Глава 25. День сорок второй… Полный неожиданностей
Как выяснилось позже, это был не человек, а всего лишь андроид. И не скальпель, а плоскостная отвёртка. Но сначала двум напуганным бедолагам пришлось приводить гостью в чувство нашатырём. Как в двадцать пятом веке у них отыскался нашатырь, Женька даже и не спрашивала. Хотя потом оказалось, что был он в кармане у Петровича, когда того похитили. Другой вопрос, что он там делал и как бутылёк не изъяли при похищении? Женьке только одежду и оставили.
- Шоже ты такая впечатлительная? - сокрушался Петрович.
- Не видела барышня андроида в разобранном виде, - пожимал плечами Моисеевич. - Со всяким бывает.
- Угу, с кем не быват, - соглашался Петрович, - всяко и разно.
Петрович был слесарем высшего разряда, на пенсии. Он так рассказал историю своего похищения:
- Сижу я значица на кухне, супружница моя ушла по магазинам… Пью чай, закусываю…
- Чай? - усмехнулась Женька.
- Ну, коньячку туды капнул, для бодрости. Жена, знашь, у меня строгая насчёт ентого дела. Смотрит, кабы чего. Ну я-то знаю, где она прячет. А ни-ни, так, душа иногда просит. На пенсии жешь, одна радость…
Глаза у Петровича осоловели, и он ударился в воспоминания.
- А дальше что? - напомнила ему Женька.
- А чё дальше? Сижу, значица, на кухне, звонят, в дверь. Иду открывать, пенсию, значица, должны принести. Открываю, а там шпендик такой, почтальон. "Вам, - грит, - посылка". Взял я ручку, шоб расписаться, значица, и всё… Шум, гам, и я незнамо хде…
А Рал славно постарался. Или это был другой маркафи? Кто знает, сколько их на службе у дмерхов?
- А на ручке случайно не было камушков? - поинтересовалась Женька.
- Да не помню я! Можа и были. Дык, очнулся в космосе, на корабле ихнем. Там и Моисеич был. Сказали, "куратор, от него ни на шаг". А чё каво, значица, поди разберись… Притащили сюды. Работай, грят, а тута енти… оранжевомордые… Во!
Он живописно растопырил пальцы над головой, имитируя окезский гребень.
- Жутко по первости *трёхэтажный*!
Моисеевич поморщился.
- Что ж ты, Петрович, при барышне?
- Дык, она грит - теперича это пароль.
Моисеевич вопросительно глянул на Женьку. Она лишь пожала плечами.
"Выходит, Грегори мой куратор, что ли? - подумалось ей. - Почему мне не объяснили?"
С Моисеевичем оказалось ещё запутанней. Его похитили из начала двадцать второго века. Он был русским евреем. То есть, папа Моисеевича был евреем из Одессы, а мама - русской. Жили они в Сибири. Моисеевич работал инженером по робототехнике. Женька надеялась, что он хоть что-то знает, но, увы.
- Честно, барышня, - разводил руками Моисеевич. - Я такой же похищенный, как и вы. С чего мне вас обманывать?
Да, похищенный. И почему-то из двадцать второго века… То, что Грегори что-то скрывал, Женька была уверена. Но возможно, Грегори тоже не всё знал. Женя сопоставила факты и пришла к выводу, что хитрые дмерхи выдавали каждому по кусочку, по клеточке, будь он похищенным или куратором, или и тем, и другим. Ровно столько, сколько им, по разумению дмерхов, полагалось знать. Какова их стратегия? Что они замышляют? Вот если бы землянам из прошлого собраться вместе и сложить воедино кусочки мозаики… Был бы толк?
Однако у Моисеевича обнаружилось некое преимущество, как у куратора. Его похитили сами дмерхи. Он мельком видел их и слышал обрывок разговора.
- Какие они? - допытывалась Женька.
- А никакие, - отвечал Моисеевич. - Как будто из воздуха, только более плотного. И видимые, и невидимые. Не видно очертаний. Сгустки какие-то полупрозрачные. То ли маскировка такая, то ли такие и есть. И двигаются, как привидения. Только мотался здесь, а смотришь - нет уже.
- А что вы слышали?
- Один пробубнил другому: "Эту партию мы выиграем…" И всё.
Женя задумалась. Как джамрану удалось раздобыть языковые коды дмерхов? Или дмерхи намеренно говорили по-русски. Она высказала свои соображения Моисеевичу.
- Они не говорили, - вздохнул Моисеевич. - Я их будто в голове слышал… Потом, словно канал перекрыли. И ничего не объяснили. Мол, надо за Петровичем следить и работать. Инженером, как и в прошлом.
Новая загвоздка и куча домыслов. Впрочем, Женьку ожидали сюрпризы и покруче.
- Сдружились мы, - расплылся в улыбке Петрович. - А как не сдружиться? Моисеич мастер на все руки, да я тож не промах…
Слесарь вдруг засуетился, потирая ладони.
- А надо бы нам это дело отметить.
- Давай, - улыбнулся Моисееч. - Давление только проверь. А то, как в прошлый раз.
- Сделаю, - ответил Петрович, выудил из-под стола пустую бутыль и скрылся за ящиками. Оттуда раздалось смачное бульканье, Петрович вернулся с полной бутылкой и водрузил её на стол.
Женька, хлопая глазами, смотрела на прозрачно-зеленоватую жидкость и горлышко, заткнутое чистой скрученной тряпицей. В душе зародились подозрения.
- Что это?
- Крокодильи слёзы, - с гордостью ответствовал Петрович, собирая со стола грязные кружки. - Собственного производства.
- Скорее уж зелёного змия, - пробормотала Женька, догадываясь, что это самогонка, и ломая голову, откуда.
Петрович щедро выложил на стол закусон: батон хлеба, огурцы, соль, лук, ломти протеиновой колбасы.
- Эх, селёдочки бы…
Расставил стопки - прозрачные колпачки от аварийного реле. Само реле в развороченном виде лежало в углу.
По ходу раскрылась тайна "зелёного змия", когда Петрович снова отошёл за ящики и пригласил Женьку взглянуть. Там, замаскированный ящиками вызывающе змеился самогонный аппарат. Как в кино или на картинке. Из чего мужики его смастерячили для Женьки недолго оставалось загадкой.
- Из инжекторных труб, - пояснил Моисеевич, - спаяли по кусочку. И запчастей от списанных пищеблоков. Всё одно в утиль, а нам пригодилось.
Петрович отрегулировал датчики давления, прикрыл агрегат картонкой и присоединился к ним.
- Ну, разливай, Моисеич! Сообразим!
Точно! Теперь их как раз трое… И пахучая жидкость плавно перекочевала в стопки.
- За знакомство!
Они чокнулись. Звяк! Петрович запрокинул и шумно занюхали.
- Хех!
Моисеевич интеллигентно отпил, поморщился и зажевал огурцом с хлебом и солью. Женька чуть-чуть пригубила, из вежливости, и засунула в рот большущий кусок батона.
- Ну как, продирает? - спросил Петрович.
- Мугу, - промычала гостья.
А уже после второй, спросила из чистого любопытства:
- А зачем вам аппарат? На станции разве выпить нечего?
- Дык, алкоголю-то и нету, - развёл руками Петрович. - И шпирта… Ентот ихний… синтеголь.
Моисеевич кивнул в подтверждение, заедая луком и утирая слезящиеся глаза.
- … Как есть - отрава. Душа не поёт. Ни в какую! - возмущался Петрович. - Брюхо тока воет… А огурцы с луком настоящие. Енто Моисеича в хитропонику звали, отлаживать. Он и натащил.
Тут Женька спохватилась:
- А что вы делали с андроидом?
- Переставлял клеммы, - ответил инженер.
Евгения вспомнила, как Грегори рассказывал, что первую линию андроидов запустили в начале двадцать второго века. А Моисеевич как раз оттуда и тоже инженер.
- А вы случайно не знали проектировщика?
Моисеевич расплылся в улыбке, солидно пригладил седые усы и кудри у висков.
- Как не знать. Он перед вами, барышня, собственной персоной. Инженер-проектировщик, техник-конструктор, изобретатель - Иннокентий Моисеевич Эпштейн.
- Ну вы и прикольщик! - вырвалось у Женьки.
- Тсс! Никому об этом. Здесь никто не знает. Все зовут меня просто Моисеич, а по документам я - Эйзенштейн.
- За что же вы так с бедными андроидами? - спросила Женя, втайне ликуя. Такая возможность узнать об этом из первых уст. - Я о подзарядке.
К своему удивлению, она даже не смутилась, будто с врачом разговаривала. Да Эпштейн, собственно, и был врачевателем андроидов и, более того, их папой. А каптёрка аки мастерская служила ему опытной лабораторией.
- Я втихаря исправляю, всё, что без меня натворили, - признался он. - Тссс…
Так Женька узнала трагическую историю первых андроидов, запущенных в производство в 2112 году.
- Я тут как бы и ни при чём, - объяснил инженер. - Понадобилось срочно исправлять ситуацию…
Рассказ Иннокентия Моисеевича Эпштейна, дословно:
"Случилось это в сентябре 2112-го. Мой проект одобрили и только-только отладили линию. Подписали контракт с японцами. Они уехали, а мы с ребятами решили это дело отметить. По-нашему. А что? Запчасти готовы, микросхемы спаяны, осталось запустить линию. Вот и устроили себе передышку. А тут в самый разгар приходит сообщение от директора. Мол, завтра прилетает высокое начальство, с проверкой, и сам министр робототехники. Надо, чтоб к утру образцы были полностью готовы… Аврал! Не знаю, как образцы, а мы-то уж точно "готовые" были. И в сборочном - конь не валялся…
Что делать?! Я ведь две ночи перед тем не спал, пока формальности утрясали. Ребята казались бодрее, чем я, они-то и предложили:
- "Отдыхай, Кеша. Это наша работа. Мы конвейер запустим и соберём штук пять. Для демонстрации хватит".
Устал я, потому и поддался на уговоры… Ох! А дальше… Не знаю, как ребятам - техникам-механикам это в голову взбрело. То ли перепутали, то ли спьяну приколоться решили. Типичный случай ППП…".
- Чего? - невольно прервала его Женька.
- Парни Просто Пошутили, - объяснил инженер и продолжил рассказ:
"Захожу с утра в сборочный, вижу пять новеньких андроидов в ряд, в боевой готовности, а мои парни напротив стоят, ржут и репу чешут.
Спрашиваю:
- "Что случилось?".