- Вас поняла. Сейчас.
- Что надо будет сделать с трупами? - деловито поинтересовался Виндикатор.
- Погрузить на трейлеры - мы перевезем их в безопастное место. Обо всем остальном слишком опасно говорить по рации, господин Виндикатор. Но не будет лишним сказать, что да, у нас всех будет очень много дел.
- Я не сомневаюсь.
- Уверен, что не сомневаетесь. Потому что… понимаете, господин Виндикатор, у меня есть мечта, и я вам об этом уже говорил. Но теперь все немного по-другому - это долго обьяснять, но я просто скажу вам, что я знаю, как претворить эту мечту в реальность. Вы со мной?
Виндикатор выдержал паузу. Невдалеке "Нордлюфтцуг" аккуратно обходил трупы "Херувимов" стороной, направляясь к развалившемуся в кресле Лейдзи.
- Я с вами. Но расскажите мне больше, мистер Лейдзи.
- О, будьте уверены, - губы Лейдзи искривила мечтательная усмешка, - я расскажу вам больше. Обязательно расскажу.
Глава XII
Октябрь 2117 - Особая административная зона Гонконг, о. Ланьтау
На заботливо отгороженном от городской местности Ланьтау поле высились друг против друга две гигантские машины - темно-синий плечистый "Вотан"-класс, державший руки на эфесах двух фальчионов, и серый, теперь уже больше напоминающий воина в ламинарном доспехе[47], "Дармштадт"-класс, сжимавший в опущенной руке полуторный широкий меч с темной режущей кромкой, соединенный с самой машиной армированным кабелем, уходившим в ее спину.
У "Кросс Трайфорса" резко прибавилось обьема в юбке и плечах, в которых к тому же скрылись пусковые установки ракет. Шлем украшали две антенны, торчащие с боковых пластин. Люк теперь был закрыт сверху дополнительной бронепластиной. Пулеметы на руках тоже были скрыты броней, а в паху торчал самый настоящий лазер на свободных электронах, питавшийся от новой, более мощной электролитической ячейки. Техники "Порше-Круппа" честно отработали всю ту сотню миллионов долларов, которую с "Синамуры" затребовали за капремонт эш-ка. А капремонт устроили - будь здоров! Чего уж там говорить, скажем, о цейссовской оптике в глазах или французской электронной начинке, если они и кресло поменяли? Боже, да даже шлем у меня был новый, полиморфической конструкции, подстраивавшийся по размеру под носителя. Лобовой щиток шлема был выполнен тоже в виде двух ламинарных пластин, между которыми сейчас мерцали зеленые буквы "ONLINE"; схожие украшения были и на рукоятках и спереди приборных панелей. Вот зачем уже это было делать - ума не приложу, но было красиво.
И сейчас я был абсолютно спокоен, наблюдая за стоящим напротив моего эш-ка "Нордлюфтцугом". Я даже обнадежил представителей "Миллениума", заявив, что не буду уничтожать машину. В худшем случае - выведу из строя с летальным исходом для оператора.
Хотя это как раз был лучший случай - Хильда Дорнье без возражений приняла мое предложение биться до смерти. Я только плечами пожал. Мол, как хотите, сами напросились.
Мой первый настоящий противник. Уже и не припомню, за что я его так невзлюбил, но даже мысль о том, что я так и не одержал над ним окончательной победы, не давала мне спать спокойно. Если вы вдруг спросите, спать спокойно мне доводилось ровно столько же, сколько и ранее - жизнь вообще вернулась на круги своя. За парой исключений, само собой.
Второй, победивший трех Крестоносцев Святого Престола в одиночку, вскоре после возвращения на Синамурадзиму выкупил остаток своих органов у "Синамуры", передал им их биометрические данные и исчез, недвусмысленно дав перед этим понять, что не хочет пересекаться в интернете ни с кем из нас. Служба безопастности торжественно сложила с себя полномочия по его охране, когда он сел в токийском аэропорту на рейс "Токио-Марсель" и покинул Японию. Запоздало я вспомнил, что штаб-квартира "Опергруппы "Миллениум"" располагалась как раз где-то там, возможно и в самом Марселе. Но когда я попытался тогда связаться с ним, оказалось, что его хэндл "убит" - удален из госбазы данных. А означало это только одно - братец только что отказался от японского гражданства.
У Интернета так и не появился хозяин, как бы не бились над этим корпорации; Силиконовая Долина, в полном составе переехавшая на Орбиту, подальше от недоброжелателей, этим озаботилась в первую очередь. Но хэндлы давно и успешно привязали к гражданству - современный человек постоянно находится в Сети, и игнорировать ее как-то бессмысленно. К тому же, если вдруг, власть придержащие могли пронаблюдать, чем же законопослушные граждане занимаются в, кхм, Всемирной Паутине. Если вдруг. Вопли конспирологов, хотя в них и было рациональное зерно, никого не интересовали, а ИИ в режиме пассивного поиска не интересно, смотрит ли вот этот конкретный Хаято, Ляо или Джонатан какую-нибудь сетевую энциклопедию крайне левого/правого толка, участвует ли в ВР-оргии с однокашниками по какому-то пустяковому поводу или шутит на тему коварных спецслужб, захватывающих мозги невинных пользователей. Хэндлы все равно были еще одним удостоверением личности, и значительно более удобным в пользовании. Возвращаясь же к Лейдзи, следовало заметить, что поиск по возможным его хэндлам ничего не дал - он был явно не дурак и выбрал новый хэндл такой, чтобы никто из его знакомых и друзей(да и близких тоже) точно его не нашел.
Зачем такая конспирация - я не знал. Но что самое интересное, с месяц назад "Миллениум" продал свой марсельский офис подразделению какой-то продовольственной корпорации из Китая, решившей забросить свой невод(подразделение занималось морепродуктами - разведением криля да водорослей, скорее всего) в лазурные воды Средиземного Моря. Узнав об этом, я раздосадованно крякнул и бросил дальнейшее расследование. Оно уже давно перестало меня интересовать.
Но еще когда он вернулся, уже в августе, я заметил кое-что, сразу меня насторожившее. В глазах брата появился какой-то странный, даже ужаснувший меня, блеск одержимости. Не знаю, чем именно одержимости - может, какой-то идеей. Внешне он, в принципе, не изменился, но тогда еще это меня насторожило.
- Господин Вольфр-Икаруга. Вы готовы? - спросила рация.
- Конечно, мисс Дорнье. Я готов. - спокойно ответил я и скомандовал: - Начать подачу энергии на тепловой меч.
- Принято. - тут же ответил ИИ - точно так же, как и до этого.
Вот в этом "Кросс Трайфорс" совершенно не изменился.
Темное лезвие меча начало нагреваться, постепенно приобретая ярко-оранжевый оттенок раскаленного металла. "Нордлюфтцуг" вытащил из ножен фальчионы и развел их в стороны, лезвиями наружу.
- En garde! - предупредил я и пошел вперед. Враг сделал то же самое.
Шаги, сначала медленные, постепенно убыстрялись, и вскоре машины уже бежали, не жалея мышц и механизмов ног, стремительно сокращая пространство друг между другом.
Я отвел руку с мечом назад для колющего удара, свободную руку выставив перед собою. "Нордлюфтцуг" свел руки с фальчионами вместе, поменяв клинки местами.
И мы столкнулись - сошлись вместе, а затем разошлись, по инерции продолжив движение.
Левое предплечье "Кросс Трайфорса" оказалось разрезано на две неравные части по диагонали, меньшая из которых, - та, что с ладонью, - рухнула оземь. С грохотом осыпались с плечей массивные наплечники, которые оказались попросту срезаны с плечей и были автоматически отсоединены ИИ. Тепловой меч был выставлен, лезвием вперед, в вытянутой правой руке моего эш-ка.
А за спиной у меня рухнул оземь "Нордлюфтцуг"; его высокий шлем распался на две части, разрубленный посередине. Удар, изначально колющий, пробил верх округлого нагрудника, прошел через кабину, разрезал воротник и затем голову вместе со шлемом и шеей. Потерявшая управление и зрение машина оступилась и повалилась на землю, сопроводив это печальным грохотом.
Хильда Дорнье была мертва. Это было ясно сразу - мой меч прошел прямо через кабину. Выжить после такого удара было невозможно.
Печально было то, что это была слишком мучительная смерть. Но увы - сражение шло до смерти одного из участников. Она знала, на что соглашается. И умерла, в конце концов, как воин - бортовой самописец подтвердил, что свою неминуемую гибель она встретила без эмоций. Даже без удивленных возгласов.
Возможно также, что она просто ее не заметила. Но в это я не хотел верить.
И, тем не менее, я в первый раз в жизни пожалел о том, что убил кого-то. Не знаю почему, но мне действительно было жаль. Даже, как я рассудил, не себя и своего поступка мне было жаль, а ее.
В отличие от меня, Хильде действительно выпала незавидная судьба.
Но что я теперь мог с этим поделать?
Ничего.
***
Японский архипелаг, о. Синамурадзима