Может, араб работал один - просто похититель древностей.
Может, в хаосе войны никто не станет искать его или Арчера. Может, никто не нашел пленку, потому что все покинули раскопки.
Может быть.
Она сидела на кровати, обхватив голову руками. Если кому-то нужна шкатулка, станут искать на раскопках у Арчера, поймут, что артефакта там нет, и догадаются, что кто-то его забрал. Угадайте, кто? Девушка с видеокассеты. Все равно как если бы она написала свое имя и адрес огромными буквами на стене в подземелье.
Зазвонил телефон, Коттен подпрыгнула.
- Алло, - сказала она. - Да, верно. Я хотела поговорить с доктором Джоном Тайлером.
С минуту она слушала, потом нашарила ручку и листок бумаги на тумбочке у кровати и записала: "Колледж Святого Фомы, Уайт-Плейнс, штат Нью-Йорк".
- Большое спасибо, что перезвонили. И она повесила трубку.
Уайт-Плейнс на севере, всего в часе езды. Она найдет Тайлера и выяснит, что тому известно об Арчере и его последних раскопках.
Коттен пошла на кухню, сняла чайник и сковородку с плиты. Подняв крышку духовки, она уставилась на шкатулку. Неужели в ней лежит Чаша Тайной вечери - Святой Грааль? И почему Арчер сказал, что лишь она может остановить солнце, рассвет?
Слова звенели у нее в мозгу, словно колокола. Нужно узнать все об этом Гэбриэле Арчере.
Классически греческие здания колледжа Святого Фомы уютно расположились среди дубов и кленов. День был холодный и ясный, солнце сияло на снегу, кое-где покрывавшем коричневую землю. По опустевшему зимнему кампусу шли несколько студентов.
Коттен поднялась по выщербленным мраморным ступеням к большим деревянным створкам двери. Бронзовая табличка гласила: "Основан в январе 1922 г." В помещении оказались узкие окна, они располагались в шести дюймах от пола и тянулись к высокому потолку. Темные дубовые половицы скрипнули, когда девушка направилась к стойке секретаря.
- Чем могу вам помочь? - спросила женщина.
- Я ищу доктора Джона Тайлера.
- Не знаю, здесь ли он сейчас. Сегодня праздник, День основателей, и занятий нет.
- Вы не могли бы проверить?
- Конечно. - Женщина пробежалась пальцами по списку телефонных номеров, потом подняла трубку. - Позвоню к нему в кабинет.
Коттен огляделась. По углам притаились тени. Пахло древность и плесенью. Она потерла нос, чтобы не чихнуть. Подушки на стульях времен королевы Анны сплющились - на них сидело несколько поколений студентов. Над диваном с поблекшей обивкой висел портрет Папы. В центре комнаты, позади конторки, стояла статуя Девы Марии, зимнее солнце лилось в восточное окно, освещая ее голову. Пылинки кружились в луче, словно живые. Коттен подумала, специально ли статую поставили так, или это совпадение. Случайно или нет, бледное сияние придавало скульптуре неземной вид.
- Не отвечает, - сказала женщина. - Простите. Коттен достала из бумажника визитку.
- Не могли бы вы…
- Ох, я совсем забыла о футбольном матче - студенты против преподавателей, - воскликнула секретарь, вставая, и посмотрела на часы. - Я думаю, доктор Тайлер играет. Если поспешите, можете его поймать.
Она проводила Коттен наружу и махнула в сторону спортивной площадки.
Коттен миновала пустырь, прошла мимо часовни и наконец оказалась на дорожке к стадиону. Подходя к футбольному полю, она услышала крики небольшой толпы.
С южной стороны поля на открытой трибуне сидело около пятидесяти человек. Деревянные опоры были старые, непривычной формы.
Коттен забралась на трибуну и села рядом с человеком, который носил усы и аккуратную эспаньолку. Она обхватила себя руками, чтобы согреться, и спросила:
- Вы не знаете, кто из них доктор Тайлер? Мужчина вытащил руку из-под пледа и указал на поле.
- Вон он, Джон, сделал передачу. Вы как раз успели на последний матч. - Он вскочил и завопил: - Давай! Давай!
Принимающий поймал мяч, но на него тут же набросились другие игроки. Команда студентов и их болельщики радостно завопили и заулюлюкали.
Мужчина вздохнул:
- Лучшая команда, которую факультет собрал за много лет, хоть мы и проиграли.
Подобрав концы пледа, он встал и полез с трибуны, осторожно перешагивая через каждый ряд сидений.
Тайлер первым из преподавателей стал поздравлять студентов. Коттен не слышала, что они говорили, доносился лишь смех - в мужских играх всегда присутствует дух товарищества. В соревнованиях мужчины проявляют свои лучшие качества, подумала она… а женщины - худшие.
Она спустилась и подошла к Тайлеру.
Высокий - наверно, шесть футов, волосы густые и темные. Губы чуть насмешливо изогнуты, словно он знал какой-то секрет, который не собирался раскрывать. Кожа загорела, должно быть - в частых археологических экспедициях, решила она. Он весь вспотел, но она все равно разглядела, какое у него мускулистое тело. Он в хорошей форме.
- Доктор Тайлер? - спросила она.
Он поднял голову, убирая руку с плеча игрока. - Да?
Она никогда не видела таких голубых глаз, почти синих, если на лицо падала тень: на живом лице это казалось еще удивительнее, чем на видеозаписях в архиве.
- Меня зовут Коттен Стоун, я работаю в CNN. Я бы хотела с вами поговорить, если у вас есть минутка.
Девушка протянула руку, он пожал ее вежливо и твердо. Затем повернулся к товарищу по команде:
- Идите вперед, ребята. Закажите мне пива "Сэм Адаме".
- Я не хочу отвлекать вас, доктор Тайлер, - сказала она.
- Все нормально. Они весь день будут отмечать в "О'Трэйди". Я еще сто раз успею догнать.
Порыв ветра растрепал волосы Коттен. Нос пощипывало от холода, и она догадывалась, что кончик покраснел.
- По-моему, вам не помешало бы выпить чего-нибудь горячего - может, кофе?
- Это было бы чудесно, - ответила она.
У себя в кабинете Джон взял ее пальто и повесил на крючок на двери.
Коттен села в жесткое деревянное кресло.
- Значит, вы всегда играете полузащитником?
- Вообще-то, поскольку я тут работаю первый год, меня особо не спрашивали. Если факультет проигрывает, можно обвинить новенького. Чувствую, конца этому не будет. Я всех предупредил, что результат матча скажется на их оценках, но, кажется, это не помогло. Давайте, я вам сделаю кофе. Правда, у меня только растворимый.
- Годится, - ответила она.
Он сверкнул улыбкой и отошел к импровизированной кухоньке, частично отгороженной от комнаты книжным шкафом.
Джон налил в чашки воду из-под крана, сунул их в микроволновку и установил время. Под треньканье таймера он думал о симпатичной молодой женщине, сидящей в его кабинете. Зачем она его искала? Почему просто не позвонила, вместо того, чтобы ехать в такую даль?
Сделав кофе, он поставил чашку с дымящимся напитком перед Коттен и передал ей сахарницу.
Джон смотрел, как она насыпает две ложки с горкой, размешивает, добавляет еще пол-ложки сахара. Похоже, нервничает, словно сдерживается, чтобы не взорваться. Насторожена - вот правильное слово. Она взглянула на него и сказала:
- Знаю, слишком много сахара. Сахар и голландский шоколад - это моя слабость.
- Всего два порока? - спросил Джон. - Вот бы мне так повезло.
Он сел и принялся медленно пить кофе, давая ей время расслабиться.
Коттен оглядела шкафы, забитые книгами.
- Приличная библиотека.
- Большая часть книг осталась от моего предшественника. Но читать их интересно. - Он опустил чашку и произнес: - Итак, мисс Стоун…
- Можно просто Коттен. - Она взяла его визитку. - Вы даже указываете номер мобильного? Вы такой щедрый или доверчивый? - Она убрала карточку в бумажник. - А мне как вас называть: доктор, преподобный, святой отец?
- Может, Джон? - Она так старается соблюсти все приличия. Может, нервничает из-за разговора со священником, подумал он. - Мне достаточно, что доктором меня называют студенты, а службы я сейчас не веду, временно в отпуске, так что отец - это не обязательно.
- Я и не знала, что священники могут брать отпуск от своих обетов.
- Не от обетов, только от службы. При особых обстоятельствах можно.
- Хорошо… Джон. - Она тряхнула головой и вздохнула. - Господи, называть вас по имени - просто как-то неуважительно. Ой, зря это я - ну, бога помянула… Но называть вас "Джон" - все равно что обращаться по имени к моему школьному учителю.
Она запиналась. Никак не может расслабиться. Но, по правде сказать, румянец на щеках и шее только добавил ей привлекательности. Обаятельная девушка, Джону была приятна ее непосредственность, если так можно назвать.
- Ну, я-то не ваш школьный учитель, - отозвался он. - И к тому же я себя буду чувствовать стариком, если вы не станете называть меня Джоном.
Коттен глубоко вздохнула:
- Ладно, попробую сначала, Джон. Я кое-что изучаю, готовлюсь к новостному сюжету. На тему религиозных мифов, вроде Ноева ковчега. Святого Грааля и так далее.
Голос у нее был уже не такой взволнованный - она заговорила как профессионал.
- Это моя тема, - сказал он. - Библейская история.
- Я знаю. Я просматривала интервью в нашем архиве, в которых говорилось о докторе Гэбриэле Арчере и его исследованиях в этой области. Там был один отрывок с вами. Я захотела поговорить с вами лично, раз уж вы находитесь довольно близко. Вот… - Коттен развела руками. - Я и приехала.
- Я рад, что вы здесь. Я когда-то неплохо знал Арчера. Интересный человек.
- Вы не знаете, он изучал языки? Странный вопрос, подумал он.