* * *
- Может, те, кто украл Чашу, хотят за нее выкуп, - предположил Джон. Они с Коттен сидели в машине на парковке торгового центра "ФудЛайон" в нескольких милях от библиотеки.
- Или хотят продать ее на черном рынке антиквариата. - Коттен листала распечатки, пока не дошла до главы Верховного суда Франции. - Может, он ловкий юрист. Любой из них способен на это. - Она просмотрела биографию русского генерала. - Шантаж? Выкуп? Коллекционеры предметов искусства с черного рынка?
Неужели раскрытие имен так опасно для этих людей, что Торнтона убили?
Джон посмотрел на бумаги и пожал плечами:
- Список производит впечатление, но он может оказаться просто списком кандидатов на интервью.
- Ты прав. Может, мы гоним волну из-за ерунды. Но Торнтон отправил себе этот список. Почему? Он бы не стал так заморачиваться из-за списка будущих интервью. Может, хотел, чтобы кто-то увидел эти листки, если с ним что-то случится? - Она посмотрела на женщину, которая везла коляску с ребенком по парковке. - И где его заметки? Он как маньяк все подробно записывал. Даже меня ругал за то, что я этого не делаю. Он считал, что, пересматривая заметки, можно все для себя прояснить.
Джон откинулся на спинку стула.
- А что, если так: пропажа заметок подтверждает, что его убили из-зд похищения Грааля? Тогда убийца Торнтона, должно быть, забрал его блокнот.
- Значит, остается только список.
- Что ты теперь думаешь делать?
- Позвоню дяде Гасу. Пусть попробует связать эти имена. Только он сможет это сделать. Мне все равно надо кое-что спросить у него про Уингейта.
- Пока ты этим занимаешься, я пойду в магазин и куплю еды. - Джон посмотрел на листок с каракулями у Коттен в руках. - Ты тут еще что-то записала, мы это не обсудили. - Он показал на ее записи. - СЕН, СИН.
- Да, я понятия не имею, что это. Шерил сказала, что Торнтон обвел какие-то буквы внизу страницы. Столько раз обвел, что кружки закрыли часть надписи, ее теперь не прочитать. Она разобрала только начало. СЕН и точку. "Сен" - как "Св.", сокращение от "Святой". Святой Кристофер. Святой Людовик. Может быть чем угодно, хоть Святым Супермаркетом. - Она кивнула на торговый центр и пожала плечами. - А под этим снова написал СЕН, потом косая черта, слово СИН и еще что-то. Шерил пыталась разобрать, но ничего не поняла. Джон уставился на значки.
- Понятия не имею, что это. - Он покачал головой и взглянул на Коттен. - Иди, звони, встретимся здесь через двадцать минут.
- Договорились.
Джон начал открывать дверь, но она коснулась его рукава.
- Шерил еще кое-что сказала, но я не записала.
- Что?
- Мне сначала послышалось "великий министр", и я попросила повторить. Она сказала, что Торнтон написал "Великий магистр".
Джон удивленно открыл рот.
- Коттен, тамплиеры называли себя Хранителями Грааля. А к своему главе обращались "Великий магистр".
ТРИНАДЦАТЬ КАПЕЛЬ
Ты думаешь, тамплиеры до сих пор существуют? - спросила Коттен из кухни, помешивая в кастрюльке соус для спагетти.
- Есть несколько организаций, которые ведут свое начало от тамплиеров. "Вольные каменщики", например.
- А, да, вроде "Клуба де Моле". Я буквально на днях о нем слышала.
Джон подбросил поленьев в огонь. Днем снова пришли тяжелые снеговые тучи, подморозило.
- Многие историки считают, что масоны - преемники тамплиеров. И знаешь, я вспомнил, что главу каждой масонской ложи называют "Великим магистром". - Огонь ожил, в комнате потеплело. - Кстати, пахнет очень вкусно.
- Спасибо. Мой отец очень любил это блюдо.
- Неудивительно, если вкус у него такой же замечательный, как и запах. - Джон вошел на кухню и посмотрел через ее плечо в кастрюлю.
Коттен зачерпнула немного густого красного соуса деревянной ложкой и протянула ему.
- Превосходно, - похвалил он, попробовав.
- Может, нальешь по бокалу кьянти, пока соус готовится?
Джон нашел штопор, открыл бутылку красного итальянского вина и достал две кружки.
- Извини, бокалов нет. У нас тут все по-простому.
- Я не в первый раз пью вино из кружки. - Коттен накрыла кастрюльку крышкой. - А зачем масонам понадобился Грааль?
- Вряд ли это масоны. Пусть они и тайное общество, но занимаются благотворительностью, а не убийством репортеров. Масонами были десятки уважаемых людей - к примеру, Джордж Вашингтон и Уинстон Черчилль, и такие знаменитости, как Кларк Гейбл и Ред Скелтон. Список очень длинный. - Джон протянул Коттен кружку с вином. - Твое здоровье.
Кружки звякнули. Коттен сделала глоток.
- Пойдем на веранду?
- И замерзнем насмерть?
- На минутку. - Она отпила вина, улыбнулась и кивнула на его кружку. - Вино тебя согреет.
- Вот так пьяницы и замерзают насмерть. Им кажется, что тепло.
- Я сейчас. - Коттен направилась в коридор и вернулась с толстым шерстяным одеялом. - Пойдем, - она открыла заднюю дверь. В лицо ударил холодный ветер.
Джон вышел вслед за ней на веранду и закрыл дверь.
- Так красиво. - Коттен смотрела на горы. - Сумерки - это волшебство, правда?
Он кивнул, обхватив себя руками.
- Иди сюда, - предложила она, закутываясь в одеяло и приоткрывая для него уголок.
Джон встал рядом и натянул одеяло на плечи.
- Так лучше? - спросила она.
- Намного.
Глотнув еще вина, она вложила руку в его ладонь. Позади хижины местность резко менялась, каменные глыбы громоздились уступами, земля зимой была совсем голой.
- Там внизу есть ручей, - произнес Джон. - Не очень большой, но в детстве там хорошо было играть все лето. Я с утра до ночи лазил по этим горам. Знал каждый камень, каждую пещеру, каждое дуплистое дерево на много миль вокруг. Обычно просил отца остановить машину и выходил подальше от дома. Когда они с мамой подъезжали, я уже стоял на крыльце, скрестив руки и победно улыбаясь. Нет лучше места для ребенка - столько приключений.
Коттен посмотрела на Джона - в нем сочеталась невинность мальчика и мудрость мужчины. Этот контраст очаровывал.
- А ты где искала приключений, когда была девчонкой?
Коттен засмеялась.
- Я кормила цыплят.
- Да ну. Дети обычно выдумщики. Разве у тебя не было крепости или тайника?
Коттен минутку подумала.
- Было дерево. Огромный дуб посреди пастбища. Я приколотила к нему несколько дощечек, чтобы получилась лестница, а между ветвей приладила несколько досок - что-то вроде помоста. Я всегда убегала в свой дом на дереве. Первый раз там поцеловалась. Мне было лет двенадцать… Мы с Робби Уайтом сидели наверху, прятались от Томми Хипперлинга, и вдруг он наклонился и крепко меня чмокнул, вот сюда, - она коснулась губ. - А потом мы долго молчали. Я думаю, это и для него был первый поцелуй. Мы никогда не говорили об этом, но в ту весну часто залезали на дерево - тренировались. Потом он переехал, и я его больше не видела. Кажется, я потом не целовалась лет до шестнадцати, и это не шло ни в какое сравнение с поцелуем Робби Уайта.
- Так, значит, пока я лазил по горам и ловил головастиков, тебя целовал Робби Уайт.
- Вообще-то я была сорванцом, если речь не шла о поцелуях. Но целовалась по-девчачьи. Мне это нравилось ничуть не меньше, чем лазать по деревьям с мальчишками.
Джон набрал воздуха и открыл рот, собираясь что-то сказать, но, видимо, передумал.
Потом они вдруг заторопились к двери, подгоняемые ветром.
- Очень вкусно, - сказал Джон, пробуя спагетти.
- Спасибо. - Коттен думала не об ужине, а о Чаше. - Если тамплиеры считали себя Хранителями Грааля, тогда они могли украсть его, чтобы защитить, а не продать.
- Может быть.
- Возможно, Чаша уже укрыта в подвалах какого-то банка или в частной коллекции, и мы ее больше не увидим.
Джон взмахнул вилкой.
- Это не объясняет убийство Торнтона и покушение на тебя. Кто-то тебя очень боится - боится, что ты знаешь их тайну.
- Еще вина? - предложила она, робко улыбнувшись.
- Конечно. - Он протянул кружку, и она вылила ему остатки кьянти.
- Знаешь, однажды я читала книгу о писательских заметках. Автор, его звали Флетчер, рассказывал, как случайно услышал слова официантки о том, сколько вина остается в пустой бутылке. Она утверждала, что всегда остается тринадцать капель. Флетчер записал это в блокнот, как чудесную метафору для описания человека, которому кажется, будто ничего не осталось - вроде бы он опустошен и выжат, но в запасе всегда есть тринадцать капель. - Она поставила бутылку и посмотрела на Джона. - Надеюсь, что я найду свои тринадцать капель, если вдруг понадобится.
Они посмотрели на темное окно. Хижина заскрипела от порыва ветра.
- Невероятно, как тут быстро темнеет, - заметила Коттен.
- Совсем не так, как летом. В прохладную летнюю ночь кажется, что сумерки длятся вечно. Мы с дедушкой, бывало, часами сидели на крыльце и считали светлячков, пока их можно было отличить от звезд.
- Ты в юности когда-нибудь влюблялся?
- Вообще-то да. У Джонса есть внучка, и она сюда часто приходила, навещала нас. Я целый июль был безумно в нее влюблен.
- И что случилось?
- Почти ничего. Мы же были детьми.
- Ты ее целовал? - Коттен игриво подняла брови.
- А Робби Уайту нравилось сидеть на дереве? Они рассмеялись, потом Коттен спросила:
- Вы общаетесь?
- Нет. Она превратилась в светлячка и исчезла.
- А когда вырос? Влюблялся?