Когда-то боги жили на земле, среди людей. Однако соседство со склочными, кровожадными существами скоро им надоело, и они перебрались на вершины гор. Оттуда - с Олимпа, Гималаев, Анд и Кордильер - им пришлось бежать на небеса. А когда в небо взвились ракеты, им и там стало некомфортно, и они скрылись от несносных, вездесущих человеков в иных измерениях. Им нет места ни на Земле, ни под Землей, ни в небесах. Но кое-кто, по-видимому, задержался в подводном мире. Вот только человекообразную, антропоморфную внешность и душу свою Посейдон сменил на лик ужасного Ктулху. С уютного сине-зеленого шельфа водные боги ушли на глубину и изменились соответственным образом. Да и время изменилось, и в существование Ктулху Непостижимого и Ужасного поверить стало легче, нежели в старца Нептуна или Нерея, отца прекраснотелых нереид…
Почему многорук Шива?
Почему прекрасны и почти неотличимы от людей греческие боги?
Почему египетские боги обладали головами зверей, птиц и рептилий?
Неужели каждый народ действительно придумывает или заимствует у соседей таких богов, которые отвечают его внутренним потребностям, пресловутому менталитету и требованиям времени?.. Как же дошли мы до жизни такой? До сатанизма и веры в шутника Ктулху?
Хотелось бы верить, что, появись вместо Ктулху доброе божество, оно сумело бы разбудить в людях дремлющие до времени светлые чувства и стремления. Но верилось в это с трудом. Ведь вызывали они не кого-нибудь, а именно Ктулху, его имя скандировали, входя в стылые воды Финского залива. Ведь не возник, не разросся пышным цветом культ Всепрощающего Созидателя, хотя самое время ему посетить наш не слишком-то складный и совершенный мир. Впрочем, так, наверное, думали во все времена…
- Серж, проснись!
Я открыл глаза, и Катя перестала трясти меня за плечо. Виновато улыбнулась и пояснила:
- Ты так жалобно стонал… У тебя сигареты остались?
Было ужасно мокро и холодно.
- Может быть, Ктулху активизировался из-за строительства Северо-Европейского газопровода? - спросила Катя, зябко ежась. - Не понравилось ему, что по дну Балтийского моря трубы кладут, вот он и вылез на свет Божий?
- Скорее уж, решил подпитаться энергией Питера - самого большого источника ментальных эманаций на берегах Балтики, - просипел я.
Мне не хотелось рассказывать ей про Саню и Лику, против воли участвовавших в призывании Великих Старцев. Во-первых, тяжело было говорить, а во-вторых, вряд ли ритуал господина Мамелюкина и выписанного из Ирака мага-гальванопластика явился причиной происшедшего. Поводом - возможно. Но повод при желании всегда можно сыскать…
- Опять! Слышишь, они опять летят! - Катя вскинула голову, вглядываясь в быстро темнеющее небо.
Я прислушался к донесшемуся откуда-то со стороны дворца могучему шмелиному гудению.
- Это вертолеты.
- Опять будут бомбить залив?
Рокот множества винтов начал распадаться на составляющие - похоже, мощные машины разошлись веером, чтобы осмотреть как можно большую часть побережья. Сквозь мелкую сетку дождя я видел, как один пятнистый геликоптер, пузатый, словно пребывавший на девятом месяце беременности, устремился вдоль залива в сторону Стрельны, а второй - в направлении Ораниенбаума. Затем рядом, скорее всего у подножия "Самсона", приземлился третий вертолет - нам с Катей было отчетливо слышно, как со свистом рубят воздух его громадные лопасти.
- Десантный, - просипел я. - Когда кончит перемалывать воздух, можешь начинать звать на помощь.
И снова передо мной замелькали кровавые картины ужасающей бойни. Я стиснул зубы и, вперясь взглядом в стоящие на краю залива деревья, попытался заставить себя думать о чем-то другом.
Так что же такое Ктулху? Исполинская амеба, состоящая из множества мельчайших частиц, на которые она может распадаться в случае необходимости, образуя затем существа, строение и форма которых зависят от задачи, которую им предстоит решить? Что за сны видит эта тварь в своих подводных чертогах в Р'лаи? Действительно ли частицы его разума блуждают в разных измерениях, и он одновременно видит множество снов? Неужели его ментальная энергия столь велика, что он может вселяться в существ, обитающих в иных мирах, и проживать их жизни? Раньше я не верил во все эти бредни, но теперь…
- Если для того, чтобы никогда больше не увидеть Ктулху, достаточно жить вдали от моря, то ноги моей больше ни в одном прибрежном городе не будет, - сказала Катя, с трудом поднимаясь с залитого водой балкона. - Завтра же сбегу из Питера, только меня здесь и видели!
- Бежать некуда, потому что существуют еще и другие Великие Старцы: Хастур, Шуб-Ниггурат, Йог-Сотот и прочие. Они могут явить себя где угодно, в любой момент, так же как это сделал Ктулху, - сказал я. - Подозреваю, они предпочитают появляться там, где чуют аромат зла, смрадный дух упадка и разложения. Они, как микробы, накидываются на ослабленный организм, как шакалы нападают на раненое животное…
- С чего ты это взял?
- Ты видела, как Ктулху проявил ночные стороны человеческих душ. Он не просто превратил людей в акул и неповоротливых рыб, а реализовал то, что в них было заложено. То, что было их сутью.
- По-моему, ты бредишь, - сказала Катя.
- Дай бог, если это действительно так.
Не удостоив меня ответа, Катя приложила левую руку ко рту и, повернувшись в сторону дворца, закричала:
- Эй, кто-нибудь! Спасите! Помогите!..
Ей было страшно, и я ее понимал. Кому хочется жить в мире, где действуют непознанные космические силы и немыслимые монстры охотятся за людьми, которые сами на поверку оказываются мерзкими чудищами? Тварями, живущими без цели и смысла, потому что стремление жрать и размножаться едва ли можно считать целью жизни существ, наделенных разумом.
Но зачем все-таки появлялся самоликвидировавшийся Ктулху, вернувшийся, надобно думать, в Маракотову бездну, чтобы продолжать спать и видеть сны об иных мирах? Зачем явился он нам и устроил кровавую субботу мирным обывателям? Хотел всего лишь подпитаться нашей энергией или еще и показать что-то? Сумеем ли мы сделать выводы из встречи с ним? Или забудем, как дурной сон, как забыли многие события прошлого, которые стоило бы помнить?..
- Эй, кто тут зовет на помощь? - Появившийся на балконе парень в каске и камуфляжном костюме сжимал в руках черный автомат и выглядел весьма воинственно.
При виде Кати он закинул автомат за спину и улыбнулся.
- Мы чудом уцелели, но сами же себя поймали в ловушку, - сказала Кэт, ставшая похожей на мокрую, измученную кошку и все же сумевшая произвести на десантника благоприятное впечатление. - Дайте нам, пожалуйста, ключ от наручников. Вон он лежит. Если бы не они, эти твари непременно бы нас сожрали. Мы сами бросились бы им в пасть…
- Расскажите хоть толком, что здесь произошло?
Следуя Катиным указаниям, парень нашел ключ и подал его мне. Кажется, он был рад, что может сделать хоть что-то полезное.
- Вы не поверите. А мы будем не в состоянии ничего объяснить, - просипел я, расстегивая стальные браслеты на наших окровавленных запястьях. Что касается моего, то оно распухло, покраснело и отчаянно болело. Особенно когда я пытался шевелить пальцами.
- Я чувствую, что заболеваю, - жалобно сказала Катя и громко чихнула.
- Ладно, сушитесь, лечитесь, обогревайтесь, - разрешил тронутый нашим никудышным видом солдат. - Странно, что больше я тут никого не видел. А вы? Куда делись люди? Обычно-то в парке полно народу…
- Они ушли, - просипел я, ничуть не покривив душой. Сунул наручники в кофр, закинул его на плечо и повлек Катю к выходу с балкона.
Спустившись по металлической лестнице на землю, мы юркнули в ближайшую аллею, и я искренне порадовался сумеркам, скрывшим нас от взоров обшаривавших парк и окрестности дворца десантников. Очень уж не хотелось мне, чтобы нас, как свидетелей происшедшей трагедии, хватали и тащили к начальству, которое, разумеется, не поверит ни единому нашему слову. Главным моим желанием было как можно быстрее и дальше убраться от залива. Катя испытывала те же чувства, поэтому мы, прихрамывая и цепляясь друг за друга, достигли Матиной "пятнашки" за рекордно короткое время.
Я отыскал аптечку и перевязал Катино запястье. Свое я трогать ей не позволил, уж слишком сильно оно болело. Да и милиция могла придраться - нечего, мол, с порченой рукой за баранку садиться. Хотя сейчас, сдается мне, блюстителям порядка было не до нас.
Мы выхлебали бутылку минеральной - за все это время на парковке не появилось ни одного человека, и я с ужасом представил, сколько людей потеряла нынче Северная столица.
Парковка была забита машинами, которые никогда уже не понадобятся их хозяевам, и мне пришлось помучиться, чтобы вывести "пятнашку" на проезжую часть. Бедный Матя! Бедный господин Ветчинко! Боже, как ужасно сознавать, что они превратились в этих мерзких черных тварей со скользкими, словно отполированными и смазанными маслом телами… Или были сожраны ими…
- Прикури мне сигарету, - попросил я, выбираясь на шоссе.
Дождь полил сильнее, темнота сгустилась, и фонари казались лимонными кляксами на грязно-фиолетовом фоне. Рулить одной рукой было не то чтобы трудно, но неловко. Сигарету приходилось перекатывать из одного угла рта в другой, чтобы избавиться от евшего глаза дыма, - левая рука отказывалась держать даже ее и болела все сильнее. В общем-то, это было неплохо, потому что отвлекало от мыслей о каннибальской трапезе, происходившей, вероятно, по всему побережью Финского залива…
- Прежде всего нам надо заехать в травмпункт, - сказала Катя, протерев мокрое лицо найденной в бардачке салфеткой. - Смотри, какая тушь - совсем не течет! А в домах почти нет света. Одно-два окошка горят, обратил внимание?