Цыган тряхнул своей, львиной гривой, словно отгоняя дурные мысли.
- Так вот: заговорила она старинный медальон с моими волосами, повесила мне, маленькому, на шею, сказала, что пока он на мне, ничего дурного случиться не может. Говорят, что медальон этот еще в Древней Индии сделан был и что имеет он большую колдовскую силу, но для того, чтобы сила эта проявилась, нужно правильно заговорить его, и тогда он надежно защитит своего владельца от любого колдовства.
- Что ж она не дата этот медальон деду? - поинтересовалась Ляна.
Помолчал цыган, выпустил густую струю табачного дыма и продолжил:
- Спрашивая я Мариулу, почему не дала медальон этот мужу, а она в ответ: "Твой отец обречен был. Не могла я помочь ему и решила спасти тебя, первенца моего. С другими детьми и так не должно было ничего случиться, да видно, срикошетила та бомба о защиту невидимую, вот и погибли братья, а не ты…" Видишь, дочка, какие сказки тебе рассказываю, - смущенно усмехнулся цыган.
Он расстегнул рубашку, обнажив широкую волосатую грудь. Бережно снял с цепочки серебряный медальон странной формы с бегущими по нему непонятными письменами на каком-то забытом языке. Нажат на небольшой выступ, и крышка его плавно откинулась, открыв небольшое углубление с лежащей в нем прядью его детских волос. Посмотрев на них, он, словно решившись на что-то, расстегнул и цепочку. Вновь защелкнул на ней замочек медальона и, поколебавшись мгновение, протянул все это дочери.
- Хоть и не верю я в это, а чем черт не шутит. Береженого бог бережет. Возьми, вот. Замуж выйдешь - отдашь мужу или первенцу своему. Тебе тогда виднее будет. Только носить его нужно не снимая, иначе, Мариула сказала, случится беда. Я думаю, что бабка и сама все тебе о нем расскажет.
Ляна испуганно отстранилась от отца.
- А ты? Как же ты? - с волнением глядя на подарок, спросила она.
- Ничего уже, доченька, не может со мной случиться, - убежденно солгал он. - Да и не верю я во все это. Так только, страхи детские остались, бабкой твоей внушенные.
- Не могу я взять этот медальон, отец. Я-то бабушке верю. Я знаю, что проклятие убивает вернее пистолета. Не могу я, отец.
Не слушая Ляну, цыган надел на нее медальон.
- Вот и посмотрим, правду ли говорила старая Мариула… Ну, а если штука эта такую силу имеет, так она тебе теперь нужнее. Я, Ляна, уж пожил немало, а у тебя все впереди.
Он вновь ненадолго замолчал. Снова набил и раскурил свою трубку. Посмотрел в испуганные глаза дочери и, ласково обняв ее, сказал:
- Говорят, со временем проклятие это стало терять свою мощь и проявляется только на женщинах, обладающих такой силой, как ты да Мариула. Даже, если россказни бабки твоей - чистая правда, все равно я поступаю правильно. Для меня сейчас главное тебя сохранить. Хотелось бы еще внуков от тебя дождаться. Пусть, дочка, медальон у тебя будет. Глядишь, его силы и на двоих хватит.
Ляна ласково погладила медальон.
- Спасибо, отец…
Цыган выбил о каблук сбою трубку.
- Да-а… Пусть будет, как сказал… Да и не верю я во все это, - вновь засмущавшись, упрямо повторил он.
Он долго еще сидел, задумавшись и скорбно качая головой, а когда поднял свои черные глаза на Ляну, - с удивлением обнаружил, что она крепко спит.
"Бедная девочка! Она ведь, поди, и не спала совсем все это время. Пусть поспит, а я тем временем соберу в старый чемодан вещи поценнее, кибитку-то сторожить некому. В городе придется жилье снимать, пока мать не поправится", - подумал он.
Глава 9
Ляна проспала несколько часов. Проснувшись, она почувствовала, что рука ее сжимает какой-то предмет. Разжав кушачок, девушка с недоумением посмотрела на серебряную вещицу, висевшую у нее на груди. Уже через мгновение Ляна все вспомнила и, ощутив сердцем дурное предчувствие, постаралась изгнать его.
- С отцом не должно ничего случиться, - тревожно подумала она. - По преданию медальон должен был носить дед, а не он. Да и не могу я силой заставить его взять обратно. Ладно, спрошу у бабушки, как мне поступить с этой штукой.
Вдруг она почувствовала сильный голод и вспомнила, что уже очень давно у нее и крошки во рту не было.
- Отец, - позвала Ляна, сидящего рядом цыгана, что-то вырезавшего из дерева ножом. - Я бы съела что-нибудь.
- Ты голодна? Сейчас, дочка, пообедаем. Там где-то, - он махнул рукой в сторону кибитки, - есть мясные консервы, хлеб, овощи: в общем - сама увидишь.
Ляна встала и тут же качнулась от слабости. Отец ловко поддержал ее под локоть и ласково сказал:
- Досталось тебе, доченька. Так ты уж посиди, отдохни, а обедом я сам займусь. Не хватало только, чтобы еще и ты заболела…
Он уверенно направился к кибитке. Через некоторое время на поляне появился нехитрый обед. Девушка с улыбкой смотрела на непривычное зрелище. Она никогда раньше не видела, чтобы отец хлопотал по хозяйству таким образом, и ее это забавляло.
"Видела бы Мариула как ловко он управляется, а еще лучше жена отца застала бы его за таким занятием", - подумала она.
* * *
Подкрепившись, отец с дочерью отправились в город.
- Сначала зайдем проведаем Мариулу, а потом поищем, где переночевать.
- А почему не вернуться в кибитку? - наивно поинтересовалась Ляна.
- Нельзя, доченька, ночевать одним в поле. Обидеть может каждый, кому не лень.
Тут только девушку осенило.
- Отец, а почему табор так поспешно снялся с места? Даже нас с бабушкой не дождались. Впервые такое вижу, - удивилась она.
- Да вот, дочка, неприятности с местными властями образовались. Пришлось поспешно уносить ноги.
- Это из-за того офицера, что приходил к нам в табор? - встревожилась Ляна.
- Да нет, дело не в офицере. Ну, да уже не важно. Обошлось, и ладно.
- А конь наш? Куда ты дел коня?
- Не волнуйся, дочка, в порядке наш конь. На базаре пристроил. Один хороший человек согласился за ним присмотреть несколько дней. У него у самого две лошади. Завтра схожу проведаю нашего Колдуна.
Цыган нес большой потертый чемодан со всем их имуществом. Перед уходом Ляна сама уложила в него древние книги, принадлежащие ее бабке. Укладывая их, она ласково касалась кожаных переплетов фолиантов, пробегая глазами по знакомым с детства названиям.
Тисненные странными буквами по коже, письмена эти были бы непонятны, не поделись Мариула с внучкой своими знаниями.
- Вот Белая Магия - добрая книга, обучающая чудесам. Книга судеб, гадания, волшебства и чародейства. Белая Магия творит чудеса с помощью божественных сил. Это любимая бабушкина книга. Вот онейромантия - книга, по которой предсказывают будущее, толкуя сны. Вот офиомантия - книга о предсказаниях с помощью змеи. Интересная книга. А это хиромантия - предсказания по ладони. Цыганки и без этой книги прекрасно умеют гадать по руке. Это экономантия - хозяйственные предсказания по предметам. Только вот об этой книге бабушка так и не рассказала мне почти ничего. А вот Черная Магия… Страшная книга нечеловеческого колдовства. Черная Магия прибегает к помощи нечистой силы, Дьявола. Бабушка говорила, что эта книга ужасна и что маг, использующий знания, которые в ней заключены, может страшной ценой заплатить за то, что переступил границу дозволенного. Говорят, в старину были колдуны, которые с помощью черной магии творили неслыханные, невероятные дела, только все они либо сошли с ума, либо умерли страшной смертью. Ну и, конечно же, попали в ад.