– Не откажусь, – буркнул тот.
На въезде в деревню полицейский джип остановил наш юный друг, поэт-единоборец Энтони. Он энергично семафорил руками и вообще выглядел взбудораженным.
– Я всю деревню обежал, искал вас, – сообщил он, задыхаясь.
– Что случилось? – настороженно спросил Вильямс.
– Там, возле гостиницы, собралась целая толпа местных. Требуют встречи с членами комиссии.
– Какого чёрта им надо? – спросил я, уже догадываясь об ответе.
– Судя по репликам, хотят пообщаться насчёт самоубийства мистера Аткинсона…
Михаил Буранов
Положительно, мы с мистером Грейвсом утомили друг друга…
Мисс Редл препроводила нас с Мортоном и Айрин на шестой этаж, где располагался кабинет заместителя Аткинсона, познакомила и удалилась к себе в приёмную. А мы остались наедине с мрачным человеком средних лет, на которого неожиданно свалилось управление "Наследием прошлого".
В отличие от покойного директора, Грейвс эпохе соответствовал. На нем был элегантный бежевый костюм, а не хламида; стол украшал мощный анализатор, а не кучки артефактов; стены покрывали светлые обои, а не таинственные рунические знаки. Такой безликий кабинет мог принадлежать любому деловому человеку. Да и хозяин, в общем, выглядел вполне стандартно. Это был худощавый темноволосый человек с аккуратной лысинкой и заурядными чертами бесцветной физиономии, на которой выделялся разве что высокий лоб, а полуприкрытые глаза время от времени кололи собеседника острым проницательным взглядом…
Итак, чего мы хотели от мистера Грейвса? Чистосердечного ответа на вопрос, чем, собственно, занимается "Наследие прошлого".
Чего хотел мистер Грейвс? Убедить нас в родниковой невинности деятельности общества.
В доказательство своей правоты Грейвс щедро цитировал устав организации, из коего следовало, что "Наследие прошлого" создан исключительно в историко-просветительских целях. Изучение традиций, быта и нравов давно ушедших эпох… исследование предметов материальной культуры и фольклора… проведение археологических и этнографических экспедиций…
При этом Грейвс был так убедителен, что невольно хотелось верить. Но – не верилось. Мешали некоторые обстоятельства. Во-первых, закрытость общества. Во-вторых, размах его деятельности, выраженный в грандиозной башне, в беспрецедентном техническом оснащении, в развитой филиальной сети и огромном финансировании. Сведения из посмертного письма Добромыслова, подкреплённые информацией от нашей резидентуры в Альбионе, косвенно опровергали мистера Грейвса по всем статьям. Не могла столь масштабная организация ограничиваться поиском частушек времён короля Артура или сравнением конфигурации исконного британского плуга с древнеславянским оралом… А исчезновение журналиста Дженкинса, написавшего о "Наследии"? А убийство Добромыслова, который заинтересовался загадочным обществом?
Мортон и Айрин вели себя пассивно, разговор держал, главным образом, я, и это понятно: как-то неловко допрашивать соотечественника в присутствии руссофранка. Я уже не в первый раз с невольным раздражением подумал, что не включить представителей Альбиона в комиссию было нельзя, но толку от них шиш да маленько. По крайней мере, пока…
Прервав голубиное воркование собеседника, я решительно сказал:
– Спасибо, мистер Грейвс, общее представление о деятельности организации я получил. Теперь перейдём к деталям. Для начала прошу предоставить штатное расписание и должностные инструкции сотрудников. Далее мы ознакомимся со схемой финансирования общества, а потом…
Вот тут заместитель директора заморгал, покусывая тонкие губы.
– Это не так просто, мистер Буранов, – промямлил он наконец. – Названные вами документы хранились у покойного мистера Аткинсона, а его бумаги опечатаны джентльменами из Скотланд-Ярда. Боюсь, что…
– Да вы не бойтесь, – доброжелательно посоветовал я, закуривая. – Покойный мистер Аткинсон, когда мы вчера запросили эти документы, напротив, сказал, что они хранятся у вас. Так что поищите хорошенько. И как можно быстрее, ладно? Честно говоря, лень подниматься на седьмой этаж, срывать печати с сейфа …
Мортон бросил на меня безнадёжный взгляд. Однако, уличённый в мелком вранье, Грейвс стоял насмерть:
– Тут какая-то ошибка, мистер Буранов. Возможны, вы неправильно поняли покойного директора. Все сколько-нибудь существенные документы общества он хранил лично. Финансирование организации и вовсе святая святых, он никого в это не посвящал. А срывать печати бессмысленно.
– Это почему же?
– Сотрудники полиции изъяли ключ от сейфа…
Айрин по моей просьбе привела мисс Редл, и та подтвердила, что да, джентльмены из Скотланд-Ярда бумаги опечатали и ключ от сейфа забрали с собой.
– Ну, что ж, – мирно сказал я, скрывая закипающую злость, – пока обойдёмся без документов. Будем знакомиться с деятельностью общества "а-натюрель".
– Что вы имеете в виду? – настороженно спросил Грейвс.
– А то, что вы нам сейчас всё покажете и расскажете без всяких бумаг. Мы же не бюрократы, верно? Заодно с вашими людьми пообщаемся. Вот прямо сейчас и пойдём по кабинетам.
– Да, но я не уполномочен…
– Не скромничайте. Как исполняющий обязанности директора очень даже уполномочены. Кстати, имейте в виду: в случае отказа от сотрудничества со следствием я вправе задержать вас на неопределённый срок. Вот мистер Мортон как начальник департамента министерства внутренних дел подтвердит. (Мортон сердито кашлянул.)
– Только не надо меня пугать, – угрюмо сказал Грейвс.
– Господь с вами, это я так, – ласково сказал я. – А вдруг вы решите поскользнуться и сломать ногу при выходе из кабинета? Поверьте, не в ваших интересах. Лично отнесу в машину и доставлю в участок к лейтенанту Вильямсу…
Грейвс мне надоел, и я совершенно отбросил дипломатию. Галантерейный преемник Аткинсона попытался уничтожить меня взглядом, да где ему. Полковник Лоуренс в свой последний миг ещё не так смотрел…
Обход "Наследия прошлого" занял часа два.
Мы прошли пятый, четвёртый и третий этажи-ярусы. Именно здесь, по словам Грейвса и сопровождавшей нас мисс Редл, сосредоточены отделы и лаборатории общества. Не могу сказать, что мы посетили все, но несколько кабинетов, по моему выбору (а выбор был по вдохновению), проинспектировали.
Зная о мистическом характере заведения, я подсознательно ожидал увидеть что-нибудь этакое… ну, скажем, сакральное. Мерещились сумрачные комнаты, где в жёлтом мерцании свечей архаично одетые сотрудники, собравшись в магический круг, вершат таинственные обряды. В полутьме мелькают вызванные из небытия тени предков, воздух пронизан ароматом диковинных благовоний, столы гнутся под тяжестью инкунабул в переплётах из телячьей кожи с медными застёжками. Стены увешаны полотнами в позолоченных рамах вроде "Чародей Мерлин вручает королю Артуру непобедимый меч Эскалибур" или "Пляска эльфов на спине дракона". Тихие нездешние звуки. Бесплотные лица призраков, выплывающие из омута веков…
Но ничего такого не было. Были прозаические кабинеты, в которых необычно выглядели только окна-бойницы и очень высокие потолки, а люди в них работали вполне обыкновенные – по большей части, молодые. Никто не читал заклинания, не чертил магические знаки, не пилил на куски артефакты в поисках источника волшебной силы. Мистический колорит отсутствовал напрочь. Было чувство, что я оказался не в глухом уголке королевства Альбион, а в Петербурге, в императорском Технологическом университете. Во всяком случае, нигде больше не доводилось видеть столь мощные анализаторы. В цветном сиянии широких плоских экранов, в параллелепипедах информационных блоков, в хитросплетении проводов, соединявших разрозненные сегменты оборудования, ощущалась вполне серьёзная наука.
– Чем занимается этот отдел? – негромко спросил я Грейвса, оглядывая помещение.
Простой вроде бы вопрос вызвал у собеседника некоторое замешательство.
– Н-ну… здесь мы составляем сравнительные характеристики древних британских наречий, бытовавших в первом тысячелетии до нашей эры, – осторожно сообщил он после паузы.
– Серьёзная тема, – сказал я с пониманием. – И для исследования, конечно, требуются такие анализаторы… Кстати, как насчёт операционной мощности? Закону об ограничении соответствует? Я бы хотел увидеть техническую спецификацию. На программное обеспечение тоже.
– В сейфе Аткинсона, – с готовностью сказал Грейвс. – Можете не сомневаться, с техникой всё в порядке, всё соответствует. Что касается операционной мощности, то не удивляйтесь. Мы всегда хотели поставить историко-этнографические и лингвистические исследования на современные рельсы. Без серьёзных анализаторов и новейших программ это невозможно. Программисты у нас, кстати, свои… Покойный директор на техническое оснащение денег не жалел.
Я заглянул через плечо ближайшего сотрудника. На экране его анализатора красовался некий чертёж в окружении многочисленных цифр и непонятных символов.
– Скажите в двух словах, над чем работаете? – спросил я, показывая рукой на эту комплексную абракадабру.
Молодой труженик "Наследия" поднял умную бритую голову и посмотрел на меня исподлобья. Потом перевёл взгляд на Грейвса. Потом снова на меня.
– В двух словах не объяснить, – бесстрастно сказал он. – А кроме того, согласно контракту я не имею права обсуждать свою работу с посторонними. Так что ничем не могу помочь.
Грейвс улыбнулся краешком губ. Я дружелюбно, но крепко взял его за локоть. А хотелось за гениталии.
– Раз уж вы здесь, снимите с юноши обет молчания, – попросил я. – Пусть прокомментирует свои занятия.