– Стоп, – остановил нас Флаг. – Подождите.
Он достал электронный блокнот и начал наговаривать на него:
– Немедленная проверка. Данные на семью Ивановых. Петр и Зинаида. Астрофизики с астероида Дудкопфа. Дни рождения, родители, все. Медицинская карта, все, что есть.
– И он тебе сейчас ответит? – поинтересовался Скотт, разглядывая маленький приборчик.
– Позже, – махнул рукой Флаг. – Запрос ушел на Центральную. Похоже, у меня есть возможность отличиться. Раскрою преступление, получу повышение и выберусь из вашего захолустья.
Мы переглянулись со Скоттом опаленными физиономиями.
– Ну и кого же ты подозреваешь, сержант? – спросил я стажера.
– Вас обоих, – ответил меркурианец, – и Зинаиду тоже.
06
Берта появилась примерно через полчаса. Ее привез Клаус Хинкель. Он с трудом вынул свое грузное тело из марсохода, отдал мне честь и приготовился забраться обратно. Я сообщил ему о происшедшем. Клаус нахмурился. Берта же даже не ойкнула. Известие о гибели Иванова ее не удивило. Она посмотрела на меня красноречивым презрительным взглядом, пошевелила бровями, перевела взгляд на меркурианца, поджала губы и отправилась домой.
– Крепкая женщина, – одобрительно качнул головой Флаг.
– Слышишь, Клаус, – обратился я к оторопевшему таможеннику. – Давай-ка не в службу, а в дружбу. Я тут остался без транспорта, поищи, пожалуйста, мой марсоход. Да и Двенадцатый что-то не отзывается.
– Хорошо, – кивнул таможенник. – До завтра ни одного корабля не планируется, так что я в вашем распоряжении.
Флаг проводил взглядом колпак марсохода, вздохнул:
– Когда следствие заходит в тупик, следует перепроверять то, что кажется очевидным.
– Например? – спросил я.
Сама мысль, что я являюсь подозреваемым, лишала меня покоя.
– Все, – повторил Флаг. – Всех действующих лиц, начиная с их рождения, или даже с рождения их родителей. Все события, произошедшие в какой-то период времени. Вот, например, что произошло за последние сутки?
– Ну, не помню! – поморщился я.
– Хорошо, с какого момента вы помните?
– С того момента, как вылетел с космодрома. Пакетбот готовился к старту. Озонатор сломался, пришлось вызвать. Конечно, денег стоит немалых, но без озонатора тут нельзя. Ну, я установку доставил, согласовал все и вылетел обратно на маяк. Дальше не помню. Но могу предположить, что через пару часов после моего отбытия пакетбот благополучно стартовал и час назад, (я посмотрел на часы) прибыл на Центральную.
– Все важно, – Флаг прищурился, сморщил пятачок. – Надо проверить, что за поломка озонатора. Выяснить, кто вылетел на пакетботе. Узнать наверняка по минутам, где был каждый из жителей астероида в эти сутки. Почему вылетев к себе на маяк, вы попали сюда? Что могло повлиять на вас?
– Ну, это просто, – усмехнулся я и достал телефон. – Достать меня могли только по телефону.
Я щелкнул памятью и увидел два звонка. Второй из них был от Тридцать пятого. Утренний. И вчерашний Зинкин. Я нажал кнопку и услышал ее голос:
– Даринг, привет. Я тебе ничего не говорила? Так вот, у меня сегодня день рождения. Если ты не выпьешь за меня стаканчик, причем немедленно, я на тебя очень обижусь. Петруха уже дома, к сожалению, нажрался как свинья. Заходи за Скоттом и ко мне. Я жду.
– Шестнадцать пятьдесят пять, – отметил Флаг, взглянув на дисплей. – А голос вполне соответствует внешности. Пробирает до костей.
– Послушай, – мне не хотелось, чтобы он прохаживался насчет Зинки. – Скажи мне только честно. Меркурианки похожи на землянок?
– Похожи, – кивнул серьезно Флаг. – Меркурианки очень красивые. Рогов правда нет. Хвосты сейчас модно купировать. Ушки у них маленькие. Меркурианки очень похожи на земных женщин. Но у них есть одно преимущество.
– Какое? – спросил я.
– У них носы как у меня, – Флаг потер пятачок. – Розовенькие, круглые, влажные – замечательно выглядят. Очень возбуждает. Точно-точно.
07
Таможенник позвонил через двадцать минут. Он отыскал остатки марсохода в скалах на обратной стороне Зуба. Пока мы ждали его, Флаг начал донимать меня вопросами. Попросил рассказать все, что я знаю о гравитантах или пересмешниках, как он их сам назвал. Что я мог ему сказать? Я не очень в них разбирался. Знал, конечно, кое-что, но не более. То, что и все. Они были открыты на одном из спутников Юпитера или Сатурна. Загадочные органические существа. Не разумные, но достаточно организованные. Самым удивительным оказалась их способность генерировать гравитационное поле, соответствующее тому объекту, на котором они появились на свет. Впервые это почувствовали на своем корабле первооткрыватели этих существ, а затем и земляне, когда первую пару гравитантов доставили на землю. Ну, это отдельная история, как в районе космического института гравитация уменьшилась почти в пять раз. Потом гравитантов научились разводить, тем более что кормить их просто. Они едят все, что ест человек. А затем обнаружилась их способность имитировать людей. Их стали называть пересмешниками и продавать за большие деньги.
– Биороботы, домашние животные или их свихнувшиеся хозяева, – задумчиво проговорил Флаг. – Кажется, я о гравитантах знаю больше.
– Не понял? – удивился я.
– Это – три основных версии происхождения гравитантов, – объяснил Флаг. – Единственный пример, когда жизнь существует сама по себе. Никаких других видов, даже растений. Особая приспосабливаемость к условиям обитания. Для выживания необходима только атмосфера. Диапазон температур значителен. Способны употреблять для питания любые углеродные соединения, в том числе углекислый газ. Очень любят воду. Существа довольно индифферентные, но подвержены воздействиям. Обнаружены пятьдесят лет назад на двух планетоидах: на Титане и на Ганимеде. Но на Ганимеде, думаю, вторичное расселение. Завезены они туда, скорее всего, людьми. Открытие их произошло на Титане. Хотя, если гравитанты эндемичны и на Ганимеде, это не делает их еще более загадочными.
– Значит, пересмешники? – спросил я, наблюдая, как столпившиеся у блока Иванова гравитанты продолжают изменять форму, переливаться, поочередно превращаясь то в меркурианца, то в меня, то в Зинаиду.
– Да, – кивнул Флаг, с интересом разглядывая изображение обнаженного Зинкиного тела. – Именно так. И самым удивительным является то, что их подлинный облик нам неизвестен.
– То есть? – не понял я. – А что говорят первооткрыватели?
– Первооткрыватель, – поправил меня Флаг. – Он сообщил на корабль, что обнаружил неизвестную форму жизни, но описать ее не успел. Провалился в ледяную расщелину, погиб. Вероятно, испугался. Каждый бы испугался на его месте. Спасательная команда обнаружила уже только его труп и компанию гравитантов, каждый из которых напоминал погибшего. К счастью, они не поддаются дрессировке. Точнее, не могут долго имитировать какой-то один образ. Первый же новый раздражитель заставляет их менять облик. Да и в изоляции срываются через несколько секунд. Начинают имитировать мебель, камни. И это хорошо. Иначе это стало бы проблемой для службы безопасности. Вот так.
– Меня эта способность не интересовала, – ответил я. – Я приобретал их только из-за гравитации.
– Удивительные, хотя и неразгаданные естественные генераторы гравитационного поля, – кивнул Флаг. – Именно благодаря этой способности гравитантов проблема невесомости на кораблях была решена раз и навсегда. Но с идеей создать обитаемый мир на небольшом астероиде я сталкиваюсь впервые.
– Тяжело, – вздохнул я. – Атмосфера стоит безумных денег. А впереди еще приобретение грунта.
– А стоит ли? – спросил Флаг. – Разве нет в системе укромных уголков, где мог бы укрыться от своих врагов майор Дудкопф?
– Не хочу ни от кого зависеть, – отрезал я. – Хинкель подлетает. Поднимайся.
08
Марсоход был разбит вдребезги. Мой Двенадцатый торчал в пилотском кресле и смотрел на черные камни безжизненными сенсорами. Таможенник и Флаг долго копались в обломках, а я расстроено сидел на камне. Над головой горел Юпитер. В груди медленно закипала злость. Когда-то я легко с ней справлялся. Стискивал зубы, перезаряжал пистолет и очертя голову бросался в самые опасные переделки. Кажется, что-то действительно сломалось у меня внутри.
– Подстроено, – сказал, вытирая руки, Клаус. – Судя по падению, аппарат был направлен в сторону этого утеса с максимальной скоростью со стороны космодрома. Автопилот заблокирован. Система автопосадки уничтожена. Так же как и аварийный маяк.
– А Двенадцатый?
– Нет больше Двенадцатого, – бросил Флаг, разгибаясь. – Вся программная часть уничтожена. И сделано это до вылета марсохода. То есть Двенадцатого сажали в кабину уже мертвым.
– Это машина, сержант, – заметил таможенник.
– Что ж, – кивнул Флаг. – Машина тоже может быть мертвой.
Черт возьми. Я был чертовски привязан к этой железке. Эх, Двенадцатый. Найду ли я еще робота, который будет спорить со мной и безошибочно угадывать, над какими моими шутками следует смеяться, а за какие посылать куда подальше?
– У вас явно имеются враги, – сказал Флаг мне и обернулся к таможеннику. – Клаус, как часто бывают корабли на астероиде?
– Довольно часто, – нахмурился таможенник. – Но утреннее причаливание вашей полицейской шлюпки было исключительным случаем. Небольшие корабли садятся на космодроме. Большие пользуются автономными лифтами. Но никто из пассажиров или команды никогда не покидал зоны таможенного контроля. Астероид закрыт для экскурсий. Частная собственность. Маяк, обсерватория, космодром находятся здесь на правах аренды.
– Хорошо, – Флаг задумался. – А покинуть астероид незаметно можно?