- Однако параллели у тебя, - Ян в замешательстве потер переносицу. С одной стороны Динина легкость удивительно привлекала, с другой стороны настораживала. И привычка держать людей на жестко обозначенном расстоянии сдавалась нехотя.
- Так ты согласен? Заключим договор?
В дальнем углу снова заклокотала свара. Неугомонная именинница вновь забралась на стол и пыталась танцевать. Ее явно штормило и кидало в стороны.
- Может, пойдем отсюда?
…Темнота на улице обволокла прохладой и дымно горчила. Костры затушили, но запах гари напитал стоячий воздух. На площади людей почти не осталось, разобрали даже декорации. Веселье кипело теперь в стороне, покатившись в новый город. Часы на башне пробили несколько раз, звук проплыл мимо сознания втуне. Сколько там - одиннадцать?
Отчего-то все темы, дразнившие в "Сломанном роге", внезапно остыли и утратили всякий вкус. Хотелось просто идти рядом с этой рыжей и молчать. Беззвучно падали листья с ясеней - темные, едва различимые, словно ночные бабочки.
- Прости, я так увлеклась, что не спросила… Ты с кем-то встречаешься? - голос Дины был едва уловим, как падение листа. Скорее угадывался, чем слышался.
- Я произвожу впечатление человека, у которого никого нет?
- Напротив. Ты чрезвычайно привлекателен, у тебя обязательно должен быть кто-то… Но ты один, верно?
Ян промолчал. После длинной паузы, Дина мягко произнесла:
- А ты не пробовал позволить иногда и другим принимать решения вместо тебя? И чтобы эти другие сами думали, стоит ли рисковать?
Он ничего не успел сказать, когда Дина, поднявшись на цыпочки, положила ладони ему на плечи и потянулась навстречу. Несколько мгновений просто смотрела, блестя смеющимися глазами. Ждала. От нее пахло легкими духами и чем-то манящим, кружащим голову. Да и не только голову, конечно.
И Ян не выдержал, ответил, искренне наслаждаясь моментом… Заодно мельком выяснил, что под тонким пуловером белья Дина не носит.
- Не все сразу, - довольная Дина, не спешила освободиться из его рук, но и быстрого развития предсказуемых событий не обещала. - Будем считать это подписью под договором. Мне пора! - в ладонь скользнул гладкий прямоугольник визитки.
Сверкнуло ехидно задними огнями уезжающее такси.
* * *
Шелестели листья на ясенях, переговариваясь шепотом. Качались фонари, гоняя лужицы света по тротуару. В витрине сувенирной лавки крутилась игрушечная карусель. В темных окнах домов над магазинчиками помаргивали огоньки свечек. Горожане зазывали праздничных духов к себе домой. Почти все лепестки золотые, кроме выцветшего, мертвенного на втором этаже…
Ян присмотрелся, пытаясь запомнить окно. Надо будет натравить туда завтра Егерский дозор. Пусть навестят, вместо благожелательных духов с подарками. Куда это его занесло? Вроде бы, улица Волчков, а значит, придется возвращаться обратно.
Шел он медленно, задумавшись, и не сразу обратил внимание на тонкий, едва слышный скулеж, доносившийся из тени. Нет, даже не скулеж, а отчаянное, надрывное подвывание на одной ноте. Собака, что ли?
Хм, человек. Похоже, подросток. Скорчился в кустах, упрятав голову в поднятый воротник тонкой курточки, виден лишь разлохмаченный затылок.
- Эй, ты чего там?
В ответ резкое движение плеча: "катись, мол, мимо". Погодите-ка… Да ведь это же давешняя развеселая девица из "Сломанного рога". Одна, без компании, сидит в кустах и рыдает.
- Случилось что-то?
- Случилось, - шмыгнув носом, подтвердила она после паузы. - Только тебе какое дело!
- Я по ночам служу ангелом-хранителем. Пользуйся.
Девчонка подняла голову. Лицо ее было зареванным, вокруг глаз натекла тушь, так что они казались в два раза больше, словно у лемура. И Яну вдруг почудилось, что цвет глаз у девчонки до странности светлый, а зрачок вертикальный. Впрочем, фонари качало ветром, так что можно и ошибиться…
- Тебя кто-то обидел?
- Если я скажу - да, ты меня защитишь?
- Безусловно. - Такие великодушные обещания легко срываются с губ, когда находишься в отличном расположении духа. А у него определенно градус настроения зашкалило на высшей отметке.
Девчонка вздохнула, вытирая мокрые щеки грязными ладонями. Пальцы у нее были длинными и изящными, как у аристократки, несмотря на обломанные ногти. А запястья ломкие и незагорелые. На сгибе едва заметны легкие ячеистые, смахивающие на чешую риски. Видно, от одежды отпечаталось. Или испачкалась.
- Никто меня не защитит, - возразила девочка с какой-то очень взрослой обреченностью. - Даже ангел.
- Где твои друзья? Это они тебя обидели?
- Н-нет… - с сомнением помотала малявка головой. - Нет, не они.
- Хочешь, я отведу к тебя к ним?
- Нет! - на этот раз твердо отозвалась она.
Ян подумал и сел рядом, прямо в порядком уже потрепанные кусты и мятую траву. Некоторое время выжидающе помолчали. Девчонка возилась рядом, еще всхлипывая, но уже успокаиваясь. От нее тоже пахло духами, сладкими и приторными, а еще мускусом и вином.
- Мне завтра шестнадцать будет, - сообщила она внезапно.
- Поздравляю.
- А послезавтра я замуж выхожу.
- Не рановато?
- Так сговорено. Еще когда я маленькой была.
- Ну что ж… Тоже неплохо. Поздравляю и по этому поводу.
- Я не хочу замуж.
- Не любишь его?
- Нет.
- Ну, так откажись. Или сбеги, - легкомысленно посоветовал Ян.
- Это невозможно, - тоскливо сказала девушка, глядя в сторону. - Это принесет несчастье всей нашей семье.
Ян приподнял брови. Кто бы мог подумать, что еще сохранились подобные средневековые пережитки.
- Наверняка, это можно как-нибудь утрясти.
Она улыбнулась горько и снисходительно, как умудренная опытом тетка лет сорока:
- Смешной. Большой вроде, а будто не знаешь, что есть вещи, которые не утрясешь никак.
- Ну… - Ян замешкался, подбирая ответ, за это время якобы взрослая собеседница вновь превратилась в девчонку:
- Я так не хочу к нему идти… - прошептала она. - Не хочу, не хочу! Не могу! - тихий поначалу голос взвинтился почти до крика. - Думала, что смогу. Много лет думала, что выдержу, но сегодня поняла, что это хуже смерти!.. Напиться пыталась, но не помогает… - она в сердцах стукнула кулачком по веткам. Брызнули содранные листья.
Ян вспомнил хмурого парнишку, что пытался унять девочку в "Сломанном роге". То-то жених был так недоволен.
- А на вид он вполне нормальный.
- Ты встречался с ним? - девчонка почему-то в явном испуге вскинулась. Распахнула еще мокрые глазищи, напряглась, готовая сорваться с места.
- Ну, видел мельком… Там, в "Сломанном роге".
- Где? А!.. - она обмякла разочарованно. - Это был мой брат. Он присматривает, чтобы я совсем с катушек не слетела… От счастья.
Девчонка подтянула ноги к груди. Слишком коротенькая юбка не спасала от холода, а через порванные на коленке колготки явственно просматривалась здоровенная ссадина.
- Возьми… - Ян поделился с ней курткой, в которую она без церемоний жадно завернулась, притихнув. И через мгновение снова заплакала - отчаянно, безнадежно и беззвучно. По щекам текли слезы, прокладывая новые дорожки в черных разводах туши.
- …от меня одни горести, - выговорила она после третьей попытки. - Они все только терпят меня, потому что так нужно, но никто никогда не радовался мне. С того дня, как я родилась. Понимаешь?
Понимаю, - вдруг отозвалось в нем. - Очень хорошо понимаю.
- …они ждут, когда я уйду, и можно будет вздохнуть спокойно и, наконец, не чувствовать вину. Ждут избавления. Чтобы больше не помнить про меня. Потому что я для них - несчастье.
- Такая славная? - растерянно спросил Ян, чтобы хоть что-то сказать. Утешать детей у него никогда не получалось. Вот разве что напугать их.
- Я не славная! От меня шарахаются, будто я заразная… Все! Даже Тимка… - она смолкла, прикусив губу. И вдруг всхлипнув, порывисто, решительно повернулась и обняла Яна. Пыталась обнять, но получилось, что схватилась крепко, по-детски. Вздрагивала, источала жар, как печка и жадно всматривалась в его лицо.
- Слушай, а ты симпатичный. Я лучше тебе, чем ему… Я девственница, честно! Хочешь?
Ну и ночь сегодня.
- Девочка, - попытавшись отстраниться, внятно произнес ошарашенный Ян, - ты тоже очень милая, но меня посадят.
Не тут-то было. Девчонка судорожно вдохнула, прижалась всем телом и решительно впилась Яну в губы. Неумело, зато цепко. Так, что оторвать сразу не удалось. Поцелуй ее был мокр, горяч и изрядно отдавал сладким вином.
- Тих-хо! - рявкнул Ян, резко уклоняясь и отстраняя настырную малолетку. И вдруг замер, удерживая обеими руками дрожащие плечи и вглядываясь в ее измятое лицо.
А ведь ему не померещилось. Глаза, вновь наполнившиеся слезами, были светлыми, скорее всего желтыми и с вертикальными зрачками. А еще вокруг ее лица плясало рваное, темное марево проклятия. Девчонкин рот косо повело, и она надрывно зарыдала в голос, размазывая слезы перепачканными ладонями и оставляя на скулах разводы туши.
- Я… - наконец, выговорила она. - Я обещана Царю Змей.
- Я понял, - кивнул Ян растерянно. Значит, ползучие гадины в "Роге" ему не померещилась. То-то Мак и девушки там нервничали.
- Пойду к ним… Туда, в лес… Жить… Как только мне шестнадцать, он придет и… - ее слезы промочили даже Янову рубашку, и, кажется, останавливаться не собирались.
Далеко, на башне часы переливчато возвестили полночь. Девчонка вдруг содрогнулась всем телом и затихла, прижавшись к Яну. Ее глаза расширились, затем часто заморгали.
- Уже сегодня…