Я проспал и примчался в аудиторию, когда половина группы уже получила оценки. Занял очередь за дрожащей как лист Машкой Лопуховой - отличницей. Она и в школе была золотой медалисткой, но почему-то больше всех тряслась на экзаменах, заливая свой ужас целыми пузырьками валерьянки. И, что интересно, неизменно получала пятерки, как будто валерьянка - это такой мозговой стимулятор.
На зачете мне повезло: попался подходящий билет. От радости я бойко отбарабанил все, что знал, и пустился в какие-то левые рассуждения уже не совсем по теме, пытаясь показать, какой я разносторонне образованный и культурный экземпляр студента…
Препод, соскучившись, остановил меня, вписав "хорошо" в мою зачетку.
Счастливый, я вышел из аудитории и тут-то вспомнил про свои обещания.
Поискал глазами Володьку - его не было. Я обрадовался, решив, что у меня есть время загладить промах.
Побежал в деканат, спросил у кураторши разрешения позвонить и тут же, схватив аппарат, укрылся вместе с ним за шкафом, в нише возле окна, и набрал номер тетки.
Она была дома и сразу взяла трубку.
- Теть Лид, скажи, кто раньше жил в доме на Бабушкина? - с ходу ошарашил я ее. - Ну, этот, бывший особняк. Из красного кирпича.
Тетка немедленно возмутилась моими манерами. Разворчалась: "Что это ты? Ни здрасьте, ни до свиданья?! Я что тебе, справочное бюро? Культура - это показатель цивилизованности. Имей в виду. Неужели ты настолько эгоист, что даже про мое здоровье не поинтересуешься хотя бы?"
- Здоровье? Теть Лид, у вас все в порядке со здоровьем! Я по голосу слышу. Я ж будущий медик! Диагност. Голос у вас бодрый, вполне такой…
- Да? Ну что ж… Приятно слышать, - неожиданно обрадовалась тетка. И деловито вернулась к вопросу: - Я поняла, про какой дом ты говоришь. Теперь там коммунальные квартиры, а раньше жил гробовщик. Он его и построил.
- Как это? Дом построил гробовщик?! - опешил я.
- Ну да! Особняк этот строил Заварин, лучший мастер-гробовщик в городе. Он занимал этот дом до революции. Наверху была квартира, где он жил со своей семьей, а внизу - мастерская, контора и магазин с выставленными в витрине образцами. По слухам, хороший был и мастер, и человек хороший, работал честно, никого не обижал. Весь город его знал и относился с уважением.
Ну, а советская власть в классовые враги его записала. Как домовладельца и вообще частника. Времена тогда были самые ненадежные: всех, кто хоть что-то имел, грабили и бандиты, и власти… И не всегда между ними разница ощущалась. Имущество экспроприировали и те и эти.
Пришли к гробовщику однажды ночью по его душу какие-то… Просил он этих незваных гостей не убивать его в собственном доме, где всей их семье жилось так счастливо.
Не послушали. Расстреляли во дворе возле мастерской жену и сына-подростка, а самого гробовщика прямо в доме прикончили. Вот такие есть сведения об этом здании.
- То есть… чисто теоретически. Абстрактно и отвлеченно. Гробовщик мог сделаться призраком, чтобы мстить живым за свою смерть?
- Ну, знаешь! Для будущего врача это чрезвычайно глупый вопрос. Но если чисто теоретически и абстрактно… Наверное, мог. Особенно если учесть его прижизненную профессию… Гробовщики, как правило, все мизантропы. Они и живые-то общаются с людьми если только смерть рядом. Верно?
- Верно! - завопил я. Не попрощавшись с теткой, бросил трубку на рычаги, выбежал из деканата и понесся к аудитории, где последние в очереди с нашего курса сдавали зачет и уже толпились отстающие с других курсов, чтобы сдать тому же преподу задолженные "хвосты".
- Володька не появлялся? - спросил я у своих однокурсников.
Каждый недоуменно пожал плечами в ответ.
- А он вообще-то приходил сегодня?! - спросил я у старосты курса, Таньки Хромченко. Как лицо, ответственное за успеваемость, она помечала у себя в блокнотике - кто из наших сдал зачет и на какую оценку. Она пробежала глазами список.
- Нет, Краснова не было. А что такое? Где он?
- Понятия не имею, - ответил я, схватил с подоконника свой рюкзак и рванул к выходу - решил навестить Володьку. Надо было убедиться, что с ним все в порядке.
На дорогу не ушло много времени.
Взбежав по старой лестнице с выщербленными ступенями на второй этаж, я увидел, что дверь Володькиной квартиры приоткрыта: она слегка подрагивала от сквозняка и постукивала о пороги. Этот равномерный деревянный стук что-то напомнил мне.
Я застыл перед входом в квартиру, чувствуя, как у меня на голове под меховой шапкой зашевелились волосы. Но все же преодолел себя - открыл дверь и заглянул в полутемную прихожую.
- Володя! Володька, ты здесь? - спросил я вполголоса, перешагнул порог и вошел.
Внутри у меня все сжалось. Каждую минуту я ждал неприятностей. Даже не знаю, каких именно.
Пасмурный зимний день наполнял квартирку тусклым светом, отчего предметы внутри сделались плохо различимы, плоски - словно какой-то полуослепший художник размазал их контуры, окрасив все одинаково серой, грязной акварелью.
Я вступил в пустую комнату: у окна на письменном столе горела настольная лампа, не погашенная, видимо, с вечера. На разворошенной кровати лежали комом смятые простыни. Учебники и тетради валялись на столе и подоконнике в полном беспорядке.
- Володя! - снова позвал я. Звук собственного голоса напугал меня - такой он был одинокий и жалкий. Тишина давила на уши.
В прихожей раздался шорох. Я выглянул из комнаты и увидел, что в крохотном перешейке от ванной до кухни трепещут от легкого сквозняка старые обои. По свисающим со стен лохмотьям пробегают волны дрожи: что-то вроде тремора конечностей у стариков.
Я завернул за угол, чтоб взглянуть на ту часть квартиры, которую Володька называл кухней. Там тоже было пусто. На столе стояли две чашки с недопитым кофе, сахарница. Прямо по клеенке кто-то рассыпал соль.
Кругом. А внутри круга начертил пальцем косой крест. Что за ерунда?
Рядом с обеденным столом висела большая выцветшая фотография. Ее прикрепили к стене, воткнув в штукатурку портняжную булавку для наметки - я видел такие в коробке для рукоделия у моей тетки.
На фотографии крупным планом - какой-то пацан, стриженный ежиком. Приглядевшись, я понял, что мне знакомо это серьезное выражение лица. Глаза мальчишки смотрели с прищуром прямо на меня - конечно, это Володька. Снимок, наверное, сделали, когда он заканчивал школу, поэтому я не сразу узнал своего приятеля.
Раньше я не видал у Володьки никаких фотографий, так что меня слегка удивило присутствие этого снимка.
- Володя! - гаркнул я. Я начал сердиться. Хотелось ударить эту липкую душную тишину, поглотившую квартиру. Сломать ее. Раскрошить.
Что-то зашуршало - я оглянулся. На противоположной стене возник темный силуэт. Прямо на голой штукатурке. Появился ли он только что, или я просто не заметил его раньше - не знаю. В квартире как-то резко и неожиданно похолодало. Сквозняк усилился. Обрывки обоев в прихожей затрепетали, зашелестели, словно кто-то принялся обсуждать свежие сплетни у меня за спиной.
Я вздрогнул, обернулся на шорох и вдруг краем глаза заметил: мальчик на фотографии улыбнулся.
Всего лишь мгновение назад, когда я рассматривал его, лицо на снимке было серьезным, а тут…
Холодея, не веря самому себе, я повернул голову: да, так и есть. Мне не померещилось: мальчик на фотографии весело оскалил зубы… Или - ощерил их? Как собака перед нападением…
Меня словно острым по сердцу полоснули - я больше не мог находиться в этой квартире. Не чуя ни рук, ни ног, я выбрался на лестницу, спотыкаясь, побежал вниз по ступенькам, из подъезда на улицу…
Долго шел, не понимая, куда иду и зачем, пока не повалил снег, заметая целые сугробы мне за шиворот и на непокрытую голову. Тогда я надел шапку и, уже отрезвленный ветром и морозом, поднял воротник пальто и отправился домой.
Никогда больше я не возвращался в дом гробовщика.
Володя на факультете так и не появился. Весной, когда снег начал таять, его тело обнаружили бомжи возле путей на железнодорожной станции. К этому времени труп претерпел уже значительные изменения, и только студенческий билет, лежавший в кармане мертвеца, помог опознать моего друга. Но установить, что произошло с Володей и почему он оказался там, рядом с рельсами, было уже невозможно.
Я никому никогда не рассказывал о том, что случилось, только записал эту историю в своем дневнике.
Почему? Ответ, мне кажется, очевиден.
Я пытался найти какое-нибудь логичное материалистическое объяснение появлению призрака в квартире Володи. Одно время увлекся современной гипотезой о квантовой неразделимости.
Она подразумевает, что элементарные частицы могут быть связаны друг с другом, даже если их связь в настоящий момент времени и пространства разорвана. Это означает, что все, что во Вселенной взаимодействует друг с другом, - связано навсегда. И значит, нет случайных смертей и рождений, нет убийц и их жертв, нет брошенных жен, забытых друзей - все, что есть, - существует в единстве. Просто мы не способны его разглядеть.
Эта гипотеза объясняет все: судьбу, существование души, появление и поведение призраков…
Но до тех пор пока эта гипотеза не получила широкого распространения, пока ее не преподают в школах и она не сделалась общим местом, как теория Дарвина… Я лучше промолчу.
Ведь любой, кому я решился бы раскрыть тайну увиденного в старом доме, воспринял бы мою откровенность вполне однозначно. Как будущий медик, я достаточно осведомлен о возможностях и недостатках психиатрии.
Попытайся я рассказать кому-то о случившемся всерьез - я не помог бы этим мертвому другу. Зато себе уж точно навредил бы.