- Ну, да. НАГнуться - так мы называем процесс перевоплощения. Кстати, знаешь как говорят об этом наши английские соплеменники? Они говорят "snuggle up to nuggets" - сокращенная версия "уютно прижаться к золотым самородкам". Все-таки зашкаливающая меркантильность осела пылью и на нашем лексиконе. А то, что мы называем НАГнать - скользнуть в лаз, у них называется "snug place" - найти "укромное местечко".
- А в Германии?
- Немцы перевоплощение человека в Нага с присущим только немецкой филологии тонким юмором называют "Nager nagen" - "грызуны грызут". А вот французы тоже говорят "nager", но у них это означает "плыть". Они называю тот же процесс "nager entre deux eaux", что можно перевести двояко: и как "плыть под водой", и как "и нашим, и вашим". Тоже веселый народ. Но мы засиделись. Не пора ли на танцпол?
Нестор давно уже испытывал некое неопределенное желание - нет, не танцевать, но хоть пройтись. Да и "фирменный" напиток местного разлива незаметно иссяк в бокале.
27
Праздничный зал гудел. Столики верхнего яруса были почти пусты. Нестор вдруг понял, что не против поддаться ритмичному воздействию звуковых и цветовых пульсаций - или сказывалось выпитое, или очаровал какой-то магический гипноз. Все-таки Раджас - змеиное царство.
Перевоплощение всегда делало такой подарок - наполняло силой, смывающей нагромождения Взвеси, совершенно не уместные здесь. Мыслей не было, усталости не было. Нестор почувствовал, что его тело уже движется в такт музыке, даже не спросив разрешения у разума. Он глянул вниз, на первый ярус.
Вспышки стробоскопа выхватывали из темноты живые фотографии: застывшую динамику танца, фантасмагорию поз, странные мимические маски танцующих. Нестор почувствовал себя в роли Маугли, которому "иногда случалось потревожить клубок ядовитых змей, но, прежде чем они успевали броситься на Маугли, он уже убегал прочь по блестящей речной гальке и снова углублялся в лес".
Сбежать? Куда? В тихую заводь маленького помещения на периферии второго яруса? К тихой беседе с Наставником? Вот он, кстати, здесь. Улыбается, как всегда. И как всегда - с бокалом. Даже с двумя - второй для подопечного. Или совсем сбежать? По длинным прямым коридорам Раджаса, против указателей, к лазу и - в привычную бытовую тишь семьи, к утке в вишневом (или яблочном? или айвовом? или апельсиновом? - он ведь даже не спросил) соусе, к негромким замечаниям матери, к наставлениям отца, который уже успел выпить коньяку, а потому особенно разговорчив? Куда сбежать? И зачем он тогда вообще был зван сюда? Не его! Не его! Все мимо, все не цепляет.
Но было поздно. Если забрался на вышку - прыгай.
Нестор взял, нет - почти выхватил из рук Кира бокал, залпом, запрокинув голову, влил в себя содержимое и решительно заскользил по лестнице вниз. В глубину, в толчею, в хаос. Что с руками? Неужели позеленели? Нет, показалось. Все в порядке, это просто мелькание цветных огней. Синий, зеленый, красный, еще какие-то смешанные - цвета огней, тела Нагов и змеек, напитки в бокалах, звуки… Почему распахнут халат? А, пустое! Не обращать внимания! Здесь все такие! Здесь всем все равно. Движение, прикосновения, контакты, поцелуи, чья-то красная грудь в зеленой ладони (неужели все-таки позеленели?), чье-то дыхание, чья-та влага… Сколько времени? Сколько прошло времени?
Нестор пробрался к краю площадки, застучал по барной стойке. Отдышаться! Никак. Пить! Барменша уже поставила бокал. Снова шампанское? Сейчас бы пива! Ладно, сойдет. Как хочется пить! Еще один. И еще. Кто это машет рукой? Знакомое лицо. С трудом протискивается к Нестору между танцующими. Ага, это младшая кастелянша Зоенька. Что-то кричит ему беззвучно. Нет, не слышно. Наверное, здоровается. Надо уходить отсюда. Кир обещал командировочный. К бесу командировочный! Пора домой.
- Хочу домой! - кричит Нестор Зоеньке.
Она улыбается - не понимает ничего.
- Проводи меня к выходу! - снова кричит Нестор.
Сам он уже не найдет. Не то, что дорогу назад, найти бы лестницу на второй ярус. Полная дезориентация. Неужели пьян? Зоенька вроде поняла - кивает, тянет за руку. Вот и лестница. Быстрый подъем. Дышать совсем нечем! Пить! Снова пить! Стойка, барменша, два бокала - себе и проводнице. Снова скольжение. Вот вход в праздничный зал. Коридоры Раджаса. Совсем темно - огней нет, фосфоресцирующие стрелки погасли. Как бы он выбрался сам? Нужно "смотреть душой". Но для этого нужно перевоплотиться. Нет, тут нельзя - не принято.
Нестор сжимал руку девушки, хотя не видел ни зги. Видимо, Зоенька хорошо знала дорогу. Вела быстро - все дальше от ритмичного гула, и вот уже тишина, только звуки их собственных шагов. Босые ступни отчетливо шлепали по паркету. Уже должны прийти. Или еще нет? Идут правильно? Не заблудились?
- Пришли, - вдруг сказала Зоенька.
Действительно - дверь в раздевалку, стойка выдачи халатов. За ней - дверь в складские помещения.
- Здесь я работаю, - тихо сказала Зоенька и подтолкнула Нестора - легко, но уверенно - к двери на склад.
Здесь был свет. Не яркий, как в обычные визиты в Раджас, но достаточный, чтобы ориентироваться в пространстве, чтобы не споткнуться и не упасть. Нестор огляделся. Стеллажи без конца и края, мягкие тюки - всюду халаты, халаты, халаты… Он здесь не был никогда - в другие дни складская дверь всегда закрыта. Нестор обернулся.
Халат Зоеньки лежал у ее ног. Младшая кастелянша стояла застенчиво, почти робко, во всей своей змеиной наготе.
28
Во всем были правы древние сказители, описавшие женщин-змей, и древние художники, изобразившие их на гравюрах: и в том, что женщины-змеи красивы, и в том, что они зелены. Женщины-змеи были совершенны. Нестор не обращал раньше внимания - вначале было слишком много впечатлений, а потом - просто привык.
Зеленые халаты на полках, зеленоватое освещение, зеленая девушка, пришедшая из забытых снов. Изображение расслоилось: весь фон неожиданно утратил резкость, стал нечетким, смазался в двумерное салатовое пятно; фигура Зоеньки, наоборот, обрела немыслимую четкость и объем - как будто зрению стал доступен круговой обзор.
"Вот же змея - гипнотизирует", - подумал Нестор. И еще: "Я в Изумрудном городе", - и в то же мгновение два тела уже соприкоснулись. Разум попробовал поучаствовать в этой изумрудной мистерии, но быстро смирился с ролью наблюдателя, а потом и вовсе отошел в сторону.
Нестор не был затворником, он был обычным мужчиной. В его памяти накопилось достаточно женских лиц, объятий, поцелуев, слов, разнообразных сексуальных экспериментов. Что-то было разложено по ящичкам, что-то валялось в дальнем углу неаккуратной грудой. Что-то он вспоминал с нежностью, о чем-то думал с любопытством, что-то хотел бы забыть, а что-то уже безвозвратно затер ластиком последующих событий.
Но с женщиной-змейкой Нестор был близок впервые. Нет, он неоднократно думал об этом - с момента своего первого визита в Раджас. Какого здорового мужчину, а тем более - Нага, может оставить равнодушным вид привлекательных девушек в легких халатиках на голое тело, снующих по коридорам Центрального управления; девушек, улыбки которых не оставляли никаких сомнений - рано или поздно что-то должно случиться? И вот - случилось.
Случилось все, что Нестор умел когда-то представить: все самые смелые фантазии перестали быть фантазиями и перестали быть смелыми. Такой богатый опыт - кто из мужчин не мнит себя экспертом? - теперь мог послужить причиной не гордости, а лишь стыдливой улыбки. Случилось и то, что Нестор представить не умел…
Нет, физиологически женщина-змея в человеческом теле ничем не отличается от обычной женщины из Взвеси. Разве что приятным зеленоватым оттенком кожи. Но соитие тел было дополнено… Нет! Сам телесный акт любви был лишь дополнением к акту совокупления сознаний. "Совокупление сознаний" - как нелепо звучит! Нестор потом не раз пытался придумать иное сочетание слов в замен этому, пришедшему лишь для того, чтобы заполнить "терминологический" вакуум. Но не мог. Два тела и два сознания находились в постоянном полилоге. Тела озвучивали желания, сознания дополняли их образами и возвращали телам в "дорисованном" виде. Тела принимали эстафету, послушно реализовывали эти замысловатые фантасмагории и вновь откликались желаниями. И так без конца, без остановки, без устали. "Удивительная синхронность и завораживающая грациозность", - так кто-то описал любовный танец змей.
Как давно они сбежали с корпоратива? Нестор не знал, сколько прошло времени - казалось, несколько часов. Он лежал на чем-то мягком (на тюке халатов?), Зоенька, по-прежнему нагая, стояла над ним и протягивала руку.
- Вставай, Гудвин, - сказала она с улыбкой.
- Что? - Нестор не понял.
Он встал с помощью Зоеньки. Слегка качнуло - оперся о ближайший стеллаж.
- О, Великий и Ужасный! - пробасила девушка нараспев и звонко засмеялась.
- Что ты несешь?
- Я - Зоенька, маленькая и слабая. Я приползла издалека и прошу у тебя помощи, - не унималась девушка. - Трахни меня!
- Не могу! - честно сказал Нестор.
- Я шучу, - Зоенька уже накидывала халат. - Просто ты все время твердил: "Изумрудный город! Это Изумрудный город! Я в Изумрудном городе!"
Нестору стало стыдно. Какая неловкая ситуация! Захотелось перевоплотиться и ртутным ручьем скрыться в туннеле.
- Забудь! - Зоенька махнула рукой. - Пить хочешь? У нас тут целый шкаф с шампанским для таких случаев.
Она действительно извлекла откуда-то из стены темную пузатую бутылку. Бокалы тоже нашлись. Резкий хлопок, заструилась белая пена, превращаясь в пузырящееся золото.
- Для таких случаев? - переспросил Нестор, осушив бокал одним глотком.
Зоенька кивнула и снова наполнила бокалы.
- Но сегодня случай особый. Ты у меня знаковый.
- Знаковый?