* * *
Хват пришел в себя первым. Несколько секунд ушло на попытки сфокусировать сознание. Когда это наконец удалось, радостные мысли о том, что жив, немедленно сменились гораздо менее оптимистичными.
"Множественные повреждения корпуса, - бесстрастно вещал механический голос, сопровождаемый вспышками аварийного освещения и прерываемый раскатами зуммера общей тревоги. - Разгерметизация секторов два, три, четы… Состояние маршевых двигателей - аварийное. Состояние отражателя - аварийное. Состояние систем регенерации и очистки - ава… Уровень радиации во внутренних помещениях впятеро превышает нор… Экипажу рекомендуется срочно покинуть корабль. Повторяю: экипажу реко…"
Усилием воли Хват подтянулся на подлокотниках, расстегнул ремни и, превозмогая боль, встал. Искусственная гравитация, по крайней мере, работала, и, с трудом сдержав стон, Хват побрел к Полчерепа. Струйка крови стекала у того изо рта на подбородок, но гигант явно был жив: он тяжело и натужно дышал, натягивая на вздохе пристяжные ремни бочкообразной грудью. Хват обернулся к пилоту. Эдди обмяк на ремнях, руки бессильно свисали вниз, голова безжизненно моталась на тощей стариковской шее. Позабыв о боли, Хват рванулся к нему, схватил за запястье и принялся нащупывать пульс.
"Только не Эдди, - лихорадочно думал он. - Кто угодно, только не Эдди. Со стариком у нас еще есть шанс, а без него все мы все равно что покойники".
"Множественные повреждения…"
Хват рванул на себя отключающий громкую связь рубильник. Механический голос смолк.
- Где мы? - жалобно проскулил за спиной Лекарь.
- У чертей в гнезде, - определил местонахождение команды Хват. Мгновение спустя ему удалось нащупать у старика пульс, и капитан едва сдержал радостный вскрик. - Вставай! - гаркнул он Лекарю. - Эдди жив, растолкай Пола, пусть поможет привести его в чувство.
Час спустя столпившаяся за спиной пилота команда выслушала приговор.
- Приборы не узнают звездного неба, - устало сказал Старый Эдди. - Так что это, похоже, не наша галактика. В лучшем случае - какой-то Богом забытый рукав нашей, но особой разницы нет. Обратно нам не вернуться, парни. Даже если бы лоханка была в порядке, а она, считайте, просто начиненное железом корыто. Маршевым двигателям конец. Резервный вроде бы еще тянет, но на нем далеко не уедешь. Да и недалеко тоже. Ну а самое радостное, что мы практически замурованы в рубке. Вылезти из нее можно только через аварийный выход, наружу, на свежий вакуум. А выйдешь внутрь - огребешь по самые бакенбарды рентгенов. Да и бессмысленно это - там все покорежено, сплюснуто, двери и шлюзы наверняка заклинены. До жратвы нам не добраться однозначно, до оружия тоже.
- Да кому оно теперь нужно, оружие! - истерически выкрикнул Лекарь. - Какое оружие, старик?! Друг с другом воевать, что ли, или застрелиться?
- Заткни его, Пол, - коротко бросил Хват, и Полчерепа без замаха ткнул напарника кулаком в солнечное. Слабого по меркам гиганта удара оказалось достаточно. Лекарь согнулся пополам и схватился за живот, судорожно пытаясь втянуть в себя воздух.
- Еще одна истерика - грохну, - хладнокровно бросил Хват. - Так что с оружием, Эд?
- Что сказал - про оружие можно забыть. А жаль.
- Не тяни комету за хвост. Зачем нам сейчас оружие?
- Да затем, что мы в системе какой-то завалящей звезды и нас потихоньку к ней сносит. Сам с трудом в это верю, вероятность была меньше одного процента. Да какое, к черту, меньше - она была почти нулевой. Но тем не менее звезда - вот она. А у звезд, как известно, бывают планеты.
- Ты что, нашел планеты, старик? - встрепенулся Хват.
- Нашел. Целый десяток, но не спеши радоваться. Садиться нам придется наугад, и если окажется, что планета для человека непригодна, там мы и сдохнем, причем очень быстро - выйти обратно из атмосферы на одном резервном ни за что не удастся. Да и сесть вполне может не удаться, маневренность у нас аховая. Вероятно, мы просто грохнемся. Но если даже сядем, нет никакой гарантии, что сумеем выйти наружу, - там вполне может оказаться непригодная атмосфера. А засылать зонды времени нет.
- Так что ты предлагаешь? - встрял Полчерепа. - Заладил: грохнемся, сдохнем, непригодная… Здесь-то мы точно скоро сдохнем.
- И даже раньше, чем ты думаешь. - Старый Эдди ухмыльнулся и сплюнул на пол. - У нас пара часов, чтобы принять решение, не больше. В корыте утечка, а рубка хоть и герметична, но не идеально. Это во-первых. А во-вторых, чувствую, что утечка может довольно скоро превратиться в нечто большее. Такое понятие, как критическая масса, вам, господа хорошие, ни о чем не говорит? Что-то слыхали, да? Счастливчики. В общем, так, парни: подходящих планет две, обе, как говорили в старину, земного типа. Ну что, монетку бросим или карту кинем на красноечерное?
- Ни то, ни другое, - жестко ответил Хват. - Попросту садимся на ту, что ближе.
- Легко сказать, - проворчал Эдди. - Да успокойся, сопляк! - вызверился он на Лекаря. - Достали твои охи да стоны. Давайте, занимайте свои места, джентльмены, спускаемся к черту в гости.
* * *
Без малого десять часов Хват гнал команду прочь от корабля, позволив за все время лишь две короткие передышки. Редкий лес, на опушке которого села "Синяя птица", сменился густым, а на исходе дня и вовсе превратился в труднопроходимую чащобу. Начинало смеркаться, и Хват, бросив взгляд на часы, крикнул "Стой". Через пару минут подтянулась команда. Полчерепа нес выбившегося из сил Эдди на закорках. Лекарь, хотя и передвигался самостоятельно, заметно хромал.
- Сейчас ахнет, - сказал Хват. - Отлеталась наша птица удачи.
О взрыве предупредил центральный компьютер, тот самый голос, который Хват отключил, едва пришел в себя после прыжка. На посадке, однако, Старый Эдди задействовал все оставшиеся в строю системы, и садилась "Синяя птица" под механический речитатив, обещающий взрыв центрального реактора при достижении критической массы урановой смеси в нем. Компьютер, казалось, издевался над командой. Аккомпанируя себе раздирающим барабанные перепонки зуммером общей тревоги, он бесстрастно перечислял неисправности и поломки, не забывая рекомендовать экипажу немедленно убраться и грозя отвратительными перспективами в случае ослушания.
- Миль на тридцать отошли. - Лекарь опустился на землю и махнул рукой в сторону покинутого корабля. - Хорошо, ветер от нас, а то уже скоро промокли бы под радиоактивным дождиком. Как там старик, Пол?
- Очухивается. Старый пень еще всех нас переживет, - хохотнул Полчерепа и бережно положил Эдди на землю. - Чего делать будем, Хват? - повернулся он к капитану.
- Так. - Хват вздохнул и огляделся по сторонам. - Надо разжечь костер, а то ночью вполне могут появиться местные зверушки. Хотя бывают такие, что никакой костер не поможет. Ладно, Пол, займись хворостом, тут его навалом. Жрать нечего, но до завтра потерпим, а там что-нибудь сообразим. Ночью будем дежурить по очереди, и если кто заснет, пусть лучше перед сном помолится.
"Синяя птица" взорвалась, когда костер еще только начал разгораться. Хват снял с пояса фляжку и пустил по кругу.
- Мне не было еще двадцати, - задумчиво сказал он, - когда нам достался этот корабль. Я только начинал тогда и летал с Ржавым Эриком.
В отблесках первых языков пламени узкое, с резкими чертами лицо Хвата казалось особенно опасным и хищным. Эдди приподнялся на локте и приложил палец к губам. Капитан никогда не рассказывал о своем прошлом, и теперь, несмотря на то, что команду заботили вещи поважнее воспоминаний, все трое молча придвинулись и приготовились слушать.
- Тот еще парень был этот Ржавый, - прищурившись, процедил Хват. - Для него завалить человека было легче, чем помочиться. И парней он не ценил, не берег людишек. Вот и кончил плохо.
- Слышь, Хват, говорят, что… - Полчерепа осторожно посмотрел на капитана. - В общем, это…
- Ну, - усмехнулся Хват, - договаривай. Что, опасаешься? Можешь не бояться, мы не в том положении, чтобы держать языки на привязи. Нам много о чем предстоит друг другу рассказать, парни, и не особо стесняться, если хотим выжить. Ладно, Эрика сделал я, ты ведь об этом собирался спросить? Он к тому времени всех достал, и ребята давно примеривались, только духу ни у кого не хватило. Вот я его и сделал. Ножом в спину, если это тебя интересует. Исподтишка, под левую лопатку, он лишь раз дернулся и враз отошел. А знаете, почему?
- Что "почему"? Почему в спину или почему именно ты? - подал голос Лекарь.
- И то, и другое.
- Почему же?
- Я с детства знал, что люди бывают трех сортов. Бывают главари, и бывает стадо. А между ними - так, неопределившиеся - прослойка. Большинство - это стадо, овцы, их доят, стригут и режут. Стадо лишь думает, что сообща решает что-то, но это только иллюзия, а на самом деле за него все уже решено главарями. Но таких очень мало, тех, за кого никто не решает, тех, кто решает за себя и за других. И для того, чтобы стать главарем, надо сделать две вещи: покинуть стадо и пробиться, протолкаться через прослойку. И тогда, если ты справишься с этим, то наверняка окажешься один на один с другим главарем, тем, кто проделал те же самые вещи до тебя. И тут или ты его, и при этом все средства хороши. Или он тебя, а у него в загашнике средств поболее твоего, тех самых поганых, подлых навыков и приемов, которые и сделали его главарем.
- Ты хочешь сказать… - Лекарь ошеломленно глядел на Хвата. - Ты что же, хочешь сказать?..