- Гм… - Сильвио выглядел слегка ошарашенным горячностью Легри. - Полагаю все-таки, это отнюдь не вопрос веры. Молодой человек, обладающий блестящими способностями, зачах бы в глубинке. Вы тут упомянули о грехе; но ведь настоящий грех - это губить собственные таланты! Итак, довольно скоро он поступает в Санкт-Петербургский университет. И становится членом нелегального студенческого общества. Здесь у меня копии полицейских протоколов; судя по всему, отбытие в экспедицию спасло его от ареста. Кое-кто из университетских товарищей Осокина отправился на каторгу; после "Народной воли" тамошние власти болезненно относятся к любому намеку на революционность.
- Избавьте меня от экскурсов в московитскую политику!
- Как пожелаете. Суть вот в чем: процесс вышел довольно громким, и по возвращении Осокин должен был предстать перед судом. Если верить показаниям его товарищей, он был одним из самых активных членов группы. Это просто штришок к портрету, деталь характера; наш друг - ниспровергатель устоев.
- Ну, а что я говорил вам о выкрестах?! - вставил Легри.
- Итак, юный революционер исчезает на несколько лет: в самом сердце Азии, вполне возможно - там, где покойный сэр Дадли обрел власть над миром. А теперь вспомните, когда впервые сработал детектор Фокса и куда он указывал? Те самые края, Огюст! То самое время!
- Что ж, поздравляю. Похоже, вы и впрямь выяснили, с кем мы имеем дело… Если только все это - не череда дурацких совпадений, - нехотя пробурчал француз. - Но это ни на шаг не приближает нас к цели.
- Понимаете… Я все время пытаюсь разобраться, чего хочет этот человек. Что им движет, каковы его помыслы и устремления. - Фальконе откинулся на спинку стула и задумчиво сощурил глаза. - Если помните, в Праге нам достался его архив; до недавних пор у меня не было времени как следует порыться в этих записях. Но после всего случившегося я исправил свою оплошность.
- И что вы нашли? Перестаньте тянуть, Сильвио - у меня и так нервы не в лучшем состоянии последнее время.
- Я обнаружил две любопытные вещи. Первая - наш фигурант явно интересовался строением Земли.
Он, по-моему, собрал все возможные теории - от античности до последних веяний науки. Знаете, когда я понял, что именно объединяет все эти материалы, мне стало не по себе. Он пытается разобраться, как устроена наша планета, Огюст! Он, человек с задатками бога. Зачем? Что он задумал? От таких вопросов у меня мороз по коже.
- А вторая? - спросил Легри.
- Вторая? А, да… Вторая - вот это, - Фальконе осторожно достал из папки ветхую географическую карту. - Обратите внимание на затертые линии. Он явно что-то вычислял здесь, верно? Если присмотреться, видно - они сходятся в нескольких точках. Я попытался выяснить, чем замечательны эти края, и тут же наткнулся на знакомую фамилию. По меньшей мере, четыре точки из семи - это те места, где побывал некогда знаменитый путешественник сэр Дадли Фокс! Но знаете, что самое любопытное? Осокин, судя по всему, повторил некоторые из его маршрутов, а может, даже и все.
- Зачем? - нахмурился француз.
- Полагаю, он ищет там… нечто. То же самое, что искал и сэр Дадли.
Легри склонился над картой. Тонкие, еле видимые вдавленности от грифеля паутиной оплетали континенты.
- Ну, в Австралии он не был, насколько я знаю… - Француз вдруг замолчал и поднял глаза на Фальконе: - Постойте-ка…
- Охотничьи трофеи на вилле Фоксов, - тихонько подсказал Сильвио. - Доисторические твари. Последнее путешествие сэра Дадли.
- Он отправился в Новый Свет! - Легри вскочил на ноги. - Чертово наводнение, и чертов корабль. Все сходится! Скорее идемте!
- Успокойтесь, Огюст. Доешьте вашего омара.
- К черту омара! Нельзя терять ни минуты; мы и так упустили бог знает сколько времени. Надо срочно затребовать расписание трансатлантических рейсов! А впрочем… - Легри вдруг замер, уставившись в одну точку.
- Я как раз собирался просить Джека.
- Погодите-ка! - француз хищно усмехнулся. - Мы в любом случае отстаем на несколько дней, так? Если пользоваться обычными транспортными средствами.
- Что значит - обычными? Что вы задумали? - непонимающе нахмурился Сильвио.
- Скоро узнаете. Полагаю, Фальконе, даже вас удивит, насколько широки теперь мои полномочия!
* * *
"Паровая Душа Стерлинга" рассекала просторы Атлантики. Короткие толстые трубы плевались клочьями черного дыма, тут же уносимого ветром, холодные волны обдавали палубу солеными брызгами: броненосец имел чрезвычайно низкую осадку. Океан до самого горизонта был чист: беглецы предусмотрительно держались вдали от привычных маршрутов. Их судно не могло похвастать выдающимися ходовыми качествами. Новые военные корабли Империи имели преимущество в скорости, однако инженер Лидделл приготовил возможным противникам немало сюрпризов. В палубном настиле отворились неприметные люки; повинуясь слаженным движениям призраков-матросов, полезли вверх сложные складные конструкции, состоящие из парусины, стали, упругого тиса и множества тросов-растяжек. Не прошло и пяти минут, как на ветру тяжело захлопали два огромных, непривычной формы паруса - нечто среднее между веером и крылом нетопыря. Скрипели лебедки, с негромким шорохом раздвигались телескопические реи, хлопали на ветру складки серой ткани, улавливая воздушные потоки. "Паровая Душа Стерлинга" ощутимо прибавила ход, вдоль низких бортов заиграли пенные буруны. Капитан вышел на палубу и с самодовольным видом облокотился о леер, заложив механический протез за отворот мундира. Следом поднялся Озорник, щурясь с непривычки: лучи низкого закатного солнца прорвались сквозь облака, ударив прямо в глаза. Матросы-призраки в его свете заиграли тысячью маленьких радуг, словно фантастические создания, сошедшие со страниц сказки.
- Великолепное зрелище, а? - Капитан широким жестом обвел горизонт. - Я чувствую себя конкистадором на заре великих завоеваний!
- Что ж, в широком смысле слова мы повторяем их путь, - откликнулся Озорник. - Из Старого Света в Новый. Вы знаете, как они называли те края? Земля Чудовищ. Полагаю, бедняги были шокированы, впервые узрев всех этих допотопных монстров. Вам уже доводилось с ними встречаться?
- Ха! А откуда, вы думаете, у меня вот это?! - Стерлинг потряс в воздухе протезом. - Когда я только начинал свое дело, налаживал связи с табачными плантациями, мне доводилось порой неделями пропадать в этих чертовых джунглях. Я оставил в зубах одной мерзкой твари полдюжины фунтов собственного мяса, сэр! К счастью, теперь мы вооружены и экипированы куда лучше, чем в те времена; вдобавок, мои "стим бойз" - великолепные бойцы.
- Выходит, я зря беспокоюсь?
- Ну, я бы так не сказал… Новый Свет по-прежнему остается дьявольски опасным местом; просто у нас теперь куда больше шансов остаться в живых.
Корабль жил размеренной жизнью. Ласка потихоньку привыкла к постоянной качке и плеску волн; запах мокрого железа, доводивший ее до тошноты в первые сутки пути, постепенно сделался незаметным. Дел для нее почти не находилось: все механизмы работали как часы, а мелкие регулировки Лидделл предпочитал делать сам. По малейшим изменениям в вибрации двигателя девушка научилась угадывать происходящее в чреве судна: запуск и отключение динамо-машины, насыщающей призраков энергией, работу вентилирующих устройств, подъем и спуск парусов. Озорник, казалось, просто выпал из реальности. С раннего утра и до позднего вечера он просиживал в их крохотной каюте, погруженный в вычисления. Географические карты, толстые, академического вида тома, тетради с уравнениями загромождали маленький стол. Девушка одновременно и досадовала на своего напарника - и проникалась к нему уважением: такой сосредоточенности ей еще не доводилось встречать. Оказывается, до сих пор она была знакома только с двумя ликами этого человека; но вот путешественник и авантюрист отошли на задний план, уступив место ученому, одержимому поставленной задачей. Ласка засыпала при свете масляной лампы, под шорох царапающего бумагу пера - и просыпалась от запаха кофе: Лев, прихлебывая из кружки, бегал взглядом по строчкам, время от времени делая пометки. В конце концов девушка стала ухаживать за ним, как за больным: приносила еду, заставляла совершать ежедневный моцион по скользкой от брызг палубе - но даже там, лицом к лицу с безбрежным океаном, Озорник витал мыслями где-то очень далеко…
Дымы по правому борту первым заметил Потап. Мохнатый воин проводил на палубе много времени, составляя компанию вахтенным матросам. Те - и люди, и призраки - удивительно быстро сошлись с медведем; почти что приняли в свою компанию - и это несмотря на то, что бритиш тот по-прежнему понимал с пятого на десятое. "Nick" - выводил пальцем по палубе присевший на корточки призрак: перегретый пар оставлял на холодном металле след, ясно видимый в течение двух-трех секунд.
- Ниск? Хм… А, эвон что, Ник! Николай, значится, по-нашему, Никола… - добродушно ворчал зверь. - Ну что за язык такой: пишется так, а читается эдак… Э, Коль, ну-кось, глянь-ко: это, часом, не дымок там у горизонта? Как там по-вашему… Си! Си! Э-эх, едреныть… Смог! Си зе смог! Да что ты так пялишься, трубу-то подзорну возьми, дура…
Подзорная труба, конечно, вряд ли помогла бы: "стим бойз" воспринимали окружающий мир совсем по-другому, и оптика тут была бессильна; но призрак, видя беспокойство Потапа, догадался, в чем дело, - и спустя минуту на палубу поднялся капитан Стерлинг.
- Лопни мои глаза, это же военный паровой корвет! - рявкнул он, не отрываясь от окуляра. - Рулевой - пять румбов вправо! Лидделла ко мне!
Вскоре сделалось ясно, что они замечены. Корвет не был случайным кораблем; едва "Паровая Душа Стерлинга" завершила маневр, как он изменил курс, следуя наперерез. Капитан переглянулся с инженером.