***
Уходящий вдаль и теряющийся между холмов Восточный торговый тракт блестел мокрыми камнями. Сотник пограничной стражи Марх зябко поежился, жалея о промокшем насквозь теплом плаще, который пришлось снять. Утренний ливень внезапно и шумно обрушился на голову его злосчастной сотни едва они прибыли на указанное капитаном место. Найти укрытие от холодных струй посреди открытой степи было невозможно, а ближайшая роща, способная подарить хоть какое-то подобие укрытия, находилась почти в полумиле. Ливень не продлился долго, но за это время сотник Марх с солдатами вымок до нитки.
– Долго еще возиться будете? – зло поинтересовался он, у маявшихся с последней рогаткой новобранцев, две ее деревянные сестры уже перегородили дорогу. (Рогатка – лёгкое оборонительное заграждение, в виде бруса, укрепленного на крестообразно сколоченных кольях). – Вам еще смотровую вышку ладить, да и навес от дождя не помешает!
Десяток новобранцев ответил сотнику дружным стоном. На их долю помимо бодрящего дождевого душа выпала постройка поста, а как уже говорилось выше – ближайшая роща, в которой можно было разжиться нужным строительным материалами, была в полумиле.
– А особо недовольные будут еще и ров копать, – весомо добавил сотник, мучения уставших новобранцев его заботили мало.
Решение о формировании новых легионов больно ударило по пограничным гарнизонам. Для основы новых легионов король забрал с каждой из пограничных крепостей треть гарнизона. И без того неполная сотня Марха разом лишилась двадцати ветеранов. Вместо них прибыло три десятка ополченцев. Будь воля Марха, он предпочел бы остаться вообще без пополнения, чем получить на свою голову это сплошное наказание в лице крестьянских остолопов. На их обучение уйдет немало времени и нервов, а пограничную службу никто не отменял. Вот и этим внезапным назначением на постройку нового дорожного поста он был обязан новобранцам. На вчерашнем утреннем построении один из этих криворуких болванов выронил алебарду. Все бы ничего, но выронил он ее аккурат в тот момент, когда мимо строя новичков проходил комендант крепости капитан Этар. Лезвие алебарды просто чудом его не зацепило. Шума капитан поднимать не стал, но Марх удостоился весьма красноречивого взгляда командира, а это означало скорые осложнения и без того непростой службы сотника. Возмездие не заставило себя долго ждать, прибыв в пограничную крепость в сумке очередного королевского гонца.
Дурные слухи уже давно бродили по пограничью. Их приносили собой испуганные беженцы, спасаясь из охваченной войной империи. Слухов было много. Один хуже другого. Одни говорили о безумной жестокости междоусобной войны Старших домов, сожженных дотла городах и истребленных жителях, неисчислимой армии людей рвущейся на север к сердцу империи – Иллириену. Другие рассказывали о страшных предзнаменованиях, голоде и жуткой чуме терзающей империю.
Королевский приказ – закрыть границу – подтвердил все самые худшие опасения и наделал переполоху в крепости. На четыре расквартированные в форте сотни пехоты и три сотни всадников приходился весьма значительный кусок границы: от склонов Доркейских гор до самого Нимисура.
Теми силами, что были в крепости, приказ был невыполним. И капитан Этар принял единственное разумное решение – перекрыть Восточный торговый тракт новым постом, неподалеку от крепости, и усилить патрулирование окрестностей.
Честь построить пост и нести на нем службу досталась, естественно, сотне Марха.
– Беженцы. Господин сотник! – крик дозорного, отвлек сотника от грустных размышлений.
Из небольшой, жидкой рощицы, в которую уходил торговый тракт, показалась темные пятна нескольких телег, запряженных худыми, еле переставляющими ноги лошадьми.
– Беженцы, значит, – зло сплюнул Марх. – Лучники к рогаткам! Стрелы на тетиву! – резко скомандовал он.
– Зачем? – непонимающе захлопал ресницами один из новобранцев.
– Потому что я тебе так приказал! Олух! – разъярился сотник. – Бегом! Десятники, чего встали истуканами? Давно половинное жалование не получали? Это можно исправить. Стройте солдат!
На командиров десятков Марх кричал зря, те уже спешно строили свои отряды у рогаток. Три десятка лучников встали в две шеренги шахматным порядком аккурат за рогатками. Остальные десятки выстроились по обе стороны от дороги, прикрывая стрелков с флангов. Новобранцы бросили недоделанную рогатку и, похватав алебарды, встали в строй.
Над одинокой заставой повисла тишина.
– Именем короля, остановитесь! – прокричал Марх, когда поскрипывающие телеги беженцев оказались в нескольких десятках ярдов от рогаток. – Ни шагу дальше, граница закрыта!
Возница первой телеги – невысокий, сутулый старик в мокрой и грязной одежде – слез на дорогу и стянув с головы шапку, сделал несколько осторожных шагов к рогаткам.
– Пожалуйста, пропустите нас! – обратился к сотнику. – Нашу деревню сожгли и нам больше некуда возвращаться.
– Я сказал – ни шагу! Ступайте назад. На западе свирепствует Багряная леди. Граница закрыта по приказу короля!
– До нас болезнь дойти не успела, – почти плакал старик. – Мы здоровы. Пропустите нас, во имя милосердия Творца! С нами старики, женщины и дети обратной дороги они не перенесут.
– Может, пропустим их? – тихо спросил сотника один из лучников.
– Ты готов поручиться, что они здоровы? Их всего два десятка. А за нашей спиной десятки тысяч… Эй! Вы чего! – крикнул Марх, заметив в рядах беженцев шевеление. – Назад, кому я сказал.
– Мы не вернемся! – старик запрыгнул в телегу. – Давай родимая! – не обращая внимания на крики сотника, он принялся настегивать худую, тощую кобылку, направляя ее немного в сторону от дороги, туда, где должна была стоять третья рогатка.
– Назад! Мы будем стрелять!
Криков сотника уже никто не слушал. За первой телегой дернулась вторая, за ней третья… Шедшие по бокам от телег беженцы побежали за ними.
Лучники! Огонь! – приказал Марх.
Дико и жалобно заржала больно ужаленная стрелами лошадь и завалилась на бок. Затрещали телеги, завыли, завизжали женские, детские голоса. Обезумившие крестьяне бросились на королевских солдат. Кто с топором, кто с серпом, а кто-то лишь с кулаками.
Холодно щелкала тетива луков, стрелы с гусиным опереньем выкашивали обезумивших крестьян одного за другим. Лучники хладнокровно реагировали на любое, даже малое движение, методично посылали в сторону повозок одну стрелу за другой.
– Прекратить огонь! Прекратить, кому я сказал! – Марх расширенными глазами смотрел на место побоища, сердце сотника стучало словно кузнечный молот.
На дороге и в траве перед постом чернели тела. Беженцы лежали там, где их сразили беспощадные стрелы. Жалобно хрипели две полуживые лошади. На одной из повозок отчаянно металась за ивовыми прутьями курица в клетке.
– Что тут у вас! – вырвал сотника из оцепенения знакомый голос.
Капитан крепости остановил свою лошадь рядом с Мархом и ловко соскочил на землю.
– Сотник Марх! – возвысил голос он. – Я жду доклад!
– Беженцы, господин капитан! – Марх с удивлением понял, что с его губ срывается лишь едва различимый полу-хрип, полу-стон.
– Соберись Марх! На вот, – капитан Этар снял с пояса флягу и протянул ее сотнику. – Сделай глоток и доложи четко и ясно.
Марх жадно присосался к фляге. Крепкое орочье пойло обожгло горло и волной тепла разошлось по телу, слегка приведя его в чувство.
– Беженцы, господин капитан, – вторично доложил сотник, голос его теперь почти не дрожал. – Отказались повернуть назад и попытались прорваться. Я приказал лучникам открыть огонь.
– Так, – на секунду задумался капитан Этар. – Мессир Блейн! – позвал он. Только теперь сотник Марх заметил, что капитан прибыл не один. На дороге к крепости было не меньше десятка всадников и один из двух гарнизонных магов. Видимо капитан решил проверить, как выполняется его приказ. – Расчистите дорогу! – приказал капитан Этар магу, указав на тела беженцев и повозки.
Слова капитана не сразу дошли до разума Марха.
– Там могут быть раненые, господин капитан, – попытался, наконец, возразить он.
– Сейчас не будет, – жестоко отрезал Этар. – Королевский приказ недвусмысленнен! Граница закрыта. Действуйте мессир!
Огненный маг обошел рогатки и вышел на дорогу. С его рук сорвалась огненная струя и ударила в первую из телег – пламя жадно накинулось на еду. Маг провел ладонью в стороны, лежащие на дороге и в траве тела также охватил огонь.
Внезапно, один из лучников вскинул лук. Стрела зло просвистела в полуярде от мага и ударила точно в глаз раненой лошади. Израненное животное дернулось и затихло, затем его тоже охватило пламя.
– Вы все сделали правильно, сотник, – подбодрил Марха капитан. Неожиданно он наклонился к самому его уху и зло прошептал: – Соберись, Падший тебя задери! И приведи в чувство своих солдат. Думаешь мне нравиться этот королевский приказ? Или королю? Вон там, – Этар указал рукой в сторону земель Восточного королевства, – у меня жена и дочь. У тебя тоже есть, кого защищать. Мы остановим Багряную леди на границах! Даже если для этого придется резать невинных младенцев! Ты понял меня сотник!
– Да, господин капитан, – глухо ответил Марх. – Можете рассчитывать на меня.
– Поэтому я и оставил на тебя торговый тракт. Основной поток беженцев пойдет здесь.
– У нас мало сил чтобы перекрыть всю границу.
– Через три дня прибудет лорд-маршал с двумя легионами. Этого будет более чем достаточно.
– Три дня большой срок, – вздохнул Марх.
– Граница не твоя забота, сотник. Запри дорогу. Большего, я не прошу. Мага я оставлю тебе, чувствую он еще пригодиться. Удачи, Марх.