* * *
Разведка всегда там, где наших нет. По этой причине делай, что хочешь, начальство не увидит!
Мысли в голове Ивана бегали, как мышки в лабиринте - быстро, в разные стороны и совершенно без толка. Не привык он большими проблемами озабочиваться, все за него начальство решало. Единственной его заботой вот уже многие годы было поддержание боевой формы и мужской силы, чтобы варги боялись, а девки любили.
От такой неразберихи в мыслях захотелось Ивану выпить чего-нибудь крепкого. Забегал он глазами по кабинету, соображая, где тут хмельное прячут, да найти не успел - переговорник вновь ожил.
- Разрешите, Ваше Величество, по секретному делу лично явиться? - еле слышно прошептал дворецкий в микрофон.
Вот это уже интереснее, это не диспуты с графьями устраивать. Секреты Иван любил больше выпивки, секретность блеск глазам придает и телу ловкость и силу. Потому от слов дворецкого настроение его мигом переменилось. К черту Каховского с его брехней, авось выкрутимся, авось само собой все решится.
- Секретному, говоришь? Ну-у-у, являйся, коли по секретному делу, - поторопил Иван.
В секретных делах Иван собаку съел. Бывалоча решается, кому секретное дело поручить, в тайне от начальства за бутылкой смотаться, все сразу на Ивана стрелки переводят - в этом деле Ивану равных нет. Мышкой прошмыгнет, ни одна половица не скрипнет, ни одна девка не пикнет.
Пока Иван гордился своей исключительностью, в кабинет пробрался дворецкий, выглянул из кабинета в приемную, затем осторожно прикрыл дверь и аккуратно запер ее на ключ.
Еще больше заинтересовался Иван, но виду не подал. Интересно же, зачем в собственном дворце царю запираться, от кого прятаться? Шпионы, лазутчики? Сейчас разведку напряжем, войска поднимем, кавалерия в бой, шашки наголо!
Что такое "кавалерия" и "шашки" Иван не знал, но по характерному выражению "наголо" догадывался о весьма характерном для мужчин инструменте. А раз так, то и дело по всему выходило мужику приятное. Иван собрался, подтянулся, приготовившись скомандовать боевую тревогу.
- Ваше Величество, Селим-бей велит вам к нему прибыть. Не медля, - осторожно, извиняющимся тоном, сообщил дворецкий.
- Чего? Какой селим, кого бей? - опешил Иван.
Помяни черта, он и поспешит явиться. Вот только какая может быть связь между этим загадочным Селим-беем и царем, а? Ответа Иван не получил, царь затих глубоко в подсознании, не желая отвечать на прямо поставленный неприятный вопрос.
- Селим… бей, - со странным вопросом в глазах пояснил дворецкий.
Видать опять нечто привычное для царя и его дворецкого событие, которое Ивану в новинку, а царь в облаках витает, думы тяжкие думает после дебатов с графом.
- Ну, Селим-бей? И чего ему надо? - тянул время Иван, тормоша углубившегося в размышления царя.
- Велит вам к нему идти спешно, - чуть запнувшись, повторил дворецкий.
- Михалыч, ты в своем уме? - взвился Иван, не отошедший еще от разговора с графом Меньшиковым. - Как это кто-то может МНЕ что-то велеть? Я царь или где?
- Царь, Ваше Величество, как есть царь, так ведь то Селим-бей! - Михалыч ткнул пальцем куда-то вверх, подчеркивая немыслимую высоту неизвестного Селим-бея.
- Иван не лезь в бутылку, - спохватился царь в сознании Ивана, - ты тут покуролесишь и смоешься, а мне в этом теле потом перед Селимом отдуваться. Сказано зовет, значит, руки в ноги и бегом марш!
- Это чего ради? - уперся Иван. - Это же нарушение субординации в чистом виде, пять суток гауптвахты, без выпивки и девочек!
- Дурак ты, Ванька, как есть дурак! Я ж тебе по-человечьи, по-доброму говорю - геть к Селиму, ирод!
- Не пойду, ему надо, пусть сам и топает! - рявкнул Иван вслух.
- Как же батюшка? Это же Селим… вы же сами приказали, как что, так сразу звать… - в голосе Михалыча звучали нотки искреннего непонимания.
- Передай, что не пойду я к нему, пусть сам на прием запишется, а я подумаю, принимать или нет. У меня дел по горло, не до Селимов мне! - уперся Иван, уязвленный тем, что все, кому не лень, стараются царя низвести до уровня простого посыльного.
- Ваня-я-я-я, пожалей ирод, не губи, окаянный! - взмолился царь. - Селим он же о-го-го, он пальцем двинет и у тебя, то есть у меня, прости господи, башка с плеч долой! Тебе трудно, да? Тут идти-то всего ничего, Михалыч проводит, покажет, за дверью подождет. Сбегаешь?
- Давай так, Михалыч - ты к нему сам сбегай, объясни, что у царя с животом нелады. Не может царь сейчас явиться, никак не может, придет мол, но попозжа, как с недугом справится.
- Никак нельзя, Ваше Величество, как же я без вас к нему пойду? Он же меня сперва на кол посадит, а потом спросит, почему я без вас пришел.
- Нагнал жути, прямо зверюгу какого-то нарисовал. Михалыч, ты прям с лица спал, смотри в обморок не упади, - морщась от досады, ворчал Иван. - Да не трясись ты так, дай поразмыслить!
Иван призадумался, почесал в затылке, куда не кинь всюду клин. Жил себе не тужил, кому надо морду бил, никого не боялся, сам повсюду ходил. А сейчас? То ли царь-самодержец, то ли мальчик на побегушках - всяк тобой понукает, всяк над тобой изгаляется. С другой стороны, что он простой пилот о царской жизни знать может? Не о той, что на парадах, да празднествах, а другой, спрятанной от чужих глаз прочными дворцовыми стенами.
Видать не все то мед, что в улье водится. Есть своя ложка дегтя во всякой сладости. Ладно, не убудет от него, если прогуляется. К тому же недалеко, как царь уверяет, да и дворецкого грех подводить под монастырь, вона как перепужался, того и гляди карачун хватит.
- Твоя взяла, Михалыч! Дел особых нет, отчего не сходить в гости к соседу. Но ты меня знаешь, Михалыч, в гневе я крут! Веди, Сусанин!
- Романовы мы, Ваше Величество! - робко пробормотал Михалыч.
- Чего?
- Ничего-с, как скажете. Сюда пожалуйте! - Михалыч попятился к стене, откинул большой персидский ковер, что-то нажал в стене и открыл дверцу, заметить которую без специального досмотра было бы совершенно невозможно.
- Лифт? Так он во дворце? - удивился Иван. - Вызвать гвардейцев и покрошить в капусту басурмана! - удивился несообразительности царя Иван, не спеша при этом войти в кабину лифта.
- Никак нет, Ваше Величество, откуда же ему во дворце быть? - в голосе Михалыча звучало удивление.
И удивление то связано с непонятной забывчивостью царя. По всему выходило, что подобные вызовы царь получал достаточно часто и был к ним привычен. И лифт ему известен и Селим, чтоб он сдох, большой новостью не является. Так то царю, а Ивану все в новинку. Может быть, тот визит дело простое и времени много не отнимет, но в животе у Ивана бурчало от неприятного предчувствия. А брюху своему Иван привык доверять.
- Значит так, - Иван буравил Михалыча хмурым взглядом, - будем считать, что меня по башке чем-то стукнули и я многое забыл!
- Кто же посмел, Ваше Величество? - в ужасе попятился Михалыч.
- Никто не посмел, сам себя я кружкой по башке ударил! - раздраженно заорал Иван. - Сказал "будем считать!", значит, будем так считать и точка! Объясняй, что за лифт, где находится твой Селим?
- Так это же гиперлифт, Ваше Величество, по вашему тайному указанию излаженный. А Селим? Кто ж его знает, где его искать? Всякий раз другое место встречи указывает, потому и поймать нет никакой возможности, - смиренно пояснял Михалыч.
- Особенно если никто не ловит, - буркнул Иван.
- Не могу знать, Ваше Величество, не мое собачье дело в высокие политики лезть, - без тени обиды в голосе отозвался Михалыч.
- Как же мы узнаем, куда лифт направить? - прищурился подозрительно Иван.
- Так координаты уже в лифте. Селим их загодя вводит, нам только кнопочку нажать и мы там, - веселея на глазах, деловито пояснял Михалыч.
- Однако, - крякнул Иван, удивляясь предусмотрительности загадочного Селима.
Деваться некуда, раз царь раньше ходил, значит и ему ничего не сделается. Прыгнем в омут, а там разберемся, что к чему, где наша не пропадала.
Они вошли в лифт, дверь замкнулась, с другой ее стороны ковер аккуратно опустился на место, спрятав тайную кнопку. Войди кто в царский кабинет, сильно удивился бы - был в кабинете царь, да весь вышел. Но не заглянет никто, потому как предусмотрительный Михалыч перед убытием замкнул двери царского кабинета на ключ.