Разведчица барахтается, как утопающий в воде. Продолжать движение у нее нет никакой возможности. Конечности надежно блокированы липкими сплетениями. Решение трудное, но я вынужден его принять… Мы с Цепким и Мастаком уйдем дальше в поисках выхода, а Бравый пока останется с плененной Бегуньей.
Если мы найдем выход, то вернемся за своими; если же Бравый что-то сообразит и сумеет освободить Бегунью, они догонят нас. Ну и естественно, Бравый будет охранять беззащитную соплеменницу.
Увы, все-таки нам пришлось разделиться…
Голос продолжает вещать:
"Ночь долгая. Минутная стрелка сделала один оборот, часовая опустилась на два деления после двенадцати…"
И наконец-то появляются они. Мириады маленьких паучков, тельце у каждого размером не больше спичечной головки, хлынули буквально отовсюду, со стен и из углов пещерного пространства. Кромешный ужас! Вообще-то сейчас выбыть должен был я, но Мастак закрывает меня своим телом. Жестокие членистоногие пролезают к нему в глаза, в рот, вообще во все отверстия, которые есть у муравьев. Очень быстро воин погибает, и помочь ему некому…
На Цепкого приходится меньшая часть атакующих, и к тому же он сейчас следует в авангарде, так что успевает на сколько-то метров убежать вперед. В то время как Мастак наскочил на меня, прикрывая собой от внезапно обрушившегося ползучего катаклизма.
Куда там отбиться от массированной напасти при помощи того оружия, которым мы располагаем! С этим сокрушительным потоком, с единой массой нужно бы воевать либо огнеметом, либо распылителем ядохимикатов. Их очень много, и они наваливаются все скопом, не закрыть просто так от них уши, рот или что-то еще - все равно просочатся.
На меня успевают забраться лишь несколько тварей. Пытаются лезть в уши, в ноздри, а веки и губы я сразу плотно сомкнул. В полном составе "десант" удается остановить, прежде чем он пробрался во внутреннюю среду организма… И вдруг пауки исчезают столь же стремительно, как появились, - бац, и отхлынули, утекли! Отпрянули врассыпную, и вот уже черная масса снова тенями ложится на стены, утягивается в щели, дырочки и трещинки.
Я сдвигаю с себя туловище Мастака… А буквально через секунду с тыла подоспевает Бравый. "Бегуньи больше нет, утащили!" - кратко информирует он, и подробности уже не важны. Цепкий подтягивается спереди. Втроем мы стоим над павшим в схватке Мастаком-младшим.
"Ночь долгая. Минутная стрелка сделала один оборот, часовая опустилась на три деления после двенадцати…"
Да, теперь в нашей группе бойцов осталось наполовину меньше от первоначального состава.
Паузу мы себе позволяем не больше полминуты и вновь устремляемся вперед. Обдумывать, почему происходит так, а не иначе, нет ни времени, ни необходимости. Пока что. Нам - вперед, только вперед, а уж если случится у нас "потом", будем анализировать и делать выводы. Только бы случилось.
Я иду посередине, между Цепким и замыкающим Бравым, они с обеих сторон защищают меня, главное секретное оружие. Ощущаю я себя неважно, мягко выражаясь, по лицу стекают струйки холодного пота, тело подергивает мелкой дрожью.
Вторую атаку паучьего полчища мы вряд ли переживем. Если не изобретем эффективную защиту, конечно. Отрываю полоску от одежды, тщательно изолирую глаза, уши, рот и ноздри, оставляя лишь крохотный промежуточек для циркуляции воздуха. Шансы повышаются хоть немного. По крайней мере если основная опасность, исходящая от этих мелких бестий, заключается в их возможности залезть в дыхательные и другие пути, ведущие внутрь организма… Такой же "апгрейд" делают и Цепкий с Бравым.
Не хватало еще оставшихся напарников потерять! Мастаки и Бегунья, половина численности команды, - дорогущая плата за пройденное… И с уменьшением числа бойцов сокращается вероятность выполнения задачи.
Демон раздери, только бы выбраться из пещерной кишки!!!
Мы добираемся до очередной развилки, на этот раз от места соединения уходят три норы. "Вправо!" - повинуясь внутренней уверенности, командую я. Теперь мы ускоряемся и в движении слышим то, чего больше всего сейчас не хотелось бы услышать:
"Ночь долгая. Минутная стрелка сделала один оборот, часовая опустилась на четыре деления после двенадцати…"
Сзади, прямо за спиной, что-то грохочет. Я рефлекторно прикрываю голову руками, бросаюсь вниз… В голове раздается жуткий ментальный вопль.
Бравый…
Прохода сзади больше нет, его перекрывает массивная каменная глыба. Где-то под ней раздавленный муравьиный солдат. Неужели она крепилась к потолку паутиной и по команде врага обрушилась вниз, чтобы вывести из строя еще одного из нас?..
Цепкий отчаянно кричит:
"Быстрей!!!"
Мы с ним уже не прокрадываемся, а наобум бежим. Кажется, эта нора будет тянуться бесконечно, нам никогда не выбраться из могилы…
Поворот, за ним раздвоение, направо и налево, два прохода тянутся в почти противоположных друг другу направлениях. А в глубине левого из них брезжит свет! Не полноценное свечение, лишь намек на него, но во мраке очень даже заметно.
И вот на этой самой развилке…
"Ночь долгая. Минутная стрелка сделала один оборот, часовая стрелка опустилась на…"
Я ору: "Спасайся!!!", - и Цепкий сворачивает туда, к свету.
Я - направо, в темноту. При этом понимая, что следующим должен быть Цепкий, а меня кукловод оставит на закуску. Но вопреки очевидному хочу верить, что единственный мой напарник успеет выскочить, спастись… а я вовремя настигну того, кто прячется в глубинной тьме, куда загнала наш отряд свора летучих тварей.
"З-здравс-ствуй, - слышится шипение хозяина подземелий, - ж-ждал тебя…"
Мне противостоит мохнатый паучище размером со шлем мотоциклиста, очень быстрый и стреляющий пучками паутины, тварь с острыми жвалами, так и норовящими ухватить меня за лицо…
Я понятия не имею, каким образом его вижу, но факт - вижу совершенно отчетливо, словно у меня появилось инфракрасное, ультразвуковое и всякое прочее зрение… Однако положение осложняется тем, что меня мутит не по-детски, появляется желание исторгнуть содержимое желудка наружу. Проблема в том, что я не могу удовлетворить желание, хотя попытался. Галлюцинации бывают не только зрительные, но и "эмоцийные"… А было бы замечательно залить гада кислой массой…
Я не отвечаю, с ходу атакую. Мы сшибаемся в адском столкновении! Жаль, что мой "Викинг" утрачен - для боя в замкнутом пространстве пистолет-пулемет подошел бы замечательно. Винтовка мне сейчас разве что в качестве дубинки пособит, а энерган применять здесь самоубийственно, пусть и хватило бы одного меткого выстрела, чтобы накрыть паучару. Я бы не промахнулся, но вместе с поражением цели обрушатся свод и стены…
Мой верный универсальный клинок идет в ход, я орудую им, не забывая и уклоняться от вражеских выпадов. Увы, особо покромсать противника не удается, он тактически отступает в глубь хода, а когда снова кидается на меня, я выхватываю кольты и палю в него с двух рук. До этого я стрелял по-македонски всего один раз, в качестве тренировки, и меткость оставляет желать лучшего, большая часть выпущенных пуль потчует каменные поверхности, но главное чудо свершается - ни одна не рикошетит в меня, бумерангом не поражает лихого безрассудного стрелка.
Я чуял, что это мой единственный шанс, и не ошибся!
Когда паук валится на каменный пол, кидаюсь к нему и первым делом отрубаю смертоносные жвала, а за этим, давая выход яростному гневу, наношу удар за ударом, колющие, рубящие, режущие, чуть ли не шинкуя мерзкое тельце и лапки на отдельные кусочки!..
Часовая стрелка опустится на пять после двенадцати, проклятый гад, но без тебя!!
Точно без! Рассвет наступит, окончится ночь.
А вот встречу ли я восход светила один или с Цепким, мне еще предстоит выяснить. Я допускаю наихудшее, но надежда не оставляет меня, потому спешу возвратиться к крайней развилке.
Паук-телепат, послания которого так пафосно интерпретировало мое восприятие, изобретательно продумал западню. Я не должен был уцелеть. Он выцеплял нас по одному, умело воздействуя, манипулируя нашими сознаниями, просчитывая каждый наш шаг. Это была многоступенчатая игра, к которой хозяин пещеры подготовился. Но в любой игре присутствует фактор неожиданности - даже в такой, где исход заранее предрешен.
На то и игра.
К Бегунье возвращаться бессмысленно, если Бравый сообщил, что ее "унесли", значит, разведчицы больше нет в живых. Но на всякий случай позову… Попытка установить ментальный контакт ни к чему не приводит. "Эфир" молчит.
Я выхожу к началу ответвления, где наконец-то столкнулся с режиссером спектакля, с устроителем игрища. Дальше я направляюсь туда, где брезжил свет. Все еще брезжит… Первые шагов тридцать он совсем тусклый, едва заметный, но затем становится все более явным. И мне почему-то все трудней поднимать ноги, чтобы ступать… Внезапно возникает подозрение, что галлюцинации, которыми шпиговал нас паук, никуда не пропали и даже не слабеют… А вот я истощаюсь с каждым шагом, будто что-то высасывает из меня жизненную энергию.
Неужели…
"Цепкий!.. - с трудом концентрируясь, зову я. - Эти глюки… их не паук нам внушал телепатически… Это яд… нас успели укусить еще тогда…"
Сердце уже отчаянно колотится, не выдерживая нагрузки. К горлу снова подступает тошнота. Сознание мечется в поисках ответа на вопрос: "Что делать?!!"