Это была вольность, близкая к ереси, и чёрный сержант знал, что говорит запретное. Инквизиторам разрешено лгать с целью вызвать собеседника на откровенность. А может, не только ересь, но и слабо завуалированное предложение?.. Похоже, гонители тёмных искусств сами нуждались в тех, кого ловили.
"Заманиваешь, брат? Тебе известно, кто я? или нужен агент? Напрасно стараешься".
- Желаю успеха. Ба… - заглянул прапорщик за плечо сержанта. - Вы принимаете здесь иноверцев?
Там, вдали, по коридору шли несколько фаранцев - заморских жителей ни с кем не спутаешь. Песочного цвета одеяния до пят, складки играют золотым блеском, полосчатые воротники… Их головные платки похожи на чепцы и накрахмалены так, что шуршат на ходу будто фольга. Прямо живая картина с маскарада: "Империя Фаранге в лицах".
- Посольство. - Сержант пожал плечами.
- Царь-бог хочет принять веру Грома?
- Нет, они закоренели в язычестве, их кумиры - крокодил и цапля. Истинные идолопоклонники… Эти ездят по островам и странам. Шпионят. Или хотят купить нарезное оружие - да кто им продаст?.. За всё честно платят и делают вид, будто ищут старинные вещи - то ли осколки венца, то ли куски кольца. Мифические бредни!.. Высокий жрец - их главный. Занятный тип, вроде прорицателя или волхва. Но, - предупредил сержант, - общаться с ним, а тем паче просить прорицаний - пагубно для души. Так принести вам контрамарку?
- Спасибо, брат, - но я сопровождаю принца.
- Если Его Высочество окажет честь посетить аутодафе, - вздохнул молодой инквизитор мечтательно, - вам и пропуск не понадобится… для церкви это будет великий день. От души прошу - намекните принцу: наше братство с упованием ждёт его визита.
Похоже было, что он говорит правду. Этот парень, кажется, искренне любил свою секретную службу и втайне жаждал высочайшей похвалы.
- Увы, мне нечего сказать о планах принца.
- Понимаю. - Слуга Серпа откозырял на прощание. - Если надумаете - меня всегда можно найти здесь. Спросите брата Леве, любой караульный подскажет.
"А он приятный малый. Работа мрачная - следи, вынюхивай, допрашивай, - и отношение такое же, как к нам, жандармам…"
Чёрный сержант ушёл, ничего не добившись. Если его подослали, то зря.
Между тем фаранцы приближались, шествуя скользящим шагом. Первым, действительно, шёл бесстрастный молодой жрец с непокрытой, наголо обритой головой. Для фаранца он выглядел необычно - высокий, светлокожий, брови золотистые, пшеничные, глаза бледно-голубые, в то время как его спутники - темноволосые и темноглазые, среднего роста и тонкого сложения.
И обруч…
Выше бровей чело светлого жреца охватывал обруч белого металла.
"Он… медиум, вещатель? или это украшение?"
Жандарм отступил, дав дорогу фаранцам, но жрец остановился, его свита тоже.
Взгляд.
С божественным спокойствием светлый смерил прапорщика глазами и негромко заговорил. Его голос - плавный, чужой, инородный - лучом шёл с обруча на обруч, ясными словами проникая в мозг:
- Твоё имя - Ларион. Ты подкидыш, ибо рождён вне брака. Меня зовут Мосех, я тоже подкидыш - так я был спасён от смерти. И ты, и я знаем, что надо искать. Случайных встреч не бывает. Хочешь пойти со мной?
Растерянный и потрясённый этой мгновенной вспышкой ясновиденья, прапорщик в смятении попятился на шаг, не зная, что делать. Луч изо лба жреца словно сделал его прозрачным. Мало кто из вещунов может так проникать в чужую память - на секунды; чуть промедлишь - рухнешь в обморок.
Он попытался увернуться от судьбы. Отвечая, приоткрыл вещание - тонким лучом, точно в лоб фаранцу:
- Сейчас выйдет мой господин. Я должен сопровождать его.
- Он выйдет через час. У нас есть время. Идём? - Мосех протянул руку.
- За мной следят.
- Следят за всеми. Но мы оба - мастера, нас не услышат. Кстати, твой позывной - Ремень - очень плох. Однажды ты сменишь его…
И прапорщик решился - словно в безумии шагнул с моста в реку. Под пристальным взглядом постового он отправился за странным жрецом, не ведая, куда тот приведёт его.
СЕЗОН 2
КЛЮЧ ВЛАСТИ
Вот вам ключ от королевства.
"Рифмы Матушки Гусыни"
A. Город греха
Кончился год, и наступил другой.
После новогоднего праздника началась мокрая метель, небо плотно заложили тучи. В арсеналах и гарнизонах, на железных дорогах, на авиабазах шла спешная подготовка. Армейский телеграф без роздыха гнал депешу за депешей.
Вестовой-ефрейтор взбежал по лестнице в квартиру офицера, откозырял, вручил хозяину пакет:
- Ваше благородие, распишитесь в получении.
- Милый, что там? - Молодая жена пыталась заглянуть через плечо мужа.
А офицеру сжал сердце зимний холод. Приказ был пропечатан в бланке одним словом, твёрдыми буквами пишущей машинки: "КОМЕТА".
- Меня вызывают. Срочно. Надо ехать сейчас же…
Прощальный поцелуй, пылкий и печальный, с привкусом слёз и помады.
"Господи… вдруг не вернусь?"
Жарко пылали топки паровозов - от приморской Эренды на юг, в глубь материка, шли поезда, нагруженные всем, что заводы могут дать армии - патроны, снаряды, орудия.
И люди, люди в рыжих дощатых вагонах с надписью "40 человек или 8 лошадей" - мужчины в военной форме.
Зрелые и молодые, безусые и бывалые, с трубками или папиросами в зубах. Они лихо сплёвывали на присыпанную снегом насыпь, задорно свистели девицам, стоявшим на полустанках, деловито толковали о винной порции - "Когда раздача-то, браток?" - и серьёзно хмурились, поглядывая на тёмные горы у горизонта.
За лесистыми горами - хлебная Гатара, южная житница империи, в эту пору - белая, пустынная, с дымками деревень и редкими, тусклыми вечерними огнями.
На пути к Гатаре первыми пропускали воинские эшелоны. Товарные, пассажирские и даже почтовые ждали, уступая дорогу армии. Зачехлённые тягачи, обитые жестью транспортные сани, глухие вагоны с красной меткой "Опасно - ЯД!". Стоянка, загрузка углём и заправка водой. Для согрева - чарка водки на брата.
- С новым годом, служивые! Куда путь держите?
- Проходи мимо. Нам знать не велело, а вам тем более.
Пьяный зевака на станции пятился, сдвинув шапку вперёд и почёсывая затылок. Эхма! что там, на платформах под брезентами?.. ракеты? Рядом часовые с ружьями, штыки примкнуты… Важное дело! должно быть, манёвры.
Сдвинулись флаги семафора, закаркал рупор:
- По третьей линии проходит литерный состав!
Одетый в железо, дыша из труб дымом пополам с искрами, с лязгом и гулом, взметая позёмку - бронепоезд! Башни глядят настороженными пушками, торчат шестиствольные картечницы.
В замешательстве, пожёвывая ус, полковник читал срочную телеграмму: "Причине снегопада зпт потепления погода нелётная зпт велик риск обледенения дирижаблей тчк приказ действовать без поддержки авиации".
- Ах, гром в душу! Эту погоду - ешь её дьяволы!..
Миновав горы, эшелоны стягивались к одному месту на карте. Вдоль путей - поля под снежным саваном. Холмистая даль затуманена сизой дымкой. В безмолвии спящей страны - лишь стук колёс по стыкам и тревожные гудки. На стоянках полковой священник исповедовал и отпускал грехи, а старший писарь опечатывал и клал в железный ящик завещания. Все нюхали воздух - какая погода?
- Сыро. Аэронавты не взлетят. Враз на дирижабль тонн десять льда налипнет. Столько же бомб вычитай в минус…
- Дьявольская сволота нарочно подгадала, когда с неба грянуть!
В вагоне у печурки ветеран-фельдфебель внушал новобранцам:
- Ребята, чур, без страху. Помирать - один раз. А ты гляди на меня и думай - воевать так, чтоб победить. Мы - отдельный корпус, "охотники за звёздами"!.. Я б и дальше с бабой нежился, но видишь - сам вызвался в полк, потому что - надо божий Мир спасать…
Тягостное время уходило день за днём, как часы перед казнью. Высадились, встали лагерем в пустом селе - жандармерия заранее эвакуировала и крестьян, и скот. Только рыжая кошка жалобно мяукала, сжавшись в углу - кругом топот, гомон, лязг, рокот паровиков!.. Молодой офицер наклонился, подманил её.
- Поручик, оставьте! нам не до зверюшек.
- Жалко. Всё-таки душа живая. - Взяв кошку на руки, офицер гладил её, а рыжая доверчиво урчала, тёрлась о его шинель.
- Да вы прямо дрессировщик, Вельтер. Вам бы в цирк… Лучше займитесь расстановкой караулов.
Дело закипело - готовили пусковые станки ракет, ладили бомбомёты дымовой завесы. Химики в своих палатках на отшибе заливали жидкий газ в боеголовки. Подтянули провод от железнодорожной станции. Кто знался со связистами - то и дело бегали спросить:
- Ну, что там? где упадёт?
- Здесь или рядом. Обсерватория даёт погрешность в сто миль. Главное, чтоб не прямо в нас, а то по маковку в землю вобьёт…
Последнюю ночь многие не спали. Лежали, шёпотом ругались и молились, слушая - когда же?..
Кошка наблюдала, как поручик при свете керосинки пишет жене: "Когда ты получишь моё письмо, война уже начнётся. Пожалуйста, не бойся за меня, наш полк прекрасно вооружён. Поезжай к родителям, там будет спокойнее. Я нашёл здесь премилую кошечку, она тебе понравится - рыжая с белой манишкой, кончик хвоста и лапки тоже белые…"