- Ты думаешь, во всем этом треклятом городе хоть кому-нибудь это нравится? - Ему показалось, что сквозь шум битвы до него доносится голос Коски, поносящего гурков. - Не считая сумасшедшего стирийца, конечно. Присматривай за ним, хорошо, Секутор? Он предал Эйдер, предаст и нас, если дела пойдут плохо.
Практик внимательно взглянул на него, и на этот раз в его глазах не было ни тени улыбки.
- А дела идут плохо?
- Ты же был там, наверху. - Глокта сморщился, вытягивая ногу. - Бывало и лучше.
Длинный сумрачный зал раньше был храмом. Когда начались атаки гурков, сюда стали приносить раненых, чтобы за ними ухаживали жрецы и женщины. Место было удобное - в Нижнем городе, недалеко от стен. Жителей в этой части трущоб почти не осталось.
"Мощные пожары и падающие на голову камни быстро делают район непопулярным".
По мере того как битва продолжалась, легкораненые возвращались на стены, а здесь оставались только серьезные больные. Люди с отрубленными конечностями, с глубокими ранами, с обширными ожогами, со стрелами, засевшими в теле, лежали повсюду в сумрачных проходах на залитых кровью носилках. День за днем их число увеличивалось, пока их тела не заполонили весь пол. С ходячими ранеными теперь разбирались снаружи, а это место предназначалось для искалеченных и истерзанных.
"Для умирающих".
Здесь каждый разговаривал на языке собственной боли. Одни стонали, не умолкая. Другие кричали, требовали помощи, пощады, воды, звали своих матерей. Кто-то кашлял, хрипел и сплевывал кровь. Кто-то испускал последний вздох.
"Только мертвые молчат".
Мертвых здесь было множество. Время от времени трупы с болтающимися конечностями вытаскивали наружу, чтобы завернуть в дешевые саваны и уложить в штабель возле задней стены.
Глокта знал, что весь день группы мрачных мужчин рыли могилы для туземцев.
"В соответствии с местными верованиями. Огромные ямы среди развалин, каждая может вместить по дюжине тел".
И всю ночь те же люди сжигали мертвецов Союза.
"В соответствии с нашим отсутствием веры. Сжигали наверху, на утесах, чтобы жирный дым сносило в сторону залива. Можно только надеяться, что он летит прямо в лица гурков. Последнее оскорбление, которое мы можем им нанести".
Глокта медленно тащился по просторному залу, заполненному голосами чужих страданий, вытирал пот со лба и вглядывался в лица раненых. Темнокожие дагосканцы, стирийские наемники, белокожие союзники - все вперемешку.
"Люди разных наций и разных цветов кожи объединились против гурков и теперь умирают вместе, бок о бок, на равных. Эта картина могла бы согреть мне сердце, если бы оно у меня было".
Краем глаза он заметил практика Инея, который укрылся неподалеку у стены и настороженно обшаривал взглядом помещение.
"Моя бдительная тень следит, чтобы никто не проломил мне череп в качестве награды за старания на службе архилектора".
Небольшое пространство в задней части храма было отгорожено занавеской - там делали операции раненым.
"Насколько они вообще способны делать операции. Рубить и кромсать ножом и пилой, отхватывать ноги по колено, руки по плечо".
Самые громкие вопли доносились именно оттуда, из-за этой грязной занавески. Отчаянные рыдания и стенания.
"Так же кроваво, как по ту сторону городских стен".
Через щелку между занавесками Глокта увидел Кадию за работой. Его белые одежды стали бурыми. Прищурившись, он всматривался в распластанную перед ним влажную плоть, кромсая ее ножом.
"Кажется, там обрубок ноги?" Голос раненого захрипел и стих.
- Умер, - коротко сказал хаддиш, бросил нож на стол и вытер окровавленные руки тряпкой. - Несите следующего.
Он отодвинул занавеску и выбрался наружу. Его взгляд упал на Глокту.
- Ага! Вот и причина всех наших несчастий! Пришли, чтобы растравить свое чувство вины, наставник?
- Нет. Хочу проверить, есть ли оно у меня.
- И как?
"Хороший вопрос. И как?"
Глокта опустил взгляд на молодого парня, лежавшего на грязной соломе возле стены между двумя другими. Его лицо покрывала восковая бледность, глаза остекленели, губы быстро шевелились, бормоча бессвязные слова. У него была отнята нога выше колена, обрубок завернут в пропитавшиеся кровью тряпки, бедро туго перетянуто ремнем.
"Каковы его шансы выжить? Ничтожны. Свои последние несколько часов он проведет в мучениях и грязи, слушая стоны товарищей. Молодая жизнь, угасшая задолго до срока… И так далее, и тому подобное".
Глокта приподнял брови. Он не чувствовал ничего, кроме легкого отвращения - словно вместо умирающего перед ним лежала куча мусора.
- Нет, - сказал он.
Кадия взглянул на свои окровавленные руки.
- В таком случае Бог воистину благословил вас, - пробормотал он. - Не все обладают такой выдержкой.
- Ну, не знаю. Ваши люди хорошо сражались.
- Хорошо умирали, вы имеете в виду.
В спертом воздухе зазвучал резкий смех Глокты.
- Бросьте! Нет такого понятия, как "хорошо умирать"! - Он оглянулся на бесконечные ряды раненых. - И вы, как никто другой, уже должны были это усвоить.
Кадия не стал смеяться.
- Сколько еще мы продержимся, как вы думаете?
- Что-то вы упали духом, хаддиш. Да, героические битвы до последней капли крови привлекательны в теории, но не в реальности. Как и многое в этом мире.
"Блестящий молодой полковник Глокта мог бы это подтвердить, когда его тащили в плен с наполовину оторванной ногой. В тот момент его представления о том, как устроен мир, коренным образом изменились".
- Спасибо за вашу заботу о моем духе, наставник, однако я привык к разочарованиям. И поверьте мне, справлюсь с этим. Мой вопрос остался без ответа: как долго еще мы продержимся?
- Если морские пути не перекроют и корабли будут по-прежнему подвозить нам припасы, если гурки не отыщут путь в обход наших стен, если мы будем стоять плечом к плечу и не терять головы, мы продержимся еще много недель.
- И чего мы дождемся?
Глокта помедлил.
"В самом деле, чего?"
- Может быть, в конце концов гурки падут духом.
- Ха! - фыркнул Кадия. - Гурки никогда не падают духом. Они покорили всю Канту и нигде не шли на попятный. Нет! Император сказал, и он не отступится от своего слова.
- Тогда нам остается надеяться, что война на Севере закончится быстрее и армия Союза придет нам на помощь.
"Напрасная надежда. Пройдут месяцы, прежде чем дела в Инглии будут улажены. И даже после этого армия не сможет сражаться по новой. Мы предоставлены самим себе".
- И когда нам ожидать этой помощи?
"Когда звезды погаснут? Когда небо упадет на землю? Когда я пробегу милю с веселой улыбкой на лице?"
- Если бы я знал ответы на все вопросы, едва ли я пошел бы в инквизицию! - отрезал Глокта. - Может быть, вам стоит помолиться о божественной помощи. Если какая-нибудь мощная волна смоет гурков с полуострова, это придется нам очень кстати. Кто говорил мне недавно, что чудеса порой случаются?
Кадия медленно кивнул.
- Наверное, нам обоим надо молиться. Боюсь, у нас больше шансов дождаться помощи от моего Бога, чем от ваших хозяев.
Мимо пронесли носилки со стонущим стирийцем, из живота которого торчала стрела.
- Я должен идти. - Кадия вернулся в операционную, занавеска за его спиной опустилась.
Глокта хмуро посмотрел ему вслед.
"Вот так и рождаются сомнения. Гурки постепенно затягивают петлю вокруг города. Наша гибель приближается, и все это видят. Мы странно относимся к смерти. Когда она далеко, мы над ней смеемся, но чем она ближе, тем страшнее. Стоит ей подойти вплотную - не смеется уже никто. Дагоска наполнена страхом, и теперь сомнения будут расти. Рано или поздно кто-нибудь попытается сдать город гуркам, хотя бы для того, чтобы спасти свою жизнь или жизни своих любимых. Вполне возможно, что сначала они избавятся от беспокойного наставника, втянувшего их в это безумие…"
Внезапно он ощутил чью-то руку на плече и резко развернулся. Его нога подвернулась, он оступился и едва успел привалиться к колонне, чуть не наступив на хрипящего туземца с перебинтованным лицом. За его спиной стояла мрачная Витари.
- Черт подери! - Глокта закусил губу, превозмогая острую боль в ноге. - Вас не учили, что не стоит подкрадываться к людям исподтишка?
- Наоборот, меня учили подкрадываться. Мне нужно с вами поговорить.
- Так говорите! Только больше не прикасайтесь ко мне.
Она окинула взглядом раненых.
- Не здесь. Наедине.
- Ох, да бросьте вы! Что такого вы можете мне сказать, чего нельзя произносить посреди лазарета с умирающими героями?
- Узнаете, когда мы окажемся снаружи.
"Цепь вокруг горла, как знак внимания со стороны его преосвященства? Или просто болтовня о погоде? - Глокта улыбнулся. - С нетерпением жду разгадки".
Он поднял руку, давая знак Инею, и альбинос скрылся в тени. Глокта захромал следом за Витари, обходя стонущих раненых. Они вышли через заднюю дверь наружу, на воздух. Острый запах пота сменился острым запахом гари, к которому примешивалось что-то еще…
Вытянутые ромбовидные фигуры, закутанные в грубую серую материю с пятнами крови, были сложены вдоль стены храма в штабель высотой по плечо. Тут был целый склад. Покойники терпеливо ожидали погребения.
"Урожай сегодняшнего утра. Какое отличное зловещее местечко, как раз для приятной беседы! Едва ли найдешь лучшее".
- Итак, что скажете насчет осады? На мой вкус, слишком много шума, но вашему другу Коске, кажется, нравится…
- Где Эйдер?
- Что? - переспросил Глокта, выигрывая время на обдумывание ответа.