Тул разразился хохотом. Тридуба тоже начал тихо посмеиваться. Даже Молчун издал звук, похожий на выдох, только громче.
- По-моему, простой вопрос, - сказал Доу. - Сосала она тебе член или не сосала?
Ищейка насупился и сгорбил плечи.
- Обязательно надо все обгадить, - буркнул он.
- Ты хочешь сказать… хочешь сказать, она тебе его обгадила? - выговорил Тул, давясь от хохота. - Да, ты прав, Доу, они в Союзе действительно делают это по-другому!
Теперь все расхохотались - кроме Ищейки, разумеется.
- Дерьма вам всем на головы! - рявкнул он. - Отсосите друг у друга! Может, хоть тогда заткнетесь.
Доу хлопнул его по плечу.
- Это вряд ли. Ты же знаешь, что Тул любит говорить с набитым ртом!
Тул закрыл лицо рукой и фыркал от смеха. Ищейка наградил его испепеляющим взглядом, но с тем же успехом можно было надеяться остановить взглядом падающий камень.
- Ну ладно, парни, давайте потише, - пробормотал Тридуба, все еще ухмыляясь. - Кто-нибудь должен глянуть на это дело вблизи. Может, нам удастся вычислить, где стоят Бетодовы ребята, пока союзники не поперли по этой дороге, как стадо баранов.
У Ищейки сердце замерло.
- Кто-нибудь? И кто же, мать вашу?
Черный Доу, ухмыляясь, хлопнул его по плечу.
- Я думаю, тот, кто всю ночь кидал палки в костер, с утра может и померзнуть немного. Верно, парни?
Ищейка начал осторожно спускаться между деревьями. Он держал в одной руке лук с наложенной стрелой, но тетиву не натянул - боялся случайно прострелить себе ногу или что-то еще. Он видел, как такое происходит, и ему совершенно не хотелось прыгать на одной ноге обратно в лагерь, а потом объяснять, каким образом его собственная стрела поразила его самого. Насмешкам не будет конца.
Он опустился на колени, всмотрелся в гущу леса, оглядел землю перед собой - бурая голая почва, клочки белого снега, кучки мокрых сосновых иголок… Ищейка затаил дыхание. Рядом был след ноги: половина на земле, половина на снегу. Снег с утра то летел, то таял, то летел, то таял, и след не смог бы продержаться долго. Значит, человек прошел здесь недавно. Ищейка понюхал воздух. Запахов было немного, но на холоде всегда трудно что-то унюхать - заложенный нос немеет. Ищейка очень тихо двинулся по этому следу, оглядываясь по сторонам. Вот еще один отпечаток, и еще. Здесь кто-то был, это точно, и совсем недавно.
- Ты ведь Ищейка, верно?
Ищейка застыл, его сердце бухало, как тяжелые сапоги на лестнице. Он повернулся туда, откуда донесся голос. На упавшем дереве в десяти шагах от него сидел человек. Незнакомец привалился к толстому суку, заложил руки за голову и вытянулся, словно собрался поспать. Его лицо закрывали длинные черные волосы, но один глаз мерил Ищейку настороженным взглядом. Человек медленно выпрямился.
- Теперь это я оставлю здесь. - Он указал на тяжелую секиру, воткнутую в гнилой ствол, и круглый щит рядом с ней. - Чтобы ты знал, что я собираюсь просто поговорить. И тогда я подойду поближе. Как тебе такое предложение?
Ищейка поднял лук и натянул тетиву.
- Ну, подходи, если так нужно, но если попробуешь что-нибудь выкинуть, я прострелю тебе шею.
- Договорились.
Длинноволосый встал со ствола, оставил у дерева оружие и двинулся к Ищейке. Он слегка сутулился и нагибал голову, но все равно было заметно, что это высокий человек. Руки он поднял ладонями кверху. Вид у него был вполне мирный, однако Ищейка не хотел полагаться на случай. Мирный вид и мирный человек - две разные вещи.
- Исключительно ради того, - проговорил незнакомец, подходя ближе, - чтобы ты доверял мне, хочу сказать: ты меня не видел, и будь у меня лук, я мог бы застрелить тебя на месте.
Замечание было верное, но Ищейке оно не понравилось.
- У тебя есть лук?
- Нет, не захватил.
- Ну, это твоя ошибка, - буркнул Ищейка. - Уже можешь остановиться.
- Да, наверное, - отозвался тот, становясь в нескольких шагах от него.
- Итак, я Ищейка, ты это знаешь. А ты кто такой?
- Ты ведь помнишь Гремучую Шею?
- Конечно. Но ты не он.
- Не он. Я его сын.
Ищейка нахмурился и натянул тетиву сильнее.
- Лучше обдумай свой следующий ответ, парень! Сына Гремучей Шеи убил Девятипалый.
- Верно. Я его второй сын.
- Да ведь тот был совсем мальчишкой… - Ищейка остановился, считая в уме прошедшие зимы. - Дерьмо… Это было так давно?
- Так давно.
- Ты подрос.
- С мальчишками такое случается.
- И что, у тебя теперь есть имя?
- Трясучка, так меня называют.
- Почему?
Тот ухмыльнулся.
- Потому что моих врагов трясет от страха, когда они меня видят.
- Это так?
- Не совсем. - Он вздохнул. - Ладно, лучше расскажу сразу. Когда я впервые участвовал в налете, я напился, пошел отлить и упал в реку. Течение стащило с меня штаны и унесло на полмили вниз. Когда я добрался до лагеря, меня всего трясло, яйца от холода втянулись в самое брюхо, и все такое прочее. - Он поскреб лицо. - Чертовски неловко получилось. Но потом я загладил это в бою.
- Правда?
- Да, за эти годы мои руки тоже испачкались в крови. По сравнению с тобой это, конечно, ничто, но достаточно, чтобы люди пошли за мной.
- Вот как? И сколько их?
- Четыре десятка карлов, или около того. Они тут недалеко, но можешь не нервничать. Это люди моего отца, еще с прежних времен, и несколько новых. Все как один надежные ребята.
- Что ж, здорово, что у тебя есть своя команда. Вы дрались за Бетода, верно?
- Людям нужна работа. Но это не значит, что мы откажемся от дела получше. Я уже могу опустить руки?
- Нет, мне больше нравится так. И все-таки что же вы делаете в этих лесах?
Трясучка поджал губы и задумался.
- Не сочти меня за сумасшедшего, но до меня дошел слух, что где-то здесь видели Рудду Тридубу.
- Это верно.
- Он и сейчас здесь?
- И Тул Дуру Грозовая Туча, и Хардинг Молчун, и Черный Доу. Вся команда.
Трясучка поднял брови и оперся спиной о дерево, по-прежнему держа руки вверх. Ищейка не сводил с него глаз.
- Да, серьезная компания, ничего не скажешь! На вас пятерых вдвое больше крови, чем на моих четырех десятках. Знаменитые имена, это уж точно. За такими именами люди идут.
- Ты хочешь идти за нами?
- Может быть, и хочу.
- И твои карлы?
- И они тоже.
Предложение было заманчивое. Сорок карлов, и они знают, где находится Бетод, а может быть, даже осведомлены о его планах. Если так, Ищейка избавится от лишних вылазок в зимние леса, а ему давно надоели мокрые деревья. Однако все это еще не означало, что он доверится этому длинному. Пожалуй, можно привести парня в лагерь, и пусть Тридуба сам думает, что с ним делать.
- Ну хорошо, - проговорил Ищейка, - посмотрим. Давай-ка поднимайся на эту горку, а я пойду за тобой в нескольких шагах.
- Ладно, - ответил Трясучка, повернулся и полез вверх по склону, все так же не опуская руки. - Только приглядывай за своим луком, хорошо? Мне очень не хочется получить стрелу в спину только из-за того, что ты оступился.
- Обо мне не беспокойся, верзила, Ищейка никогда не… А-а!
Его нога зацепилась за корень, он сделал неловкий шаг и спустил тетиву. Стрела просвистела рядом с головой Трясучки и воткнулась, дрожа, в соседнее дерево. Тут же Ищейка оказался на коленях в грязи, с незаряженным луком в руках, а над ним возвышался Трясучка.
- Дерьмо, - выругался тот.
Ищейка не сомневался: если бы Трясучка захотел, мог бы запросто разбить ему голову своим здоровенным кулаком.
- Повезло, что ты в меня не попал, - сказал Трясучка. - Теперь я могу опустить руки?
Конечно, Доу начал сразу же, едва они вошли в лагерь.
- А это еще что за выродок, черт подери? - завопил он.
Доу широкими шагами подошел к Трясучке и смерил его свирепым взглядом, потрясая секирой. Наверное, они выглядели комично, поскольку Доу был на полголовы ниже, но Трясучку, похоже, это зрелище не позабавило. Еще бы.
- Это… - начал Ищейка, но не успел закончить.
- Какой длинный ублюдок! Я не собираюсь говорить с каким-то выродком, задрав голову! Сядь, дубина!
И Доу толкнул Трясучку так, что тот шлепнулся на ягодицы.
Ищейка подумал, что парень держится неплохо. Он, конечно, крякнул, ударившись о землю, немного поморгал, потом привстал, опираясь на локти, и улыбнулся им снизу.
- Пожалуй, я лучше тут и останусь. Только не надо на меня злиться, ладно? Я не виноват, что вырос таким длинным. Так же как ты не виноват, что вырос мудаком.
Ищейка вздрогнул, уверенный, что Трясучка получит сапогом по яйцам за эти слова, однако лицо Доу вдруг скривилось в ухмылке.
- Не виноват, что вырос мудаком… Мне это нравится. Он мне нравится! Кто он?
- Его зовут Трясучка, - ответил Ищейка. - Он сын Гремучей Шеи.
Доу нахмурился.
- Но ведь Девятипалый…
- Второй сын.
- Да ведь он же еще…
- Посчитай.
Доу нахмурился, потом тряхнул головой.
- Дерьмо. Давно это было.
- Он похож на Гремучую Шею, - послышался голос Тула, и на них упала его тень.
- Кровь и ад! - проговорил Трясучка. - Я думал, вы не любите высоких! Или он стоит на плечах у второго?
- Я один. - Тул наклонился и поднял его за руку, как упавшего младенца. - Прости за такое приветствие, друг. Те кто к нам приходит, обычно становится покойником.
- Надеюсь, я буду исключением, - отозвался Трясучка, по-прежнему глазея на Грозовую Тучу. - А это, выходит, Хардинг Молчун?