- Ага, московским зад регулярно подставляет твой Наум. - Вилен шагнул к столу, на котором лежал обычный с виду бронежилет, хороший такой, массивный, но в меру - под свободной курткой его не видно будет. Рядом с броником сиротливо валялась потрепанная книга за авторством какого-то Кропоткина, а ведь негр отродясь не проявлял тяги к литературе, может, и читать не умел. - Типа с московскими объединяться надо, иначе зверье сожрет. Он готов отдать им свой пай, третью часть Острога-на-колесах, которым Тула все эти годы только и живет.
Гурбан крякнул от удивления, услыхав такие речи.
Это было что-то новенькое, раньше Горбатый до такого маразма не опускался. От "сдачи" дурно попахивало. Ведь Острог-на-колесах делал регулярные рейсы между Москвой и Тулой, часто - в периоды обострения атак зомбаков - лишь он связывал столицу с прочим миром. Вот за эту бесперебойную связь богатые москвичи и платили патронами, топливом и прочими благами цивилизации.
Треть Острога-на-колесах принадлежала Мосинскому клану, еще треть - Зареченскому, и последняя часть - Маркусу, некоронованному королю колесного острога, когда-то простому пареньку, с которым Гурбан пересекся однажды, но с тех пор прошло много лет, и Маркус стал личностью таинственной, зловещей… Если мосинцы завладеют его паем, вопрос с зареченцами решится мигом и вовсе не в пользу Зареченского клана.
- Если Тула потеряет независимость, это… это…
Вместо Гурбана закончил кто-то другой, но не Вилен:
- Это будет катастрофой для всех нас.
Только сейчас командир чистильщиков заметил, что в комнате есть третий. А ведь тот стоял себе у заколоченного окна и даже не помышлял прятаться. Просто был он… незаметный, что ли. Роста среднего, лицо невзрачное, глаза серые, волосы серые, одет в серое: штаны мешковатые, пиджачок с латками на локтях. И главное, улыбался он эдак непонятно: то ли приветливо, то ли виновато, то ли снисходительно. Короче говоря, как хочешь, так его улыбку и понимай.
Гурбан никак не хотел. Чтобы сменить слишком уж болезненную для местных тему, он спросил, указывая на стол, точнее - на то, что на нем лежало:
- А это чего такое? Похвастайся, что ли.
- Глаз-алмаз, сразу распознал
вещь,
а, Гурбан? - Лицо Вилена в долю секунды размягчилось. - Крутая штука, мне на заказ сделали. Хошь, попробуем? - И прежде чем гость успел отказать, он ловко нацепил на себя бронежилет. И протянул Гурбану ТТ. Других пистолетов в Туле не признавали. - На! Стреляй!
- Ты чего?.. - Рефлекторно (дают - бери) Гурбан взял оружие, но тут же опустил его, жалея о порыве.
- Стреляй, говорю. Только в голову и руки-ноги не надо. - Вилен откровенно наслаждался растерянностью товарища. - Да расслабься ты и стреляй уже!
Гурбан протянул пистолет обратно:
- Нет, не буду я в тебя стрелять.
Босс Зареченского клана хитро прищурился. Было заметно, что он обрадован решением армейского кореша и огорчился бы, поступи Гурбан иначе.
Вилен протянул ТТ серому парню:
- На-ка. Ты давай.
Серый принял оружие подчеркнуто осторожно, показывая, что к огнестрелу он непривычный и вся эта возня ему претит. При этом он улыбался. И улыбка эта заставила Гурбана понервничать - серый навел пистолет аккурат ему в сердце. Идиотская улыбка. Улыбка изувера, отрывающего мотыльку лапки. Или блаженного, узревшего боженьку в небесах.
Грянул выстрел.
Бабах!!!
За мгновение до этого серый направил пистолет на Вилена. Стыдно признаться, но Гурбан почувствовал облегчение, когда пуля ударила в грудь не ему, а товарищу.
Вилен остался на месте, лишь слегка вздрогнул. И подмигнул:
- Нравится, а?
Гурбан перевел дух и ухмыльнулся - мол, видали мы такие фокусы, нас на понт не возьмешь:
- Холостой?
Сильнее, пожалуй, он не смог бы оскорбить Вилена. От возмущения тот раскрыл рот, но не выдавил из себя ни слова, лишь громко засопел. Вместо него заговорил серый. Вновь наведя на Гурбана ТТ, он спросил:
- Хотите испытать на себе?
Гурбан хотел отобрать у наглеца пистолет и вбить ствол ему в глотку, но в создавшейся ситуации это был бы не самый верный ход.
- Ну-ну, Сережа, сбавь обороты. - Вилен отобрал ТТ у серого.
Надо же, и имя у него подходящее, отметил Гурбан. Серое такое имечко…
- Знакомься, дружище. Это племяш мой, Серегой зовут. Дельный он, молодца. Заносит только, бывает. Племяш - моя правая рука.
Серый улыбнулся так, будто и не целился в гостя Тульского острога. Отморозок полнейший, у Гурбана от него мурашки, хотя чистильщик не из пугливых. А племянником Вилену он был точно таким же, как Гурбан - братом. Вилен рано осиротел, поэтому обожал родственные отношения.
На черном фоне лица четко обозначились белые зубы:
- Ну, побаловали и будя. Рассказывай, с чем пожаловал.
И Гурбан изложил Вилену все, как есть и было в последние дни.
Рассказал о гонце из Москвы, что приехал на БМП и умер у него на руках, перед смертью поведав о том, что Совет Московского острога почти полностью захвачен слизнями нового типа. Эти слизни научились сохранять в людях людское, не превращая их в полудохлых зомбаков. Гурбан двоих таких "людей" видел лично - не знал бы, что и как, и не подумал бы даже. Один в шляпе и очках, а второй…
- Что?! - изумлению Вилена не было предела. - Под слизнями новыми? Так вот почему Горбатый нас с Москвой объединить хочет! Он же, сука, сам под слизнем!
Гурбан кивнул. И то верно, неспроста главарь мосинцев такую подлянку задумал - Тулу сдать, Острог-на-колесах подарить. Ну не дурак же он совсем?!
- Так вот советникам московским, которые под слизнями, очень нужен один харьковский пацан. Зовут его Данила Сташев, - подытожил Гурбан и осторожно ввернул: - Вроде как Псидемия из-за его отца началась…
Глаза Вилена засветились адским огнем:
- Я б и сам не прочь пообщаться с этим ублюдком!
- Не все так просто. Я тоже поначалу подумал: ублюдок, сын ублюдка, и все такое. А потом, в пути, поостыл, и вот что мне в голову пришло…
А пришло в голову командиру чистильщиков следующее: неспроста мальчишка нужен слизням, использовать они его хотят. А если учесть, что папашка Данилы как-то повинен в Псидемии, то логично предположить, что родитель о слизнях знает нечто такое, чего остальным людям вовек не выяснить.
Замолчав, Гурбан глубоко вздохнул, а потом выдал то, что даже в мыслях раньше боялся сформулировать:
- Вдруг папаша его придумал оружие против паразитов? Одним махом всех, а?!
В комнате стало тихо-тихо. С лица Серого исчезла его многозначительная улыбка, и он стал почти похож на нормального человека.
- Слизни знают, что у Сташева есть оружие. Потому-то им нужен мальчишка, чтобы с его помощью воздействовать на отца. Шантажировать или еще как. Да?
- В точку, Вилен, в точку. Вот и я о том же. Думал, придушу мальца, когда поймаю, а потом - нет уж, не все так просто…
Серый, выражая всем своим видом задумчивость, подал голос:
- А где теперь этот парень?
- То-то и оно, что в компании москвича под слизнем. Тот приметный такой: в шляпе ходит и в солнцезащитных очках. И еще двое с ними: девчонка и толстяк. Эти нормальные. В Туле они, опередили меня.
- Что скажешь, родственник? - спросил Вилен.
Серый нахмурился, окончательно превратившись в человека:
- Докладывали мне, что сегодня в начале шестого утра четверо на радиоактивных лошадках въехали в острог. Принимали их мосинцы. И вроде без досмотра принимали. И провели сразу в резиденцию Горбатого. И… - Сергей замолчал, словно раздумывая, говорить или нет.
- Ну?! - нахмурился Вилен.
- В том, который в шляпе и очках, опознали Равиля. Да, я не оговорился. Того самого Равиля.
У Гурбана разом во рту пересохло:
- Ты имеешь в виду…
- Да.
Сергей, племянник Вилена, его правая рука, утверждал, что тот мужик в шляпе, который едва не завалил командира чистильщиков, на самом деле родной брат Наума Горбатого. Тот самый Равиль, который год назад подмял под себя треть Сибири, утопив ее в крови и обвешав тайгу трупами непокорных. Затем орду, набранную из отъявленных негодяев, он повел на Московский острог, но не рассчитал силенки: войско его разгромили, а сам он угодил в плен и был жестоко казнен у Лобного места на Красной площади. Четвертован, кажется. Или колесован. А еще говорили, что его заживо сожгли…
Но, как выяснилось, он выжил. Хотя лучше уж смерть, чем паразит на черепе.
- То есть за пацаном послали не абы кого…
- А самого жестокого убийцу Территорий, - закончил Гурбанову мысль Вилен. - А это значит, что…
- Мальчишка, Сташев этот, очень, очень-очень им нужен, - подытожил Серый, и на лице его не осталось и тени улыбки. - Ну просто очень нужен. Надо его отбить во что бы то ни стало!
Верно, подумал Гурбан. Но как это сделать?..
- Когда отходит Острог-на-колесах?
- В одиннадцать вечера сегодня, - ответил Гурбану Сергей. - На нем наверняка попытаются вывезти парня в Москву. И если там теперь у слизней вся власть… Одного не пойму: если это так, то кто послал к тебе, Гурбан, людей с предложением захватить Сташева?
Чистильщик пожал плечами:
- Этого не знаю. Может, не вся московская верхушка под слизнями? Если кто-то, хотя бы один советник с влиянием и с возможностями остался нормальным человеком, он мог бы помешать планам новых слизней.
Серый пожал плечами:
- Может, и так.
- Как же времени мало на подготовку! - качнул головой Вилен и провел ладонью по щетине на лице. - Черт!
Гурбан уточнил:
- Мало для подготовки чего?