У огня дежурил особенный человек. На нем был драный засаленный халат - махровый, в вертикальную полоску, оранжевую и черную. На ногах он носил нечто вроде тапок, а точнее - обрезанные по щиколотки кирзачи. На черной с сединой голове красовалась тюбетейка, сатиновая, вышитая шелком, - солидная вещь. Человек в халате был единственным среди местных, у кого наблюдалось подобие лишнего веса. Причем подобие это выглядело отнюдь не благополучным, но болезненным.
- Таджик, что ли? - Ашот сразу определил национальность пузанчика, выпадающего из общей картины. - А хрена ты тут делаешь?
За что сразу получил тычок меж лопаток, от которого едва устоял.
- Таджик, да, - радостно кивнул мужчина в тюбетейке. - Путин меня гнал еще, а я не ушел. И ты вот гонишь, да? Что делаю тут, да? Ай-я-яй. Я тут шашлык делал, чебурек делал, плов делал. А ты меня гонишь, не делай говоришь, да?
Чуть повернув голову, Ашот скосил глаза - в ожидании следующего удара. Затем потер свой внушительный шнобель и кивнул на парующее варево:
- Что-то большая какая-то кастрюля…
- Это не кастрюля. - Бахир без спросу сел прямо на дощатый пол, и его за это даже не пнули.
- Это казан, - закончила мысль татарина Мариша. - Тебе ли, Ашотик, не знать, ты ж у нас по жратве первый спец.
Пока "варяги" негромко переговаривались, в "красном уголке" собиралось все больше и больше народа. Кое-кто опирался на трость, был один на костылях, двух старушек привезли в скрипучих креслах для инвалидов.
- А на кой вообще казан этот? - Ашот ухмыльнулся. - На всех, что ли, за раз жратву варите? Что-то не видно тут сытых рож.
- То-то и оно, Ашотик, то-то и оно… - Даниле не понравился таджик. И казан тоже не понравился. И не понравилось всеобщее собрание трудового коллектива Гремихи.
Толстяк нахмурился, что было признаком повышенной умственной активности.
- Чего такой серьезный? - Таджик подошел ближе, остановился шагах в пяти от Ашота. - Не надо серьезный, от серьезный худой будешь. Казан - чтоб угощать вас будем, гостей дорогих.
- И чем же?
- Как чем? Обижаешь! Пловом, конечно.
- Пловом? - заинтересовался Бахир.
- Пловом, - уверенно кивнул таджик.
- И рис у вас есть, и морковка, и барбарис? - Бахир сглотнул слюну.
Таджик вмиг погрустнел:
- Нет. Ничего нет. Риса нет, да.
- И все-таки плов?
- Да-да, плов, да! - Таджик весело закивал. - Ням-ням, пальчики оближешь! - И добавил, указав на Ашота: - Его пальчики.
- Что?! - встрепенулась Мариша.
- Хороший барашек. Жирный. - Таджик больше не улыбался. Он стащил с макушки тюбетейку, вытер ею вспотевшее красное лицо. Подойдя к столу у ряда ржавых печек, взял здоровенный нож, больше похожий на средних размеров меч-кладенец, и неспешно, чуть ли не пританцовывая от возбуждения, направился к Ашоту.
Замолчавший было аккордеон вновь заскрипел, хор нестройно подхватил местный хит - единственный в репертуаре заполярной рок-группы:
И потому звучат стихи и песни,
Хотя апрель и май метель метет.
Я не скажу, что края нет чудесней,
Но здесь чудесный собрался народ.
Угу, чудесней не бывает. Что там рассказывали о Мончегорске? Похоже, и здесь не брезгуют человечиной, пусть даже радиоактивной… Данила дернулся навстречу таджику, но его тут же схватили сзади, скрутили руки. То же самое произошло и с его товарищами. Дольше всех сопротивлялся Ашот, но и его уломали: двое стариков держали его за ноги, двое - за руки, а еще один задрал ему подбородок так, чтобы ничто не мешало перерезать "барашку" шею.
Обитатели Гремихи щербато заулыбались. Кое-кто даже захлопал в ладоши.
Надо было что-то делать… как-то изменить ситуацию… Ведь это просто смешно - сдохнуть в руках старичья за шаг до намеченной цели!
- Вы не понимаете, мы должны спасти всех! Уничтожить слизней! У нас задание! - Данила отчаянно пытался хоть что-то придумать.
Ашот безуспешно вырывался. У Мариши из глаз брызнули слезы.
Между таджиком и Ашотом всего ничего уже.
Бахир, который стоял рядом с толстяком, боднул затылком деда, что держал его сзади. Дед вскрикнул, схватился за лицо. Его такой же престарелый товарищ отпустил руку чужака, чтобы помочь, - этого оказалось достаточно, чтобы Бахир освободился, нанося удары направо и налево.
- Тварь! - Татарин кинулся к пузану в тюбетейке, взмахнул кулаком, но пузан увернулся, двигаясь неприлично ловко для своих лет и комплекции.
А в следующий момент Бахир застыл.
И удивленно моргнул, глядя, как на пол под ним капает кровь.
- Реально, что такое?.. - Он осел, завалился на бок.
Мариша вскрикнула.
Таджик вытер лезвие ножа о рукав халата. А потом задумчиво посмотрел на девушку:
- Или ты барашек сегодня? Худой такой барашек…
Данила взвыл, дернулся изо всех сил. Он почти вырвался. Но лишь почти.
Таджик задумчиво переводил взгляд с Мариши на Ашота и обратно.
Белый как бумага Ашот с трудом выдавил из себя:
- Слышь ты, чурка!..
Он не мог не знать, на что нарывается. Но он прикрыл Маришу своим телом. Его оскорбление конечно же стало решающим в выборе жертвы - таджик шагнул к нему.
И тут Дана осенило. Стоп! Радиоактивное мясо! Радиация! На этом можно сыграть. Попытка уж точно не пытка.
Он быстро, не боясь уже спровоцировать залп из всего наличного огнестрела, поднял руку - мол, обратите внимание и не казните, а дайте слово молвить.
- Уважаемые, а счетчик Гейгера у вас есть? Не хочу портить вам аппетит, но…
Хор замолчал, аккордеон издал протяжный стон - и в доме престарелых стало тихо-тихо. Слышалось лишь хриплое, простуженное дыхание.
Таджик замер с занесенным для удара ножом.
- Радиация? - наконец сказал дед с двустволкой.
Вопрос прозвучал так обреченно, что Данила сразу уверился: его догадка верна - абы что пенсионеры жрать не будут.
- Она самая. Проверьте, не стесняйтесь. Плов - это замечательно, но мне не хотелось бы, чтобы нас потом нехорошо вспоминали. Ну, вы понимаете: скушаете нас - и вам всем хана.
Блеснув влагой на глазах, Мариша подмигнула Дану. На полу застонал Бахир.
У таджика в прямом смысле опустились руки. И главное - опустилась та конечность, в которой он сжимал тесак.
Затравленный взгляд Ашота стал сначала удивленным, потом насмешливым. В нем закрепилась самоуверенность на грани наглости - толстяк уже понял, что в качестве барашка больше не устраивает гремихинцев. Окончательно это выяснилось, когда трудолюбивые старички откопали в своих пожитках древний ДП-5Б
[31]
со шкалой микроамперметра на зеленой поцарапанной панели и с зондом на удлинительной штанге. Установить пригодность Ашота как источника белка доверили беззубому в тельняшке. С минуту примерно тот соображал, как нацепить наушники на свои оттопыренные органы слуха, потом столько же опасливо поглядывал на толстяка.
- Не боись, не укушу, - пообещал Ашот беззубому.
Еще бы укусил - не дурак же совсем, ведь затылка его касался ствол АК и палец с распухшими суставами готов был вдавить спуск в любой момент.
Обследовав после Ашота остальных гостей, беззубый выдал вердикт:
- Они не только пришли украсть нашу еду, они еще и радиоактивные!
"Варягов" тут же, как по команде, отпустили. Вокруг них образовалось свободное пространство. Мариша кинулась к Бахиру, из которого уже изрядно натекло.
Дан не знал, радоваться свободе или нет. С одной стороны - не съели. А вот с другой… Если была еще надежда, что при подрыве ядерного фугаса их не зацепило проникающей радиацией, то теперь… м-да…
- Всем, кроме группы захвата, покинуть помещение! - Главный дед поднял двустволку, явно намереваясь вышибить Даниле мозги, будто доставщик лично виноват в том, что сегодня дом престарелых останется без свежей человечины.
И то верно, всякие там частицы - еще не повод отпустить пришлых на все четыре стороны. Мало ли, вдруг они шпионы?
Данила слишком рано расслабился.
Но не Ашот.
- Э нет, дедуля, не так быстро. Пукалку свою опусти. Живо! - Толстяк вел себя столь самоуверенно, что смутил аборигенов. Правда, дед двустволку не опустил, но и не выстрелил все-таки. - Я чего, непонятно выражаюсь?! Да вам всем тут трындец настанет, если с нами хоть что-то случится! Вы что, не вкурили еще, в какой жопе оказались?! Совсем мозги маразмом выело?! - Присутствие дам толстяка не смущало, в выражениях он не стеснялся. - Так я намекну, мне не тяжело. Мы почему такие фонящие, а? Не в курсе, нет?! А потому что принесли с собой тактический ядерный фугас. Рюкзачок такой.
На лице деда дернулась мышца.
- Знаете, о чем я? Ну и отлично. Рюкзачок этот мы спрятали в Гремихе и таймер включили. Мысль понятна? Отсчет уже начат, смертнички! Если мы погибнем, некому будет отключить таймер, а значит, базе вашей со всеми вами кранты! Сами вы хрен фугас найдете, гарантирую!
Дед опустил двустволку.
- Какой еще фугас? Что это такое? - как бы между прочим спросил он и дал знак своим людям убрать оружие.
- Какой фугас? А вот такой… - Смакуя подробности, Ашот описал РЯ-6.
По мере того как он говорил, дед трижды менялся в лице и хватался за сердце - похоже, он узнал ядерное оружие по рассказу толстяка.
Когда Ашот замолчал, к деду с двустволкой подошел особист. Они о чем-то шептались с минуту примерно. Оба выглядели подавленными.
Толстяк их окончательно добил:
- Были у нас по пути одни шибко крутые, недоверчивые типа. Пришлось усмирить чуток. Грибочек-то небось видели, да?
Уставившись на него, старики синхронно кивнули - мол, да, видели.