- Или обиделся, что не признала своим любовником? - усмехнулась она. - Но не могла же я допустить, чтоб та старая карга разнесла эту нелепую сплетню по всему городу!
Хотя говорила Кристина язвительным тоном, Кен всё равно почувствовал, что девочка пытается перед ним извиниться. Если подумать, она и вправду оказалась в безвыходной ситуации, ведь если б тогда Кристина не повела себя с ним грубо, сварливая старуха фрейлина скорей всего ославила бы её по полной программе. Едва Кен понял это, как вся его злоба куда-то испарилась.
- Я вовсе не хочу, чтоб твоё имя смешивали с грязью, - заверил хозяйку он.
- Но объясни, зачем вообще ты втянула меня в эту мерзкую историю? По-твоему у меня совсем нет чести? Или я похож на негодяя, способного оклеветать незнакомую женщину?
Задавая все эти вопросы, Кен снова распалился и вновь едва не перешёл на крик. А девочка наоборот стала очень спокойной и серьёзно, без тени насмешки произнесла:
- Просто дело крайне важное, а тебе я доверяю.
Кен уже успел привыкнуть, что разговор с Кристиной почти всегда скатывался к взаимным упрёкам. С чего вдруг она заговорила о доверии? Застигнутый врасплох её словами, он неожиданно смутился и пробормотал:
- Всё равно не понимаю, чего там такого важного. Подумаешь интрижка…
- Эта интрижка может навсегда рассорить герцога Лавайе и весь столичный двор, - заявила Кристина.
- Да полно тебе, - рассмеялся оруженосец. - Вы, девушки всегда придаете своим шашням слишком большое значение. Чтобы герцог поссорился с императором из-за какой-то юбки?
- Я не шучу и не преувеличиваю, - настаивала на своем девочка.
Но Кен по-прежнему скептически улыбался, и Кристина хочешь не хочешь, пустилась в дополнительные объяснения:
- Всё дело в том, что Тобиас Гунн соблазнил не кого-нибудь, а Инессу Лавайе, дочку герцога Ги Лавайе.
- Ну и что с того? - перебил оруженосец.
- Дослушай вначале, - рассердилась девочка и продолжила: - Видишь ли, герцог Ги испытывает к дочери не совсем отцовские чувства.
- Что значит: "не совсем отцовские"? - не понял оруженосец.
Девочка замялась, явно не желая отвечать, но когда Кен вновь повернулся к двери, всё-таки сказала:
- Герцог Лавайе вожделеет свою дочь, - выпалила она.
- Мерзость, - прокомментировал Кен, однако Кристина не обратила на его реплику никакого внимания и принялась объяснять скороговоркой:
- Об этом почти никто не знает. Надо отдать должное герцогу, он пытается бороться со своими излишне пылкими чувствами, - сообщила девочка. - И вроде пока что справляется. По-крайней мере Инесса ни о чём таком даже не подозревает. Так что и ты не вздумай об этом где-нибудь сболтнуть, - строго предупредила она.
- Я ж не дурак, могла бы и не говорить, - огрызнулся оруженосец.
- Молодец, - похвалила Кристина и продолжила: - Естественно не всё так радужно как хотелось бы. Ги Лавайе, хотя и не прикасается к дочери, всё равно безумно ревнует её к остальным мужчинам. И вот, покидая Баон во главе объединенной армии, он оставляет своё сокровище на попечение нашей беспечной герцогине-матери. Что было дальше, ты уже слышал. И сможешь легко вообразить, что произойдёт, когда герцог Ги проведает об интрижке своей обожаемой дочурки.
- Ну, этому Тобиасу наверняка не поздоровится, - прикинул оруженосец и, вспомнив о предыдущих словах Кристины, сделал логический вывод: - Так что, Тобиас Гунн какая-то важная шишка при дворе императора?
- Ага, единственный племянник первого министра, - подтвердила Кристина.
- Герцог Ги непременно захочет получить его голову, а императорский двор на такое ни за что не согласится. Вот тебе и причина для конфликта.
Кен замолчал, обдумывая полученную информацию. Надо же из-за каких глупостей иногда начинаются войны.
- Ладно, допустим, ты права, - наконец, признал он. - Пусть, Лавайе действительно рассорится с императором. Тебе-то какое дело? Что за беда, если ещё один феодал переметнется на сторону мятежников?
- А ты когда-нибудь задумывался о причинах этого мятежа? - вместо ответа спросила Кристина. - Почему приграничные земли Акан одна за другой выходят из повиновения столице? И это в урожайные годы при сильном и, в общем-то, довольно справедливом императоре? Тебе не кажется всё это странным?
- Нет, дворяне всегда грызутся из-за власти, - равнодушно заметил Кен.
- В прежние времена они грызлись только между собой, - возразила девочка. - А теперь они все разом забыли старые распри и объединились в едином порыве против столичной власти. Поверь мне, всё это неспроста.
- Спроста или неспроста, какая разница? - отмахнулся Кен. - Сильные всегда обижают слабых. Богатые всегда обирают бедных. Войны были, есть и будут. Так на кой чёрт переживать об этом? Главное сохранить на плечах свою голову и не остаться с пустым карманом.
Это была очевидная истина, хорошо известная любому наёмнику, но вот Кристину она почему-то явно разозлила.
- Дурак! - раздражённо бросила она. - Не видишь дальше своего носа, да ещё и гордишься этим!
Поражённый её бурной реакцией, Кен удивлённо захлопал глазами. Нет, за проведённое вместе время он так и не научился понимать свою молодую госпожу.
- Нельзя же всю жизнь просто плыть по течению! - продолжила злиться Кристина. - В конце концов, свалишься в водопад и даже не заметишь!
- Ладно, угомонись. Не совсем понял эту твою аллегорию, но спорить не буду, иногда полезно докопаться до сути, - попробовал урезонить хозяйку Кен. - Что ты там говорила про мятежников, продолжай…
Девочка сердито сверкнула глазами, но, как ни странно, послушалась. Уже заметно спокойнее она пояснила:
- Существует истинная причина мятежа, некая тайная сила, вдохновившая дворян на борьбу с императорской властью. И эта сила глораны…
- Глораны? - удивился Кен. - Не может такого быть!
- Почему это? - язвительно поинтересовалась девочка.
Оруженосец на миг задумался, пытаясь облечь в слова, крутящиеся в голове мысли. Затем принялся говорить, загибая пальцы:
- Во-первых, никто и никогда не слышал, чтобы глораны оспаривали власть законных правителей Акан, - отметил он. - Во-вторых, им совершенно нечего у нас забрать: их собственные творения куда лучше наших грубых поделок, взять хотя бы амулеты силы. Женщин наших они считают ниже своего достоинства, а золота и рабов итак имеют в достатке. Ну и, в-третьих, если б глораны возжелали уничтожить империю Акан, то наверняка не стали затевать мышиную возню с какими-то жалкими мятежниками, они б нахлынули могучей волной и сокрушили бы армию императора своей невероятной магией, - уверенно закончил он.
- А ты я гляжу, большой эксперт по глоранам? - ехидно прокомментировала Кристина. - Видно частенько с ними встречался?
- Ну, было, разок, - несколько смутившись, пробубнил Кен.
- Разок, - многозначительно подчеркнула девочка. - Так вот почему ты сел в лужу по всем своим трём пунктам, - усмехнулась она
- Как это? - не поверил Кен.
Кристина улыбнулась и стала говорить, передразнивая манеру оруженосца:
- Во-первых, разве создание амулетов силы не есть прямое вмешательство в дела людей? Если б ты изучал историю, то верно узнал бы, что первые амулеты были подарены императорам и их чиновникам за некоторые вполне определенные уступки, - напомнила она и загнула палец. - Во-вторых, золота и рабов никогда не бывает достаточно. А есть ещё земли и всякие другие не менее полезные ресурсы. Ну и, в-последних, "мышиная возня с мятежниками" очень даже соответствует характеру твоих обожаемых глоранов!
- Ну, это ты зря, ведь их магия, - попытался возразить оруженосец.
- Просто невероятна, - перебила его Кристина. - Их магия действительно невероятна. Каждый глоран потрясающий волшебник равный по силе целому отряду императорской гвардии, - подтвердила она.
- И я о том же, - обрадовался Кен. - Поэтому…
- Однако, - снова перебила его Кристина. - И у глоранов есть свои слабые стороны. Например, их практически бесконечная жизнь.
- Разве ж это слабость? - удивился Кен. - По-моему это ещё одно их преимущество.
- А вот и нет, - усмехнулась девочка. - Бессмертие порождает чудовищный эгоизм: обидно погибнуть, когда у тебя впереди целая вечность. Так что, для глоранов нет ничего дороже собственной шкуры, и именно поэтому никто из них не станет рисковать собой в открытом сражении, пусть даже со слабым противником.
В устах Кристины всё, как всегда, звучало просто и логично, однако Кен ей не поверил, ведь кое-что в её теории явно не сходилось:
- Если глораны такие трусы, то как же им хватило решимости затеять этот мятеж? - возразил он. - Зачем тогда им вмешиваться в дела людей? Сидели бы спокойно в своем королевстве, где их никто не трогает…
- Именно страх и вынудил их действовать, - ответила девочка. - За прошедшие три века взаимоотношений, мы люди стали очень многочисленны, у нас тоже появились хорошие маги и способные хольды. Мало по малу мы становимся сильнее и начинаем представлять для глоранов реальную угрозу.
- Пусть так, но затевать мятеж? Зачем? Не проще ли законно короновать подконтрольного им императора? - с сомнением протянул Кен.
- Они пытались, и даже устроили в столице дворцовый переворот, - подтвердила Кристина. - Но капитул Кэлис не позволил тогда их марионетке занять трон. С тех пор и начался этот так называемый "мятеж".
Кен замолчал, не сумев придумать других возражений, а девочка тем временем вдохновенно продолжила: