Заметив, что не дышит уже минуту, если не больше, Гарин заставил себя сделать вдох и медленно потянул палку обратно. Ключи на связке дернулись в последний раз навстречу гравитационной аномалии, разочарованно звякнули и повисли, как им и положено, глядя вниз.
- Да-а… - подал голос Камень. - А Митрич говорил - сразу заметите. Мол, болтами обмерили, камушками обложили. Наврал?
- Зачем наврал? - сказал Олег. - Вон, видишь камень посреди тропинки? Должно быть, им подход к "мясорубке" отметили. Чтобы другие сталкеры стороной обошли.
- Так этот камень в самой "мясорубке"!
- Сегодня да. А вчера, может, в десяти метрах от нее был. Аномалии же мигрируют. А вон, смотри, чуть левее камня серое пятно шириной с ладонь. Увидел? Это болт.
- Какой болт?
- Обычный болт. Просто очень плоский. Расплющенный в лепешку. Это гравитация, - зачарованно проговорил Олег.
Он энергично помотал головой. Наваждение прошло. По крайней мере Гарину больше не хотелось сделать шаг вперед, чтобы посмотреть, что получится. Аномалия, притягивавшая его к себе, точно какой-нибудь ключ от почтового ящика, оставила Олега в покое.
- Надо в обход, - пробормотал он.
- Надо, - согласился Камень. - Давай по левому краю, а то в ветках запутаемся. Только осторожно, в овраг не свались. Хочешь, я первым пойду? А то ты какой-то… - он замолчал, подбирая слово, - странный.
- Ничего, я в норме.
Гарин взял наизготовку свой импровизированный детектор и сместился в сторону оврага. Упавшее дерево, породу которого Олег не сумел определить, когда-то росло на самом краю. Половина его корневой системы по-прежнему цеплялась за землю, а другая половина, со стороны оврага, отсутствовала, будто и впрямь срезанная гигантским плугом. В принципе между нижней частью дерева и обрывом оставалось достаточно места, чтобы протиснуться. Надо было лишь убедиться, что область действия "мясорубки" не простирается так далеко.
- Все чисто, - объявил Камень, словно подслушав мысли Гарина. - Детектор заткнулся, можно идти.
Олег все равно описал палкой широкий полукруг перед собой и, не заметив ничего подозрительного, немного расслабился.
- Можно, - подтвердил он и, приставив широкий конец палки к ноге, потянулся за ключами.
В следующий момент Гарин вскрикнул: "Э! О! Куда?" и два раза махнул рукой, однако ловкости ему не хватило. Связка ключей шлепнулась в грязь и медленно заскользила по осыпи к краю обрыва. Вместо того чтобы подцепить ее концом палки, Олег машинально шагнул следом и почувствовал, что подошвы его клятых ботинок тоже начинают скользить по мокрой после дождя траве.
- Эй, Камень! Камень! - позвал он, взмахивая уже обеими руками в тщетной попытке остановить скольжение.
- На задницу, студент! Падай… - Камень крикнул что-то еще, но конец фразы заглушило донесшееся из оврага рычание.
- Снорк! - ужаснулся Олег, глядя сверху вниз на растянувшееся в прыжке массивное тело и запрокинутую острую морду.
От страха и неожиданности его ноги подкосились, и в полуметре от обрыва Гарин сделал именно то, к чему призывал его Камень. Упал, причем не на задницу, а на всю спину, да так, что от удара о землю из него вышибло дух. Напоследок он еще раз взмахнул руками, словно дирижер, едва не рухнувший в оркестровую яму, и почувствовал, как его левое запястье обхватили сильные пальцы. Олег снова попытался крикнуть, но отбитые при падении легкие все еще отказывались впускать воздух, и он только беззвучно шевелил губами, силясь выговорить:
- Снорк! Снорк!
- Сам ты снорк, - с натугой произнес Камень, оттаскивая напарника от обрыва.
Когда рычание повторилось и из тумана, окутавшего дно оврага, снова вынырнула быстрая вытянутая тень, Гарин понял, что перед ним не снорк. То, что он в первый момент принял за оборванный шланг противогаза, оказалось уродливым свиным рылом. Вернее сказать, кабаньим. По обе стороны отрыла поблескивали небольшие налитые кровью глаза. Из пасти чудовища снизу вверх торчали клыки: два слева и один справа.
- Кабан, - прошептал Гарин. - Стреляй, Камень… - выдавил он и закашлялся.
- Зачем? Этой чушке до нас не добраться. А свинину мы сегодня уже ели, - спокойно ответил Камень, и Олег был вынужден признать, что спутник прав.
Как ни отвратителен был внешний вид мутанта, им повезло повстречать на пути именно кабана, а не снорка. Хоть глубина оврага в этом месте не превышала четырех метров, выбраться наружу животному было не под силу. Кабан, правда, этого не понимал, поэтому раз за разом пытался взять препятствие с разгона, но земляные стены были все-таки высоковаты для него, а расстояние между ними - недостаточно большим, чтобы как следует разогнаться. Мутанту оставалось только рычать с досады и рылом гонять по земле несколько надетых на кольцо кусочков металла, еще хранивших запах вкусной, но, увы, недосягаемой человечинки. А вот прыгучий снорк перемахнул бы через овраг, не заметив.
Некоторое время кабан преследовал несостоявшуюся добычу по дну оврага. Из тумана доносились его фырканье и топот, но через пару минут они стихли. А потом сошел на нет и сам овраг.
От самодельного детектора Олега остался только обломок палки. Теперь путникам приходилось уповать на пластмассовую пищалку в кармане у Камня. Впрочем, с тех пор как "мясорубка" осталась позади, прибор не пискнул ни разу.
- Ну и где эта опушка? - спросил Камень, осматриваясь.
- Видимо, там, - махнул рукой Гарин. - Митрич говорил, что после оврага надо свернуть направо. Кажется, я вижу просвет.
- Видишь - шагай.
Метров через двадцать деревья уступили место разросшимся кустам ежевики. Ягод на кустах не было, и это радовало. Олег не был уверен, что, увидев спелую ягодку, машинально не сунул бы ее в рот. А проглотив, не отдал бы Богу душу.
Продравшись сквозь заросли, Гарин остановился на пригорке, потирая исколотые плечи. Плотный материал куртки не до конца защищал от острых шипов. Стоящий рядом Камень негромко присвистнул.
- Ого! - сказал он. - Подводная лодка в степях Украины.
Олег не нашелся, что ответить. Зрелище действительно было необычным.
Кажется, Бодун говорил, что раньше на этом месте было озеро. Возможно, и так, хотя эта окаймленная сухим камышом яма напоминала скорее строительный котлован. Слишком уж правильной была ее форма, чересчур круто уходили вниз откосы. Однако вода здесь в свое время определенно была. Она и сейчас поблескивала там и сям мелкими лужицами. Одна из луж, расположенная у дальнего края котлована, была больше и, судя по всему, глубже остальных. Как раз на ее границе не то лежал, не то плавал баркас. Впрочем, напомнил себе Олег, корабли не плавают, они ходят. А этот свое уже отходил.
Издали судно казалось не крупнее среднего сарая, но по мере приближения сарай увеличивался в размерах, пока не вырос в огромный ржавый айсберг.
- Эй, на линкоре! - позвал Камень и по-хозяйски огляделся. - Где здесь трап у вас?
О первоначальном виде баркаса судить было трудно, посудину несколько раз латали и переустраивали, наращивая фальшборт со всех сторон, включая корму. Где-то стальные листы были приварены, где-то держались на болтах, поверх них снова что-то приделывалось и прикручивалось - и так несколько раз, пока судно не стало похоже на сошедший с пути бронепоезд. В некоторых местах наслоение заплаток пересекали длинные стальные полосы, наваренные под разными углами для прочности. Гарину вспомнилось романтическое слово "шпангоут", хотя вряд ли оно сюда подходило.
Олег меланхолично следовал за Камнем, с чавканьем вырывая подошвы из сырой глины. Вместе спутники обошли баркас по кругу и остановились у носа.
- Непонятно, как они сюда залезают, - констатировал Гарин. Камень кивнул - скорее своим мыслям, чем Олегу - и с силой постучал прикладом в борт.
- Есть кто живой? - крикнул он.
Где-то высоко, в невидимой за фальшбортом надстройке, лязгнули рычаги и открылся люк.
- Со страшным скрипом… - безмятежно промурлыкал Гарин, но Камень его тут же прервал:
- Заткнись, не до шуток.
Сверху показалось широкое небритое лицо. Человеку было едва за двадцать, и неровная щетина у него странно сочеталась со здоровым румянцем. Несколько секунд он всматривался в гостей, затем сделал такое движение, словно отгонял мух от тарелки с супом:
- Валите отсюда.
- Что ты сказал?! - возмутился Камень. - Глаза протри, юнга!
- Я не юнга, - сообщил незнакомец. - И ты мне не папа, чтоб так со мной базарить.
- Даже не мама, - подтвердил Камень. - У меня к Пуху разговор.
- У тебя сейчас с богом разговор будет!
Вахтенный опустил руку, явно намереваясь взять стоявшее у ноги оружие, но дверь на палубе снова грохнула, и кто-то невидимый спросил:
- Что за кипеш, Татарин?
- Пассажиры наглые, - ответил небритый юнга.
- Это кто здесь пассажир, шкура?! - окончательно рассвирепел Камень. - Ты масть в упор не видишь? Иди сюда, черт полосатый, я тебе закон немножко объясню.
От такого натиска Татарин слегка растерялся и неуверенно посмотрел назад. Вскоре из-за высокого фальшборта показался второй обитатель баркаса - тощий старичок с лицом, похожим на испорченный сухофрукт.
- Говори, - кивнул он, внимательно оглядев гостей.
- Я еще вчера на Большой Земле был, Пуху привет несу от братвы. Ну и дело кое-какое имеется. А звать меня Камень, ты должен был слышать.
- Камень?! - Старик сразу оживился, изюмина его лица сморщилась еще больше, видимо, это было улыбкой. - Татарин, давай трап!
- Шипр, это твое решение, - пробубнил тот. - Но Пух никого пускать не велел.