Лара вредно заулыбалась.
-Пора уже подсунуть сыну и другие книги. Про Казанову, что-нибудь вроде "Декамерона", "Эмануэль". "Камасутру", в конце концов. Тебе лучше знать, что надо читать мальчикам в таком возрасте.
Она снова прикрыла глаза.
-Я могу вскоре стать бабушкой... Как представлю, что у меня будет много-много внуков и внучек... так приятно будет держать маленьких на руках...
Потом прижалась ко мне и огорошила меня новым зигзагом мыслей.
-А может мне самой родить девочку? Я так сильно беспокоилась за младшего Линка, что сил на другое не оставалось. А сейчас вдруг подумала - я ведь ещё не старая, может у нас что-нибудь и получится...
Лара скромничала. Имея мужа-бога, она прекрасно обходилась без всяких модных косметических операций и снадобий. И выглядела сейчас даже моложе, чем когда мы с ней познакомились.
-А ты хочешь именно девочку? Я ведь сейчас могу запланировать даже это.
Взгляд у Лары затуманился. Потом она промурлыкала.
-Давай не будем загадывать! Пусть будет как раньше, когда мы в полной темноте думали только друг о друге. Пусть другие боги решают, кого послать нам.
Малыш
Из академии мы вышли в состоянии некоторого недоумения и эйфории. Мы вообще не думали здесь учиться, а смотри-ка, даже сдали первую сессию. Не сговариваясь, повернули к лучшей таверне, где обычно отмечают сдачу экзаменов и окончание сессии. Таверна почему-то называлась "Звёздный путь", была очень дорогой, и в период сессии попасть туда была проблема. Но кто будет считать деньги, когда сдан последний экзамен?!
Нам повезло - свободные места были. Усевшись за столик у окна, стали оглядываться. Судя по большому количеству знакомых лиц, сегодня гулял наш курс. За несколькими сдвинутыми столами уселись "вояки", как мы называли парней с военного факультета. Такое впечатление, что их на занятиях специально учили орать. Во всяком случае, слышно их было лучше всех. За парочкой столов виднелись "леки" (девчонки с лекарского факультета). Эти сидели скромно, потягивая вино из стеклянных бокалов. Попадались и студенты с нашего факультета, но как-то разрозненно. Тесной дружбы пока не получалось. Первая группа периодически задирала нос перед нашей, более слабой. Насколько я слышал, было уже несколько серьёзных драк с членовредительством. Со второй тоже получалось не очень. А нашу группу, как более слабую, загружали так сильно, что времени ни на что, кроме учёбы не оставалось. Вот все и сидели отдельно. Немного лучше обстояло дело у тех, кто жил в общежитии. Вон, даже сидит одна такая компашка, Сэдрик с неё глаз не сводит. А что, есть на что посмотреть. Два парня, четыре девчонки. Всем весело, все смеются. Даже немного завидно. Мысли у нас с Сэдриком шли в похожем направлении.
-Ты погляди, Нико, как люди весело живут! Болтают, могут зайти в гости в любое время. Сколько возможностей познакомиться! Этот год ещё потерпим, пока с учёбой не станет полегче, а в следующем году надо будет подумать о переезде в общагу. Представляешь, идёшь по коридору, а навстречу - девушка. И она никуда не торопится, одета в домашнее платье или халатик, и совсем не против поболтать...
Сэдрик мечтательно прикрыл глаза.
-А как же твоя любимая фраза "а потом они уединились"? Там ведь общага, обычно по два человека в комнате... Или будешь дожидаться, пока чья-то комната освободится? - съехидничал я.
Сэдрик задумался, потом одобрительно посмотрел на меня.
-Взрослеешь, Малыш. Сразу увидел главную проблему. Значит, в общаге будем знакомиться, а для всего остального у нас есть свои отдельные комнаты. Впереди две недели каникул, многие студенты остались в столице. Свободного времени и желания поразвлечься будет много. Так что на сегодня у нас план такой - мы напиваемся, отдыхаем, узнаём про местные злачные места. Если повезёт, с кем-нибудь познакомимся. Ну а дальше - как повезёт.
Про "напиться" он здорово сказал. Вернее пошутил. Ведь прекрасно знает, что я не пью. Вообще, у нас сложились своеобразные отношения. Сэдрик честно считал, что это он присматривает за мной, не давая пуститься во все тяжкие. Точно так же считал и я. В результате мы почти везде ходили вместе, защищая друг друга от неведомых опасностей. Но были и плюсы. Я немного поднатаскал Сэдрика в боевой подготовке. А он, может и не задумываясь об этом, показывал мне, как парню надо общаться с другими. Я даже начал понимать некоторые его шутки (я так думаю). Да и с учёбой мы здорово помогли друг другу. Шутка ли, поступили в академию и даже сдали первую сессию! С чистой совестью можно напиться, но у меня не получится. Когда мне было лет двенадцать, я на обеде чересчур усердно прикладывался к бокалу с вином. Отец это заметил, но ругаться не стал. А просто отвёл в отдельную пустую комнату без окон, поставил передо мной бутылку ликёра и сказал: "выпей всю бутылку и почувствуй, что на самом деле даёт опьянение". Сначала я не понял, что в этом плохого. С удовольствием выпил всю бутылку, походил по комнате, но ничего не происходило. Усевшись на стул, стал ждать, что будет дальше. А дальше было очень неприятно. Вокруг тишина, а стены вдруг начали качаться. Закружилась голова, стало подташнивать. Я пытался встать и уйти, но ноги не слушались, заплетались. Меня болтало, качало, было очень плохо. Не знаю, сколько это продолжалось, но утром я проснулся с больной головой, отвратительным вкусом во рту, меня тошнило. Ещё и штаны у меня были мокрыми... Стыд и отвращение были невероятными. С тех пор вино я пробовал, но только на вкус. А уж про то, чтобы напиться, и речи не было. Да и посещения таверн частенько давали наглядные аргументы в пользу продолжения трезвого образа жизни...
Но чокаться бокалами я не отказывался. Мне нетрудно, и собеседник (собутыльник) не напрягается. А уж выпью я после этого весь бокал или только обмакну губы, большинство чокающихся обычно интересовало не очень.
Сэдрик выпил пару бокалов и стал примериваться, к какой компании лучше присоединиться. Но это решили за него. Одним из "вояк" оказался парень, сидевший на лекциях в нашем ряду. Душа требовала общения. Нам помахали рукой, мы захватили бутылки и пересели за общий стол. Несколько рукопожатий, общих тостов, и все забыли, что мы присоединились к компании всего десять минут назад.
После очередного тоста за успешное окончание сессии, пошли обсуждения подробностей экзаменов. Самый крупный - Влад, с жаром рассказывал:
-Тут она наносит нижний удар, я отбиваю, ухожу от обратного хода меча, сам бью, снова увернулся ....
Слушать было довольно интересно, хотя из-за множества специфических названий приёмов не всегда понятно. Сэдрик понимал ещё меньше. Он уже достаточно набрался, и начал заметно покачиваться.
-О чём вообще разговор? - спросил он соседа.
-Да к нам сегодня на экзамен приходила Ларга, посмотреть, как мы бьёмся. С несколькими лучшими даже провела небольшие бои. Говорят, что особо отличившихся потом могут привлекать к тайным операциям. Конечно, всё секретно, никто этого не подтвердит, но все об этом говорят. Вот и Владу досталась честь сразиться. Его, конечно, разделали за минуту, но это тоже достижение! Вот он сейчас и делится впечатлениями, никак успокоиться не может.
Сэдрик смотрел на говорившего с недоумением.
-А в чём подвиг-то? Вон, у нас Нико сразу двоих отделал. Если бы препод не вмешался, то, может, и убил бы.
Собеседник тоже посмотрел недоумённо.
-Я говорил про Ларгу. А ты про кого?
-И я про Ларгу. Двух.
Говорили они вроде негромко и между собой, но за столом стало тихо. Больше всех набычился Влад, сверля нас с Сэдриком взглядом. Он был чуть не в два раза шире меня и такие слова ему явно не понравились. Вздохнув про себя, проклиная Сэдрика за язык, приготовился отбивать нападение. Но Влад вдруг расслабился.
-А что, - небрежно произнёс он - если это были больные, хромые и слепые старухи, то вполне мог и убить. Препод правильно сделал, что вмешался.
С секунду стояла тишина, а потом такой взрыв хохота и ржания! Парни со слезами на глазах колотили кулаками по столу, показывали на нас пальцами, затем снова заходились в приступах хохота. Сэдрик начал было вставать, но я его придержал и ощутимо врезал по рёбрам. Теперь Сэдрик хотел обидеться на меня, но я сделал зверское лицо и зашипел на него. Только после этого до него начало доходить, что он сказал что-то не то, и демонстративно закрыл рот, показывая, что не скажет больше ни слова. Вот и хорошо. Ведь договорились же, что о том бое не болтать! Постепенно смех стих.
Влад поднял бокал в тосте.
-За Нико, победителя и повелителя ларг!
Со смехом и улыбками тост был дружно поддержан. Я, радуясь, что драться не придётся, тоже пригубил вина. Ничего обидного лично для себя в таком тосте я не увидел. Главное - чтобы не драться и не портить неплохой вечер.
Тост следовал за тостом, а потом парней потянуло на пение. У половины не было ни слуха, ни голоса, все уже достаточно навеселе, но слова в песнях были героические и исполняли их с большим энтузиазмом. И смешно, и грустно. Я из вредности напел пару куплетов песенки, которую прочитал в какой-то книжке.
Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след.
Дуб годится на паркет, - так ведь нет:
Выходили из избы здоровенные жлобы,
Порубили те дубы на гробы.
Распрекрасно жить в домах на куриных на ногах,
Но явился всем на страх вертопрах!
Добрый молодец он был, бабку-ведьму подпоил,
Ратный подвиг совершил - дом спалил!
-- В.Высоцкий "Лукоморья больше нет"