- Глупости! - перебил ее сердито Монгомери, - глупости и бредни! Я понимаю, что романтическое сердце двадцатилетней девицы могла тронуть эта история на взморье! Взбалмошная девица выезжает в море на уютной гичке, не умея, как следует, грести и плавать; гичка перевертывается вверх дном… На сцену появляется спаситель - долговязый парень с мозолистыми лапами - и извлекает благополучно взбалмошную девицу из бездны морской… Словом, все - как в хорошем, честном романе. Я признаю, Долли, я признаю, черт меня побери, что Том Грей спас тебя от смерти, я верю этому, но из этого еще не следует, что ты должна выйти за него замуж. Я терпеть не могу романов! Зачем ты это хочешь сделать? Наплодить кучу нищих, как я уже говорил? Ты знаешь, какой кризис промышленности в Штатах, какой застой, какая колоссальная безработица. Сегодня Том Грей работает на заводе, завтра его уволят, и он умрет с голоду. Очень приятная перспектива, нечего сказать! Будь благоразумна, Долли, моя девчурка! Выкинь его из головы! Я не стесняю твоей свободы, ты бываешь всюду, где хочешь… Ты молода, красива и найдешь себе более подходящего жениха.
- Я выйду замуж только за Тома Грея! - спокойно и решительно произнесла Долли и направилась к двери.
Профессор Монгомери огорченно вздохнул и сердито пробормотал ей вслед:
- Ну, положим… Это еще мы посмотрим… Глупая девчонка!
Неожиданный гость
Большой четырехместный "Форд" почти бесшумно подлетел к чугунной ограде сада профессора Монгомери и остановился у решетчатых ворот. Сидевший рядом с негром-шофером худой, длинный, бритый грум, в сером шелковом цилиндре и сером длинном пальто, выскочил из автомобиля. Он подошел к воротам, внимательно осмотрел их, толкнул узкую дверцу калитки с правой стороны ворот и вернулся к автомобилю.
- Ну? - отрывисто бросил ему сидевший в автомобиле Джим Маклин, нефтяной король.
- Ворота закрыты и заперты висячим замком, сэр! - почтительно, приподнимая цилиндр, ответил грум. - Калитка не заперта, сэр!..
Джим Маклин грузно вывалился из автомобиля, отрывисто бросил шоферу: "ждать здесь!" и мелкими шажками заковылял к калитке, которую распахнул перед ним предупредительно грум.
Джим Маклин поднялся по ступеням до ведущей в дом двери, прочитал надпись на карточке, усмехнулся, блеснув золотыми зубами, и решительно нажал кнопку звонка.
Через несколько секунд дверь широко распахнулась, и на пороге показалась внушительная фигура тетушки Джен.
- Что вам угодно, мистер? - грозно прогудела она, ощупывая своими ястребиными глазами стоявшего перед ней толстяка.
- Я - Джим Маклин! Мне необходимо видеть профессора Монгомери, - проскрипел нефтяной король.
- Хотя бы вы были сам черт, вы его не увидите! - решительно заявила тетушка Джен. - Вы грамотны? Вы читали надпись на дверях? Посторонитесь, иначе я вас расплющу дверью, толстый нахал!
Коротенькие ручки Джима Маклина одновременно опустились в карманы широкого серого пальто. В его правой руке блеснул "Кольт", в левой захрустела белая бумажка.
- Пропустите меня, чертова баба! - бешено захрипел он, направляя пистолет в монументальную грудь домоуправительницы и одновременно протягивая ей белую бумажку. - Берите деньги, здесь чек на тысячу долларов. Посторонитесь, или, клянусь хвостом сатаны, я всажу пару пуль в ваши дыни!
Тетушка Джен озадаченно таращила свои ястребиные глаза на маленькое круглое отверстие в стволе автоматического пистолета и на беленькую бумажку. Цифра в тысячу долларов произвела на нее не меньшее впечатление, чем страшное оружие, и в первый раз в жизни ее гранитная стойкость была разбита.
- Наверх по лестнице во второй этаж! - простонала она, протягивая к чеку дрожащую руку, - по коридору вторая дверь налево. Профессор на балконе.
Джим Маклин вручил ей чек, сунул "Кольт" в карман, отдуваясь, поднялся по лестнице во второй этаж, прошел по светлому, широкому коридору, открыл вторую дверь и, очутившись в большой квадратной комнате, огляделся. По-видимому, эта комната служила столовой. Посредине стоял длинный стол, у стен - стулья с высокими, резными спинками и высокий, мореного дуба, буфет, сквозь стекла которого тускло поблескивала посуда.
Джим Маклин вышел на балкон и увидел в качалке фигуру профессора. Монгомери сидел, опустив на грудь косматую голову, и размышлял о недавнем разговоре с Долли. Появление нефтяного короля произвело на него впечатление неожиданно разорвавшейся бомбы; он вскочил и несколько секунд озадаченно рассматривал незваного гостя.
- Что вам нужно? Как вы смели явиться сюда! - закричал он, наконец.
- Я хочу с вами побеседовать, уважаемый профессор, - проскрипел, приподнимая цилиндр и направляясь к нему, нефтяной король. - Я давно жаждал…
- К черту! - яростно перебил его профессор. - Так это вы - тот писака, тот наглец, который в сегодняшней газете осмелился наврать про меня в три короба. Я вас сброшу с лестницы! Я вас уничтожу!
Джим Маклин удивленно взглянул на него, спокойно опустился в качалку, поставил свой цилиндр на стол, достал портсигар и, протягивая его профессору, проскрипел:
- Вы курите? Прошу! Очень неплохие сигары, у веряю вас. Я их получаю непосредственно из Гаваны. Не желаете? Как угодно! - и он спокойно закурил. Его размеренные, уверенные движения и непоколебимое спокойствие несколько охладили пыл профессора.
- Позвольте вам заявить, джентльмен! - уже более спокойным тоном произнес он, опускаясь в качалку, - что я не имею ни малейшей охоты беседовать с вами. Я терпеть не могу репортеров.
- О, я их тоже недолюбливаю! - усмехнулся нефтяной король, выпуская облако голубоватого дыма и откидываясь на спинку качалки. - Продажные души и врали отчаянные!
- Так вы не репортер? А я думал… - озадаченно вскрикнул Монгомери.
- Вы приняли меня за репортера? Ха, ха, ха! Это забавно! - проскрипел Маклин, и его жирное тело затряслось, как студень, в припадке безумного смеха.
- Так кто же вы такой? - сконфуженно спросил Монгомери.
- Я - Джим Маклин. В моих руках сосредоточены все нефтяные предприятия Штатов. Я стою двадцать миллиардов долларов! - гордо ответил нефтяной король.
- Кто бы вы не были, вы не имеете права врываться в мой дом! - петушился профессор.
- Без важных причин, без дела я не явился бы к вам. Я хочу купить ваше изобретение, ваши "лучи смерти", - проскрипел Маклин.
Профессор молча воззрился на незваного гостя.
- Да вы сумасшедший, дорогой мой! - полусердито, полусмеясь, вскричал он. - Купить мое изобретение! Но захочу ли я его продать? - Это еще вопрос!
- Предлагаю вам за него миллион долларов! - весело сказал нефтяной король.
- Ни за что! Ни за миллиард! Ни за все алмазы Гол-конды! Ни за все сокровища индусских раджей! Ни за все золото в мире! - насмешливо вскричал Монгомери. - Отчаливайте, почтеннейший! Убирайтесь вон, я ничего не продаю!
- Я вам предлагаю полтора миллиона! - проскрипел Маклин.
- Нет!
- Я вам даю два! Слышите, два миллиона!
- Нет, нет, нет! Тысячу раз нет! Убирайтесь подобру, поздорову!
- Это ваше последнее слово?
- Самое последнее! Больше я не желаю с вами разговаривать. К черту!
Джим Маклин побагровел от досады, схватил свой цилиндр и направился к двери.
- Я надеюсь, вы поразмыслите над этим и позвоните мне по телефону! - проскрипел он, останавливаясь в дверях.
- Вон! - бешено закричал профессор.
Джим Маклин выскочил в коридор, с несвойственной ему живостью спустился с лестницы и молча прошел мимо распахнувшей ему дверь тетушки Джен. Очутившись у ограды, он вытер носовым платком багровое лицо, ввалился в автомобиль и сердито буркнул шоферу:
- Домой! - "Форд" сорвался с места и с легким потрескиванием заскользил по мостовой.
План мистера Бунса
Кабинет Джима Маклина, нефтяного короля, был обставлен более чем скромно и носил чисто деловой характер. Яркий дневной свет вливался в просторную комнату сквозь стекла двух венецианских окон; посредине стояли рядом два открытых, заваленных бумагами бюро; у стены - широкий кожаный диван и белого клена книжный шкаф, сквозь стекла которого сияли золотом на корешках толстые тома справочников. У плотно закрытой двери, на коричневой обивке белела дюжина кнопок от звонков, соединявших кабинет с различными покоями громадного особняка на Пятой улице. Полдюжины кожаных, белого клена кресел, в беспорядке расставленных по кабинету, дополняли его обстановку. Джим Маклин, заложив пухлые руки в карманы серого пиджака, расхаживал по кабинету, шаркая ногами по дорогому ковру. Его бритое лицо было мрачно и задумчиво; по-видимому, он обдумывал очень важный ход в жизненной игре. По временам он подходил к окну, бросая взгляд вниз, на копошившийся человеческий муравейник на улице, подбегал к бюро, хватал первую попавшуюся бумагу и снова швырял ее на прежнее место. Человек, которому был известен характер нефтяного короля, увидев его в этот момент, подумал бы, что Маклин проявляет совершенно несвойственную ему нервность, словно сейчас должна решиться его судьба. Наконец, толстые красные червяки его губ сложились в гримасу, изображавшую улыбку; он подошел к стене и нажал кнопку под номером 2. Через минуту в комнату проскользнул среднего роста, худощавый молодой человек в изящном сером костюме. Его огненнорыжие волосы были тщательно разделены пробором и прилизаны на впалых висках; на веснушчатом, бритом лице водянисто-голубые, выпуклые глаза напоминали кукольные отсутствием выразительности.
- Звали, мистер Маклин? - отрывисто спросил он, останавливаясь в дверях.
Нефтяной король плюхнулся в кресло, пододвинул поближе к себе другое и также отрывисто произнес:
- Садись, Бунс…