* * *
Гоймир не отдал никакого приказа. Ребята собрались у виселицы на площади, все была взбудоражены, все орали, и каждый орал свое. Кто-то - что надо уходить отсюда, как ушел Квитко. Кто-то - что он лично хрена уйдет, не отыскав тех, кто все это учинил. Кто-то просто сбивчиво пересказывал увиденное, словно другие не видели того же. Тогда Гоймир криком установил тишину и предложил говорить по очереди. Сразу же закричал Хмур:
- Уходить часом! До гор, как Квитко… как чета его…
- Четы Квитко больше нет, - возразил Йерикка.
- Как то нет?! - вскинулся Данок. - Верно Хмур говорит, уходом уходить, отдохнуть - сколь сделали…
- Молчком будь, брат, - оборвал его Резан. - Йерикка прав, Квитко побили. Сам он от боя отошел - отрезанный ломоть делу нашему. Я так за то, чтоб тут драться!
- Без ума ты! - крикнул Холод. - Без ума, Родом клянусь! Как драться станем?! Писано - вычистят тут все окоем, как метлой пройдут! Пожгут все, а кто и уцелеет - нас возненавидит люто, недели не простоим!
- Так, - поддержал брата Морок.
- Так разом сколь сможем драться надо! - закричал Одрин. - Не неделю - так день единый, а там как будет, то и пусть!
- Верно! - взмахнул мечом Краслав. - Месть мстить! Кто Белой Девки боится - у печи сиднем сидеть стало!
- Никто не боится, - возразил Твердислав. - Тут за другое - не без ума ли сгинем? Что сделать успеем?
- Хоть малость! - ответил Мирослав. - Мы было рвали погань тут, как тряпку гнилую. Все видели - бьем мы их! Так и дальше станем!
- Налетом побеждали, - отмахнулся Ревок. - А часом они в разум вошли. Пожмут нас тиском к Светлым Горам - то ли сведут всех, то ли и так уйти понудят.
- То может, - Святомир поглаживал щенка, уснувшего у него на руках, - но про то мы им не один зуб вышибем, все труднее станется родину нашу грызть. В разум не возьму - как можно от борьбы отречься?
- Не мажь, - возразил, покачав головой, Рван, - никто не отрекается. Прошлым - не мы ли в горы уходили, как подожмет?
- Верно, - кивнул Яромир.
- Это ты мажешь, - возразил Олег. - Ребята, вы еще вот о чем подумайте - ведь это мы местных в войну втянули! Поймите - уйдем, нет, а их все равно убивать будут! Мы должны остаться и хоть попытаться помочь, хоть попробовать!
- За лесовиков шею подставлять? - фыркнул Гостимир.
- Так не за лесовиков! - вскочил Богдан. - Не за лесовиков! За землю нашу, за тем ведь шли сюда! Драться надо, пока силы есть! Здесь драться - не за тридевять земель!
- Все, тихо-т, - Гоймир тоже поднялся и оперся на меч, поставленный меж ног. - Все слово сказали? Восемь уходить не хотят. Девять - уходом мыслят. Княжий голос по Верье за два тянет - так ли?
- Так…
- Так…
- Верно то…
- Говори, князь…
- Так…
- Точно…
- Ну и слушайте меня, - он развернул, достав из крошна, листок из блокнота. - Часом вы весью ходили, а я рацию Гостимирову слушал. Вот то и записал - мнится мне, что непрестанно передают. Вот… "Всем, всем, всем в пределах слышимости. Говорит Стрелково. Руеня 7 числа, - это по-вчера! - наша весь подверглась нападению карателей. Нападение отбито силами жителей. Войско противника, до четырех тысяч человек с техникой окружает весь. Понимая, что сопротивляться тщетно, мы решили все же не оставлять врагу землю дедов и наши дома на разграбление. Встаем всем миром. Отбиться не сможем. Прощайте, братья, помните нас, павших за веру и отечество в бою неравном против нечисти данванской и их выслугов. Слава славянам!" - Гоймир сложил листок и добавил: - И вот то - заново и заново.
О чем думали остальные - Олег, если честно, не догадывался. А перед его мысленным взором, если так можно сказать, промелькнули лица женщин, накрывавших стол для двух десятков голодных парней - как для своих сыновей. Лица - и все.
- Теперь, - Гоймир оглядел всех, - я свои два голоса кладу за уход в горы. Все. Идем.
Олег увидел, как Йерикка недоуменно вскинул голову. И хотел сам заорать что-нибудь злое… Но его опередил Гостимир:
- Нет! Нет, Гоймир!
- Веди на Стрелково, Гоймир! - закричал Рван. - Веди, князь!
- Не подмогу братьям! - крикнул Хмур.
- Поможем! - заорал, подбрасывая пулемет, Ревок. - А поможем!
- Нас всего и есть восемьнадесят! - крикнул Гоймир, вздевая руки.
Но в ответ слышалось:
- Веди!
- Стать так!
- Добро - ляжем, не будет нам позора!
- Веди, Гоймир!
- Явный перевес большинством голосов, - удовлетворенно заметил Гоймир и выхватил меч. Взметнул его над головой: - Рысь!..
….Кольцо-коло горцев неслось то в одну сторону, то в другую - в вихре развевающихся плащей. Мечи искрами вспыхивали над головами. "Рысь! Рысь! Рысь! Рысь!" - уже исступленно выхаркивали мальчишки, убыстряя темп. И вместе со всеми несся в кольце Олег. Он и раньше плясал эту пляску - боевую пляску горцев. Но плясал просто так… просто так…
Он вообще многое раньше делал просто так - говорил какие-то слова, в чем-то клялся, кого-то ненавидел, во что-то верил… Смысл, настоящий смысл, все это начало. Обретать лишь теперь. Оказывается, то, что он просто твердил, как заученные истины - Родина, любовь, братство по оружию, честь - и вправду имеет его, этот смысл. Только он не для повседневного употребления.
* * *
Бабу Стешу сожгли на костре. Очевидно, не слишком старались - черты обугленного лица еще были различимы. Старая ведунья смотрела пустыми глазницами на пепелище своего дома.
Олег встал на колено возле развалин и соскреб слой гари с крайнего бревна.
- Не-ет, - протянул он, поднимаясь на ноги, - это они уже зря. Честное слово, они это зря… - он вытер ладонь о другую и, достав меч, коснулся рысьеголовой рукоятью обгоревшей груди старухи.
Сосенкин Яр постигла, та же судьба, что и Каменный Увал, и еще несколько весок, попавшихся на пути горцев. Весь была вырезана и выжжена с той же бессмысленной и беспощадной жестокостью, что и все остальные. В живых не осталось никого.
- Припасы пропали, - сообщил Резан, вместе с несколькими парнями обшаривавший развалины. Гоймир плюнул. Охота в этих местах просто не могла быть удачной. За прошлые сутки чета ничего не ела, кроме ягод, а это для нормального мальчишки не еда.
- По вечеру консервы доедим, - решил он. - На варево хватит?
- Хватит.
- Да уймется этот поганый дождь-от?! - раздраженно процедил, подходя, Святомир.
Йерикка, проверявший чехол на стволе пуле мета, ответил:
- Ага. Когда снег пойдет.
- Я часом не слишком шутки понимаю, - ответил Святомир.
- Как и вчера, - добавил Твердислав, - и по жизни.
Святомир посмотрел на него волком, но ничего не сказал. А Гоймир вздохнул, и в голосе его прорвалась усталость:
- Пошли.
Олег подумал - в словах Твердислава ему что-то показалось странным и знакомым. Они успели отшагать полверсты, прежде чем он понял - Твердислав сказал: "По жизни". Слова из прошлого Олега. Из другого мира.
…На этот раз они шли не по тропкам, показанным Володькой, а напрямую, не очень опасаясь - даже скорее желая! - встречи с врагом. Неясно оставалось, везло им, или еще как, но за двое суток пути не встретился вообще никто, кроме нескольких трупов, хотя выстрелы они слышали часто, а какие-то дымы, размытые дождем, почти непрерывно тянулись по горизонту. Хотя - что значит "какие-то"? С дымами все было ясно…
Консервы были доедены. Сожрали и какую-то спятившую птицу, попавшуюся на пути, начали посматривать на щенка, который уже сам бежал рядом со Святомиром - но пока больше в шутку. Грибы и прочая съедобность, на которую, вопреки распространенному мнению, щедра северная природа, помогали все-таки не очень оголодать, хотя Олег засыпал и просыпался с незнакомым ранее сосущим чувством в желудке. Это и был ГОЛОД - ощущение для Олега совершенно новое, никогда ранее не испытанное.
Спокойная жизнь окончилась вечером третьего дня, когда до Стрелково оставалось совсем немного. Большинство парней уже устроились под кустиками и упросили Гостимира спеть, только Одрин и Рван еще рыскали где-то по кустам, выискивая жратву.
В том, что запел Гостимир, Олег тут же узнал стихи своего деда - он читал их в книге "Нас не нужно жалеть"…
Руки по швам! Руки по швам!
Дождь моросит, дождь моросит.
Девчонок и писем не будет вам.
Дождь моросит, дождь моросит.
Три дня и три ночи во сне не спишь.
Лицо моросит, а глаза глядят.
Руки по швам! Перед кем стоишь?!
Сухие пайки моросят, лейтенант!
Сухие пайки с четырех сторон!
Стой! Кто идет?!. Дождь моросит!..
Меняю письмо на сухой патрон!..
Эй, лейтенант!.. Лейтенант убит.
- А то самое то, - подвел итог Ревок, когда песня закончилась. - Ужин наш где?
- Подбегает к Светлым Горам, - хмыкнул Олег. - Кто за ним погонится?
- За чем? - Йерикка, читавший всю ту же Библию, поднял голову.
- За ужином, - пояснил Олег, подстилая часть плаща под себя. - На кой палец я это делаю, все равно уже промокло все сквозняком…
- За каким ужином? - не понял Йерикка.
Олег вздохнул:
- Попал в вагон для курящих…
- Идут наши-то, - подал голос Яромир.
Но это был только Одрин - и он не шел, а бежал, причем со всех ног.
- Хангары, выжлоки! - выпалил он, еще не добежав. - Десятков аж шесть! За полверсты отсюда, тропой едут!
Повскакали сразу все. И Олег отчетливо увидел снова - встало из памяти - следы сабель на трупах и конские копыта, испятнавшие грязь…