- Умеем, - заверил Иерикка, ладонью быстро указав направления слежения: несколько человек рысцой рассыпались по сторонам, а сам Иерикка тихонько посвистывая и доставая камас, пошел к туше. - Вольг, Гостимир, Воибор, помогите.
Гоймир расстелил карту на камне. Мужик одобрительно посмотрел на часовых, замерших за стволами сосен:
- Шкуру не знаю, а воевать вы, кажись, умеете. Давно гуляете?
- Не очень чтоб, - Гоймир прищурился: - А воевать-то мы с мала выучены.
- Наслышаны… Вот, смотри, парень, Тут их машины прошли…
- То знаю. Пожгли мы их, - слегка нетерпеливо ответил Гоймир.
Мужик почесал бороду:
- Эге… Да ты, парень, знаешь, сколь там человек-то было?
- А мы так больше бьем, чем считаея.
- Ну, дальше смотри… Рисовать-то есть чем? Дай-ка.
- А вот, - Гоймир подал ему простой карандаш.
Охотник довольно умело обозначил известные ему коммуникации, гарнизоны и посты.
- До Темного озера тропки не заставлены? - Гоймир повел пальцем по карте.
- Вот чего не знаю… Я в тех краях года два не бывал.
- Ясен день… Данваны что? Не доняли одно? - осведомился Гоймир, складывая карту.
- Торопятся, не задерживаются… - ответил охотник. - Вас клянут. Сам слышал, говорили - время вы у них отбираете.
- Чуете? - на секунду повернулся Гоймир к остальным. И снова обратился к охотнику: - От вас людей забирать не пробовали?
- Так у нас в каждом доме ружье, - почти добродушно отозвался тот, словно это все объясняло. Или в самом деле объясняло?..
- А так чего сами?.. - Гоймир не договорил, но и так было ясно, о чем он.
- Парень, семьи у нас. И дома. Они нас не трогают, так и ладно.
- Ваши беды, - Гоймир признал правоту или, по крайней мере, правомочность слов охотника. - А вот каким местом тут стать можно?
Охотник задумался. Посмотрел на медленно качающиеся кроны сосен, медленно сказал:
- Да чего ж… Ночуйте у нас. Чай, весь не спалите… хотя данваны про вас еще и не то болтают! - и он засмеялся, в бороде сверкнули крепкие белые зубы. Потом сказал уже серьезно: - И не опасайтесь, у нас народ надежный, не продадут.
Гоймир потер нос жестом, неожиданно напомнившим Олегу Юрку:
- Прямиком спрос, - решительно выложил он: - Накормите ли? А то запасы в трату неохота, кто там знает, как завтра-то будет…
- Восемнадцать человек? - охотник окинул горцев оценивающим взглядом. - Накормим, не обеднеем… Сняли, парни?
- Тяжелый, сволочь, - бросил Олег.
Донельзя неприятная работа, настолько грязная и кровавая, что три месяца назад его затошнило бы от одного вида, сейчас воспринималась, как нечто обыденное, и Олег подумал, вытирая с камаса кровь и жир, что Мир подминает его под себя все больше и больше. А Йерикка улыбнулся, толкая ногой сырую шкуру:
- Посмотри, хозяин, ладно ли будет?
Охотник подергал её, проверил мездру и посмотрел на Йерикку одобрительно и с интересом:
- Охотник?
- Так у нас все охотники… Далеко до вашей веси?
- Версты две, - мужик легко забросил на плечо туго скатанную шкуру. - Пошли, что ль?
- Мясо брать не будешь? - удивился Гоймир.
- Бершину? - охотник удивленно сплюнул: - Погань… да и жесткое.
- Ну… - только и смог ответить Гоймир. Горцы запереглядывались. Медвежатину - особенно окорока - все они любили.
- Срежем что ль? - предложил Одрин.
Гоймир задумался. Мясо, конечно, было бы не лишним, но в перспективе их ждал отличный обед.
- Пошли, - решительно скомандовал он.
* * *
Стрелково, лежавшее на холмах, выглядело типичной весью лесовиков - дома лежали привольно, окруженные зеленью любовно возделанных садов. У поднося холмов тянулись полоски огородов. На вершине самого высокого холма махали приветственно крыльями два ветряка. Весь смотрелась крепкой, неспешной и зажиточной, в ней не было сумрачной готовности крепостных стен Рысьего Логова и других городов горцев, виденных Олегом. Такие деревни он встречал на Земле - и сейчас не мог избавиться от ожидания: вот-вот из-за какого-нибудь дома вывернет "нива" с прицепом или подержанный "фольксваген", на котором "в город" отбывает зажиточный фермер.
- Скоро расчухаются, - уверенно сказал Йерикка. - Поживут чуток под данванами, обожгутся и полезут изо всех щелей с топорами…
- Лучше бы сейчас помогли, - непримиримо ответил Олег.
Впрочем, его непримиримость большей частью проистекала от усталости. Он был мокрый насквозь и слегка натер правую пятку. Йерикка слегка удивленно ответил:
- А они что, не помогают?! Вот тебе еда. Вот тебе дом. А там - я тебе точно говорю! - мы и проводника на Темное найдем!
В Стрелково вела хорошая дорога, построенная еще во времена Медведей. На улицах никого не было - дождь…
- Скряги вы, так-то, - с насмешкой заметил Гоймир. Он вошел в весь с Йериккой и Олегом, оставив остальных за околицей.
Хлопов - так звали нового знакомого - не принял шутки:
- А того и опасаемся, что живем хорошо, - хмуро буркнул он, - Хоть бы бог вам дал данванов обратно завернуть…
- А подкормите-то - так и завернем, - вроде бы даже серьезно ответил Гоймир.
Хлопов покосился на горца, который широко шагал рядом, сдувая с носа капли и посматривая совершенно невозмутимо.
- Ладно, - неопределенно буркнул он. - Вот мой дом, заходите прямо, да и своих позовите там. А я по соседям пойду.
- Я схожу тоже, - вызвался Йерикка.
Хлопов посмотрел на рыжего горца и вдруг улыбнулся:
- Пошли. А если я тебя где по башке тюкну и шумну, кого надо?
- А не справишься, - парировал Йерикка совершенно спокойно.
Хлопов еще раз окинул взглядом его с ног до головы - и сказал вдруг:
- Пожалуй… Ты либо не горец? Я ваших много повидал, таких рыжих нету… Да и этот, - он ткнул в грудь Олега, - не иначе горожанин?
- Мы оба с юга, - коротко ответил Йерикка.
* * *
Семья Хлопова - жена, мать с отцом, двое взрослых сыновей и дочь лет двенадцати - встретила мокрую компанию весьма спокойно и очень радушно. Казалось, они не замечают ни смущения горских мальчишек, ни воды (грязной, между прочим!), текущей с них на чистый пол, ни запаха масла, пота и кожи. Робкие попытки горцев остаться на большой веранде ни к чему не привели - их вежливо, но настойчиво проводили в горницу. Дом был здоровый и хорошо обставленный. В одной из комнат Олег мельком заметил… компьютер и телевизор!
- Это чье?! - слегка удивленно спросил он.
- Мое, - ответил Мишка, младший из сыновей, восемнадцатилетний крепыш. И пояснил: - Я учусь. По фильмам. Нам это запрещают, но я все равно достаю, когда на юг ездим… - а потом оглянулся на мать и, понизив голос, сказал:
- Вы только плохо не думайте. Мы с отцом и Колькой собирались в лес уходить, да вот родные…
- Ладно, - неловко ответил Олег.
Вернулся главе семейства. И почти сразу в дом потянулись соседи - в основном, женщины. Они не задерживались - оставляли свертки, банки, кастрюли и уходили абсолютно без любопытства, что очень нравилось уставшим, не расположенным отвечать на вопросы мальчишкам.
Хозяева занялись обедом. Горцы выбрались-таки на веранду и расселись прямо на полу. Дождь, идущий снаружи, отсюда, изнутри, казался спокойным и даже привлекательным, он навевал дремоту, и кое-кто уснул. Впрочем, Йерикка и Одрин выбрались к компьютеру и сейчас о чем-то разговаривали возле него с Мишкой. Гоймир стоял у двери, скрестив руки на груди. Привалившись плечом к косяку, он смотрел на дождь. Гостимир, как по волшебству, раздобыл где-то масло и пропитывал им чехол своих гуслей, напевая:
Как все просто удается
На словах и на бумаге.
Как легко на, гладкой карте стрелку начертить…
А потом идти придется
Через горы и овраги,
Так что прежде, человечек, выучись ходить…
Слова казались Олегу знакомыми. Как, впрочем, и многое в этом мире. Олег слушал, привалясь спиной к стене. Ему было не очень хорошо. Нет, беспокоили не бои - они как раз не очень пугали. Война на девяносто процентов состояла из бесконечной дороги и забот о еде, ночлеге, обуви… А временами возникало ощущение - очень неприятное и такое же отчетливое - что они, как муравьи, бегают по некоему макету. А кто-то беспристрастный и непонятный наблюдает за ними сверху. И решает, что с ними делать. Олега беспокоило и пугало, что до сих пор на сцене не появились САМИ данваны. Они сражались чужими руками, оставаясь недосягаемы. От этого в душу закрадывался страшок.
Олег не любил копаться в себе - как и большинство подростков, он очень редко старался понять причины своих поступков, действий и мыслей. Но, как опять-таки большинство подростков, он доверял своим ощущениям. С возрастом это качество почти все теряют, интуицию заменяет логика. А у этого безотказного оружия есть одна тупая сторона - тот факт, что в мире много НЕЛОГИЧНЫХ вещей. Интуиция же подростка почти безошибочна, она сродни чутью гончей. И сейчас Олег беспокоился. Нет, совсем не сильно - беспокойство было похоже на осадок в бокале с вином. Он не портит вкуса, запаха, цвета, букета. Он просто ЕСТЬ. Лежит на дне тоненькие коричневым слоем, почти невидимым и совсем неощутимым.
Но он ЕСТЬ.
Олег вспомнил картину Одрина - одну из тех, которые он видел и которые так ярко напоминали ему некоторые работы Вадима, Летний луг, мальчишки, играющие в войну… А под землей, в черноте, белыми штрихами нарисованы схватившиеся врукопашную воин и чудовищное существо. Олег не помнил названия картины, но хорошо помнил серьезно-азартные лица детей, думающих, что именно у них идет настоящая война…