- Как бы то ни было, мы уже один раз принесли присягу Российской армии…
- Точнее России, - поправил я. - А между Россией и Российской армией большая разница. К тому же, смею вас заверить, ни к чеченцам, ни к китайцам, ни к американцам мы никакого отношения не имеем.
- Ты забыл упомянуть НАТО и нигерийскую освободительную армию, - прозвучало у меня в голове.
- Ты бы лучше что дельное подсказал, - отмахнулся я от Тогота, как от назойливого комара.
- России тоже бывают разные, - поджав губы, пробормотал капитан.
- Ну, скажем так, Родину продавать вас никто не заставит. Скорее наоборот. А что до нас, то можете называть нас… - тут я и в самом деле задумался. Как нас называть? Кто мы такие? С одной стороны, изгои общества, не признающие его законов. То есть фактически те, кто ведет антисоциальный образ жизни, подрывая сами устои общества и государства. С другой стороны: за что мы боремся? Ради чего явились сюда? Чтобы защитить нашу страну, нашу планету, конкретно род людской. - Скажем, нигилисты-патриоты, - выдавил я после долгого молчания.
Не скажу, что данное определение мне понравилось, но ничего другого в тот момент я придумать не смог.
- И воевать нам придется с родной же армией, - добавил капитан, покачав головой. - Нет, ничем вы не лучше этих ребят. У них тоже своя правда есть: они свободу для своей родины добыть пытаются… А то, на что вы нас подбиваете - предательство. Не знаю, как тебе, Паша, а мне эта яма милее. Все ж не падлой умру.
Тощий солдатик закивал головой.
- Верно, Виктор Иванович.
Я понял, что переговоры зашли в тупик. Фиговый из меня вышел переговорщик.
- Дай проводник так себе… - добавил Тогот.
Я уже хотел было отписать ему по первое число, когда слово взяла Валентина:
- А если мы поступим по-другому. Вас эти уроды все равно прихлопнут. Так что терять вам все равно нечего. А у нас под Питером лагерь обустроен. Поживете там, посмотрите, что к чему. А пулю получить всегда можно успеть… - Потом замолчала, выдержав многозначительную паузу и добавила: - Хотя, если вам больше нравится, мы вас можем и тут оставить, в обществе этих милых парней.
- А так, чтобы просто выручить без всяких там условий? - попытался еще раз солдатик.
- Просто так не получится. У нас не благотворительная организация.
- Значит, говорите, просто в лагере пожить, посмотреть, что к чему? - с хитрецой в голосе спросил капитан.
- Угу, - кивнул я. - Только без всяких там выкрутасов. Не стоит. И убежать оттуда нельзя…
Я уже хотел было протянуть ему руку и помочь вылезти из ямы, когда меня остановил ментальный окрик Тогота.
- Погоди, тут одна закавыка есть.
- Что еще?
- Викториан говорит, что лагерь его на охрану внутри не рассчитан.
- То есть?
- Ну, попасть в него нельзя, а убежать из него можно.
- И?
- Он боится, что сбегут.
- И что прикажешь нам делать? Викториан предлагает их пока у нас определить на день. Через день он охранное заклятие наложит, и все будет в порядке.
Я наградил Викториана испепеляющим взглядом.
- А в другое место их определить нельзя?
- У тебя единственного квартира-крепость. Ну, не в подземном же склепе Викториана их держать?
- Надо было вначале все подготовить, все продумать, а потом операцию начинать.
- Теперь будем умнее. Это не я, это Викториан сказал.
- А он знает, что у меня караван завис, и что у меня всего две комнаты, а жильцов как клопов. Один маркграф чего стоит.
- Денек потерпишь.
- Тебе легко говорить…
- Ладно, давай руку, - я наклонился и помог капитану выбраться из ямы.
Как только капитан оказался на земле, первое, что он сделал, так это двинул кулачищем мне в лицо и попытался выхватить автомат. И в том, и в другом случае я сильно удивил и разочаровал его. Двинув мне в лицо, он отбил себе руку. Я-то удара даже не почувствовал - не зря защитное заклинание прочел. Да и автомат капитану вырвать не удалось. Не задался у него денек, да и только.
He понимая, как такое возможно, он застыл, с удивлением вытаращив на меня глаза.
- Ты чего? - только и сумел выдавить он.
- А ты? - в тон ему вопросом на вопрос ответил я. - Сказано же, не рыпайся, тебе же хуже будет. Как видишь, бежать от нас бесполезно.
Я снова наклонился и помог вылезти солдату.
- А теперь пошли к вратам, - приказал Викториан, покачав дулом автомата.
- С чеченцами что делать будем? - спросил я.
- Нежно приголубим, - улыбнулся Викториан и шагнул к тому, что так и застыл с открытым ртом. Осторожно выудив у него из-за пояса гранату, он сорвал кольцо и запихнул гранату в широко открытый рот боевика. - Так оно лучше будет. Завтрак, обед и ужин в одном флаконе.
- А не… - начал было я.
- Нам свидетели ни к чему, - пояснил Викториан. - К тому же это - плохие мальчики.
Больше ничего не сказав, он повернулся и зашагал вверх, к подножию скал, к той точке, где мы материализовались. Пропустив солдат вперед, мы с Валентиной отправились следом за ними. Однако мысленно в этот миг я был далеко.
- Послушай, Тогот, если мы так будем людей собирать, то на это год уйдет.
- А тебе-то что?
- Нет, просто я собирался провести все это время несколько иначе…
- Перебьешься.
- Что-то ты немногословен.
- О чем говорить-то? Ты пока что, мил человек, обосрался. Солдат не уговорил, а то, что они с вами пошли, так то заслуга Валентины.
Мне расхотелось говорить, и я замолчал. Остальные тоже шагали молча, каждый погруженный в свои думы. Только, кто о чем думал, сказать мог лишь Тогот, а я с этим мерзавцем разговаривать не собирался. Только что наговорился.
Когда капитан понял, что мы направляемся к отвесным скалам, он забеспокоился.
- Эй! - окликнул он Викториана, вроде как признав его за главного. - Мы что, к этим скалам идем? Нет, мужик, ты скажи, если нас порешить собрались, так давай назад. Там все-таки могила, пусть и одна на двоих, да землица наша, освященная.
- Никто тебя расстреливать не собирается. Больно надо было в такую даль тащиться, чтобы пристрелить двух идиотов. Да и вообще оставили бы вас с вашими бородатыми друзьями, чего зря ноги топтать.
Остановившись под навесом скал, как раз там, где мы недавно появились, Викториан запустил время. Тут же громыхнул взрыв, разметав людей у руин, а через пару секунд рванул бензобак грузовика. В общем фейерверк славный вышел. Пока все любовались "праздничным салютом", Викториан на одном из плоских камней начертил пентаграмму перехода.
- Вот и все, - объявил он, с трудом разогнувшись. - Давай, Валентина, дам, как говорится, вперед. С той стороны поможешь Тоготу встретить наших красноармейцев.
Девушка кивнула, ступила в пентаграмму и растаяла в воздухе. Оба солдата, выпучив глаза, уставились на то место, где она только что стояла.
- Ну, что зенки вылупили, давай по одному следом, - приказал колдун, подкрепив свой приказ движением автомата.
- Это что? - спросил капитан, ткнув в колдовские знаки на земле.
- Скоростной лифт в ад, можете занимать места согласно купленным билетам, - объявил Викториан.
Круглов поежился, потом, словно взял себя в руки, как на эшафот, шагнул в центр пентаграммы и исчез.
Неожиданно молодой боец упал на колени. Создалось впечатление, что до этого он держался лишь благодаря влиянию капитана, а теперь веревочки, которые поддерживали его, разом обрубили.
- Пожалуйста, не надо, отпустите меня, Богом прошу…
- И вот с таким материалом нам предстоит работать, - проворчал Викториан и сплюнул.
- А кто вообще придумал всю эту канитель? - поинтересовался я. - Неужели нельзя было изобрести чего попроще?
- Не наше это дело, - вздохнул Викториан. - Кто придумал, тому видней. - А потом повернулся к солдату: - Ты не гомони, ступай давай…
Тот аж подскочил, попятился, шагнул в пентаграмму и исчез.
А потом настала моя очередь.