Пока Денис Третьяков занимается делами за Хребтом Голодный - что происходит в столице Семиречья городе Верном?
Посвящается всем участникам Кирсановских Сползов - моим товарищам. По мечтам о будущем - в том числе…
Олег Верещагин
Содержание:
НЕ ВРЕМЯ ДЛЯ ОДИНОЧЕК 1
ЛЕТО 25 ГОДА РЕКОНКИСТЫ - РЕСПУБЛИКА СЕМИРЕЧЬЕ - РАССКАЗ ПЕРВЫЙ - ЗНАКОМЬТЕСЬ. ЭТО ВЕТЕРОК 1
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ: 11
РАССКАЗ ВТОРОЙ - ВОЙНА ОДИНОЧКИ 11
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ: 19
РАССКАЗ ТРЕТИЙ - ВОЙНА ПРОДОЛЖАЕТСЯ 20
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ: 34
РАССКАЗ ЧЕТВЁРТЫЙ - ТЕ, КТО СО МНОЙ 34
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ: 44
ПРИЛОЖЕНИЯ: 45
НЕ ВРЕМЯ ДЛЯ ОДИНОЧЕК
"Помнишь песню о зимнем садике?
О травинке среди зимы?
Жили-были на свете всадники,
Жили-были на свете мы…"В.П.Крапивин. Всадники.
ЛЕТО 25 ГОДА РЕКОНКИСТЫ
РЕСПУБЛИКА СЕМИРЕЧЬЕ
РАССКАЗ ПЕРВЫЙ
ЗНАКОМЬТЕСЬ. ЭТО ВЕТЕРОК
И будто со стороны он услышал свой голос:
- Не трогать!
В.П.Крапивин. Мальчик со шпагой.
1.
Мотоцикл был великолепен.
Старинный "харлей-дэвидсон" ручной сборки, с широко разнесёнными рукоятями руля, низко поставленным сиденьем и мощными глушителями; сиденье алой кожи, блестящий чёрный лак и хромированные детали придавали ему немного устрашающий вид могучей боевой машины. Широкие шины - перемонтировка - явно были установлены для кардинального повышения проходимости. Угловато, полуфантастически изогнутое небольшое лобовое стекло - зеркально-матовое - отражало близкие городские огни.
Хозяин был великолепен под стать мотоциклу. Сейчас он стоял возле своей машины, опираясь на руль левой рукой в высокой чёрной краге. На сгибе правой руки - держал глухой, чуть вытянутый вперёд чёрный шлем с серебристым продольным гребнем и валиками мощных амортизаторов. Пластиковая матовая маска отливала лунным серебром. Чёрная кожаная куртка на "молниях" была застёгнута под горло. Чёрные джинсы, подшитые кожей, перетягивал широкий чёрный пояс с серебряной пряжкой в виде двух рук. Высокие сапоги с ремнями под коленями были подбиты сталью на каблуке и форсистом квадратном носке. На правом сапоге крепился широкий и длинный охотничий нож с тяжёлым концом и удобной рукоятью, сделанной с прочным хватом под пальцы. С пояса - справа наискось - свисала пластиковая кобура старого "парабеллума" артиллерийского образца, к которому крепился длинный тонкий прицел.
Хозяин мотоцикла был рослый, плечистый, хорошо сложенный мальчик или уже даже юноша - лет пятнадцати, с лицом загорелым, уверенным и смелым. Пышные, густые волосы бело-жёлтого цвета - подстрижены так, что образовывали подобие шлема - шея, уши, лоб закрыты… Большие глаза имели странный фиалковый оттенок. Нос - чуточку курносый, гладкие скулы, чуть припухшие обветренные губы, упрямый твёрдый подбородок… Временами лицо юноши становилось странно задумчивым и от этого - намного более детским. А иногда он чему-то улыбался - широко, открывая зубы - белые, ровные и крепкие, как у молодого хищника.
Юноша вёл свой мотоцикл за руль, словно коня под уздцы, это на самом деле походило именно на такую картину. Почти год… нет - больше - не был он в этих местах, но отчётливо помнил, что в пяти с небольшим километрах от пригородов стоит бензоколонка. Счастье, что бензин кончился совсем рядом с нею. И хочется надеяться, что бензин этот не подорожал… Хотя, говорят, сейчас всё дешевеет, да он и сам был уже не раз свидетелем подобных изменений…
Холм остался слева. Дорога была пустынна в обе стороны, но далеко впереди над неразличимым сейчас, в ночи, дальним концом Медео вставали силуэтами темней самой ночи - горы хребта Голодный. А невдалеке уже компактно горели огоньки бензоколонки, а над ними… Юноша молча поднял брови в удивлении: обычно там полыхало золотое семизубое пламя - знак компании "7 огней". А сейчас знак был другой - бело-чёрный круг с золотой короной на чёрном. Гм. Давненько он тут заправлялся последний раз…
…На бензоколонке, однако, ничего не изменилось. И тоже было пусто. Заправщик дремал на раскладном табурете у входа в контору. Он не проснулся, пока мотоциклист не прикоснулся к его плечу.
- Кто? - проворчал он, не открывая глаз.
- Если ты откроешь глаза, чёртова пивная бочка, - голос у юноши был совсем мальчишеский, звонкий и весёлый, - то увидишь кое-что интересное… Ты всё так же обворовываешь клиентов на бензине?
Всё ещё нехотя дежурный разлепил веки - и тут же вытаращил глаза. Потом раскрыл рот - и…
- Солнышко на небе, боги на земле! - он с трудом восстановил равновесие на опасно закачавшемся стуле. - Колька! Колька-Ветерок! Ты что, вернулся?! Где ж ты был, маленький ты бродяга?!
- Потом, потом, старый пень, - посмеивался мотоциклист. - А что, стоит ещё наш Вавилон?.. Ну-ка, залей мне полный бак, быстренько.
- За чей счёт? - хмыкнул заправщик. - Или снова в кредит, как ты заправлялся у меня с двенадцати, память не изменяет, лет?
- Нет, за наличные, - Колька продемонстрировал солидную яркую пачку местных рублей, среди которых хмуро-самоутверждающе торчали несколько казавшихся блёклыми в таком соседстве имперских банкнот.
- Где ж ты был? - заправщик воткнул шланг в бензобак. - На заработках, или как?
- Там, - Колька ткнул большим пальцем на запад.
- Ну а едешь куда? - продолжал любопытствовать дежурный.
- Туда, - указательный палец показал на восток.
- А ты всё тот же… - проворчал заправщик, следя за стрелкой на диске колонки.
- А почему я должен меняться? - засмеялся юноша, оседлав помывочную колонку гидранта. Заправщик покосился на неё.
- Уйди ты оттуда, добром прошу… сколько раз ты её сворачивал… Ребята ваши обрадуются. Ты бы прямо сейчас к ним и заехал, а? В штабе-то точно кто-нибудь есть…
- Нет уж пусть потерпят до утра… Что, неужели вспоминали обо мне?
- Не то слов… ох ты… вот ведь…
Либо мужчины отчётливо побелело. Он выпустил шланг, и тот выскользнул из бака "харлея". Остановившиеся глаза затравленно смотрели на дорогу к городу.
По ней с надсадным гулом снятых глушителей приближалась вереница огней - фар мотоциклов. Раз… два… три… четыре… четыре старинных "урала"-двухместки, тоже раритеты с какого-нибудь копаного склада, определил по звуку Колька и, чувствуя, как вдоль позвоночника сбегает нервная дрожь предчувствия, спросил, как ни в чём не бывало:
- Тебя что, током шарахнуло? Или это комиссия по проверке от новых хозяев? Берегись, старый ворюга… ужа Бахурев-то табе…
- "Дети Урагана", - заправщик не сводил глаз с дороги. - Мотай отсюда, Ветерок. Это "Дети Урагана".
- Дорожная банда? - брови юноши плавно поднялись. Однако их хозяин - с гидранта не подумал даже привстать.
- Хуже, - мужчина понизил голос. - Как недавно правительство основательно почистили - так они и появились. Молодые совсем, а злости… Кто говорит - нанятые врагами Бахурева, кто от чистки уцелел, кто - что иное… ох сделают они сейчас…
- Чего тебе бояться-то? - лениво спросил Колька.
- За то, что на "Госэнерго", - заправщик кивнул на новую эмблему над колонкой, - работаю - и покалечить могут… Вон, вчера закусочную сожгли…
- Так звони в полицию или в филиал компании, - Колька внимательно следил за цепочкой огней.
- Да пока они приедут… и не найдут же ничего! У нас тут тряска - хуже землетрясения… говорю ж - Бахуреву союз с Империей простить не могут… ах, ты ж… что делать-то… да уезжай ты-то отсюда, говорю ж!
- Так, - Колька спрыгнул с гидранта и потянулся. - Я вижу, тут у вас плохи дела совсем. Видно, и президенту нашему без Ветерка никуда. Не справляется… - он осуждающе покачал головой и издал неприличный звук губами. - Ладно. Шланг убери, добро переводишь только. Тем более, раз оно теперь гусударьственное.
- Коль, не надо, - быстро сказал заправщик. - Не надо. Мне ж потом всё одно тут всё раскурочат… не расплач у сь!
- Звони давай, - юноша хлопнул ладонью по сиденью своего мотоцикла. - Только звони-ка ты… звони-ка ты не в полицию. Звони-ка ты Славке Муромцеву. Он уже тут, или ещё учится?
- Тут уже… говорю же, про тебя спрашивали…
- Вот и звони. Быстро. И ничего ты про него не говорил, кстати…
И небрежно оперся плечом на колонку. Заправщик заторопился к конторе, на ходу умоляюще крикнув:
- Не стреляй только!
Как раз тут "уралы" один за другим начали въезжать на территорию заправки и с треском закружили между колонок, вспарывая ночь светом мощных фар. Они были выкрашены в алый цвет (даже шины из алой резины!), бензобаки - украшены золотыми рисунками перевёрнутой пятиконечной звезды в пентагоне. На каждом сидели двое, похожие на каких-то монстров - в алых комбинезонах и чёрных зеркальных шлемах. Передний пригибался к рулю, задний сидел, откинувшись и картинно опустив правую руку с велоцепью.