ГЮНТЕРЫ
ТОМ IV, СТАТЬЯ 7–8, РАЗДЕЛ 3, ПРИЛОЖЕНИЕ С, ОСОБЫЕ ТРЕБОВАНИЯ: ВНЕСТИ ПОПРАВКУ И ВКЛЮЧИТЬ ВИД GRYLLUS NIVEUS, ТАКЖЕ ИЗВЕСТНЫЙ ПОД НАЗВАНИЕМ "СНЕЖНЫЙ СВЕРЧОК".
ЖУРНАЛ ГЮНТЕРОВ
Роун задыхался, ноги не слушались. Лампи бросился к нему, чтобы поддержать друга.
- Что с тобой? Что стряслось?
- Что-то случилось со Стоув… Сначала она была очень возбуждена, потом испугана, а после этого чем-то невероятно опечалена, как будто пережила страшное горе. А теперь я вообще ее не чувствую… Ничего не чувствую… От нее совсем ничего не доносится.
- А идти-то ты можешь?
Роун кивнул. Им надо было торопиться, чтобы не отстать от очкарика. Улицы, по которым он их вел, ничем не походили на роскошные, лощеные бульвары в центре Города. Тут повсюду валялись отбросы, среди которых сновали бездомные кошки, опрокинутые мусорные баки то и дело преграждали им путь. Здесь дома были сложены из кирпича. Многие окна были заколочены досками, некоторые постройки, казалось, возводились еще до Консолидации. Люди в обносках хлопали обшарпанными дверями, таращились на них пустыми глазами.
Межан положила руку Роуну на плечо.
- Это - иное лицо Города. Многие из этих людей перебрались сюда после того, как были разрушены их селения, в надежде хоть почку свою продать, чтобы выжить. Но они уже слишком старые, и их органы Владыкам не нужны. Этим беднягам некуда податься, у них нет ни нужных знаний, ни навыков. Но когда они понимают, какую допустили ошибку, исправить что-либо уже слишком поздно. От непереносимого голода и нужды они продают своих детей - целиком или по частям, в зависимости от того, с чем им легче смириться. У них не остается никакого выбора - нужны хоть какие-то деньги, чтобы выжить. Вот они и бродят по этим развалюхам, как потерянные души, живут тем, что найдут в отбросах.
У одной из таких хибарок перед импровизированным святилищем, устроенным из двух поставленных один на другой ящиков, на коленях стояла какая-то женщина. Святилище было украшено красными лентами, разноцветными глянцевыми бумажками и зажженными свечами. Присмотревшись внимательнее и поняв, кому она молилась, Роуна охватил смертельный острый стыд - в святилище висела картинка с изображением Нашей Стоув.
- Она - их божество. Эти люди верят, что в один прекрасный день девочка избавит их от нищеты. Этот завалящий товар им поставляет Владыка Внушения, Керин Хитроумный, и эти несчастные покупаются на него как последние лохи.
- Разве Город ничем им не помогает?
- Они живы до тех пор, пока они не выходят за пределы своего района. Город в неизъяснимом своем великодушии называет их "отсутствующими" и терпит тот факт, что кровом им служат эти полуразвалившиеся трущобы. Это еще один пример "благосклонного заступничества" Нашей Стоув.
А ведь когда-то у этих людей, у этих "отсутствующих", были свои дома и свои семьи. Было человеческое достоинство, которое они теперь полностью утратили, поклоняясь образу его сестры. Может быть, именно против этого собирался выступить Святой? Ведь и Святой, и Кира - оба они вышли из простого народа и были такими же людьми, как эти, которых изгоняли из собственных домов и убивали мечом или медленной пыткой безнадежного отчаяния - какое это имело значение? Перед Роуном стояла своя задача - ему выпало на долю спасти детей, детей незаурядных. Но разве дети этих людей не заслуживали спасения?
Очкарик распахнул обветшавшие ворота, на честном слове как-то приляпанные к облупившейся стене. Он вкатил в них свою тележку, все последовали за ним. Доббс вел впереди лошадку, замыкала шествие Межан. Бросив быстрый взгляд назад, она прикрыла ворота. В центре покрытого асфальтом дворика стоял ничем не примечательный белесый бетонный куб. Озадаченные, Роун и Лампи остановились.
- Не стойте так и не оглядывайтесь по сторонам. Привязывайте лошадь и заходите внутрь, - сказал им человечек в очках, кивнув в сторону куба. Он набрал в стене какую-то сложную комбинацию, нажимая на скрытые кнопки. Раздался щелчок, и одна из сторон куба сместилась, открыв достаточно широкий проход.
Пространство внутри было таким же непримечательным, как и снаружи. У противоположной стены стояли двое таких же неопрятного вида работяг в зеленых одеждах и сквозь толстые линзы очков таращили на них глаза. Один был высоким и сутулым мужчиной, а вторая - веснушчатая женщина, ковыряла пальцем в ухе.
Камьяр улыбнулся.
- Очень рад снова видеть вас, понтеры. Гюнтер Номер Шесть, мы благодарны тебе за своевременное…
- Снимите ваши маски, - приказным тоном сказал очкарик без всякого намека на гостеприимство.
- И я тоже? - спросил Лампи.
- И ты тоже.
Они все подчинились, хотя Роун заметил, что Лампи без маски себя чувствовал очень неуютно.
- Вас должно было быть только четверо, - проговорил маленький человечек.
- Да, это так, но гости, которых мы с собой привели, в некотором смысле достаточно известны, - ответил Камьяр. - Позволь представить тебе Мабатан.
Гюнтеры уставились на нее и в упор рассматривали девушку.
- Ну что ж, понятно, понятно… Значит, ты действительно, существуешь.
- Пока существую, - сказала Мабатан. - Как и ты, Гюнтер Номер Шесть. А ты кто такой? - спросила она высокого нескладного гюнтера.
- Гюнтер Номер Четырнадцать к твоим услугам, - сказал он, неуклюже шагнув вперед.
Гюнтер с веснушками вынула палец из уха и кивнула.
- Гюнтер Номер Семьдесят Девять.
- И вас тоже больше, чем я думала, - сказала Мабатан.
- Всего - девяносто шесть, - констатировал Гюнтер Номер Четырнадцать. - Кто эти двое незваных?
- Меня вы можете называть Лампи. И кстати говоря, я не заразный.
- Мы знаем, - сказал Гюнтер Номер Шесть. После оживленного обсуждения с Номерами Четырнадцать и Семьдесят Девять, Номер Шесть подозрительно покосился на Роуна. - А он кто такой?
- Роун из Негасимого Света. - На губах Камьяра заиграла легкая улыбка.
Все гюнтеры подошли поближе к Роуну, вытянув к нему головы. Ему показалось, что они смотрят не прямо на него, а скорее разглядывают пространство между ним и поверхностью стекол очков.
- Эти ваши очки - они что-то типа сканирующего устройства? - спросил пораженный Роун.
- Да, что-то вроде того, - подтвердил его догадку Гюнтер Номер Шесть. - Сейчас мы проверяем, действительно ли ты правнук Роуна Разлуки. Мы полагали, что ты покинул известный нам мир. Здесь, в Городе, тебе находиться небезопасно.
- Я ищу свою сестру. Мне нужно увидеться с ней и поговорить.
Трое гюнтеров переглянулись, видимо без слов обмениваясь какими-то соображениями. Пока Роун ждал их ответа, актеры тоже не проронили ни звука, что было на них совершенно не похоже. В конце концов заговорила Гюнтер Номер Семьдесят Девять.
- Скорее всего, ты просишь о невозможном.
- Из-за того, что ее охраняют? - спросил Роун.
- Из-за того, что, возможно, она умерла, - ответила девушка. - По нашим последним наблюдениям, у нее был сильнейший нервный кризис, по силе соответствующий апоплексическому удару.
- Да, недавно она испытала сильнейшую боль, - подтвердил Роун.
- Ты чувствовал ее мысли?
- Нет, - признался Роун, - не мысли, а чувства - смятение, страдание, страх.
Гюнтеры обменялись мрачными взглядами.
- Тело твоей сестры потерять не позволят. Возможно, она умерла физической смертью, но ее органы будут сохранены живыми.
- Какие органы? - Роун в панике переводил глаза с одного гюнтера на другого.
- Скорее всего, мозг. Мы можем попытаться обнаружить его местонахождение.
В безысходном отчаянии Роун прислонился к стене, закрыв лицо руками.
- Наверняка гюнтеры этого не знают. Им нравится строить догадки. Причем по большей части их предсказания мрачные и тревожные, но они сами в них не уверены.
Слова Мабатан могли бы утешить Роуна, если бы он сам не ощущал страдания Стоув, а потом, после острой боли сестры, которую он почувствовал, до него больше ничего от нее не доносилось. Что, если эти люди были правы?
Камьяр хмуро посмотрел на гюнтеров.
- Не могли бы вы получить более точную информацию? Догадки и соображения отнюдь не помогают нам приблизиться к цели.
- Догадки - это структурные элементы теории. Теория ведет к открытию факта.
- Может быть, в таком случае сразу же перейдем к стадии открытия? Мы были бы вам за это весьма признательны.
Гюнтеры обменялись мрачными взглядами и нехотя согласились.
- Хорошо. Мы не будем делиться с вами нашими гипотезами, а будем излагать только факты. Если, конечно, они у нас появятся.