Бритую башку удачно дополнили где-то найденные штаны защитного цвета и "гриндера", и вот внешний боно-лоск привёл к тому, что, хотя он и привлекал теперь излишнее внимание чурок и пентов, Маврошкин смог завоевать Снегирёву. Вернее, СГД (способ глагольного действия), который передаётся приставкой "за-" со значением "завершённости", в данном случае не совсем уместен. Куда корректнее было бы сказать, что Мише удалось повоевать с помощью Алины Снегирёвой, трансформированной цензурой сновидения в универсальное артиллерийское корабельное орудие с неавтоматической установкой боеприпасов калибра, как было заявлено, семьдесят шесть миллиметров. Пушка называлась "АС-18 - Большая Берца". Имя было дано с иронией в честь тайного скандинавского бога-аса. Согласно фабуле сна, дело происходило на старом, но ещё вполне годном корабле среднего водоизмещения "Русь". Матрос Маврошкин вновь был на борту "Руси" после годового отсутствия, и ему была оказана честь палить из легендарного орудия. "Большая Берца" вся оказалась исписана и изрисована: свастики, коловраты, имена, какие-то боны… Матрос, приглядевшись, понял, что это были все нацисты Снегирёвой на полном палеве: кельтские кресты на рукавах, флаги Рейха, орлы, etc. Все они ранее были стрелками при "Берце" и жестоко мочили врагов. Маврошкин уже был готов принять эстафетную палочку, как вдруг выяснилось, что за тот год, пока они не воевали вместе, для "АС-18" стала характерна проблема, обычная для старых пушек и связанная с общей разношенностью базовых деталей. От постоянной стрельбы дуло увеличилось в диаметре, и снаряды прежнего, привычного матросу калибра тут уже не годились. Нужны были снаряды восьмидесяти восьми миллиметров, то есть крайнего предела для среднего калибра зенитной артиллерии, как сказали бы раньше, а ныне это было средним простым калибром корабельного вооружения. К счастью, в каютах валялись фугасные заряды данного калибра с контактными взрывателями, и Михаил с радостью обнаружил, что они прекрасно подходят к "Большой Берце", но вдруг его разбудил будильник.
Как проверить свои чувства? Если, просыпаясь с дамой, ты не можешь представить на её месте кого-либо другого без отвращения, то ты любишь.
Проснувшись и увидев Алину, Михаил тотчас позабыл свой волшебный сон, и по пути на работу от него осталось лишь смутное приятное ощущение на душе, которое длилось, пока он работал, чтобы получить барыши, на которые можно было бы и дальше содержать пару барышень, всё ещё живших у него.
По пути на "Бабушкинскую" вышел на "Третьяковской", дабы сходить в тот туалет со стилизованной буквой "M", где ещё гамбургеры продаются.
У входа в указанное заведение можно было лицезреть поучительную картину: румяный здоровенный охранник выдворял залётного грязного не то бомжа, не то просто алкаша восьмидесятого уровня, но скорее всё же бомжа. При этом бомж, видимо, поручил сам себе квест: провоцируя, выводить охранника из себя, но до разумной степени, то есть: пока не вломят. Сперва охранник вяло, очень медленно заводясь, лайтовыми толчками сдерживал вонючий натиск гражданина, ломившегося вперёд с боевым кличем:
- Фамилия?!
Через пару минут нервы охранника не выдержали, тело его начала сотрясать едва заметная дрожь. Бомж, словно почувствовав изменение сценария, стал спокойнее на вид. Достав блокнот и ручку, он уже без агрессии осведомился:
- Как там фамилия-то?
Это оказалось последней каплей, заставившей раскрасневшегося и помрачневшего окончательно охранника перейти, расставив руки, в наступление:
- Уже вчера п*зды дал одному. Уволят - и пох*й…
Бомж осознал, что пришло время ретироваться. Пробормотав: "Так… понятно", мужик развернулся, убирая ручку и блокнот, и был таков.
Маврошкин сделал свои дела в "Макдаке", после чего вернулся в метро. Пока поезд катился до "Бабушкинской", Михаил изучал труд дедушки Адольфа, периодически отвлекаясь, чтобы занести в электронный дневник те или иные мысли, приходившие в голову.
В то время как вагон перемещался в московских глубинах на отрезке ветки от "Китай-города" до "Сухаревской", в пространстве идей зародились и обрели на мобильнике материальную форму следующие умозаключения:
"Я допускаю, что многие из кавказцев эстетически неприятны. Хорошо, это я ещё могу понять. Но что я не пойму, так это разговоры о кавказской оккупации. Гитлер ведь не говорил о жидовской оккупации, когда громадное количество евреев сидело в лагерях Третьего рейха. Оккупация торговцев апельсинами? Не верю".
Переезд от "Рижской" до "Алексеевской":
"Время другое, люди другие, страна другая. Четвёртого рейха здесь не будет. Придётся своё придумывать".
Участок "ВДНХ" - "Ботанический сад":
"Призывать очищать расу - то же самое, что учить личной гигиене не подтирающегося бомжа. Его надо просто по возможности сторониться. Да и не вытрешь за раз зад так, чтоб он больше никогда грязным не был".
Уже выйдя из метро, стоя у турникета АСКП при посадке в автобус:
"Неприятно, когда ты служишь причиной остановки какого-либо движения, кроме неонацизма и подобных концепций".
Через остановку Маврошкин вышел из автобуса. Перешёл через дорогу и оказался возле искомой вывески "Адвокаты". В этой конторе курьеру нужно было забрать в ремонт iPhone. Глянув на часы, Михаил вновь порадовался показанному им высшему курьеражу: восемь лет стажа сказываются самым лучшим образом на оперативности доставок.
Клиенты попались из самых сложных. Ох уж эти адвокады! Пришлось позволить сделать ксерокопию паспорта. На ногах Маврошкина красовались "гриндерсы", купленные с зарплаты, воспоследовавшей за выше описанным сном. Несмотря на то, что сам сон Маврошкин уже забыл, ростки мысли о новой обуви, зародившиеся в нём, не канули бесследно в бессознательную Лету, а принесли свои плоды в яви. Внешний вид Маврошкина в целом сразу стал производить более серьёзное впечатление на окружающих. Дело в том, что он никак не выглядел на свои двадцать девять: на двадцать, максимум - на двадцать два. Само собой, на него раньше смотрели, учитывая ещё и стройную легковесность фактуры, соответственно визуально определяемому возрасту. Теперь же, как правило, благодаря "гриндерам" подобные ироничные взгляды пресекались на корню.
Однако ребята, с таким скрипом отдававшие телефон в ремонт, и тут были оригинальны. Из обширного опыта курьерской деятельности Миша знал, что люди, непосредственно сдающие свои девайсы на диагностику, ведут себя с посыльными корректно, и если рядом нет их коллег, то проблем обычно не возникает. В противном случае, если их сопровождают товарищи, риск нарваться на неуместные шутки и наглые демарши со стороны последних оказывается крайне велик, ведь забота о коллеге здесь служит в качестве самооправдания совести.
Один из "адвокадов", подойдя к Маврошкину сбоку, окинул взглядом облачение курьера, куда, помимо "гриндеров" и косухи, входила шапка с изображением орла, взятым с обложки альбома "Battle Hymns" группы "Manowar", что-то прикинул в уме и объявил во всеуслышание о своём открытии:
- Да это ж скинхед!
- С чего вы это взяли? Я не скинхед, - не понял Михаил.
- А почему орёл немецкий тогда?!
- Это не немецкий орёл. Группа "Manowar" - из Америки. Это американский орёл.
Маврошкину пришло в голову, что, возможно, мужики слишком много работали с 282-ой статьёй УК РФ. В любом случае скоро забавные клиенты отстали и отдали девайс, забрав один экземпляр "заказ-наряда".
Миша снова ехал на метро, читал и периодически записывал мысли в дневник. "ВДНХ" - "Алексеевская":
"Ме́ста, в том числе и рабочего, пока что, на самом деле, хватало всем. Вся проблема заключалась в другом, а именно в том, что кому-то не хватало острых ощущений, и попытки бить не-я-русских под стягами нацизма с лихвой компенсировали недостачу".
Отрезок "Алексеевская" - "Сухаревская" (увидев рекламу "улётных" искусственных ёлок):
"Почему у меня обычно нет ёлки на Новый год? Всё предельно просто: я не хочу тупо поддаваться культурному коду. Славяне, вслед за логикой обновления природы, отмечали Новый год двадцать третьего марта. Царь Пётр же в стремлении приблизиться к Западу даже на первый взгляд в мелочах ввёл сегодняшний "нелогичный" Новый год. Создаваясь, новая обрядность (например, ёлка в качестве символа зимы в домах) передавалась другим поколениям, в процессе чего вырабатывался культурный код. В результате наши современники обладают генетической памятью, которая диктует им: "Новый год без ёлки? Нет, не слышал". Однако разве им правда импонирует эстетика мёртвого дерева или искусственного мёртвого дерева? Пусть тогда подобные суррогат-некродендрофилы читают книги из резины. Другой вопрос, что и сам обычай "встречать" Новый год (звучит неуместно услужливо) есть такой же культурный код, которому не обязательно следовать. Лучше было бы, оставив само последнее число последнего месяца года нерабочим, провозгласить праздник Воздержания и Трезвости. Тот факт, что это спасло бы уйму жизней, не нуждается в доказательствах. Но членам мировых правительств, видимо, плевать на чьи-либо жизни, кроме своих собственных".
Между тем прошло немного времени, и этот самый навязанный Новый год настал. Разумеется, несмотря на весь заявленный ригоризм, Миша, поддавшись культурному коду, так или иначе готовился отмечать праздник вместе со всеми. Впрочем, ёлки, как и намерения употреблять какие-либо спиртные напитки, у него всё же не было.