- И где же мне достать столько рессорных повозок? Разве заказать? Но это… - безнадежно разводит руками. Лицо на глазах теряет признаки бодрости духа.
Понятно, что "это"… Бюрократия тут у вас - похлеще еще, чем у меня! Но - не дрейфь, главком. Прорвемся. Ибо слушай сюда:
- На Дальнем Востоке наберется шестьдесят извозчиков? А у армии денег, чтобы выкупить у них инвентарь? - Секунда еще - и у меня прорвется улыбка.
Лик собеседника светлеет.
- Вы умница, голубчик! - Генерал немедленно утыкается в записи.
Деловой человек! Не то что некоторые, понимаешь… Я с недовольством вспоминаю психоделические "посиделки" с Рожественским. С криками, бранью и угрозами…
Пользуясь свободной минутой, украдкой окидываю взглядом молчаливых слушателей.
Суворов с Багратионом давно и заинтересованно вникают в суть происходящего. Даже Михайло Илларионович, кажись, подобрел. И нет-нет да покосится единственным глазом вниз. Отец же с сыном все так же презрительно-бесстрастны. Ладно, попробуем пронять и вас, государи!
Едва открыв рот, я с удивлением обнаруживаю, что мы, оказывается, давно едем. Или идем - черт его знает, как там поезда передвигаются. На флоте корабли "ходят", теперь-то я это точно знаю… Хоть при смерти спроси - отвечу!
За краешком шторы быстро мелькают неказистые строения вперемежку с вкраплениями зелени. Причем второй становится все больше, а домов все меньше - поезд резво покидает городскую черту. Мягкий до невозможности вагон почти не качает, лишь едва слышное "тук-тук, тук-тук" отдает в память, как ножом по сердцу.
Может, это всего лишь затянувшийся сон? Или не со мной? Нет в помине никакого фронта, непроигранной Цусимы… Все, как и раньше: проснусь утром в отеле, а рядом Анька. Анька…
Перевожу взгляд на строчащего Линевича. Тот напряженно пишет, усердно обмакивая перо в чернильницу. Почему-то именно при виде этих чернил в памяти всплывает ночное прощание с Еленой Алексеевной. У входа в парадное ее дома.
- Уходите уже, вам рано вставать! - В темноте совсем не видно лица. Но… Голос совсем не походит на прежний. Или только так кажется?
- Иду… - покорно поворачиваясь, делаю пару шагов. Какая-то неведомая сила вдруг заставляет обернуться. В темноте виден лишь силуэт в белом платье. Размашистым движением она крестит меня в дорогу. Совсем так же, как крестила Маланья… Секунда - и светлый образ пропадает во тьме. Слышен лишь скрип закрывающейся двери…
- …Господин поручик? Задумались?..
От неожиданности вздрагиваю. Оказывается, генерал давно уже закончил писать и отчаянно призывает обратить на себя внимание.
Нет, Слава, это не сон. И напротив тебя сейчас самый настоящий, живой Николай Петрович Линевич. Командующий Маньчжурской армией и все дела. Просыпайся уже, хорош грезить!
Оглядываюсь вокруг: все как и раньше. Портреты императоров с полководцами напряженно ждут, чего нового скажет попаданец из будущего. Как и мой собеседник через стол. Ждете? Ну, так получайте же.
- Ваше превосходительство… - отчаянно собираюсь я с мыслями. - Скажите, а имеются в вашем подчинении войска специального назначения? Спецназ?
- Что имеется? - На лице Линевича искреннее удивление. - Спец… Что?..
Господи, да как же тебе объяснить-то… Вот она, разница в целый век! Ну, кто там у вас был? Казаки, а среди них… Пласт… Пластуны! Точно! Меня будто озаряет. Гляжу в полном восторге на Александра-три, и кажется, даже тот улыбнулся: "Давай, мол, жги по полной, предлагай!"
Сейчас, Сан Саныч, погоди.
- Ваше превосходительство, пластуны в казачьих войсках имеются?
- Присутствуют… - Линевич явно не понимает, к чему я клоню. - Численностью в шесть батальонов. А к чему вы, собственно… - Тот замолкает, в упор глядя на меня.
Ни фига себе! Это же минимум пара тысяч конкретно подготовленных для диверсий парней! И ты их не используешь никак? Главнокомандующий Линевич?!.
- Еще вопрос, ваше превосходительство. Снабжение всей японской армии осуществляется по единственной железнодорожной ветке? А основные склады японцев - в Мукдене?
Кивает молча. В глазах заинтересованность, но не больше.
Ну, так объедини же в голове два этих факта, товарищ как там тебя? Генерал-адъютант? Казаки-пластуны для диверсий есть, линия жедэ для снабжения всего одна… Склады Оямы находятся в Мукдене. Ну?!. Почему я, гражданский из будущего, дальнейшее легко могу себе представить, а ты, генерал из прошлого, - нет?!.
Все равно не понимает. Придется разжевывать…
На всякий случай сверяюсь с портретами. Все пять замерли, не дыша. Лицо Суворова почти светится. Что, догадался уже, полководец?
- Ваше превосходительство, в моем, будущем времени огромное значение приобрела так называемая диверсионная война…
В вагоне царит полная тишина. Не считая все убыстряющегося "тук-тук" - поезд постепенно набирает скорость - и звука моего голоса. А я все рассказываю и рассказываю. Стараясь только не упоминать дат и названий населенных пунктов. Разумеется, как и политической ситуации в стране. Говорю про диверсантов-подрывников Второй мировой и их операциях в тылу противника. Про целые подразделения будущего, созданные исключительно для работы за линией фронта. Когда я ненароком проговариваюсь о воздушном десантировании - Линевич буквально переваливается через стол, впитывая каждое мое слово. Но - нельзя тебе об этом, рано еще… И я быстро сворачиваю тему на более понятные для него вещи. Генерал молча внимает, лишь открыв рот. Опоминаюсь я уже на невесть как попавшем в мой монолог штурме "Альфой" дворца Амина… Причем когда речь заходит конкретно о БМД. Стоп, вот на этом хорош! Не то до космических войск - совсем недолго осталось!
Повисает долгая пауза. Эка я разговорился… Не наболтал лишнего? Ага, не наболтал… Язык - однозначно мой враг! На лики в рамах боюсь даже смотреть. Если пооткрывали рты - точно пора в дурку! Ибо всему есть предел, даже моей фантазии…
Первым тишину нарушает генерал. Поднимаясь с места, тот почему-то тоже оборачивается к портретам. Если перекрестится сейчас на Кутузова - ничуть не удивлюсь! Но в военном старичке чувствуется нехилая боевая закалка. Ибо он, хоть и ошеломленно, все же находит силы произнести:
- Теперь я вам верю окончательно, господин… Смирнов! Придумать подобное с ходу попросту невозможно!..
А ты, оказывается, еще и не верил?!.
Поезд давно уже миновал окраины Владивостока. Сквозь щель в шторе видны зеленоватые сопки с редкими деревьями. Методичный хронометраж мелькающих телеграфных столбов за окном отсчитывает километры, оставшиеся до Харбина…
- Ну-с, молодой человек. - После недолгих раздумий Линевич наконец вновь усаживается на место. - Пока информации достаточно, буду сводить ее к единому целому. Ваша комната находится в соседнем вагоне, адъютант проводит. И учитывая… Необычную принадлежность… - Он явно смущается. - Решил поселить вас в одиночестве.
Ловким движением он подтягивает к себе мои каракули с тачанкой. Аккуратно расправив лист, бережно помещает его в папку с тесемками.
Необычную принадлежность! Ну да, да… Ладно, чего уж там. Ты и так за последний час получил столько нового, сколько тебе не давали во всех военных академиях, вместе взятых. Так что переваривай пока… Вояка. Планируй диверсии с пластунами на тачанках!
Сделав пару шагов к выходу, оборачиваюсь:
- Ваше превосходительство?
- Да?
- Ваше превосходительство, один момент… В штабе неизбежно начнутся вопросы о моей персоне. Обращенные в том числе и ко мне. Учитывая форму морского офицера и не только. Могу я… Ссылаться на вас? Уповая на секретность и приказ о неразглашении?
Вот это я завернул! "Уповая… Неразглашении!.." А нахватался ты уже здесь, Слава. Витиеватых оборотов с изящной словесностью!
На секунду генерал задумывается. Наконец его осеняет:
- На любые реплики в ваш адрес, коли таковые возникнут, можете смело отвечать: имею приказ главнокомандующего Маньчжурской армии о молчании. Остальные вопросы к его превосходительству, генерал-адъютанту Линевичу. - Из-под лихих усов сквозит хитрая улыбка. - Уверен, любопытствующих сразу поубавится!
Ну и лады.
Получив свои вещи у холуев за дверью, я торжественно препровождаюсь к новому месту жительства. Все тем же вездесущим капитаном в телесах.
- Откуда к нам, господин поручик? - С необычайной легкостью минуя различные препятствия в виде мебели, тот уверенно семенит впереди. - Из прибывшей эскадры?
Начинается… Не успел выйти от генерала!
- Угу… - позорно отставая, я стараюсь не потерять сопроводителя из виду.
- Слышал, знатная случилась заварушка на море! - Услужливо открыв дверь между вагонами, тот терпеливо дожидается меня. - В Корейском сражении?
- Случилась…
Пропустив меня вперед, капитан и не думает сворачивать расспросы:
- Мечтой моего детства был океан! Волны, паруса… А получилось… - Не вижу, но спиной чувствую, как назойливый спутник разводит руками. - Завидую я, ей-богу, вам! Вот бы послушать о приключениях!..
"Послушать о приключениях… Надо - прочитай в газетах… - Я с недовольством хмурю брови. Вот привязался!.. Пристроился тут в теплом местечке, отъел ряху… О чем ты собрался слушать? И чему завидовать? Как Данчича на моих глазах разорвало на куски? Или как миноносец, атаковавший "Микасу", в один миг стал облаком пара? Со всем экипажем?!. Порох-то нюхал хоть раз, боров-распорядитель?.."
Молча топаю, ничего не отвечая. Лишь плотнее сжимая ручку чемодана. Отвяжется наконец, нет?