- Мхм… да. - Николай почесал подбородок, держа почти пустую чашку с чаем на весу. - Я знаю, что ты хороший следователь, но вот не подумал бы, что у тебя такие связи за границей. Тем более - в Европе, ты же по Азии больше работала.
- Связи у меня только в Германии. - Девушка с легкой улыбкой пожала плечами. - Так уж получилось. Я там проходила стажировку после окончания учебы, да еще родня имеется. И почти вся родня служит в полиции или Штази. Видимо, это врожденное.
- И ты с ними общаешься? - Дронов допил чай, опустил чашку на столик, и с искренним интересом взглянул на спутницу. Как-то получилось, что о родственниках он ее ни разу не спрашивал. - Я думал, ты из… ну, давно обрусевшей семьи.
- В принципе, так и есть. - Настя заложила руки за голову - полулежать на койке, упираясь затылком в стену купе, было не слишком удобно. - По материнской линии предки еще в восемнадцатом веке в Поволжье перебрались. А вот по отцовской - не так давно. Скажи спасибо Великой войне - без нее и меня бы, выходит, не было. Когда в пятнадцатом году французы и англичане подходили к Берлину, всех, кто мог держать оружие, гребли в ополчение. Остальных эвакуировали на Восток, в тыл, а потом дальше, в союзную Россию. Прадедушка Йозеф по возрасту как раз на службу годился - ему исполнилось восемнадцать. - Лучик света пробился сквозь занавески, скользнул по лицу девушки - и ее очки привычно сверкнули. - Но у него была больная нога, правая - он носил на ней железную скобу и сильно хромал. Потому, хоть и просился в добровольцы, а угодил под эвакуацию. Но без дела дед Йозеф сидеть не мог - тут мы с ним похожи. Он начал писать статьи и заметки в военную газету. Да так здорово писал, что его приметили в Третьем отделении. Забрали в Москву, работать в отделе военной и политической пропаганды. Он там живо сделал карьеру, влюбился, женился… И после войны так в России и остался. Но всегда считал себя немцем, и с родней в Рейхе связи поддерживал. Потомкам тоже завещал. А с учетом того, что потомки по обе стороны границы обычно работали в полиции, от этих связей была немалая польза…
* * *
Сойдя на перрон в Троицке день спустя, Николай ощутил себя дикарем, которого цивилизованный путешественник привез к себе на родину. Город по российским меркам был невелик - куда меньше того же Ташкента. Зато в нем были мощеные камнем улицы, по которым ездили паровые экипажи, каменные и кирпичные дома, лавки с яркими вывесками на русском языке… Всего этого Дронов не видел, пожалуй что, с детства. Шагая за Настей в сторону маленького городского порта, офицер размышлял о том, что вся его взрослая жизнь прошла на воинской службе, в военных городках и гарнизонах, в занятых русской армией азиатских крепостях, в полевых лагерях. Он не жалел об этом, но странно было сознавать, что к тридцатому году жизни ему не довелось повидать и десятой части родной страны. Легкая растерянность спутника не укрылась от сыщицы - она ничего не сказала, но очень ласково взяла его под локоть. И не отпускала до самого трапа.
Место для них оказалось зарезервировано на грузовом дирижабле, который шел куда-то в восточные земли Германии с грузом тканей. На верхней палубе судна имелось несколько двухместных жилых кают, одну из которых и выделили важным пассажирам. В каюте их ждал сюрприз - на одной из коек лежал большой бумажный пакет, перевязанный простой веревкой. Никаких надписей на пакете не было, однако Настя явно знала о его содержимом. Сбросив с плеча ранец, она попросила Дронова на минутку выйти в коридор. Майор послушался - и простоял в холодном коридорчике добрую четверть часа.
- Можешь заходить. - Донеслось, наконец, из-за тонкой створки. Николай развернулся, сдвинул дверцу, шагнул через порог. Не пытаясь скрыть удивления, вскинул брови.
- Ну как? Хорошо сидит? - С умеренно-пугающей улыбкой поинтересовалась Анастасия. Вопреки ожиданиям майора, на девушке был мундир - низкий кивер, долман, лосины, сапоги выше колена, все иссиня-черное. Плюс белые перчатки и немного серебра - шитье, шнуры долмана, эполеты, кокарда, оправа очков. Когда Николай вошел, она эффектным жестом набросила на плечи короткий, до талии, плащ с серебряной застежкой. Мундир сидел по фигуре сыщицы просто превосходно, о чем Дронов и поспешил сообщить - на такие вопросы вообще стоит отвечать без задержки.
- Какой-то из уланских полков? - Уточнил Николай, когда они присели на свои койки, друг напротив друга. - И эполеты лейтенанта? Ну, поручика, на старые деньги. Извини, эмблему не узнаю…
- Черные уланы. - Кивнула сыщица. - Старейшее в Германии воинское подразделение, где служат женщины, еще с девятнадцатого века. Я подумала, что немного конспирации не помешает. Мы ведь не знаем, с кем имеем дело, так что попробуем сбить потенциальных наблюдателей с толку, самую малость. Только в людных и публичных местах. Не переживай, от тебя много не потребуется, как я и обещала. Ты останешься собой - офицером союзной державы, который приехал для обмена опытом и по личным делам. А вот я стану лейтенантом Анной Тельман, твоим переводчиком, гидом и телохранителем. По второму пункту, правда, могут возникнуть проблемы - я в Берлине не бывала с детства. Но тебя же устроит экскурсия только по самым известным достопримечательностям? - Улыбнувшись чуть шире, она подмигнула.
- Вполне. - Николай ответил усталой, но искренней улыбкой. - А это не рискованно - брать фамилию самого канцлера Германии? Ведь суть, так понимаю, в том, чтобы я привлекал больше внимания, чем ты.
- Тельманов много, хуже будет взять каких-нибудь фон Гимли или фон Штиглицов, и потом выяснить, что они всю свою родню знают в лицо. - Мотнула подбородком девушка. - Давай уточним еще один момент. При посторонних - мы едва знакомы. Понимаешь? Можешь относиться ко мне по-прежнему, можешь проявлять знаки внимания, это никого не удивит, но как минимум - обращайся ко мне на "вы" и старайся соблюдать субординацию. Мы ведь офицеры, и я - младше на пару рангов. Тебе придется держать это в голове.
- Вот это будет непросто. - Хмыкнул Николай. - Но я постараюсь.
Военный клипер Германской Империи принял их на борт сразу после пересечения границ Рейха…
* * *
- Вставай, соня! - Николай сквозь зыбкую дрему ощутил, как его тормошат за плечо. - Мало спал, что ли?
- Я не сплю. - Неохотно разлепив глаза, майор увидел склонившуюся над ним Анастасию. Она вновь была в пыльном гражданском костюме, только без куртки. - Так… прикемарил вполглаза.
- Обувайся и собирайся. - Девушка отступила назад. - Через несколько минут войдем в порт Темпльгоф. Дала тебе поваляться, сколько можно было.
- Это где? - Все еще сонный Дронов зевнул и уселся на тонком матрасе, принялся натягивать сапоги. Пассажирских кают на клипере не было, но им с напарницей выделили крохотный мичманский кубрик с двухъярусной койкой.
- Это в Берлине. - Сыщица наклонила голову к плечу. - Порт - военный объект, мог бы и знать… Раньше тут был плац для армейских учений, но после войны на его месте отстроили причалы. Пойдем, посмотрим с верхней палубы.
- А время сколько? - Поинтересовался Николай, вставая и застегивая воротник.
- Полседьмого, вечереет. - Настя накинула на плечи куртку, подхватила ранец, сунула под мышку пакет с мундиром - весьма объемистый из-за сапог и кивера. - Вещи забирай, мы сюда уже не вернемся.
По узким коридорам, перешагивая через комингсы, они добрались до лестницы, и вышли на продуваемую всеми ветрами площадку перед ходовой рубкой. На палубе было уже довольно темно, но фонари пока не зажгли - только уютно светились желтым квадратные окна рубки. Черными силуэтами на фоне еще светлого неба виднелись зачехленные 70-мм орудия вдоль бортов, круглая башенка счетверенной автопушки на носу, фигуры матросов, готовящихся подавать концы для швартовки. Холодный, пахнущий дымом ветер трепал брезент на орудиях.
А внизу простирался город. Такого скопления ярких огней Дронов не видел ни разу в жизни. Берлин был будто сплетен из света. Улицы - горящие золотом реки - стекались к сияющим озерам площадей и горным массивам дворцов. Жилые кварталы поблескивали сотнями и тысячами маленьких огоньков - несомненно, это были окна квартир. Множество светящихся точек двигалось вдоль улиц, по темной глади речек и озер в городской черте, в небе над городом. Наступали сумерки - но Берлин даже не думал засыпать.
Мерцающие ниточки дорог соединяли столицу Рейха с островками пригородных поселений, и одна такая тянулась к порту, над которым сейчас парил клипер. Скопление причальных мачт и ангаров отделяла от города узкая темная полоса, ничем не застроенная. Кажется, она даже поросла редким лесом - в полумраке трудно было разглядеть.
- Впечатляет. - Произнес Николай, стараясь выглядеть спокойным. На самом деле от открывшегося зрелища у него захватило дух - но майор не хотел выглядеть совсем уж дикарем в глаза подруги.
- Согласна. - Настя покосилась на него, проницательно щурясь и не слишком старательно пряча усмешку. - Даже меня. А я ведь пару раз в год выбираюсь из нашей глухомани в Москву и Петербург. Красиво, правда?
- Угу. - Не зная, что добавить, Дронов подошел к фальшборту, уперся в него ладонями, подался вперед. Клипер забирал влево, сбрасывая высоту.
- Берлин - молодой город. - Анастасия встала рядом с ним, тоже положила ладонь на ограждение. Стальные прутья фальшборта неприятно холодили кожу, но отпускать их было боязно - земля внизу казалась очень далекой. - Не только потому, что основан позже Парижа или Лондона. Даже деревья в лесах вокруг молодые… Будет время - я тебе расскажу, почему.
- Да… я и сам догадываюсь.