Ради справедливости приходится признать - вел он меня ловко! Я целый день болтаюсь по городу, а заметил его только здесь. Причем, Гришко явно знал мой маршрут. По крайне мере, в музее он был уже до меня. Вон, делает вид, что не обращает на меня никакого внимания. Наклонившись, трет пальчиком стекло на уровне клыков косматого чудовища.
Я натянул на нос шляпу-панаму и поглубже запахнулся в штормовку. Поиграем в прятки? Меня фиг узнаешь в новом прикиде.
- А здесь, г-гебятки, на каг-гтиночке фг-гаг-менты потг-гясающей аг-гкелогической г-гаскопки гаг-годища, обнаг-гуженого в уг-гощище Ка-г-г-га-Тау.
- Хрм…грм…хих-к…Ик! - группа просто давится.
Этот старичок что, специально выбирает слова с неудобной для себя буквой?
Комик кг-гаеведческий.
- Ребята. - Галина Анатольевна говорит мягко, успокаивающе, только стальные нотки в голосе все же позвякивают.
- Пг-г-гедлагаю пг-гойти к истог-гической галег-г-гейке…
- Давид Абг… Абрамович, - Галина оговаривается. О-о-о! Толпа уже бесшумно воет, слезится и сучит ножками, - Можно Вас на секундочку? Пусть ребята самостоятельно походят.
- Конечно, конечно, любезная Галина Анатольевна, - повезло деду с именем нашей инструкторши, а нам можно понемногу выдохнуть и расслабиться, - Всенепг-г-геменейше. Пг-г-гойдемте г-газ наззг-гела г-гоковая потг-гебность, пг-г-гойдемте. Г-говненько в каптег-гочку…
А-а-а! Скотина! Группа уже в полнейшей истерике, спотыкаясь и пихая друг друга в спины, ломится в обратную сторону. Кто-то впереди падает, пытается подняться, о него спотыкаются, снова падают, девчонки рыдают, парни лупят друг друга по всем частям тела, пытаясь хлопками заглушить гомерический хохот. Бесполезно. Дурдом!
Экскурсия удалась на славу.
Галина Анатольевна в дверях "каптегочки" оборачивается и бросает на нас негодующий взгляд. Мы, поскуливая и вытирая слезы, разгромленной армией наощупь пробираемся к выходу.
Я ищу глазами капитана.
Его нет.
* * *
Отличный позитивный заряд перед походом!
Это что, так и было задумано? Олег, самый старший из нас, говорит, что музей посещается участниками секции перед каждым выходом. Только Давид Абрамович радует юных туристов своими бенефисами довольно редко. Мне просто повезло. Обычно в качестве экскурсовода выступает инструктор, акцентируя внимание на той местности, куда направляется группа. До экспозиции Крымско-татарского ханства в музее мы сегодня не дошли ну, самую малость. Она как раз и находилась в "истог-гической галег-г-гейке", оказавшейся одной из капелек в нашей переполняющейся чаше терпения.
Фу-у! Развеселил, старый черт.
Тупое, конечно, веселье. Детское. А с другой стороны - а я тут кто? По крайне мере, взрослым по паркету от хохота не покатаешься. А как тонус поднимает! Группа готова сейчас горы свернуть.
Из административного корпуса выходит Галина Анатольевна. В руках у нее пачка брошюр, несколько книг и…пакет вощенной бумаги размером с книгу.
Размером с книгу?
Так-так. Абсолютно естественная ноша, если бы не…
…В памяти всплывает рука девушки, выуживающая целлофановый пакет такого же размера из каменной ниши, потом этот же пакет за резинкой трусов. И белая полоска кожи…
Эй, ребенок! Охолонь!
- Ну, что? Позорники? Не стыдно? Автобус в Бахчисарай через час. Время есть. Давайте все в класс. Раз не хотим слушать, будем листать брошюрки. И думать над своим поведением…г-гебятки…
Ну, вот. Ну, вот кто просил?
Начинаются поддавливания, похрюкивания, подрыгивания и…душной волной всех накрывает очередной приступ истерики. Сил нет уже смеяться, все уже скорее плачут, трут глаза, просят о пощаде. Смеется и Галина Анатольевна. Смех делает ее некрасивое лицо симпатичным, появляются привлекательные ямочки на щеках.
- Ну, хватит… Хватит, засранцы. У нас еще один музей по плану - в Ханском дворце. Там хоть меня не позорьте. Нет, серьезно. Обещаете?
- Обещаем! У-ух… Железно! Век воли не видать! Чтоб нас альпенштоком придавило! Чтоб нам пустую гречку жрать без тушёнки! Да чтоб нам глаз на…
- Стоп! До-остаточно! Убедили. Верю. Олег, Оксана, держите книги. Рустам, вот пакет, тут карты, регламент и схемы ориентирования, разберись. Леночка, раздашь брошюры. Все. Время не теряем.
Ну, вот. Приплыли.
Черноголовый паренек на ходу в класс уже надрывает подозрительный пакет, привлекший мое такое пристальное внимание. Пустышка.
Проклятая паранойя!
Глава 16
Возможно, я ошибаюсь, но отсюда, с забытой временем кочки семидесятых застойных лет, у меня складывается впечатление, что ребятня начала двадцать первого века находится под чудовищным гнетом культа воинствующего эгоизма.
"Учись выживать, сынок".
"Ты должен уметь постоять за себя".
"Знай и помни о своих правах".
"Никто о тебе не позаботится, кроме тебя самого".
"Нет денег - нет счастья".
Сами себе, не отдавая отчет, современные папы и мамы растят бойцов-одиночек, думающих в первую очередь о себе. Да что там далеко ходить! У меня ведь тоже сын, уже взрослый. И хоть, к его чести, ни разу в своем детстве он не закатывал истерик на тему "Хочу! Купи!", сам я, тем не менее, всегда учил его бороться с обстоятельствами и тянуть на себя, по возможности, все, что тянется…
И вот теперь я вижу и вспоминаю, что здесь совершенно другие дети!
Здесь не говорят: "Мама, я хочу есть!". Здесь говорят: "У нас есть что покушать, мам?".
Здесь попрошаек, канючащих в магазине - "Купи мне это!" - мы, презрительно переглянувшись, вычеркиваем из круга своего общения.
Здесь за велосипед в подарок надо с полгода не косячить и хорошо учиться.
Здесь на дни рождения еще дарят книги. А именинники при этом не чувствуют себя обманутыми. И никогда не запоминают специально - кто чего принес.
Здесь не встречают "по одежке". Всем наплевать, что у тебя дорогая обувь или импортный ранец. Хотя, все же, перешитая куртка студенческого стройотряда - это круто! Или туристическая штормовка. Или тельник…
Здесь часто дерутся до крови, но никогда не бьют девчонок! И даже не матерятся при них. Нет, ну, конечно, можно дернуть за косичку свой объект симпатии, толкнуть, сделать подножку. Но, всегда будь готов к тому, что за это тут же может прилететь со стороны. Заступиться за девчонку - не стыдно!
Возможно, я идеализирую. Только такое у меня впечатление. ИМХО, так сказать…
Ну, вот, пожалуйста!
Я наблюдаю, как мальчишки застойных лет молча и деловито вытряхивают из рюкзаков девчонок тяжелые вещи и перераспределяют их у себя. Девчонки протестуют, возмущаются, но все равно лишаются палаток, тяжелых мешочков с крупой, консервов и связок увесистых металлических колышков. Их рюкзачки становятся легкими, мягкими и удобными. Внутри только пушистые спальники и теплая одежда со сменкой. Снаружи принайтованы только легкие пучки обвязок Парни же немного отяжелели: рюкзаки в два этажа, рулоны палаток, брезента, висят котелки, толстые связки альпийской веревки, палки, топоры…
И это не рисовки с их стороны! Это - норма. Слабый должен быть под защитой.
Мой рюкзак, к слову, тоже не особо меня тянет к грунту. Его тоже должным образом ополовинили. Я ведь самый юный член команды.
Команды!
Это еще одно маленькое, но значительное отличие застойной детворы от несовершеннолетних индивидуалистов наших дней. Здесь повсюду "команды" - дворы, районы, шайки, банды, кружки, спортивные секции. Я помню, как за верхушку крутизны самозабвенно дрались учащиеся музыкальной студии Дворца культуры строителей с зазнайками из музыкальной школы на Очаковцев.
"Наше сольфеджио лучше!", "Нет, наше!", "Ах, так? На, получай…". Команды!
Сейчас наша команда грузится в автобус. Тяжести укладывают в багажные карманы, рюкзаки аккуратно складывают под сидениями. Мою помощь деликатно игнорируют. Тогда я занимаю одно из кресел в центре, сажусь ногами в проход (мешая всем) и начинаю набренькивать на гитаре.
Моментально вокруг меня возникает девчачье кольцо и, оказывается, что я откуда-то знаю походную "Картошку", "Подружку-кружку", "Дикарский гимн" и "Отважного альпиниста", на мотив известной песенки детей капитана Гранта:
"Жил отважный альпинист, был он молод и речист,
И не часто, скажем пря-ямо, был чист.
Брал пятнадцать он вершин, ночевал среди лави-и-ин,
Но всегда он улыбался, мамин сын".
"Мамин сын!", - орут уже и присоединившиеся пацаны, хулигански поглядывая на Галину Анатольевну. Она улыбается своими милыми ямочками.
Автобус давно уже в пути. За окном мелькают диковатые склоны Лабораторной балки. Мы выезжаем из города. Слева на холме кипит стройка, там скоро появится микрорайон "Победа" - "PREX", как нарекут его юные обитатели-оторвы.
Проводив глазами ускользающие подъемные краны, я пытаюсь удивить девчонок "Несмеяной" Маркина, которому сейчас лет четырнадцать. Оказывается, что все эту песенку отлично знают!
Ах, та-ак! А это? "Плакала девчонка, слезы не унять…". Знают! А так? "Мне бы жизнь свою как кинопленку прокрутить на десять лет назад…" Знают!!! Правда, почему-то, без припева про зацелованный песок. Но припев выучивают моментально, и орут так самозабвенно, будто всю жизнь пели.
Все уже слегка охрипли. Потому что не поют, а горланят, азартно выпучивая глаза и стараясь перекричать друг друга.
Господи!
Да откуда же у вас столько необузданного энтузиазма и энергии? На каком поганом жизненном вираже наше поколение растеряло все это золото? Слегка взгрустнув, я наигрываю: "На недельку до второго… я уеду в Комарово…".