- В следующий раз тёмного покупай. Портер желательно.
Патрик затравленно покосился на начальницу.
- Шеф! Патрик как будто имя ирландское. Я слышала, что ирландцы выпить не дураки. Откуда ж ты такой взялся? Ну-ну, ты не дёргайся. За дорогой следи.
- Господа доктора! Разрешите обратиться?
- Буль-буль-щайся.
- А вы психов не боитесь? Они же буйные бывают!
- Ха! Чего нас бояться!
Пилот некоторое время помолчал, переливаясь всеми цветами радуги - от бледно-зелёного до ярко-пунцового. Судя по всему, он силился осмыслить, шутка последнее заявление или нет. Неизвестно, к какому выводу он в итоге пришёл. Боюсь, что к нелестному для нас.
Получасом позже:
- Госпожа Рат, мэм! А вот этот сумасшедший, к которому мы едем, очень опасный?
Люси подслеповато уставилась в бумажку с вызовом, пытаясь разобрать текст сквозь пивные пары. Не без усилий разглядев написанное, она посуровела.
- Очень. Он не местный, ваш земляк. Один из самых крутых преступников, каких только видели Сан-Квентин или сибирские лагеря. Одних доказанных убийств на нём больше, чем на собаке блох. А уж подозревают… Джек-потрошитель перед ним младенец. Гнить бы ему за решёткой до самой смерти, но исхитрился как-то попасть сюда. Отошёл от дел, живёт тихо-мирно, но иногда находит на него бзик. Тогда он достаёт свой нож и начинает его точить. Точит, точит, точит, а сам звереет постепенно. Кончается дело тем, что выходит на улицу и кромсает на куски первого попавшегося.
- И ему разрешают находиться на свободе?
- Немало, должно быть, золота перекочевало в чей-то карман. Так-то, вне обострения, он мирный, подобные приступы с ним случаются всё реже и реже. Да и стар уже. Но! Ребята! Максимум внимания! Опасен по-прежнему хуже клубка гремучих змей. Твёрдо, с соблюдением всех правил вежливости, препроводить в машину. Не пытайтесь обезоружить - вмиг вас на ленточки распустит. В машине он, как правило, фокусов не выкидывает. Но если сбежит - не сносить нам голов. Пока кого-нибудь не зарежет, не успокоится. Вопросы?
Вопросов мы не задавали. Я мысленно прикидывал свои возможные действия как бы и больного взять, и целым остаться. Патрик же, по-моему, просто проглотил язык от ужаса. Посинел он окончательно, предчувствуя скорый конец своей молодой жизни.
Я заботливо осмотрел пневматическое ружьё, заправил несколько стрелок-шприцев убойной дозой снотворного, вложил одну в ствол. Водитель белыми губами пролепетал:
- Вы не промахнётесь, если что, сэр?
- Знать бы…
Прибыли. Патрик на заплетающихся ногах волочится в дом, добросовестно стараясь не опередить нас. Бог с ним, мне не привыкать. Не ему первому хочется спрятаться за моей хилой спиной.
Маленький сухонький старичок любезно встречает нас в прихожей. Одет он весьма претенциозно: ядовито-зелёный пиджак, малиновые брюки, бабочка в горошек. Руки затянуты в шёлковые чёрные перчатки. Правая чуть на отлёте. В пальцах вытанцовывает невиданную пляску до блеска отполированная сталь. Такого мне видеть сроду не приходилось! Нож то вертится пропеллером меж указательным и средним пальцами, то бабочкой порхает вокруг кисти. Только что лезвие выглядывало из кулака вниз - и вдруг оказалось сверху или щучкой выглядывает из-под мизинца. Виртуоз. Отступаю на шаг, держа ружьё стволом вверх, палец на спуске. Выстрел мне ничего не даст - лекарство всасывается далеко не сразу. Клиент может и впрямь меня на ленточки успеть порезать, при таких-то талантах! Люси на моём плече, однако, сидит спокойно, не нервничает. Ей, конечно, легче, при её размерах. Патрик подпёр стену, чтоб не упасть, но героически бормочет:
- Сэр! Вы не окажете нам честь пройти в автомобиль?
Румяные щёчки старика, окружённые белоснежными бакенбардами, недовольно шевелятся:
- Вы убеждены, что это необходимо?
- Совершенно необходимо, сэр!
- Как же не хочется мне в ваше заведение! Ну да что ж делать, я уж и сам чувствую - пора пришла.
Блеск стали в руке сливается в сплошное кольцо.
- А может быть, не стоит?
- Мы убедительно просим вас, сэр! - Патрик подаёт очередную реплику голосом, способным растрогать и нетопыря. Эк старается парень с перепугу!
- Что ж, если это неизбежно…
Старик семенящей походкой выходит из дома, аккуратно запирает левой рукой замок, двигается к автомобилю. Нож в правой не перестаёт вращаться ни на секунду. Вот мы уже у раскрытой дверцы салона. Патрик быстренько побежал в кабину, вскочил за руль, радуясь, что сохранил шкуру в целости.
О, чёрт! Старикан неожиданно ловким движением юркнул под днище машины и, проскочив под ним как белка, трусит мимо противоположного борта. Не успеть! Уходит! Уходит!
Такой прыти от Патрика не ожидал никто. С высоты кабины он с силой опустил кулак на лысину старца, выглядывающую из благородных седин. Дед упал, а наш орёл обрушился на него сверху всей тяжестью своего молодого тела. Как-то в полёте ухитрился ещё и верёвку с капота прихватить! Не успели мы обежать автомобиль к нему на подмогу, как он уже сам взялся связывать виртуоза ножа. Делал он это крайне непрофессионально, но качественно - просто обмотал верёвкой вокруг тела, прибинтовав к нему руки, благо длина позволяла, и затянул узлы с такой силой, что сам чуть не лопнул от натуги. Закончив это мероприятие, Патрик отволок супостата к двери и зашвырнул на носилки. Тот лежал недвижно, тихо постанывая.
Мы аплодировали и громко пели хвалу нашему герою.
- Ты уж прости, бога ради, Патрик. Недооценила я тебя. Такого волчару взять! Это не всем дано!
Красный, вспотевший водитель отдувался и вытирал лицо огромным клетчатым платком. Руки его ходили ходуном, ему было не до похвал. Взгромоздившись на своё место, он выдернул из нашей сумки бутылку пива, открыл зубами пробку и шумно осушил сосуд до дна единым махом.
- Шура, ты посмотри на торжество генетики! Ирландская кровь не может себя не проявить, это несомненно. Нет, Патрик, ты не безнадёжен. Мы из тебя ещё сделаем настоящего психиатрического работника!
С таким кадром на борту лучше ехать в салоне, к нему поближе - не дай бог, развязываться начнёт. Перед тем как влезть внутрь, я наклонился и подобрал очередной боевой трофей. Скоро можно будет торговлю ножами открывать. Дома я, вообще-то, этак частенько и поступал.
Что-то не так! Я озадаченно рассматривал то, что подобрал с земли. Где там на ленточки распустить! Это же обычный столовый нож, каким и масло-то резать нельзя без усилия. Гнётся, что твой картон, и тупее, чем я спросонок. Взглянул на врача. Люси каталась по полу салона, дрыгая лапками в неукротимом приступе смеха:
- Не-е-ет, я не могу! Как он его по лысине! Нет, я сейчас умру!
До меня начала доходить странность происходящего.
- Стой, стой! Это что же, он никакой не убийца?
- Ой, лопну! Ну какой он убийца! Фокусник он, цирковой жонглёр в отставке. Когда от пьянства ему начинает казаться, что белые лошади по потолку ходят, он сам нас вызывает. Нет, как он на него! А ты-то, с пушкой, - как только не пальнул!
Лицо водителя вытянулось. В глазах его занимался серый холодный огонь обиды.
- Значит, это всё была ложь? Вы меня разыграли?
Люси прекратила смеяться, запрыгнула в кабину и взялась своими маленькими лапками за ручищу Патрика.
Она внимательно посмотрела ему в лицо и строго произнесла:
- Да, брат. Это розыгрыш. Но ты об этом не знал. Для тебя это была настоящая схватка. И этот первый бой в твоей жизни окончился твоей победой. Неподдельной победой, понимаешь! И я уверена, что теперь ты и в реальной боевой обстановке не испугаешься и не растеряешься. Так ведь? Ведь так?!
- Притом ты не зря старался, - счёл нужным вставить словцо и я, - он же на самом деле ушёл бы от нас. Пусть он и не опасен, но последнее дело, когда от психбригады больные убегают!
- Так что сердиться не надо. Хуже было бы, если б ты сробел, и я тебя под настоящий нож подставила. На тебе ж не написано, какой ты орёл! Мир?
- Мир! - объявил Патрик уверенно.
- А как насчёт пивка для закрепления дружеского союза? - осведомилась мышка.
Пилот махнул рукой и принялся откупоривать бутылки - теперь цивилизованно, ножом.
- Нет, у парня положительно хорошие задатки, - негромко заметила мне в ухо Люси, - их только развить надо.
- А мои?
- ?!
- Ну я-то зачем с винтовкой, как чучело, бегал?
Люси отхлебнула из мензурки, подумала и объяснила серьёзно:
- А чтоб служба мёдом не казалась.
Глава двадцать третья
Гора с горой, а психиатр с психиатром… На узком просёлке - две машины лоб в лоб. Съезжать на топкий луг никому неохота. Либо им пятиться сотню метров до перекрёстка, либо нам столько же до сухого места. Кричу:
- Вы на или с?
- С вызова.
- А мы на вызов, так что давай назад.
- У тебя вездеход, тебе легче. Если что, не застрянешь.
Люси решительно полезла из кабины наводить порядок. Вдруг - радостный крик:
- Да это же моя любимая мышка!
Оказалось - коллеги. Пара жилистых ребят моих лет, тёртого вида. Не успел с ними познакомиться, на перекрёстке тормозит ещё один автомобиль и суровой внешности дама машет рукой, направляясь к нам. С ней мужичок постарше, ладони - что лопаты. Повылезали и водители.
Три психиатрические бригады на столь малом пространстве - тяжёлый клинический случай. Самопроизвольно возникла не то конференция, не то банкет. Словом, клуб по интересам. Вот уже и солнышко вроде засветило ярче, и луг не такой уж сырой. Присесть поговорить, во всяком случае, можно.