Время было такое – неторопливое. Не ходили паровозы, не летали аэропланы. Молчал телеграф, и не работал телефон. Никто никуда не спешил. Но когда приходила нужда – беда стучалась в ворота иль враг стоял у порога, – решения принимались быстро и бесповоротно. Другие были люди. Не умней и не глупей нынешних. Просто другие. Но цену знали словам и поступкам. И слово "да" означало – ДА!
Никто не прятался за параграфом инструкций. Ведь что такое параграф? Тоненькая изящная загогулина. Росчерк пера. Но спрячется за ним чиновник, и ни пулей ты его не достанешь, ни ядром. Но это сейчас – не тогда. На пожелтевших от времени листках бумаги той эпохи можно увидеть "казнить" и "помиловать", но никогда: "на рассмотрение". Люди умели принимать решение и не боялись этого…
Парижский гость, недрогнувшей рукой отставив фужер в сторону, сидел спокойно и расслабленно. Непонятная неправильность ситуации ушла, уступив место ожиданию. От него ждали решения, он ждал предложения. Вместе с неловкостью исчез и растерянный дворянин – перед девушкой сидел матерый волк. Купец. Но небольшое представление не прошло без следа – соперник заслуживал уважения.
Не отводя взгляда от настороженных глаз купца, Златка плавным движением потянулась к колокольчику, медленно приподняла его и отрывисто звякнула. Мелодичный "бзыньк" резанул по нервам. Дверь распахнулась, и в кабинет, сопя и пыхтя, вплыла Марта, бережно неся на вытянутых руках невзрачную трубку, пахнущую казеиновым клеем. Калейдоскоп. Детская игрушка.
"Безделушка", – презрительно фыркнет читатель. И будет прав. "Кому она нужна?" – возмутится он. И ошибется. Минует всего полстолетия, и эта безделица с триумфом пройдется по Европе, России и завоюет далекую Японию. Займет умы светских модниц, циничных политиков и восторженных поэтов. Ученые испишут тома диссертаций, а персидские вышивальщицы ковров будут переносить неповторимые узоры на свои творения. В кабинетах королей и императоров на самом видном – почетном! – месте будет стоять калейдоскоп.
– Что это? – осторожно взяв в руки игрушку, спросил Гарнье.
– Диковинка, – беспечно пожала плечами Златка. – Насколько я знаю, вы охотитесь именно за ними.
Покрутив безделушку в руках, купец вопросительно посмотрел на девушку.
– Подзорной трубой умеете пользоваться? – с насмешкой спросила она. – Когда смотрите в глазок, вращайте вокруг своей оси.
Даже опыт прожженного дельца не смог удержать его от восхищенного возгласа. Через минуту – а если быть честным, прошло не менее пяти! – игрушка оказалась в руках де Брюэ. Реакция была столь же шумна, как и восторженна.
– Сколько? – деловито, сухим тоном спросил Гарнье.
Время сантиментов прошло – пришла пора принимать решение. Чутье подсказывало… нет, оно кричало – ЭТО надо брать за любые деньги. Брать, пока секрет диковинки не уплыл в чужие руки. Купец был готов услышать астрономическую сумму, но названная цифра ошеломила его. Ввергла в ступор.
– Пять тысяч талеров?! – осипшим голосом повторил он. – Вот за это?! – Короткий выдох прозвучал как выстрел.
Неказистый цилиндр возмущенно задрожал в руках обескураженного гостя.
– Я не торгуюсь, – бесстрастно обронила Златка и требовательно прищурила глаза. – Итак, ваше слово, месье?
Секунда, другая и… короткий кивок. Согласен.
– Вот и славно! – Она поднялась из кресла и мило улыбнулась.
Холодная расчетливая мадемуазель бесследно испарилась – перед Гарнье вновь стояла очаровательная девушка с лукавой смешинкой в прекрасных черных глазах.
Сославшись на усталость, она направилась к выходу. Открыв дверь, не выдержала – обернулась. Представшая взору картина вызвала непроизвольную улыбку: двое мужчин яростно вырывали друг у друга из рук калейдоскоп.
Глава 14
Бал.
Для любой девушки это грандиозное событие, сравнимое по масштабам разве что с открытием Америки. Ну, или с очередным ураганом, разрушившим половину побережья. Это на худой конец. Тем более если бал ежегодный. Губернаторский.
Златка исключением не являлась. Были отброшены в сторону все расчеты, закинуты на полки метровые списки со снаряжением, необходимым для экспедиции, забыты карты равнин, и несчастный проводник племени лакота смог наконец-то отдохнуть в блаженном одиночестве от бесчисленных и настойчивых расспросов. Все внимание занял предстоящий выход в свет.
А что самое главное в предстоящем мероприятии? Правильно – бальное платье. Поэтому готовятся к представлению загодя, минимум – за полгода. Подкупаются служанки, горничные и дворовые цирюльники. Надо же знать, какой сюрприз преподнесет соперница. Выписываются модные журналы из далекого Парижа, и каждый корабль в порту заставляет биться сердце в трепетном ожидании… а вдруг оно?! Чудо на обложке, от которого будут повергнуты в прах завистливые подружки, а блестящие кавалеры падут к стройным ножкам в любовном томлении.
Нет, полгода – это непристойно мало. Лучше год. Новый наряд следует подбирать сразу же после окончания очередного бала, тогда ровно через год – аккурат к следующему – ты будешь во всеоружии.
У Златки года не было. И даже месяца. Была всего лишь маленькая крохотная неделька. Обидно до слез. И ничего поделать нельзя. Хотя почему нельзя?! Да, у нее не было новомодных журналов и бережно спрятанных прошлогодних – особо удачных! – выкроек. Но у нее были тайные подружки. Немного. Всего лишь две. Зато какие! Умные, красивые, образованные и независимые. И, что самое главное, из других – дальних и недостижимых эпох.
Для одной из них – взбалмошной и непоседливой Юлии, блистающей в салонах светского Петербурга, все изыски нынешних модельеров были давно прочитанной книгой. Более того – за полтора столетия в мире моды свершилась не одна революция. И именно на хрупкие плечи воспитанницы аристократического заведения княжны Оболенской легла непосильная ноша. Увлекательная, заметим.
Другая – холодная и язвительная Анна, лепту внесла куда более скромную. Но от этого не менее яркую. Откровения от Коко Шанель были преждевременны для описываемой эпохи, но свежую струйку – сверкающую, восхитительную на вкус – в новый наряд внесли. Не стоит заблуждаться на этот счет: для скромного врача московской клиники изделия от маститых кутюрье были недоступной роскошью. Верхом ее мечтаний стал нечастый интернет-шоппинг от Victoria's Secret. Но попробуйте упрекнуть нашу современницу в незнании новинок мира высокой моды. Рискнете? Ну то-то же!
Когда бостонская звезда модельного искусства ("…я все понимаю, мой дорогой Доминик, но поймите и вы – очередь расписана не на один месяц вперед… даже супруга губернатора не имеет привилегий… так что прошу покорно меня простить, но я вынужден вам отказать… Особа императорской крови?.. Ну хорошо… только имейте в виду – цена будет выше обычной вдвое")… так вот, когда местный портной постучался в дверь отставного лейтенанта королевских мушкетеров, то глазам обитателей усадьбы предстал вальяжный господин с благообразной седой бородкой, обрамляющей гордо задранный вверх подбородок. Ступал он чинно и важно, бережно неся под мышкой внушительный альбом с многочисленными эскизами.
Уже первые страницы, скрытые под тиснением антилопьей кожи, должны были поразить в самое сердце юную принцессу из заснеженной варварской страны. Но случилось наоборот. Любой художник, творец, в глубине души лелеет надежду на чудо. Что когда-нибудь в обломках руды и горах песка ежедневного кропотливого труда мелькнет отблеск самородного золота. Свалится с неба в мозолистые руки.
И чудо свершилось. Поэтому поместье покидал совершенно иной джентльмен: это был суетливый старичок с восторженным взглядом и трясущимися руками, цепко прижимающий к груди листки желтоватого пергамента со штрихами угольных набросков. Драгоценный фолиант был небрежно и торопливо всучен вихрастому подмастерью, с трудом поспешающему следом.