- Андрюша! Братишка! Такая радость! За заботу о здоровье моём - поклон тебе земной! Чтобы брат мой - обо мне… Первый раз в жизни…! Вот те крест!
Я истово поклонился, широко перекрестился и радостно улыбнулся. Потом - извинился:
- Ты уж прости, но есть у меня насчёт тех мужей… ну, которые твою бабу брюхатили в очередь… сомнения. Может, недоглядел чего, может - недопонял. А может и сочинитель тот - переврал чего. А ты ж ведь… Не за просто ж так тебя Бешеным зовут. Начнёшь рубить-казнить не спросивши. А вдруг там души невинные? На что мне такой грех?
Мгновенная ярость от столь наглого отказа прямо полетела паром у князя из носу. Аж дым видать. Но он, продолжая себе сдерживать, продолжил елейно:
- А мы сперва поспрашиваем. Мы с Манохой, знаешь ли, умеем спрашивать. С тебя начнём. Подвесим добра молодца не высоко, не низко, а точнёхонько на дыбу. Одну-то ты виску по-упрямишься, а на вторую - всё скажешь. Ещё и вдогонку криком кричать будешь. Бедненький.
Мы нежно улыбались друг другу в темноте шатра. Прям - любовнички перед страстным броском в горизонтальное состояние. Прям ещё мгновение и… "они слились в пожаре страсти". Как меня будут "сливать" и "пожаривать" - я примерно представляю. Поэтому нужно избавлять Андрея от греха. Я имею ввиду: от греха непонимания последствий.
- Спасибо, брат, на добром слове. За заботу, за ласку. Только о мелочи ты позабыл. Мелочь ту звать - войско православное. Может, ты запамятовал - оно тут, вокруг стоит. Всеми своими тысячами голов ждёт поутру твоего решения. Насчёт "отрубить Ваньке головёнку". Не - "опосля", не - "к Юрьеву дню". Нынче. Утром. Твоё слово.
Андрей чуть поморщился. Точно подзабыл. А тут вокруг - множество людей.
- Войско тебе не поможет.
- Вот кто бы спорил! Мне - не поможет. А вот тебе… Дыбы у тебя нет. Пока Маноха её построит, пока меня подвесит, пока кнутом обдерёт. А я первую-то виску выдержу! Да и вторую… может статься. А это уж какой день-то? Завтрашний да послезавтрашний? А народ вокруг ходит-спрашивает, любопытствует-интересуется. "А что ж это князь наш славный душегубца не казнит? А об чём это наилучший во всём войске палач - вора воровского расспрашивает?". Как думаешь, Андрейша, вот в войске четыре тыщи голов. Нехудых, битых, бывалых. Как скоро хоть до одной дойдёт? С чего мне такая милость - пару дней лишних под кнутом пожить? А ведь коли до одного дойдёт… "На чужой роток не накинешь платок". Так наш народ говорит. Я народу верю. А ты?
Крайнее раздражение, досада сочетались на "высоком челе" с усиленной интеллектуальной деятельностью. Чело у него… наши татары высоколобием не страдают, у них и без этого есть чем думать. И я даже знаю "что". Ну, пусть трудится. У меня-то времени много было, я, вроде бы, все варианты просчитал. Главное, чтобы у него иллюзии не возникло, что есть путь, где он меня против моей воли "нагибает".
Мой радостно-идиотский вид весьма раздражал князя. Он отвернулся и стал смотреть на икону. Я - присоединился.
- Знаешь, Андрейша, а у меня тоже икона Богородицы есть. Тоже письма Святого Луки. Попик один в наших краях окормлением занимался. Грек из Капподокии. Спёр там икону у какого-то страшно важного старца да попал на Русь. Попик… как-то раз - богу душу отдал. В нашей речке. А дочка его в мой дом перешла. Вот ту Божью Матерь и подарила. Только у меня там она молодая нарисована. Совсем ещё девушка. Сразу после рождения Иисуса. Молоденькая, счастливая. Икона, говорят, чудотворная. Так и зовут: "Исполнение желаний". Я раз проверял - точно, работает. У меня блоха чуть льны не поела. Я всю ночь молился - утром дождь пошёл, всю блоху смыло.
- Это ты к чему?
- Насчёт блохи-то? А чтоб ты не сильно надеялся. На Маноху. Если уж припрёт сильно пожелать смерти своей, от мук нестерпимых - есть кого об исполнении попросить. Заступница-то не откажет. По знакомству-то.
- Вот как. Значит, смерти не боишься?
Я подумал, "посмотрел в себя". Ответил честно, как чувствую:
- Нет. Не ищу, не прошу, не желаю. Но - не боюсь. Ты меня в бою видел. И в Бряхимове, и здесь. Про моё "божье поле" в Мологе - знаешь. Как там сопляк, плешивый, полуголый доброго славного здоровенного нурмана завалил. Думаешь, без Заступницы обошлось? Не боюсь. Извини.
- Экх… А… А за что извинить-то?
- За труды твои тяжкие, что втуне пропадают. Ты ведь, брат, пугать меня вздумал. А это бестолку - сильнее смерти страха у тебя для меня ничего нет. А смерти я не боюсь. За нынешний разговор - ты мне четырежды голову срубить собирался. Что мне дыба с кнутом, когда на носу - плаха с топором? Ежели хочешь чего от меня - думай иначи. Да и времени у тебя на муки мои не осталося - через час светать начнёт. Через два, не дольше - твоя воля должна быть объявлена.
Боголюбский… устал. Всё-таки, годы. Да и не привык он сталкиваться с равным противником. "С равным" - в части выносливости. В остальном-то мне до него…
А вот беседа двух "мышей белых генномодифицированных"… Тут как в фехтовании левшей - выигрывает тот, кто чувствует себя менее уверенно, кто не привык сильно полагаться именно на свою особенность.
Так, считаем варианты.
Он может отрубить мне голову. И остаться с неудовлетворённым любопытством. Потом, вернувшись в Боголюбово, он будет его долго и коряво… "удовлетворять". Голов полетит… особенно - из Манохиного ведомства. Ликвидация топтунов, соглядатаев, информаторов… по такой теме - автоматом. И - по восходящей. Всех - кто знал, кто мог знать, кто мимо проходил…
Он может не отрубить мне голову. Упакует в железа-кандалы, отвезёт в Боголюбово и там, не торопясь, с огоньком… в прямом и переносном смысле… А люди будут лясы точить, думать-гадать. Наш народ, как тот инопланетный попугай - "отличается умом и сообразительностью". Дай только зацепку - расковыряют-додумаются.
А я - сдохну. "Вместо того как…".
Тогда мне проще голову сразу отрубить.
Он может меня как-то… подкупить-прельстить? Глупость. Пока я в его власти - может… мда - обезглавить. В любой момент. Что он, безусловно, и сделает. Едва необходимость в моей информации отпадёт.
А она - отпадёт. Он намёк получил - он будет копать. Без рывков, без шума и пыли, но - докопается. Тут чисто фактор времени: быстро - шумно, дольше - тише. "Вечная тайна" - когда все умерли. Вот так он и сделает.
У меня есть только один выход: к тому моменту, когда я стану ему не нужен, оказаться в таком месте-состоянии, что ему меня угробить… было бы неудобно. В смысле: громко, грязно, противно, вредно, опасно, больно… И времени у меня для этого - чуть. "Фактор времени" - кто не успел, тот опоздал. Навечно.
Он это понимает. И понимает, что я это понимаю. Поэтому морщит лоб от напряжения своих светло-княжеских мозгов.
Имеется тройной бздынь по всем направлениям. Почти уелбантуренный факеншит.
И это - радует. Потому что и есть, собственного говоря, поле деятельности профессионального оптимизатора. Именно вот это "почти".
"Почти" - потому что есть варианты.
Я уже говорил, что мне не надо давать время на размышления? А мне - дали. Не хотелось бы делать ему больно… Но ведь не вразумляется!
Кажется, Андрей пребывает в глубоком недоумении. В смысле: как же выбраться из той дерьмовой ситуации, в которую он попал? Надо помочь… "брательнику".
- Андрей, давай проще: есть тайна, которая нам обоим не вполне понятна. Нужно разбираться. Ты можешь сделать это сам, посвятив в неё других. И убив их после. Или воспользоваться моей помощью. Но ты мне не веришь. Для решения задачи мы можем заключить союз. Для братьев это нормально. Но для союза нужно доверие. Которого у тебя нет.
- А у тебя есть?
Прекрасно! Я пробил его! Он говорит уже о нас - как о равных! О "высоких договаривающихся сторонах". Это, конечно, только самый первый шажок… Но в правильном направлении!
- Да. Я тебе доверяю. Потому что ты не дурак. Только мало знаешь. Извини, Андрюша.
- Чего?! Чего ещё я не знаю?!
- Ещё ты не знаешь, что есть такая штука - бумага. Это такой материал…
- Да знаю я бумагу! И в Царьграде видал, и у меня в Боголюбово валяется где-то.
О! Так это ж открытие! Информация о том, что Боголюбский бывал в Константинополе…
- А ты и в Иерусалиме бывал?
- Да. Так что ты там начал?
О поездке Боголюбского в Константинополь и Иерусалим никакой информации в летописях нет. Только часть искусствоведов, анализируя постройки его эпохи во Владимире глухо упоминают о возможном личном знакомстве князя с первоисточниками. С теми храмами, которые он копировал в своей столице. С их не… "общеизвестными деталями". Типа восьмиконечного креста на дне чаши. Которая есть подобие "Пупа мира". Который стоит на площадке храма Соломона в Иерусалиме. Рядом с камнем, на который ГБ положил мир, сразу после сотворения.
Видимо, ГБ сначала смастерил макет. Такой… маленький мирок. Судя по размеру камня. А потом… надул? "Надуть весь мир"… звучит. Многие хотели бы повторить. Надувательство такого масштаба.
Очень немногие об этом подобии знают - это видеть надо.
- И как же туда попал?
- Как все. Лодьями да ногами. Когда дядя… Мстислав Великий полоцких "рогволдов" в Киеве осудил к высылке, то надлежало княжеские семьи сопроводить ко двору императора. Командовать слугами и охраной, при таких-то ссыльных, надлежало начальникам тоже княжеского достоинства. Ну и нас… шалопаев… А уж после Царьграда… Коли в такую даль забрались… Сходил и в "Святую Землю"… Так ты будешь толком говорить?!
Буду, Андрюша, буду. Сща малость адаптирую свою прежнюю наработку, которой я в Смоленске Демьяна-кравчего нагнул. Там меня разговор о бумажке - от дыбы уберёг, здесь, коли бог даст, из-под топора вытащит.