2012 ГОД. ДЕТСТВО
- Николай! Брось сейчас же! Я кому сказал, брось!
- Пап, а у нас в группе одна девочка в цирке была. Там носороги ученые и крокодилы…
- Врет твоя девочка! Носороги практически не дрессируются, а крокодилов не мог приручить даже Дуров! Вот мы с тобой сами сходим в цирк - сам все увидишь. Колька, давай-ка, брат, побыстрее, а то если папа опять на работу опоздает, то нам не то что на цирк, а и на хлеб денег не хватит… Здорово, Саня! - Пржевальский замахал рукой Ивлеву, высунувшемуся из машины.
- Здорово, святое семейство! Отец, сын, а я - ваш дух святой! Садитесь, подвезу.
- Это здорово, а то мы уже опаздываем.
- Дядя Саша, а почему у машины, когда мотор работает, колеса крутятся, а у компрессора - нет? А я вчера новую песенку сочинил, хочешь послушать? Пап, ну, пап, а если сто мышей нападут на кота, кто победит?
- И так - все время! Ты себе не представляешь, как это утомляет…
Отведя Николая в садик, Пржевальский сидел в машине и негромко жаловался на свою тяжелую жизнь. Ивлев гнал машину - они действительно опаздывали.
- И самое удивительное - ничего еще не заметно! А ведь уже хоть что-то должно было проявиться…
- Да? А то, что шестилетний ребенок складывает пятизначные числа - это нормально? А какую он музыку сочиняет!
- И что? В его возрасте я сам складывал тысячи. И мотивчики такие же сочинял. Вообще я бы сказал, нормальный ребенок, без каких бы то ни было признаков особенности и гениальности.
- И что теперь? - Ивлев почесал нос. - Будем считать, что эксперимент не удался? Наверное, так будет лучше. К тому же, я тебе не хотел говорить: жена мне нашла место… ну, новое. Науки никакой, но денег - втрое. Так что, может, оно и к лучшему, а?
- Знаешь, Сань, я тоже хотел сказать, что перехожу на другую работу. В институте гроши платят, так что хрен с ней, с наукой…
- Ну, чего тогда, давай-ка вместе с парнем к нам в субботу, отметим окончание эксперимента…
- …Дети, мне нужно отойти по делу. - Воспитательница Наташа, молодящаяся тетка неопределенного возраста, торопилась: ее ждал новый ухажер. - За порядком пока последит Коленька Пржевальский. Коля, я на тебя рассчитываю…
Группа притихла. С Колькой было лучше не связываться: он дрался так, как будто в последний раз. И умел поддержать порядок…
2024 ГОД. НАЧАЛО
Сергей Николаевич Пржевальский, скромный менеджер ООО "Сигма+", шел домой. Сегодня была зарплата, и в кармане у Сергея Николаевича был его месячный оклад - 32 000 рублей. Плюс премия - еще 20 000. "Надо будет Кольке новый телефон купить, - рассуждал Пржевальский, - а то ходит со стареньким "^ешешом". Небось, перед девчонками неудобно… Однако можно было бы и фонарь повесить, а то темно как у негра известно где…"
Задумавшись, он не заметил, как дорогу ему заступили несколько подростков. Пржевальский обнаружил их только тогда, когда один из окруживших его юнцов нарочито хрипловатым голосом спросил:
- Слышь, мужик, на пиво не добавишь?
- Ага, и на водочку с закусочкой, - явно издеваясь, добавил другой. - Ну, давай, давай, дядя, не жмись. Бог велел делиться, не слыхал?
"Во влип!" - облился холодным потом Сергей. Не так страшно то, что отнимут деньги, хотя это тоже очень плохо. Страшно другое: искалечат или даже убьют просто так, рисуясь своим молодечеством. А с кем же тогда Николай останется?
- Ребята, - голос звучит неестественно глухо, - ребята… Пары сотен хватит? - жалкая улыбка, чуть склоненная голова, - у меня больше нет…
- Проверим, - подростки, опьяненные своей силой и безнаказанностью, уже хватали его за руки, грубо шарили по карманам…
- Стой, братва, стой… Эта, типа, прощенья просим, ошибочка вышла. Не признали, Сергей Николаевич, эта, извиняемся… Тут темень, ва-аще, ни х… не видно, своих не узнаешь. Вы тока не подумайте чего, мы ж так, попугать, а бабла нам нафига не надо - капуста, в натуре, имеется… Мы пойдем, ага?
- Ага… - только и сумел сказать Пржевальский.
Он ничего не понимал, но попытался уйти с достоинством. Уже сворачивая за угол, он услышал голоса:
- И чего, Март, зассал? Чего козла отпусти… - вопрос прервался звуком удара.
- Ты, б…, за базаром следи, баран. Это, - голос понизился, но Сергей Николаевич все же расслышал, - это - Коляна отец, понял, урод? Тебе с Коляном объ-яснялово надо? Мне - на х… не надо…
…Пржевальский вошел в квартиру и с порога крикнул:
- Сынок, привет. Я пришел.
- Привет, бать, - из комнаты вышел сын.
Невысокого роста, одетый в старенькие домашние джинсы, он казался таким домашним, таким тихим, что Пржевальский невольно успокоился. В конце концов, совсем не обязательно, чтобы сын был драчуном или, того хуже, главарем этих питекантропов. Очень может быть, что эти оболтусы просто списывают у Кольки уроки и боятся, что лавочка закроется…
- Представляешь, - Сергей Николаевич поставил сковородку на плиту и теперь выбирал яйца для вечерней глазуньи, - меня сейчас какие-то обормоты чуть было не ограбили. Накрылся б тогда твой новенький мобильник, мне ж сегодня еще и премию дали…
- Кто? - сын перестал резать колбасу и пристально смотрел на отца, слегка закусив губу. - Ты не знаешь, кто?
- Да нет. Какие-то подонки из нашего дома. Один из них, Март у него кличка, узнал меня. Вот и отпустили.
- Хорошо. Это Андрюха Майский. Его все Мартом зовут. Со мной в школе учится.
- Вот поэтому, видимо, и отпустили…
- Ага, - сын встал из-за стола, - пап, я сейчас. Ты извини, я позвонить забыл…
Сергей Николаевич занялся ужином и не услышал, как сын, плотно затворив за собой дверь, тихо выговаривал в трубку: "Март? Зачем около дома? А я где сказал? Хорошо, пусть тебе будет стыдно…".
И, конечно же, он не знал, что после разговора с тихим и вежливым Колей Андрей Майский - Март долго сидел, содрогаясь от ужаса, и жалел только о том, что нет у него родственников в другом городе, куда не доберется Колян Пржевальский по кличке Абрек…
2040 ГОД. СИЛА
На кладбище было грязно, мокро и уныло - как и положено на кладбище. Александра Ивлева хоронили скромно. Когда разошлись немногочисленные коллеги и знакомые, у свежей могилы остались четверо: вдова с дочерью и Пржевальские - отец и сын. Сергей Николаевич подошел к Светлане, вдове Ивлева, и чуть приобнял ее. Светлану он знал уже очень давно - они были знакомы по институту. Ивлев женился тридцать лет назад, но супругу свою знал долго и ухаживал за ней еще в студенческие годы.
- Света… - интересно, что еще можно сказать, когда глупо и бессмысленно погибает человек, еще не слишком старый, и для его жены все обрывается со смертью того, кто был дороже всех? - Света, мы с Николаем поможем, если что…
Николай Сергеевич, стоявший чуть в сторонке, услышав отца, молча кивнул. А потом снова повернулся к Наташе, дочке Ивлева, которая тихонько рассказывала ему, что отца сбила пьяная девчонка, не справившаяся с управлением дорогущего "Ьехиза".
- …А опер нам сказал, что расследование установило, что у отца сердце остановилось прямо на дороге. И девица эта уже на мертвого наехала. - Наташа сжала кулачки. - Конечно, тот, кто своей подстилке эту тачку подарил, тот и в милиции отмазал…
- Как, ты сказала, фамилия того опера, который дяди-Сашино дело вел? - поинтересовался Пржевальский-младший.
- Рублев, старший оперуполномоченный капитан Рублев. Только я не говорила. - Наташа бледно улыбнулась. - Я тебя, Колька, всю жизнь знаю и сколько знаю - ты никогда ничего не забывал.
- Ага, - Николай тоже улыбнулся. Улыбка у него была хорошая, успокаивающая. Потом он скорчил страшную гримасу и трагическим шепотом провыл: - Отдавай назад моего медвежонка!
Невзирая на тяжелую утрату, Наташа Ивлева тихо прыснула - она вспомнила, что, когда ей было лет пять, она забрала у Николая, к тому времени солидного пятнадцатилетнего джентльмена, забавного лохматого медвежонка. Это было ее едва ли не самое первое связное воспоминание. Николай тогда очень сердился: медвежонок был ему чем-то дорог, но потом остыл и никогда больше не вспоминал об этом. И вот, через семнадцать лет…
- Товарищ оперуполномоченный Рублев? Здравствуйте. Это Пржевальский Николай Сергеевич. Петр Иванович должен был вас предупредить… Очень хорошо. Скажите, пожалуйста: почему заключение экспертизы по делу Ивлева не доступно? Не знаю, сказали, что его нет. А кто проводил вскрытие и сделал заключение? Странно, он утверждает, что этого не делал… Вы знаете, товарищ Рублев, по-моему такое поведение называется двурушничеством… Хорошо, пусть вам будет стыдно…
…Когда через полгода посадили не только юную любовницу директора крупного банка, но и ее патрона за попытку подкупа должностных лиц, в СМИ появились статьи о принципиальности следственных органов и прокуратуры. Действия старшего оперуполномоченного Рублева и следователя прокуратуры Синявского оценивались как смелые, решительные и волевые. МВД и прокуратура развернули могучую PR-кампанию, которая должна была показать неподкупность и верность закону обеих структур. Общего ликования не разделяли только сами виновники торжества. Рублев и Синявский почти одновременно легли в больницу с диагнозом "нервное истощение". Рублев не мог спать, так как в темноте он снова и снова видел окровавленных жену и дочь, у которых, прямо на его на глазах, медленно отрезал куски тела страшноватый тип по кличке "Ежов". Прокурор же Синявский плохо переносил свой кабинет да и любое замкнутое пространство после того жуткого отпуска, который он провел в чьем-то подвале…
- Прикинь, брателло, это ж надо было, такой прикол…
- А че?
- Да тут одна сикаряха баклана даванула…