Франциск хитер как змей и предусмотрителен как тысяча францисканцев, поэтому и решил не встречаться с человеком из окружения Карла Смелого. Я не официальный посол Карла, а всего лишь частный посланник Великого Бастарда Антуана, но мало ли, что может быть в письме? Карл, вроде как, бывший соратник Франциска и может через Антуана попросить, какой - нить помощи. Денег, к примеру. А оно дюку надо? А так, примет Маргарита, вроде вполне официально - все же полноправная дюшеса, но на самом деле, подобный финт дает Франциску право законно забить на послание. А вообще интереснейший персонаж - этот герцог Бретани.
Он, в свое время был одним из участников Лиги Общественного Блага, в которой, как вы помните, не последнюю роль играл покойный папашка бастарда, а войсками Лиги руководил сам Карл Смелый. В свое время, мятежные феодалы здорово нагнули Луи и заставили в Конфлане подписать позорное для него перемирие. В результате которого, Франциск стал полноправным суверенным владетелем Бретани и еще прирезал к ней немного земелек Паука. Но это было давно и стало уже историей…
Нормандия, по тому же соглашению, ставшая суверенной вотчиной Карла Беррийского - около десяти лет назад опять вернулась Пауку, а сам Карл, едва успел укрыться у Франциска, который напрочь отказался выдать своего бывшего соратника. Ожидаемо Луи возмутился и отправился воевать Бретань. Причем, воевал он ее достаточно успешно и Франциск вынужден был подписать мирный договор, по которому опять стал ленником Паука и даже обязался побить горшки с Карлом Смелым Бургундским. Понятно, что договор был формальностью, дюк даже не думал усмиряться и немного окрепнув после поражения, сразу забил на него и вторгся в Пуату. Правда, особо ничего там не навоевал.
В общем, вроде как, сейчас установился шаткий мир, но на самом деле им и не пахнет. Франциск будет до конца отстаивать свой суверенитет, а Паук, будет стремиться вернуть Бретань в свои вотчины. Чем все это закончится - ясно. Что‑то нет, на современной карте такого государства как Бретань, а есть единая Франция. Но как и когда, это случится, мне не ведомо.
А с дюшесой, я совсем не против пообщаться. Все же она Фуа, а это значит: красива, умна и хитра, как все женщины этого рода. Кстати, она родная сестричка моей покойной мачехи и тетя сына Мадлен Французской - малыша Феба, прозванного так за свою красоту. С Фебом я встречался в кондадо Фуа, где случился скоротечный роман с его мамашей. Вы должны помнить - я рассказывал. Эх, времена были… Но это я отвлекся.
На особое отношение дюшесы, к моей персоне, рассчитывать не приходится - кто я и кто она? Не будь я посланником, даже и мечтать не стоило об аудиенции. Но посмотрим. А вообще, мне от нее ничего не надо. Отбуду при дворе, закину еще письмецо одному банкиру и свалю. Это последнее поручение и выполнив его, я как на крыльях полечу в Гуттен. А потом в Бургундию. Но туда, с гораздо меньшим желанием. Но не будем о печальном, лучше по палубе погуляю…
Отворил дверь каюты и замер от удивления. В полусотне метров от нас, становилась на рейд большая галера. Галера под флагом Бретани. Но…
- Во, мля, хоть не сходя с рейда на абордаж бери… - невольно вырвалось у меня.
- Это что за хрень? - озадаченно пробормотал Веренвен, спустившийся с мостика ко мне с докладом.
- Так бывает Тиль?
- Не могу знать господин шаутбенахт… - озадачено почесал в затылке Веренвен. - А вообще - это торговец.
- Понятно, что не пират. Какого хрена он под флагом Бретани? Пьетро, бегом сюда мою трубу…
Плохонькая средневековая оптика приблизила галеру и я понял, что мне не привиделось. В бретонском порту становилась на рейд сарацинская галера. Что, само по себе, является из ряда вон выходящим событием. К тому же, почему‑то сарацина никто не берет на абордаж, даже наоборот, его сопровождает бретонский боевой когг*.
- Господин шаутбенахт, его стража сопровождает! - Поделился ценным наблюдением Веренвен.
- Не слепой… - я рассматривал высокого статного сарацина уверенно отдававшего команды на галере.
Воистину чудны дела господни. Магометан и прочих сарацин, появившихся в этих местах, ждет одна судьба. Весьма печальная. Надеюсь не надо объяснять какая? Они это прекрасно понимают и торгуют обычно с португальцами и венецийцами, которые в свою очередь переправляют товары сюда с громадной наценкой. И вот, на тебе. Причем, сарацин идет под бретонским флагом, что означает: торговец находится под прямым покровительством дюка. В любом ином случае, подобное, просто невозможно. Вопросы веры не терпят компромиссов, особенно в наше время. Конечно, если, эти вопросы не переплетаются с финансовыми моментами. А вообще, мне эта галера приходится как нельзя кстати. На ловца и сам зверь бежит…
- Тиль…
- Да, господин шаутбенахт.
- Зашли в порт верных людишек и к концу дня яви мне все по этому сарацину. Кто, откуда, зачем и почему. Припряги еще приказчика, пусть среди своих пошурудит. Выполнять…
Отдав приказание, я неожиданно заметил, что главсарацин рассматривает шебеку в подзорную трубу. И меня. Внимательно так. Ну - ну…
Отвесил ему легкий поклон и по магометанскому обычаю прикоснулся рукой ко лбу, затем к груди и животу. А теперь поломай голову, захватчик гроба господня. А вообще, мы с тобой, очень скоро познакомимся поближе. Надеюсь…
Долго ждать известий по магометанину не пришлось. Едва успел отобедать, как на борт вернулись посыльные и отбарабанили полученную инфу. Все оказалось, так как я и думал. Над сарацином простер свою милостивую длань сам дюк. Капудан Гассан, остальные части его имени дознаватели просто не смогли выговорить, не торговал в розницу и не имел дело с купеческой братией Нанта. А имел он дело - исключительно с экономом герцогского двора. Чем эта парочка занималась, выведать так и не удалось, но магическое слово 'пряности' все же прозвучало. Хотя это и не удивительно, основной товарооборот с Магрибом, составляют именно специи. Кстати, а мой коммерсант расторговался уже?
- Ты продал наши пряности? - я ткнул пальцев в срочно призванного в каюту приказчика.
- Нет, ваша милость… - обреченно выдохнул Борель.
- Почему?
- Настоящую цену не дают… - глаза приказчика вместили в себя всю печаль этого мира.
- Почему?
- Мы первый раз пришли. А у них на лицо картельный сговор. Если кто даст больше, сам здесь торговать не будет. Но я вышел на одного человечка…
- Понятно. Запомни, завтра ты должен эту проблему решить. Свободен…
Я особо не парился ценой на пряности, сами понимаете, я за них не платил. Но продешевить не хочется… хочется… Стоп! А я кажется придумал что делать! Но это уже завтра. А сегодня…
- Луиджи, Пьетро, живо облачаетесь в полный парадный вид и дуете на сарацинскую галеру. Там, по всей форме и со всем возможным пиететом, приглашаете капудана ко мне на ужин. Но со своим великим достоинством. Меня представите полным титулом. Вперед.
В глазах близнецов скользнуло легкое недоумение, но задавать лишних вопросов они не стали и дисциплинировано принялись собираться. Вот за это, я и ценю сорванцов. Нет в них сомнений в господине. Приказал - значит так и надо. А сарацин там, или вообще черномазый язычник, так то и неважно. Словом, умнички у меня пажи.
Но отправиться им на галеру, так и не случилось. С грохотом распахнулась дверь в каюту и вахтенный с выпученными глазами, проорал:
- Сарацины у борта!!!
- Zdravstvujte, lubjeznaya moja Katerina Matveevna… - пробормотал я от удивления на великом и могучем и хотел приказать присутствующему в каюте Веренвену, свернуть на бок скулу паникеру, но не успел.
Тиль сориентировался сам и морячок с грохотом улетел в угол:
- Я тебя вахлак запорю, как смеешь врываться к господину…
- Так чего хотят? - я жестом остановил Тиля.
- Грят… дело к вам господин шаутбенахт… - ответствовал вахтенный, с почтением трогая на глазах вздувающуюся шишку. - По нашему разумеют, и, кажись, при полном параде…
- Ну, так зови… Очень интересно, получается, капудан Гассан, не зря так внимательно рассматривал мою ласточку.
26
- … Клаус, лично для тебя повторяю. Правая рука идет от груди! От груди, а не от яиц. Еще раз. Занимаем позицию! А ты клятая девчонка, не ржи аки кобыла, а примечай все. Поехали, на раз, два, три…
Ну да…. репетируем мы. Все же к дюшесе идем на прием, а не к какой‑нибудь затрапезной баронессе. В шесть утра поднял личный состав и заставил в темпе прогонять поклоны и всю остальную придворную тряхомудию. И сам стараюсь ибо внешние понты наше все. Да и унутренние тоже.
- Теперь как? - после очередного коллективного поклона, я обратился к Лидии изображавшую бретонскую дюшесу и восседавшую на моем кресле аки на троне..
- Красива - а–а! - в восторге закатила глазки девчонка. - Ну прям одинаково - одинаково…
- Ладно… хватит… - смилостивился я. - Теперь мыться и одеваться.
- А я? - заканючила Лидка подхватив тяжелый кувшин с горячей водой.
- Что ты?
- С вами. Вот бы хоть одним глазком глянуть на двор…
- Сдурела? В качестве кого?
- Ну… - смутилась девушка. - Ну, в качестве пажа, к примеру.
- Ну дури. Дюшеса сразу поймет, что ты девка, женский глаз не обманешь, а потом что? Вся Европа будет судачить, что у посланника Бургундии в свите женщина в качестве пажа. Замахаешься их резать на дуэлях.
- Ну, да… - уныло согласилась Лидия. - И вообще…
- Что вообще?
- Что со мной дальше будет? Я боюсь к вам в поместье ехать. Там…
- Госпожа Матильда?
- Ну, да. Она меня живо…