Первым желанием Мишки было метнуться к нему и добить. А из оружия - только арбалет. Зарядил его на всякий случай и решил разжиться какой-нибудь саблей или топором. Вон сколько убитых лежит! Согнувшись в три погибели, укрываясь за санями, подобрался он к убитому им мужику, вытянул из-под руки его боевой топор и почувствовал себя увереннее. Таким же путём вернулся назад - и к всаднику.
Тот сверкнул глазами зло, держался, пытаясь освободить прижатую тушей коня ногу, но не получалось. А вторая нога, что к Мишке обращена была, вся в крови и правый бок у коня, в крови а из него хвостовик болта торчит. Оказывается, болт всаднику в ногу попал, пронзил её, сломав кость, и в бок лошади угодил.
- Что, добавить вернулся? Всех вас изобьем, лизоблюды московские!
- Ага, только ты этого уже не увидишь.
Мишка взмахнул топором, вонзив лезвие глубоко в грудь всаднику. Была на всаднике кольчуга, да не выдержала удара, - тяжёл топор!
Дёрнул Михаил топор за рукоять, пытаясь вытащить, да где там, застрял прочно в костях. Зато теперь можно не опасаться раненого в своём тылу. Повернулся Мишка к месту основного боя. А тут - перемены разительные, и не в пользу Кости.
Сам Костя на коне сидел, от нападавших саблей отбивался - черным Дамаском, что Мишка подарил. Рядом с ним дюжий десятник Кондрат саблей машет. А противников трое осталось, и все на конях. Известно, против конного пешему долго не продержаться.
Поднял Мишка арбалет, подошёл поближе. Пот глаза заливал. Шапку сбросил Михаил, рукавом рубахи пот утёр, прицелился. И только один из нападавших саблей взмахнул над Кондратом, как Мишка выстрелил.
Болт противнику в грудь угодил. Удар был такой силы, что всадника вышибло из седла. Мишка хотел снова зарядить арбалет, кинулся, а холщовой сумки, что висела через плечо и в которой лежали болты, нет. То ли сам обронил, то ли срезало лямку во время боя?
Положил арбалет на сани - действенное оружие не раз ему сегодня помогало, и побежал к месту схватки. На ходу поднял со снега сулицу - коротенькое копьецо, да так с разбега его в спину противника, который на лошади был, и всадил. Сулица - оружие метательное, но и так получилось неплохо.
Всадник дёрнулся, сабля из его руки выпала, и он стал клониться вперёд, на шею коня. Тут и Кондрат добавил ему саблей, окончательно сбив на землю.
- Всё!
Все противники повержены, и даже стонов раненых нет. Битва была ожесточённой - бились до смерти.
Мишка огляделся. Из оставшихся в живых - он и, как ни странно, без единой царапины. Кондрат жив, но в крови.
- Ты ранен?
- Пустое - царапины! То кровь врагов.
А вот Костя вызывал опасения. Он ещё держался в седле, но глаза были закрыты, а сам качался, как пьяный. Кондрат с Мишкой подскочили к нему, бережно стянули с седла и уложили на снег.
- Костя! Куда тебя? Где болит?
Кондрат ощупал кольчугу - цела. На левом предплечье - порез от сабли, на левом же бедре - глубокая кровоточащая рана.
Вдвоём они перенесли его в сани и уложили на мешки с соломой - всё же помягче. Кондрат ловко - видно, опыт большой - взрезал ножом штанину и перевязал рану белой холстиной, предварительно засыпав её сухим толчёным мхом. Затем он перевязал Косте руку и укрыл его медвежьей шкурой.
- Крови потерял много. Но отойдёт, жить будет!
У Мишки от сердца отлегло - всё-таки прикипел он к Косте.
Кондрат окинул взглядом место схватки - ещё несколько минут назад здесь звенели сабли, слышалось отчаянное ржание коней и возгласы: торжествующие - победителей и предсмертные - умирающих.
- Собирай оружие - да на сани. Возвращаться будем.
Мишка бросился собирать и складывать в сани сулицы, сабли, ножи, копья.
- И кольчуги снимай! - распорядился Кондрат.
Он умыл лицо снегом, вытер об себя руки и стал ловить лошадей. Набралось аж три десятка - целый табун. Взяв верёвку, он привязал к ней уздечки, чтобы кони не разбежались.
- Теперь давай сани на ход разворачивать.
А попробуй их разверни на узкой лесной дороге, да ещё и с лошадью!
Возились долго. Ветерок поднялся, поземка началась. Мишка отыскал свой тулуп и шапку, оделся. Кондрат поднял с земли свалившуюся су-лицу, бросил её на груду оружия в санях и повернулся к Мишке:
- А теперь самая тяжёлая работа нам будет - своих убитых на сани грузить. Не бросать же их в лесу непогребёнными!
Пока всех погрузили, взопрел Мишка, да и устал изрядно. За хлопотами и не заметил, как смеркаться начало.
- Ехать надо, - заключил Кондрат. - Костю в тепле согреть надо да вином тёплым напоить. Мы и так времени много потеряли. Пойду, сочту противников. Костя ведь, как в себя придёт, обязательно спросит.
Кондрат прошёлся по месту боя, считая убитых, возле некоторых останавливался и что-то разглядывал. Вернувшись, удовлетворённо кивнул.
- Много врагов положили - три десятка и ещё два сверху. Заметь - все конные и в броне. Учитывая, что наших только пятеро было - вполне неплохо, потому как пешему против конного устоять трудно - особенно если не в строю. Я, когда убитых считал, заметил, что есть погибшие от болтов арбалетных. Твоя работа?
- Моя.
- Молодец, купчина! Косте обязательно обскажу. А я всё назад поглядывал. Когда, думаю, эти ударят, что дерево свалили. Не дождался, а после, в бою, и думать о них забыл. Теперь вижу - в трудный момент положиться на тебя можно, парень.
Я думал - молод ещё, да и не воин - не новик даже, - из торговых. Струсишь, думал, всю схватку в санях просидишь, а то и в лес утекёшь. Ошибся, выходит. Да ты не обижайся за думки мои такие. Ну, трогаем, парень!
- Меня Михаилом зовут.
- Запомню я.
Мишка, сидя в санях с раненым Костей, правил передней лошадью. К саням уздечкой была привязана вторая лошадь с санями, за той - третья - все десять. Кондрат же ехал верхом на Костином жеребце, и к его седлу верёвкой были одна за другой привязаны все верховые лошади - как из Костиной охраны, так и трофейные. Хорошо - снегу было немного, и лошади в нём не увязали.
Затемно добрались они до Боярщины. Остановились на постой, заняв лошадьми и санями весь постоялый двор. Прислуга с ног сбилась, пока задала овса всем лошадям. Костю перенесли в отдельную комнату, напоили тёплым вином и куриным бульоном. Спать уложили ближе к печи.
Утром Кондрат заявил:
- Ты здесь с Костей оставайся - слаб он ещё. Я тебе одни сани оставлю, а остальной обоз уведу - убитых в Хлынов отвезти надобно. За Костей приглядывай, а я, как обоз в Хлынов приведу, сразу назад. Понял?
- Всё выполню в точности.
Мишка подобрал себе саблю из трофейных и забрал арбалет. Жалко, болтов к нему нет. Ну, так не беда - купить можно. Покормил проснувшегося Костю. Тот был ещё слаб, и пока Мишка поил его бульоном с кусочками хлеба, сидел, опершись о стенку. Потом устало улёгся.
- Где Кондрат? - спросил он тихо.
- Обоз с оружием в Хлынов увёл, обещал вскоре вернуться.
- Быстро не получится. Обоз медленно идёт. Ты как?
- Повезло - ни одной царапины.
- Говорил же тебе: лежи в санях - пронесёт. Мишка не стал говорить Косте, что и он внёс посильный вклад в победу над противником. Ещё подумает, что он хвастается.
- Ты спи, Костя, тебе сил набираться надо. Кондрат убитых врагов счёл, говорит - три десятка и ещё два.
Костя удовлетворённо кивнул головой и закрыл глаза.
Проснулся он к вечеру. Мишка перевязал ему рану на бедре, покормил, и тот вновь уснул. Михаил по-прежнему ощущал чрезмерную усталость, понимал, что и ему надо бы отоспаться, но ушки на макушке держать надо было. Вдруг Косте его помощь понадобится?
Одно плохо - за кормёжку табуна платить много приходилось. Лошадь нельзя зимой одним овсом кормить, ещё и сено надобно. А когда лошадей больше трёх десятков? Мишка нетерпеливо ждал, когда же Кондрат, наконец, объявится. А если деньги кончатся раньше, чем он вернётся?
Кондрат с тремя конными воинами объявился на четвёртый день.
Глава 10
Костю бережно перенесли в сани, укрыли медвежьей шкурой - под ней любой мороз не страшен. Мишка уселся за ездового. Конные гнали следом табун лошадей и несли охрану.
Добрались до Хлынова скоро. Костю сразу домой доставили, перенесли на руках в горницу. Он сопротивлялся, хотел сам идти.
- Не сопротивляйся, рану разбередишь, - сказал как отрезал Кондрат, и Костя подчинился.
- Сани с лошадью куда девать? - поинтересовался Мишка.
- Да забери себе. У нас сейчас верховых лошадей трофейных полно, зачем нам ездовые?
Мишка приехал на санях домой, завёл лошадь в стойло. Всё бы хорошо, да кормить её нечем - не знал ведь, что прибавка в хозяйстве ожидается.
Митрофан, поздоровавшись, осмотрел лошадь:
- Молодой мерин-трёхлетка, изъянов не нашёл, покупка хорошая, - чётко, как бывший воин, доложил он.
- Вот тебе деньги. Сходи на торг, купи овса да сена - животину кормить надо. Сам с мешками не надрывайся - амбалов найми да сани.
- Исполню, Михаил.
А Мишка домой и - спать. Устал он за эту поездку - и физически и морально. Столько трупов сразу, и не чужих. С воинами этими он за одним столом ел-пил, а потом их убитыми на сани грузил, окоченевшими уже.
Ему самому убивать не нравилось. Понятно, в бою времени раздумывать нет. На тебя нападают - ты обороняешься. А вот после боя, ночью, даже если устал и спать охота, во снах убиенные твоей рукой к тебе приходят, и приходится весь кошмар переживать заново, и не один раз. Нет, не для него служба воинская, и Мишка это хорошо знал.
Через неделю Костя уже ходил, морщась и прихрамывая. И Мишку, пришедшего справиться о его здоровье, встретил приветливо: