- А воины у тебя на что? Здесь оставь половину и в Немде.
Подумал Костя, походил по берегу - нет других вариантов. Скрепя сердце согласился он с предложением Михаила. Подозвал Глеба, объяснил ситуацию.
- Ты со своими людьми ушкуй в Немде выгружаешь, и Михаил тоже и - назад, сюда. Часть моих конников добро охранять там будут. Сам со второй половиной конной рати здесь останусь. Негоже трофеи бросать.
- Всё выполню, как велишь! - кивнул Глеб.
Глава 7
Устюжане, чей ушкуй получил удар первым, решили остаться с Костей. Судно затонуло почти мгновенно, сами едва спастись успели. Вот и решили днём попытать счастья: ушкуй-то неглубоко лежит, достанут трофеи. Костя не возражал: всё, что на ушкуе - законная добыча устюжан.
До утра команды не спали - переносили трофеи в лесную чащу, подальше от берега, от чужих любопытных глаз. А там уже рассвело, и караван продолжил путь.
Через два дня, уже к вечеру прибыли в Немду - небольшую деревушку. Выгрузили два ушкуя - Глеба и Михаила, стащили ценности в амбар и выставили вокруг него охрану. Остальные суда стояли у берега. До распоряжения Кости Юрьева - походного воеводы - никто не имел права уходить. Впереди было самое важное, долго ожидаемое действо - делёж трофеев.
В Немде хозяйки, несмотря на надвигающуюся ночь, стали топить печи - выпекать хлеб. Хозяева резали кур и баранов - чем-то же надо было кормить внезапно свалившуюся им на голову ораву едоков. Деревенские были не в обиде, поскольку гости платили полновесными серебряными деньгами.
Вокруг деревни и на берегу горели костры, пахло варевом. Голодные люди не ложились спать, хоть и устали - ждали похлёбку. Крупу - гречневую, перловую - закупали у крестьян мешками. А те и довольны - в город на торг ехать не надо, ведь деньги всегда нужны: налоги платить, в лавке одежонку прикупить.
Оба судна с ценностями встали рядом с воинскими, как и говорил Костя.
Михаил от пуза накормил команду, не жалея серебра: зажарили двух баранов, сварили десяток куриц, на бульоне - домашнюю лапшу. И всё это - с горячим, свежеиспечённым хлебом.
Один из бывших невольников отвалился на траву, погладил живот:
- Давно так не ел. Не зря гребли до пузырей кровавых на руках, а в дороге на лепёшках да сале сидели. Теперь вижу - дома!
Михаил купил несколько мешков крупы, мешок муки, двух живых баранов. С помощью гребцов всё это уложил в ушкуй. Сами-то наелись, а в низовьях Вятки Костя с людьми голодными сидит - небось, животы к позвоночникам прилипли. По лесам бродят, грибы да ягоды собирают.
Павел кивнул одобрительно:
- Бог воздаст за заботу твою! Рачителен ты не по годам, всё наперёд просчитываешь, ровно умудрённый летами старец, - а ведь юноша совсем!
Едва забрезжил рассвет, оба ушкуя отчалили, поставили паруса, да и пошли по течению вниз. Вот ведь дивно: к Немде шли два дня, а сплавились до устья за один.
Прибыли уже в сумерках. Павел приказал спустить парус и стал причаливать к левому берегу.
- Павел, ты, никак, ошибся? Может, дальше плыть надо? На берегу нет никого.
- Яйца курицу не учат! Ты что, не видишь? Мачты из воды торчат от ладьи. Самое то место и есть!
- А Костя где же?
- Почём мне знать? Поискать надо, может - в лес ушли, жрать-то что-то надо. Грибов соберут, дичь какую-никакую подстрелят. Да не волнуйся ты! Кабы татары или разбойники напали - трупы бы лежали. И точно - берег был пустынен.
Оба ушкуя уткнулись носом в песок. Костёр развели - кулеш сготовить, обогреться. Как-никак, конец августа. Хоть и лето по календарю, а край северный, по ночам прохладно. И то сказать - завтра уже 29 августа, день усекновения главы Иоанна Предтечи.
Не успела вода в котле забулькать, как зашуршали кусты, и из леса появились тени. Вскочили воины и гребцы, оружие обнажили. Тревога оказалась ложной. На берег возвращались оставшиеся здесь устюжане и часть воинов Кости. Подошли, поздоровались, обрадовались.
- Мы ждали вас завтра к вечеру. О! Кулешом пахнет! Есть охота - сил нет. А то мы грибами и ягодами пропитались.
Они тут же развели второй костёр и повесили над ним ещё один котел. Сначала накормили тех, кто вышел из леса, во вторую очередь поели сами.
- А где же Костя? - спросил Михаил у воинов из сотни Юрьева.
- Дозор татарский утром на другой берег вышел. Не иначе - понять хотят: чего мы здесь остались. Костя с полусотней чуть выше по течению переправился и на татар напал. Думаю, догнали их и добивают.
Новости интересные! И устюжане тоже поделились происшедшими событиями.
- Пока вас не было, мы ныряли на затонувшее судно, благо неглубоко, сажени три-четыре. Кое-что достать смогли, да тяжело только. Вода с илом, не видно ничего, да и холодно - аж руки-ноги сводит. Если так дальше пойдёт, не успеем до холодов.
Воины выставили караул, и все улеглись спать.
Утром развели костры, зарезали второго барана и сварили знатный шулюм. А к столу - как знали - явился Костя с конной ратью, довольный, улыбающийся.
- О! Мясным пахнет! Угощайте!
Что такое один баран да куры, пусть и с кашей, на сотню конников да ушкуйников! Мужики все здоровые, на свежем воздухе физическим трудом занимающиеся. Вскоре ложки по дну котлов заскребли.
- Только по губам размазали! - сокрушались мужики.
- Ничего, в Немде отъедитесь. Костя подозвал Михаила и Глеба.
- Ну чего, дозор татарский, полагаю - разведку, мы уничтожили. Ни один из десятка не ушёл. Пора и грузиться.
- Можно, - солидно кивнул Михаил. - Только устюжан жалко. Если сейчас уйдём, ушкуй илом занесёт и, считай, - пропали трофеи.
- А у тебя другое предложение есть? - сразу же спросил Костя.
- Есть одна задумка. Надо попробовать, только лошади нужны. ' - Даю тебе один день, все поступают в твоё распоряжение.
- Пешие мне не нужны, пусть пока ушкуи грузят.
- Дело говоришь! Действуй.
Костя отдал распоряжения. От леса к ушкуям потянулась цепочка воинов, переносящих трофеи на суда.
Михаил предложил устюжанам свой план. Привязать к корме ушкуя, как наиболее сохранившейся после удара части судна, канат и попробовать лошадьми вытянуть его на берег. А там уж - только поворачивайся, перегружай.
Услышав предложение, устюжане обрадовались - хоть какой-то выход. Нырнули, привязали канат к корме ушкуя, к другому его концу - верёвки. А уж те - к седлам лошадей конной рати. Понятно, что верховые скакуны - не тягловые битюги, но это лучшее, что мог придумать Михаил.
По его отмашке всадники хлестанули коней, верёвки натянулись. Сначала показалось - неудача. Верёвки вибрировали от натяжения, как струны, но лошади стояли на месте. И вдруг что-то изменилось. Узел каната сдвинулся на вершок, потом ещё - и пошёл, пошёл… Из-под воды показалась корма, затем палуба. Полностью вытаскивать не стали, две трети было уже на мелководье, где воды по колено.
- Ура! - разнеслось громогласно.
С верхушек деревьев взлетели потревоженные птицы. Устюжане, раздевшись, переносили трофеи в ушкуи. Немного за полдень разбитый ушкуй опустел.
- Ну, парень, выручил! - хлопали по плечам Михаила. - Перебирайся к нам в Устюг, нам башковитые нужны.
- Такие и в Хлынове нужны, - пресёк разговор Костя.
Из леса трофеи тоже были перенесены. Ушкуи просели глубоко. Просчитались немного - думали забрать трофеи с двух судов, получилось - с трёх. Но Вятка - не Волга, по которой иногда чуть не морские волны гуляют, потому решили - плыть!
Устюжане на заводных коней сели. После сечи с ордынцами часть коней без всадников осталась.
Сопровождаемые по берегу конной ратью, суда тяжело двинулись вверх по Вятке. Пройти дотемна успели немного - вёрст двадцать, и с темнотой встали на ночёвку. Мяса не было, и потому рады были и каше. Всё в животе тепло и сытно.
Через два дня в Немду пришли, пришвартовались. А тут волнения начались. Вышедшие в набег из разных мест требовали своей доли, желая добраться побыстрее до своих земель.
- Утром, на светлую голову, делить будем. Так что десятникам и кормчим собраться на берегу как поснедаете.
Насилу успокоился народ, а Костя сказал Михаилу:
- Как делать нечего и брюхо сыто, завсегда колобродить начинают. Что воинов, что корабельщиков делом занимать надо, запомни! От дури маются.
Утром наспех похватали горячего кулеша, запили сытом и собрались на берегу. Отдельно, на небольшом холме, стояли Костя, оба сотника, десятники воинские и кормчие всех судов. Толпа собралась изрядная - около трёх сотен.
Сначала Костя начал разговор с десятниками и кормчими, или хозяевами судов, как Михаил.
- Ну, если с трофеями воинскими более или менее понятно, то самый спорный вопрос - сколько причитается бывшим невольникам, что были гребцами?
Сразу же начался спор.
- Зачем им платить? Мы их из неволи вытащили, домой на Русь доставили в целости - не надобно платить!
- А то, что они жилы рвали за вёслами, кожу с мясом до кости на руках стирали, от татар помогали отбиваться - это как? - возражали другие.
- Без денег обойдутся! Трофеи на меч взяты! Спор разгорелся нешуточный, едва дело до драки не дошло.
- И долго вы спорить будете? - решил взять инициативу в свои руки Костя. - Вот моё мнение: гребцам-невольникам заплатить надо. Немного, скажем - по пять монет серебром. С одной стороны - если бы не они, мы бы ещё по Волге поднимались, и ордынцы нам бой ещё в низовьях навязали. С другой - они, благодаря нам, обрели свободу. Думаю - пять монет справедливо будет. Пусть каждый кормчий или хозяин судна оплатит своим гребцам из невольников по пять монет. Остальные уже на доли делить.