Хельги строго посмотрел на притихшую дружину - вернее, лишь малую часть дружины… впрочем, не такую уж и малую. Как там сказала Сельма? Капля камень точит…
- Кто еще хочет идти на Царьград?
Из шеренги дружинников вышел воин, на этот раз не варяг, славянин, с косматой бородой и хмурым обветренным лицом, покрытым шрамами.
- Я тоже за Царьград, князь, - поклонившись, твердо заявил он. - Там мы обретем богатство и славу. Или погибнем с честью.
- Рад видеть тебя в добром здравии, Радогост, - кивнул воину Хельги. - Да, в твоих словах есть доля правды… Но только доля. - Князь замолчал.
Молчали и воины, и Радогост, ждали, как объяснит свои слова князь. А тот не торопился, постоял на мокрой земле, посмотрел в голубое, быстро очищающееся от ночных туч небо.
- Да, в Царьграде мы, возможно, захватим изрядную добычу, - наконец произнес Хельги. - И даже не возможно, а наверняка!
- Слава Вещему князю! - обрадовано зашумели воины.
- Но ведь захваченную добычу надо еще сохранить, довезти до Киева! - дождавшись тишины, продолжал Хельги. - И теперь представьте: пока мы сражаемся с ромеями, здесь, на нашей земле, расцветает предательство! Ваши дома сожжены, братья убиты, дети и жены проданы в рабство! И тогда, утирая благородные слезы ярости, вы спросите меня, своего князя, - как такое могло случиться? И я вам отвечу то же, что скажу сейчас: мы вовремя не раздавили гадину, и вот она приползла с севера, острозубая, смертельно ядовитая. Она, эта змея заговора и измены, сожжет ваши дома и сожрет ваших родичей. А вы идите на ромеев, идите… И мы пойдем, если вы захотите, ибо я - князь ваш, а вы - мои воины, и что хотите вы - того захочу и я. Хотите идти на Царьград? Идем. Но только помните мои слова и не говорите потом, что вы их не слышали.
Хельги умолк, чувствуя, как от напряжения течет по спине пот. Вышедшая из подчинения дружина вполне могла убить своего князя и выбрать нового. Такие случаи бывали повсеместно, особенно среди варягов - викингов.
Воины перешептывались. В самом деле, все жаждали богатства и славы и готовы были за это умереть, но никто не хотел жертвовать близкими родичами.
- Может быть, - снова вышел вперед Радогост, - может быть, мы сначала раздавим змею, я а уж затем дойдем на Царьград?
- Мудрые слова, воин! - улыбнулся князь. - К тому же знайте, в казне полно золота, оставшегося от прошлого похода. И я обещаю разделить его между вами, клянусь Перуном и Тором!
Услыхав эти слова, воины восторженно всколыхнулись.
- Слава Вещему князю! Киевскому кагану, великому конунгу слава!
На прощанье взмахнув рукой, Хельги. поднялся на крыльцо хором и вошел в просторные сени. Озаренное радостной улыбкой лицо его тут же стало озабоченным. Правильно ли он поступил, так распорядившись казной? Ведь в ней не так уж и много богатств. Ну, дань от окрестных племен плюс будет еще новгородская и ладожская… если будет. Ничего, должно хватить. В крайнем случае, можно будет пока не платить тиунам… Нет, нельзя не платить, начнут вымогать с просителей. Но и оставить без злата дружину тоже нельзя. Тогда они пойдут в Ладогу, как в завоеванную землю. И попробуй тогда удержи их от грабежей и бесчинств.
А ведь Ладога - это не чужая земля, а земля Гардара - Руси. Жаль, еще не все дружинники хорошо понимают это. Не грабить они должны Ладогу, а защищать, как защищают полян, древлян, радимичей. Хельги вдруг осенило: а что, если раздать дружинникам часть казны прямо сейчас? Пусть пируют в корчмах, которым на время повысить налог, - вот богатство и вернется обратно в казну. Да и воины не будут тешить себя пустопорожними разговорами о Царьграде. Пусть поразвлекаются недолго, а потом сразу же и в поход, чтоб не свыклись с непотребством и пьянством. Четко предупредить: кто опоздает - ничего уже больше не получит. Да, немного времени есть в запасе. К тому же еще не все насады готовы. Нужно ремонтировать, конопатить, смолить - этим уже давно занимаются плотники да лодейники. Эх, жаль, на Руси нет внутренних морей, а так бы, вместо того чтобы тащиться по волокам и рекам, поднять бы полосатые паруса на драккарах - быстроногих скакунах моря! И навалиться на мятежников внезапно, прийти, откуда не ждали. Жаль, нет моря… А Нево-озеро? Чем не море? Прийти в Ладогу, вывести часть ладей в озеро, высадить дружину, нагрянуть в дальние леса с севера, откуда никак уж не ждут. Да, хорошо бы… Может, и вправду так поступить? Можно… Но сперва вникнуть в тамошнюю ситуацию, посоветоваться с Ирландцем - уж он-то должен быть в курсе.
Хельги вошел в горницу и стал задумчиво прохаживаться вдоль лавок.
- Что-то случилось? - заглянула в дверь Сельма.
- Зайди, - подозвал жену князь, кивнул в сторону лавки: - Садись, слушай.
К вечеру уже весь Киев знал - княжеская дружина гуляет перед дальним походом. Воины оккупировали все корчмы, кое-где выкатили прямо на улицы бочки с брагой и пивом, позвали баянов-сказителей. Веселились…
В корчме дедки Зверина, у хозяйки Любимы, тоже пировали воины. В основном хорошие знакомые Вятши, впрочем - не только. Целый угол заняли недавно прибывшие варяжские купцы, корабли которых не драккары, а купленные в Ладоге торговые ладьи с плоским, удобным для преодоления волоков днищем - покачивались сейчас у причалов. Варяги привезли для продажи железо, оружие, пеньку. Добрый товар, всегда имеющий спрос в Киеве. Многие из купцов однако, были недовольны - им бы хотелось вслед за дружиной князя плыть в ромейские земли, а вон оно как вышло-то! Не на юг навострил меч князь, на север, в Ладогу! А купцы-то рассчитывали на множество крепких рабов да на ромейских девок, темнооких красавиц, которых можно было бы с выгодой продать в Скирингсалле и Упсале.
- Ничего, - утешал одного из купцов бледного вида варяг - дружинник. - Девок и здесь, в Киеве купить можно. Или, - он оглянулся и понизил голос, - украсть.
- Украсть, говоришь? - Купец - вислоусый, с бритым подбородком и длинным, как клюв ворона, носом, стрельнул по сторонам светлыми, близко посаженными глазками. За нос свой он и получил прозвище - Ворон. Так все его и звали - Гнорр Ворон.
Собеседник его, варяг из княжьей дружины, длинный, сутулый, с заплетенными в косы волосами, куцей рыжеватой бороденкой и угрюмым, словно бы скособоченным лицом, важно кивнул. Мол, не ослышался гость - именно украсть. Эх, уж больно рискованное по нынешним временам дело! Раньше-то - Гнорр хорошо помнил - можно было причалить, не говоря худого слева, подальше от Киева, где-нибудь в радимичских землях или у кривичей, заманить нехитрым товаром на корабль народец, да, не говоря худого слова, и похватать всех. Или просто наловить по берегам малых ребят да женщин, как не раз и делали. Но то другие времена были, теперь не так. Почти все племена признали власть князя, а он торжественно поклялся их защищать, и делал это, надо признать, неплохо. Поскольку сам бывший викинг - сын старого Сигурда из Халогаланда - Хельги, или, как его здесь называли, Олег - прекрасно знал все хитрости своих соплеменников, и ни одно варяжское судно не могло миновать Ладогу, не пройдя тщательного контроля. Вот попробуй тут их и вывези, рабов-пленников. За такие дела и самого могут обратить в рабство волею Вещего князя. Нет, рискованное уж больно дело!
- Да какой тут риск-то? - усмехнулся дружинник. - Сейчас такая силища на север попрет, в Ладогу! Почти полсотни ладей! Так что вряд ли в Ладоге досмотр строгий будет.
- А ведь и в самом деле, - задумчиво прошептал Гнорр. - Тут уж можно воспользоваться суматохой.
- Дурак бы не воспользовался.
- Что ж, теперь бы как насчет девок, Стемид? - Купец хитро взглянул на собеседника.
Тот ухмыльнулся:
- А это смотря как заплатишь.
- Заплачу хорошо, не сомневайся, - засмеялся Ворон. - Лишь бы девки красивые были. И это… не белобрысые, таких и ближе, у англов да фризов, полно. Вот, хотя бы как эта. - Купец кивнул в сторону высокой стройной девушки, голубоглазой, с волнистыми каштановыми волосами, удерживаемыми узким кожаным ремешком. Девушка разносила деревянные кружки с брагой.
- Или вот эту, - Гнорр показал на смуглую черноокую красавицу с толстой иссиня-черной косой, раскладывающую по длинному столу свежие, только что выпеченные лепешки.
- Эту нельзя, - покачал головой Стемид. - Это хозяйка, Любима. А вот ту… та, похоже, у них не давно, служанка, рядовинка или рабыня. Видел ее на пристани да на рынке - видать, одна ходит… - Дружинник внезапно наклонился к купцу: - Сколько дашь?
Торговец назвал сумму.
- Пойдет, - согласно кивнул Стемид. - Не обещаю, конечно, но завтра посижу тут, послежу … вдруг и подгадаю удобный момент…
- Подгадай, - осклабился Гнорр Ворон и признался: - Уж больно хороша девка!
- Мне тоже понравилась, - хохотнул варяг.
- Чего это вон те двое на наших женщин пялятся? - сидя у круглой печи, недовольно пробормочи тал себе под нос Твор. - Ишь, выпялились, собаки… Ярил занят вечно, Вятша сейчас - тоже, к походу готовится, не пьянствует, как некоторые. Хорошо хоть я остался - не пошел в лес с Порубором да этим, Харинтием, вот и пригляжу за девчонками. За ними ж, особенно за сестрой, глаз да глаз нужен.
Мальчик горделиво расправил плечи. По всему выходило - он один тут остался защитник, не считая двух мужиков - вдачей, что работали на заднем дворе за кормежку, да смирного пса Отогая.
Ничего, в общем-то, не случилось с гуляками - поели, да пива-браги попили, да попели песни. К ночи и разошлись все.