- И тогда они станут платить тебе? - осмелев, усмехнулась девушка.
- Да, мне, - ничуть не обидевшись, пожал плечами князь. - Но на треть меньше. И вот еще что… Ваши больше никогда не будут воевать друг с другом, это я обещаю! Вражда на радость врагам лишь ослабляет Русскую землю.
- Чью землю? - переспросил Твор.
- Землю полян, древлян, дреговичей, кривичей, словен, радимичей. Всех вместе их называют Русь! Как сборище племен называют Хазарией, а королевства ютов, саксов и англов - Англией, - Как же ты прекратишь людскую вражду? - тихо поинтересовалась Радослава. - Они ведь всегда воевали… Мелкие обиды, стычки, драки из-за межи или лесных угодий, да мало ли.
- На то будет закон! - твердо заявил Хельги, и синие глаза его вспыхнули гневом. - Единый для всех племен. Самые уважаемые люди будут разбирать тяжбы, и горе тому, кто ослушается!
- Но так ведь не получится, чтоб у нас и дальних-дальних племен, тех же словен, были одни законы! - Девушка недоверчиво покачала стриженой головой. - Земли-то ведь огромны.
- Верно, огромны, - согласился князь. - Но такое уже было и есть. Мой друг Никифор, ромей и поклонник распятого Бога, рассказывал о великой империи римлян, о царстве Александра Македонского, о персидской державе… А это все земли не менее огромные, чем у нас, а даже и более, Радослава вскинула глаза.
- А вдруг кто-то захочет жить как раньше? Будешь с ними воевать?
- Если понадобится - да, - не отвел глаза Хельги. - Но лучше все так устроить, чтобы людям во всех племенах было удобно и хорошо жить вместе, с едиными законами, богами и прочим.
- Так не бывает, чтобы всем - и хорошо.
- Ну, хотя бы большинству. Чтобы каждый боялся лишь одного - закона, чтобы любой несправедливо обиженный мог найти защиту у судьи или князя.
- А жертвы? - неожиданно встрял в разговор Твор. - Волхвы так и будут приносить в жертву людей?
- Перебьются! - Хельги ответил с нехорошей усмешкой. - Крови требуют не боги, а волхвы, чтобы упрочить свое тайное могущество и власть. Да и не так уж много они приносят человеческих жертв. Это вот ваши волхвы что-то совсем распоясались. Пора их урезонить, а? Как скажешь, Твор?
- Конечно, - радостно воскликнул отрок. - Ты даже не знаешь, какие это ползучие гады, князь.
Хельги усмехнулся.
- Думаю, что знаю.
Они проговорили далеко за полночь, лишь ближе к утру князь отправился в свой шатер, и верный Вятша проводил его по тайной тропе вокруг бурелома.
- Какая умная и рассудительная девушка эта Радослава, - прощаясь, вслух подумал князь. - Из таких получаются отличные хозяйки и даже правительницы.
Хельги скрылся в шатре, а Вятша еще долго стоял, глядя на мигающие в небе звезды. Ему вдруг почему-то стало приятно от похвалы князя. И в самом деле - умная и рассудительная девушка. И красивая… Радослава… Рада… Нет-нет, больше никогда он не пустит никаких девушек в свое сердце! Иначе может получиться как с убитой волхвами Лобзей. Еще не зажила, не затянулась старая рана…
Утром, едва на бледно-голубое небо выкатился оранжевый шар солнца, дружина киевского князя выступила в поход по земле радимичей. Шли налегке - оружно, оставив коней и обоз на днепровском зимнике под присмотром бдительной стражи. Вокруг шумели леса - дикие и почти непроходимые, где средь разлапистых вязов, средь берез, елей и густого орешника вились лишь звериные тропы… хорошо известные Вятше. Шли долго, несколько дней, и все леса, леса, леса - и безлюдье. Только к исходу четвертого дня вышли наконец к знакомым Радославе и Твору местам.
- Вон там, за холмом, река, - показал рукой отрок. - В той стороне - куницы, а там - капище.
- Княже, взгляни-ка, что мы нашли! - подбежал к Хельги запыхавшийся молодой воин.
Не говоря ни слова, князь последовал за гридем. Находка оказалась страшненькой - занесенные снегом и уже подпорченные зверьем обезглавленные трупы. Трое погибших… Нет, за кустами - еще один, со стрелой в спине, видно, пытался убежать, да не повезло бедняге.
- А ведь и остальные поражены стрелами, князь, - осмотрев убитых, доложил Вятша. В блестящей кольчуге и синем, подбитом бобровым мехом плаще, с мечом у пояса, он вовсе не походил теперь на простого бродягу-охотника. Воин. Да не простой, а почти воевода!
- Думаю, стреляли из засады. - Хельги помрачнел. - Скорее всего, во-он из тех кустов, больно уж они удобны.
- Это все волхвы, волхвы, - зло прошептал Твор. - Обо всем договорились, гады…
- Твор, посмотри, это ваши или куницы?
Отрок нагнулся над трупами и передернул плечами. Непривычно было видеть людей обезглавленными, даже мертвых. Мальчик осмотрел одежду - обычные охотники, одежка хоть и добротна, Да проста. Ничего особенного, никаких примет, украшений - если что и было, так сняли убийцы, да и кто ходит на охоту увешанный всякими цацками?
- Не знаю, что и сказать, - честно признался Твор. - Может, куницы, а может, и наши. Интересно только, головы-то, куда делись?
- И мне интересно, - задумчиво произнес Хельги. - Ты говорил, здесь поблизости какое-то капище?
- Не так уж и поблизости… Но к полудню дойти можно.
Капище располагалось на холме, за священной дубравой. Высокий частокол правильным кругом, ворота. В центре большой идол в виде деревянной статуи в три человеческих роста, видимо - Род, ведь именно этому богу в основном и приносились жертвы. Вокруг него - идолы поменьше, неглубокий ров в виде восьмилучевой звезды, во рву - остатки недавних кострищ, полуприсыпанные снегом.
- А вот и головы, - глухо вымолвил Вятша, показал рукой, да Хельги и без него уже увидел рядом с главным идолом воткнутые в землю копья, на которых торчали человеческие головы. Четыре. Как раз по числу убитых. Ветер трепал на мертвых головах окровавленные волосы, а сидевшие на частоколе вороны уже давно успели выклевать глаза.
- Ардагаст! - вдруг вскрикнула Радослава и, упав на колени перед головой со светлыми кудрями, ударилась в плач.
- Кто ее сюда пустил? - недовольно обернулся Хельги.
- Так она не спрашивала, князь. Взяла и подошла.
- Ардагаст, - рыдая, причитала девушка, - Ардагаст, любый… - Поднявшись на ноги и шатаясь, она поцеловала отрезанную голову в лоб.
- Уведите ее, - приказал князь, но тут же поднял руку: - Впрочем, нет, пусть выплачется. Твор, кто этот Ардагаст?
- Парень из куниц. Заводила.
Подбежавший к Хельги воин что-то прошептал ему на ухо. Изменившись в лице, князь быстро пошел за ним. За идолами, у дальней стены капища, небрежно присыпанный снегом, стоял большой глиняный кувшин с широким горлом, в котором обычно хранили муку. Но зачем мука идолам?
- Разбить! - подойдя ближе, негромко сказал Хельги. Вятша вытащил меч, взмахнул - и кувшин раскололся на части. А по слежавшемуся весеннему снегу, оставляя бурые пятна сукровицы, покатились две детские головы.
- А это уже наши, - сглотнул слюну подбежавший Твор. - Рысак с Ростиславом. Эх, Ростя, Ростя… - Отрок поежился, в голубых глазах его вспыхнула злоба.
- Вот так, - обернувшись к Вятше, тихо произнес князь. - Я предчувствовал, что здесь дело нечисто.
- Но мы ведь убили друида! - Вятша поднял глаза. - Я сам несколько раз всадил в него меч.
- Значит, кто-то другой приносит жертвы Крому… или иным древним богам иров, бриттов и галлов. Не удивлюсь, если мы обнаружим на губах идолов желтую пыльцу омелы… Хотя откуда ей здесь взяться? - Хельги задумчиво посмотрел на небо, затем перевел взгляд на притихшего отрока: - Так, говоришь, кто из жрецов главный? Чернобог?
- Он, гад премерзкий! К Хельги вновь подскочил прибежавший из охранения воин.
- Князь, нас обнаружили местные люди.
- Вы их схватили?
- Пока нет, но преследуем.
- Дайте им уйти.
- Но…
- Пусть уходят. Пусть разнесут весть о нас, если она еще не разнеслась. Мы не воюем исподтишка!
Гридь умчался.
- И все же, и все же… - осматривая обломки жертвенного кувшина, прошептал Хельги. - Чувствую, здесь не обошлось без Форгайла! Но как?! Надо захватить и допросить волхвов, в первую очередь Чернобога.
Покинув капище, Вещий князь и его дружина, насчитывавшая две сотни преданных, хорошо вооруженных воинов, направились к селению Твора и Радославы. Шли открыто, Хельги вовсе не собирался брать селение приступом, его больше устроила бы просто беседа со старейшинами и вождем. Правда, такой беседе могли помешать волхвы, и вот тогда, возможно, придется применить силу.
Они уже прошли почти полпути, как вдруг впереди, на лесной опушке, увидели две группы людей числом с два десятка, явно настроенных агрессивно по отношению друг к другу. Первые убитые уже валялись на сером снегу.
Внезапное появление многочисленной и хорошо вооруженной дружины вызвало у обоих группировок шок! Еще бы - непонятно откуда из лесу вышли воины в блестящих кольчугах и шлемах, с мечами и круглыми красными щитами, обитыми железными полосами. А во главе их шел высокий синеглазый человек с небольшой бородкой, без шлема, в кольчуге и развевающемся красном плаще - корзне. Длинные светлые волосы синеглазого стягивала золотая диадема.
- Опустите копья, - подойдя к враждующим сторонам, спокойно сказал Вятша. - Князь Олег Вещий желает говорить с вами!
- Олег Вещий? - Обе группы изумленно перешептывались, с любопытством поглядывая на князя. Да, по их представлениям, именно так и должен был выглядеть настоящий князь - в сверкающей кольчуге и расшитом золотом алом плаще, с драгоценной диадемой на голове, с развевающимся позади знаменем-прапором, ярко-синим, с изображением распластавшего крылья ворона. Не то что какой-нибудь местный Доброгаст в звериных шкурах.