Далее последовали попытки выявить его таланты во французском, испанском и итальянском языках. Но здесь Олег честно поведал, что дальше мерси, асталависта и бонжорно его знания не распространяются.
– Отлично! – сделала вывод бабулька. – Прочие кандидаты не знают и этого.
Молотов поправил пенсне и очень тихо спросил:
– Какие, по вашему мнению, произойдут изменения с окончанием войны?
К этому вопросу Олег был готов, поэтому бодро ответил:
– До войны центрами мировой торговли были Лондон и Берлин, после войны пальму первенства заберут Штаты.
– Даже в британских и французских колониях?
– Колониальное владычество рухнет в ближайшие десять лет.
– Вот как? Даже в Африке, где общество не достигло феодального строя?
– Зато дети местных вождей получили университетское образование и сейчас видят беспощадную драку меж белых господ.
– Неожиданный вывод, я бы сказал, оригинальный. Но белые господа власть не отдадут, это точно.
– Штаты помогут, они уже сейчас душат британцев, а после войны поставят вождям в кредит ставшее ненужным оружие.
– Ты слышал, Иосиф? – воскликнул Молотов.
Сталин пододвинул к себе бронзовую пепельницу на тонкой высокой ножке, закурил папиросу, задул спичку и медленно сказал:
– Он правильно отметил недостаток в работе Коминтерна, мы не приглашаем на учёбу африканскую молодёжь.
– Пропаганда советского образа жизни через личные отношения приведёт к усилению роли СССР в борьбе с колониализмом, – поддакнул Олег.
– Нам нельзя ввязываться в открытую борьбу, – строго заметил Сталин.
Олег вспомнил рассказ деда о войне в Танганьике, где рота аборигенов на "Тиграх" обратила в бегство весь контингент Иностранного легиона. Он усмехнулся и предложил:
– Достаточно продать трофейное оружие, а инструкторов набрать из нашей зоны в Германии.
– Хорошее предложение, а главное, в бывших колониях Германии оно найдёт поддержку. Что скажешь, Вячеслав? – улыбнулся Сталин.
– Там много шахт и рудников, а пролетариат всегда с нами.
– Я тебя спросил об этом парне, – растягивая слова, заметил вождь.
– Беру! – Молотов хлопнул пухлой ладошкой по столу. – Занятия начинаются пятнадцатого октября, прошу не опаздывать, молодой человек.
Если честно, на выходе из наркомата Олег не испытывал радости или эмоционального подъёма. Поступление не в открытый в прошлом году престижнейший МГИМО, в академию, что значительно выше, его пугало. Причина заключалась в Сталине, не показное, а естественное добродушие вождя напоминало сытого кота в окружении суетливых мышек. Даже Молотов с дружеским обращением на "ты" понимал свою зависимость.
Сообщение о приёме в Академию при Наркомате иностранных дел вызвало в доме ликование. Расцеловав мужа, Валя бросилась к телефону, первым делом доложила матери, затем отцу и принялась названивать подругам. Затем к телефону подкралась домработница и тихим шёпотом передала новость по своим каналам. Дед тоже не остался в стороне, обнял внука и посоветовал отныне в словах и поступках соблюдать крайнюю осмотрительность.
Собранный по случаю роскошный ужин Олег не оценил. Поел без аппетита, выпил пару бокалов марочного "Алиготе" из подвалов Массандры и завалился спать. Упал и отключился в буквальном смысле этого слова. На другой день его с трудом растолкала жена:
– Вставай! Уже за полдень! Иди обедать!
– Не хочу, – пробормотал Олег и попытался укрыться с головой.
– Тебя вызывают в управление! Дед уже выгнал машину из гаража! Вставай, иначе поедешь не евши!
В управление? С какой стати? Он только вчера прилетел и имеет право на законный отдых! Теряясь в догадках, Олег побежал мыться-бриться. Если принять во внимание вчерашний экзамен, то для вывода из штата спешно не вызовут. Или… Самый худший вариант мог начаться именно со срочного экзамена, а сегодня ему вручат задание с документами и отправят в неведомые места.
Если дорогой и горячо любимый товарищ Сталин Иосиф Виссарионович знал о новом задании, то ему светит поездка в Империю Черчилля. Стараясь не спешить, Олег съел промежуточный вариант завтрака-обеда, выпил молока, как говорила домработница, "бычком" и побежал во двор.
– Есть догадки о причинах срочного вызова? – освобождая водительское место, спросил дед.
– Англия, я единственный "засвеченный" боевик ГРУ.
– Вернёшься и расскажешь, я посижу на солнышке с газетами у детской площадки.
– Должно случиться что-то важное? – насторожился Олег.
– "Оверлорд", до высадки во Франции остались считаные дни.
– Вроде были тяжёлые бои?
– Ага, полк власовцев против ста пятидесяти тысяч в первой волне. Украинцы сдались без единого выстрела, за что их без задержки вывезли в Канаду.
– Что было дальше?
– Время! – дед толкнул внука в машину и направился к детской площадке.
По дороге Олег выкинул из головы все домыслы и догадки. Зачем строить предположения, если через несколько минут всё разъяснит начальство. Василий Васильевич встретил радушной улыбкой:
– Поздравляю! Наконец-то Наркомат иностранных дел вернулся к хорошо забытой старой практике!
– Спасибо. А что скрывается за словами "хорошо забытая старая практика"?
– До революции кандидатов в военные атташе выдвигали только из сотрудников ГРУ.
– Меня никто не выдвигал, – заметил Олег.
– Ошибаетесь, молодой человек, ошибаетесь. О подобных вещах не принято говорить заранее.
– Я думал, что на темечко капнул небесный елей, а тут, оказывается, был тайный сговор!
– Шутите? Тоже хорошо! Далеко не каждому по нраву жизнь в парадном мундире с бесконечными раутами.
– Если честно, я не представляю своих обязанностей, – вздохнул Олег.
– Основное обучение пройдёте в этих стенах, кадровики уже озаботились поисками дореволюционных преподавателей.
– Мне предстоит шпионить?
– Глупее не придумать! – возмутился Василий Васильевич. – Ваша обязанность дружить, а не ползать вдоль заборов военных баз.
– Простите, я не увязал главную обязанность посольства с ролью военного атташе, – повинился Олег.
– Союзные отношения с Британией нам не удержать, а дружеские взаимоотношения со старшими офицерами вы обязаны наладить.
Вот он, ларчик! Первая командировка к союзникам могла быть стечением обстоятельств, зато последующие с рекламой особо "шумных" акций подготавливали почву для поездки в Лондон. Неплохо сработано, многие офицеры Его Величества знают его лично, а кое-кто дорастёт до больших звёзд. Личная дружба ветеранов не увязана с военной тайной.
Разговор о предстоящей работе и обязанностях военного атташе позволил Олегу расслабиться. Нет, он не против службы в ГРУ и очередных заданий в тылу врага. Как ни странно, но заполненный золотом бронепоезд высосал из него очень много моральных и физических сил.
– На тебя поступил запрос от Special Operations Executive, – огорошил Василий Васильевич.
– Зачем я понадобился "Министерству неджентльменской войны"? – натянуто пошутил Олег.
– Деталей не знаю, они планируют некую операцию в Ле-Мане.
Как ни печально, а догадка о полёте на остров оказалась верной.
– Когда понадобится королевский мундир?
– Вылет в Эдинбург сегодня вечером. Я заберу вас из дома, оружие и снаряжение получите после прохождения пограничного контроля.
– Что за снаряжение? – спросил Олег.
– Два комплекта формы, пилота и офицера СС.
– Не густо, я об информации.
– Скажу по секрету, союзники завершили подготовку к десанту, а штаб расквартированной во Франции дивизии находится в Ле-Мане.
Олег хотел было пошутить на тему секрета полишинеля, но решил воздержаться. ВВС с утра до вечера трендит об этом штабе, на самом деле там командование дивизии тылового базирования. Немцы ожидают вторжения на линии Ницца – Тулон, из десятитысячного контингента на юге сосредоточено пять, что в равной мере известно Москве и Лондону. На бумаге можно найти множество дивизий, включая танковые, на самом деле это учебные части, в которых готовят призывников.
– Что-то вы скисли, – заметил Василий Васильевич.
– Тяжело ехать в неизвестность, – признался Олег.
– Британия вступила в войну на два года раньше нас, но сразу потеряла армию. У командования нет опыта проведения операций, поэтому обращаются к нам.
– Колониальные войска строят японцам дороги, европейские силы играют за колючей проволокой в футбол.
– Не суть, – отрезал Василий Васильевич. – Вы доказали союзникам умение составить план операции и успешно его выполнить.
– Где сейчас фон Рундштедт? – встрепенулся Олег.
– В штабе Седьмой армии, которая занимает позиции от устья Сены до линии Зигфрида, генерал-оберст Долльман в больнице.
– А Роммель чем занят?
– Ничем, фюрер не простил ему африканскую глупость и послал во Францию без конкретной должности.
Вместо удара на беззащитный Каир Роммель повернул навстречу американцам, более глупого решения представить невозможно. Впрочем, все трое бесталанных военачальников были сосланы подальше от фронта. Олег жалел британцев, они почти в одночасье лишись армии и флота, а желание удержать за собой колониальные владения привело к колоссальному долгу перед Штатами. Что же, пора возвращаться домой и несколько часов посидеть с беременной женой.
– Когда летишь на остров? – откладывая газету, спросил дед.
– Сегодня, – сообщил Олег. – Операция связана со штабом в Ле-Мане, больше ничего не знаю.
– Ничего не понимаю! Союзники без помех промаршировали в Париж и до зимы преспокойно попивали коньяк.
– Немцы не сопротивлялись?