Размером с вагон, обшитая стальными листами, она была приземиста, спереди и сзади у нее торчали стволы орудий, а по бокам высовывались стволы пулеметов.
Бронедрезина успела выстрелить всего раз, после чего свое веское слово сказали танковые пушки. Залп бронебойными снес левый борт, разворотил все внутри.
Бронедрезина очень удачно подскочила на путях, сходя с рельсов, и опрокинулась, переворачиваясь, сминая крышу, замирая колесами кверху.
Один из танков пальнул из пушки, словно делая контрольный выстрел, и пробил днище. Вышло удачно – рванула боеукладка.
Теперь уж точно никого внутри в живых не осталось.
Судоплатов поймал себя на том, что испытывает некое болезненное нетерпение, мучительное чувство потери времени. Казалось, что вот-вот покажутся над лесом силуэты "Юнкерсов", увы, не краснозвездных, и распахнут бомболюки над обнаглевшими партизанами.
Павел глубоко вдохнул, выдохнул и подозвал Федю Пашуна:
– Долго еще?
– Да нет, товарищ комиссар, чуть-чуть осталось!
– Ладно, – вздохнул Судоплатов, – доделываем в темпе.
Лопатин уже отправил свой BR-52 к Здолбунову – молодой помощник машиниста должен был сообщить коменданту о безобразии, творившемся у запасных путей.
Железнодорожники должны были сохранять хотя бы видимость лояльного отношения к оккупантам, пригодятся еще.
– Товарищ команди-ир! Все!
– Отлично! Грузовикам – на базу! Кричевцов, начинаем акцию.
– Есть!
– Мариночка, радируй Кочеткову: по авиаполку готовность раз!
Вернувшись к "Ганомагу", Павел заглянул в кузов, где сидели запаренные бойцы – натаскались!
– Силы еще есть? – ухмыльнулся он.
– А то!
– Тогда выдвигаемся. Пошумим!
Из воспоминаний П. А. Судоплатова:
"Дзержинский заметил молодого чекиста и послал Эйтингона руководить ЧК в Башкирии для подавления бандитизма. Там в бою с местными бандитами Наум был ранен в ногу и частенько жаловался мне впоследствии на боли в ноге.
По завершении учебы в военной академии Эйтингона направили на работу в Иностранный отдел ОГПУ – послали в Китай в качестве резидента: сначала в Шанхай (там он работал совместно с сетью Разведупра Красной Армии, включавшей также как одного из агентов Рихарда Зорге), а затем в Пекин и Харбин.
Эйтингону удалось добиться освобождения группы советских военных советников, захваченных китайскими националистами в Маньчжурии. Столь же успешно провел он и другую операцию, сорвав попытку агентов Чан Кайши захватить советское консульство в Шанхае. После этого Эйтингон ездил из Китая в США (Калифорнию) для глубокого внедрения агентуры на объекты военно-стратегического характера и подготовки диверсионных операций в случае войны.
Когда мы впервые встретились с ним в Москве в 1933 году, я был новым инспектором в отделе кадров. В ту пору мы не были особенно близки, поскольку он занимал более высокое положение, чем я.
Красивое лицо Эйтингона и его живые карие глаза так и светились умом. Взгляд пронзительный, волосы густые и черные как смоль, шрам на подбородке, оставшийся после автомобильной аварии (большинство людей принимало его за след боевого ранения), – все это придавало ему вид бывалого человека. Он буквально очаровывал людей, наизусть цитируя стихи Пушкина, но главным его оружием были ирония и юмор. Пил он мало – рюмки коньяка хватало ему на целый вечер. Я сразу же обратил внимание на то, что этот человек нисколько не похож на высокопоставленного спесивого бюрократа. Полное отсутствие интереса к деньгам и комфорту в быту у Эйтингона было просто поразительным. У него никогда не было никаких сбережений, и даже скромная обстановка в квартире была казенной…"
Глава 9
Голуби войны
Украина, Луцк. 15 мая 1942 года
Оставлять засаду у запасных путей Судоплатов не стал. Зачем зря боеприпасы тратить? Его влекли куда более "жирные" цели.
Возможно, что он был не прав, вот так вот, сразу уходя в бой на захваченных танках, но ведь никто еще не отменял эффекта внезапности. Немцы – не дураки, мигом догадаются, что уведенные "четверки" где-нибудь да объявятся. Зачем же давать врагу время на подготовку? Пускай лучше сюрприз будет!
До Здолбунова отсюда километров пятьдесят, от силы, до Ровно чуть больше, до Луцка – с сотню кэмэ.
Первый удар "орлы" Четверкина нанесут по железнодорожному узлу. Там поработают "88-е", а "лаптежников" Судоплатов послал к Ровно – пускай гауляйтер, гестапо и прочая шваль испытают, каково это – слышать вой сирен пикирующих бомбардировщиков, сквозь который пробивается свист падающих фугасок.
Удары будут точечными, для этого бомбочек должно хватить.
А танки двинутся на Луцк. Пока Кричевцов приведет свои "панцерваффе", "Юнкерсы" успеют пополнить боезапас и сбросят бомбы на луцкий гарнизон. Танки войдут следом.
Именно такую операцию Судоплатов задумал не зря. Это была акция устрашения, урок для немцев. Чего могли ждать фрицы от партизан? Диверсий да всяких мелких пакостей.
А тут – штурм города! Думающие люди в Берлине, да и в самом Ровно, столице рейхкомиссариата Украина, поймут, что это значит, и обязательно примут меры.
Тем самым Павел обрекал партизанский край на непростые испытания, так ведь "теневая" РККА создавалась не для мирной устроенной жизни!
Что гитлеровцы попытаются сделать с партизанской угрозой? Попробуют рассечь Захидный край, хотя бы по магистралям, привлекут сюда пару дивизий СС, танки и самолеты, что и требовалось доказать.
1-я партизанская армия как раз и должна была оттянуть на себя значительные силы вермахта, таким образом ослабляя напор на фронте.
Вот и спешил Судоплатов, подгонял и себя, и других.
* * *
Колонна танков двигалась внаглую, по шоссе, взводами. Между ними поспешали грузовики с партизанами в немецкой форме, за каждым "Опелем" или "Магирусом" катилась на прицепе зенитка "ахт-ахт" или противотанковая пушка 7,26 cm Pak (36r), переделанная фрицами из советских дивизионных орудий Ф-22.
Модернизировав посредственную пушку, ставшую таковой из-за глупости советских военачальников, немцы получили лучшее противотанковое орудие в мире.
В колонне шли также "Ганомаги" и пустые грузовики – Судоплатов не собирался ввязываться в кровопролитные уличные бои, отстаивая каждый дом. Его задача была куда проще – устроить немцам кровавую баню да нахватать побольше трофеев.
Когда на западе завиднелись башни и шпили Луцка, над колонной прошли "Юнкерсы". Зловещими тенями самолеты закружились над городом, выбирая цели.
"Ю-88" сразу же опорожнили бомболюки над казармами гарнизона да над аэродромом – гулкое эхо донесло громовые раскаты, затем в чистое, немного блеклое небо потянулись серые и черные столбы дыма.
"Лаптежники" действовали более тонко – описав круг над Луцком, они входили в пике, сбрасывая бомбы на гестапо, на штаб, ведомство местного бургомистра, – не убивая город, а парализуя его.
Луцк был местечком невеликим – до войны тут проживало тысяч сорок народу. Когда в 39-м сюда пришли советские войска, то срока в полтора года было явно недостаточно, чтобы изменить здешний образ жизни, уравняв его с тем, что главенствовал по всему СССР.
Всякого рода немецкие холуи, вроде Бандеры или Шухевича, не зря находили у местных поддержку – "клятых москалей" тут не любили, хотя и тех, кто стоял за советскую власть, хватало.
Когда показался "частный сектор" окраин, Судоплатов не заметил особого оживления. Никто особо не выглядывал, но и паники не наблюдалось – точечная бомбардировка напугала многих, однако больше всего было непонимания.
Отчего вдруг немецкие самолеты опять, как в 41-м, бомбят Луцк? И при чем тут красные звезды на крыльях "Юнкерсов"? Это было настолько дико и даже противоестественно, что порождало своего рода когнитивный диссонанс.
А тут еще и танки немецкие, но они-то хоть с крестами!
– Внимание! "Андрей" на связи! Группа Кричевцова движется по улице 1 Мая. Группа Пагавы шурует по улице 17 Сентября. Далее действуем по плану!
Танки зарычали, подворачивая на перекрестке. "Ганомаг" свернул за танком Кричевцовых.
Откуда-то вынырнул мотоцикл фельджандармерии. Фриц, сидевший в коляске, надрывался, что-то крича танкистам, и "четверка" Миная вильнула в сторону, задевая "Цундап". Мгновение – и мотоцикл угодил под левую гусеницу. Танк вздрогнул, переезжая фельджандармов и корежа их средство передвижения.
– Туда их! – захохотал водитель "Ганомага", выруливая.
Судоплатов улыбнулся. Иногда он гордился, что Советский Союз заселяет здоровый, праведный народ, не испорченный евро-американской лживостью и лицемерием. "Водила" вовсе не кровожаден, он радуется смерти своих врагов не потому лишь, что немцы погублены, а еще и оттого, что эти вот, задавленные танком, не смогут причинить вреда его родным и близким, знакомым и незнакомым, ближним и дальним, своим.
Луцкий замок остался далеко в стороне, за щелью бронедверцы проплывали старинные дома в один-два этажа – обычный провинциальный городишко…
– Эй, там танк! – подскочил шофер.
Судоплатов глянул. Впереди, выбираясь из переулка, показался немецкий танк. Далеко не все машины в группе Кричевцова были отмечены красными звездами, их просто не успели намалевать, тем не менее различить "наших" и "ваших" можно было легко – новые танки все относились к типу "Т-IV", а на улицу 1 Мая выползала "троечка".
– Спокойствие, только спокойствие! – процедил Судоплатов.