Глава 13
"Принять мимолетное решение, от которого зависит судьба, нетрудно. Частенько такие события проходят вполне обыденно для самого человека. Поди, отличи судьбоносный поступок от того, который станет одним из многих. А вот каково это, когда точно знаешь, что последствия могут стать вовсе непредсказуемыми", - Павел устало откинулся на спинку жесткого, обитого прохладным дерматином кресла.
"Ну что ж ты так себя рвешь?" - не выдержал вынужденный наблюдатель. Пауль, которому мучения его двойника были видны, как на ладони, отвлекся от разглядывания убогой гравюры, повешенной комендантом для создания хоть минимального уюта в аскетично обставленной комнатке офицерского общежития.
"Прошу, не отвлекай, - отозвался Паша. - Не все так просто". Он уже принял решение: "Что ж, если суждено двойнику стать частью его существа, то какой смысл таиться?"
"Чего он так опасается? Возможно, последствий непредсказуемого эксперимента? А что, разве это столь невероятно? Кто знает, чья сущность возьмет верх? А если вспомнить про полученные Пашей в свое время способности, то риск возрастал неимоверно. Своими, так сказать, руками отдать врагу этакий козырь? Шутка? В то же время он прекрасно понимал непрочность своего положения здесь. Пауль доходчиво все объяснил. Конечно, он ни словом не обмолвился о выводах, но умному достаточно. А ну, как надоест двойнику прозябать на задворках сознания, сгорит Паша, как осенний лист. Вспыхнет и сгорит".
"Ладно, - решительно хлопнул Говоров в подлокотники кресла. - Быть по сему. Рискнем".
Он поднялся, стянул мешающий галстук и опустился на кровать.
"Эх, может в последний раз… " - подумалось ему. Закрыл глаза и медленно, словно раскручивая туго сжатую пружину, начал ослаблять контроль за сознанием. Круговорот возник где-то на окраине. Однако с каждой секундой вращение усиливалось, и вот уже все в голове у него поплыло и перемешалось. Сознание, перестав отличать свои и чужие мысли, плавно отключилось.
"Вот и все, - успел подумать он, перед тем как уйти в забытье.
В уши лез назойливый, противный звон. Лежащий на кровати летчик попытался спрятать голову под подушку, но вовремя вспомнил о назначенном на утро визите к сотруднику службы безопасности.
Открыл глаза и осторожно, чтобы не уронить будильник, прижал пуговку звонка.
- Гутен морген, - протянул офицер, сладко потягиваясь. И замер. Всплыли в памяти вчерашние события.
"Выходит, эксперимент удался?" - понял летчик. Провел сухими ладонями по лицу и сел на кровати. Прислушался к себе и попытался сообразить, кто же он теперь?
- Хм. А вот такого варианта не ожидал, - произнес он вслух.
Странное дело, он не ощущал себя ни Павлом Говоровым, ни Паулем Кранке. Нечто совершенно необъяснимое. Впрочем, если говорить о воспоминаниях, то они сохранились. Причем все. Он мог с легкостью рассказать о своей жизни в далеком сибирском городе, комсомольских собраниях, учебе в авиаклубе, но в тоже время прекрасно помнил холодные комнаты дюссельдорфского приюта для сирот погибших в первую мировую войну солдат. Драки с толстыми детьми бюргеров, которые дразнили приютских безродными побирушками, экскурсию в Зальцбург, на родину фюрера, авиашколу, первый полет на старенькой "спарке".
- Брр… - замотал головой он. - "Доигрался? Кто ж ты теперь? А? - задумался, но ответить не сумел. - Что сказать, похоже, сознание перемешалось настолько, что я теперь и сам не сумею отличить, где кто. Такое чувство, что я умудрился прожить две жизни. Ну и ладно. Будем жить дальше, - сумел перебороть он ступор. - Раз я в теле немца, в его стране, придется смириться. Хорошо, пусть этот новый будет зваться Пауль. Но сдается мне, что теперь это вовсе не тот сорвиголова, что был раньше".
"Стоп, - остановил себя офицер. - Время семь, а нужно еще привести себя в порядок, переодеться и подготовиться.
Отложим моральные терзания и психоанализ на потом. Сейчас главное - дело".
Пауль поднялся, захватил полотенце, туалетные принадлежности, и направился в умывальник.
"Ничего не попишешь, - глянул он на отбитый край раковины. - Не Уолдорф. Хорошо, хоть вода горячая есть, - покрутил летчик бронзовый барашек. И тут же поймал себя на мысли: - А вот это у меня от Кранке. Паше-то горячая вода в кране и не снилась".
"Это точно", - согласился он сам с собой, намыливая щеку. Вынул дорогую, купленную в берлинском универмаге, бритву "Золингер".
"Бритье - дело ответственное, потому приказываю отставить метания. Не хватало явиться к новому руководству с изрезанной физиономией", - приказал себе офицер.
Однако мысли, сформировавшиеся на дикой смеси немецких и русских слов, никак не способствовали внутреннему согласию.
Хлопнула дверь, и в умывальник вошел двухметровый, заросший курчавыми рыжими волосами, здоровяк. Удар дерева о косяк оказался настолько силен, что вздрогнула хлипкая стена.
Пашина зубная щетка, стоящая в целлулоидном стаканчике, выскользнула наружу. - Поймал у самой земли и аккуратно вернул на место.
- Ого. Гут, - одобрительно рыкнул громила, увидев с какой ловкостью подхватил незнакомец предмет туалета. - Поздравляю, камрад, у вас отменная реакция, - похвалил он летчика.
- Отто, - протянул гигант широкую, словно совковая лопата ладонь, - Отто Скорцени.
- Пауль Кранке, - отозвался Паша, пытаясь обхватить ладонь незнакомца.
- Польщен, - добавил летчик. - Мы с вами встречались в ставке, - припомнил он свою поездку в Берлин.
- Ага, точно, - прогремел здоровяк. - Я тогда, правда, был не в себе, эта треклятая дизентерия… поэтому, мало что соображал, но… Вы летчик? Как же. Я сам мечтал пойти в люфтваффе, увы, сказали, что уже старый. Нет надо же, а? в тридцать - и старый? Но ничего, личный полк фюрера - тоже неплохо. Какими судьбами здесь, в первом отделении?
- Простите, - глянул на часы Пауль. - Вынужден торопиться, Представляюсь начальству… как мне предварительно сообщили, переведен на новое место службы. Кажется, в управление.
- Да, кадровики любят темнить, - Отто намылил щеки. - Я думаю, что все вскоре прояснится. Я уже получил назначение… - он не стал уточнять куда. - Предлагаю встретиться вечером в двадцать ноль-ноль в холле. Здесь неподалеку есть прекрасное кафе… Стоит отметить встречу. Договорились?
- Хорошо, - согласился летчик, вытирая лицо. - Простите, опаздываю, - бросил он уже на ходу.
"Так вот он какой, знаменитый Скорцени", - припомнил все, что слышал о новом знакомце, Пауль. - Впрочем, куда большей неожиданностью это знакомство стало, скорее, для Пашиной половинки. А может, и нет".
"Все, все, - перебил он новую попытку самокопания. - Никаких разбирательств. Радует, что догадался приготовить новую форму до своего эксперимента, - облегченно подумал Павел, натягивая свежую сорочку. - Хорош бы я был в мятом мундире, да еще без знаков отличия".
Осмотрел затянутую в черную форму фигуру. "Хорош, - невольно выдохнул ас, повязывая на шее орден. - Красавец".
"И это говорит советский летчик, - вдруг подумал он. - Хотя, если честно, форма, конечно, богатая. Умеете, вы… мы, немцы, создать настроение".
"Тьфу, - не выдержал наблюдатель. - Теперь я точно свихнусь".
Усилием воли сумел выбросить из головы мысли и продолжил уже спокойно.
Однако визит в кадровую службу удивил. Унтершарфюрер невозмутимо вынул его предписание и пробежал глазами приколотую к документу справку: - Ваше назначение задерживается. Придется ждать.
"Вот тебе и здравствуйте, - удивился Пауль. - Такого даже в РККА не припомню. Выдернуть в кадры, переобмундировать, и нате вам, ничего не понимаю".
- Могу я поинтересоваться, мне следует… - попытался он прояснить ситуацию.
- Ничего не могу более добавить, - холодно блеснул очками клерк. - Ждите. Как только поступит распоряжение, я вас уведомлю. А пока, согласно установленным правилам, для всех офицеров, переводящихся из войсковых подразделений на службу в аппарат РСХА, вам надлежит пройти краткий ознакомительный курс. Пройдите на второй этаж, аудитория тридцать. Занятия уже начались, но… Поскольку у вас особый случай, просто заходите и включайтесь в работу. Преподавателю я сообщу.
Пауль одернул щегольской черный мундир, поправил фуражку и вышел.
"Закон есть закон, - смирился с неизвестностью летчик. - Унтер прав. Это моя русская половина все никак не может успокоиться".
Он осторожно приоткрыл дверь в кабинет, на дверях которого висела нужная табличка, и протиснулся в аудиторию. "Ну вот, я думал, начнется новая служба, а тут снова занятия", - вздохнул он, устраиваясь за крайним столом. Стоящий у небольшой кафедры офицер косо глянул на вновь прибывшего, однако отвлекаться от лекции не стал. Возможно, он даже не разглядел лица нового слушателя, потому как в комнате было довольно темно. Шел просмотр слайдов. На большом экране светилась таблица.
- Итак, - продолжил лектор. - Все вы теперь вливаетесь в дружную семью верных соратников нашего фюрера.
- Конечно, зачислять в ряды СС всех подряд, просто на основании приказа, - недопустимо. Это было бы смертельной обидой для тех, кто заслужил право называться членом НДПА кровью, но для вас имеется возможность стать членами Общества друзей. Но знать нашу историю и структуру вы просто обязаны. Поэтому, ознакомив вас с историей охранных отрядов партии, я перехожу к организационной структуре.
- Как вы уже знаете, - произнес лектор, значительно глядя в темноту аудитории. -