- А третью чару я хочу поднять за нашу святую матерь - православную церковь и ее верного представителя у нас в Ратном - отца Михаила, по чьим молитвам и был нам дарован Христом-Богом успех в нашем воинском начинании. Спасибо тебе за все, отче.
Собравшиеся, слегка примолкшие в начале этой неожиданной речи, в конце разразились одобрительным гулом. За передним столом все встали и каждый, получая в свою очередь братину, считал своим долгом отнестись с приветствием к отцу Михаилу. Тот, покрасневший от неожиданности, стукался своим кубком, в котором плескалось специально привезенное монастырское вино, и благодарил пирующих.
Чуть позже затуманенное сознание Мишки с удивлением сосредоточилось на словах звучавшей в отдалении песни:
А я ржи напашу да в скирду сложу,
Во скирду складу, домой выволочу,
Домой выволочу, да дома вымолочу,
Драни надеру, да и пива наварю,
Пива наварю, да и мужиков напою…
Это было последнее, что он запомнил из всего пира. Пришел в себя он только едучи в телеге на полпути из Академии в Ратное. Как выяснилось дед забрал его с собой, чтобы дома наедине обсудить непростые взаимоотношения с Нинеей и пришлыми работниками. Конечно, об этом можно было поговорить и в Академии, но, видно, дед решил не дожидаться, когда Мишка придет в себя, а протрезвить его в пути. И действительно, свежий ветер в лицо и быстрый бег коня сделали свое дело - в Ратное боярич въезжал свеженький, как огурчик.
Правда, поговорить вечером с дедом ему не пришлось. Пробормотав:
- Утро вечера мудренее. Спать, всем спать. - Корней отправился в свою опочивальню.
А Михайла, не меньше уставший от двухдневных похождений, тоже едва добрел до постели и мгновенно провалился в глубокий крепкий сон.
Глава 3. Начало августа 1125 года. Крепость-на-Горке
Вечер красил водную гладь красноватыми бликами. Закатное солнце потихоньку скрывалось за ближним лесом. "Хорошая осень будет, сухая, - подумал Снорри, - и тёплая…" Тени деревьев, удлиняясь, тянулись через поле к Старой слободе. Было то самое время, когда день уже почти кончился, а сумерки ещё не пришли. Ранний вечер. "Время, когда лошадь можно принять за сказочного уникорна, а придурка Эрика - за тролля, - скальд потёр подбородок. - Впрочем, троллей у нас теперь не водится". Придя к такому выводу, он потянулся и устроился на травке поудобнее.
Холмик, на котором сидел Снорри Хельгерсен, протянулся длинным покатым валом от крепости почти до самой реки, и с него открывался отличный вид и на поля, и на реку. При том ещё и в обе стороны. Идеальное седалищное место для философских размышлений, да и поэтических упражнений тоже. Благо постоянный ветерок разгонял комарье. Снорри ценил удобства. Всегда. К возрасту это отношение не имело.
За левым плечом Снорри послышались шаги.
- Кого ещё нелёгкая несёт, - еле слышно пробурчал Снорри себе под нос, - места в округе мало что ли…
Шаги приближались. Объект скальдовой досады шёл со стороны крепости и явно по его, Снорри, душу. Когда до сидящего оставалось пара шагов, неизвестный остановился.
- Эй, старый, чего расселся? Заняться нечем?!
Снорри опёрся руками о поясницу, разогнулся и с кряхтением встал. Не спеша обернулся через левое плечо, окинул подошедшего непродолжительным рассеянным взглядом и отвернулся. Смотреть действительно было не на что. Один из новых дружинников, набранных недавно из уцелевших стражников. "Полтора десятка этих недоносков теперь щеголяют в доспехах и строят из себя воинов, - мрачно подумал Снорри. - Дожили. Того и гляди, дряхлым старикам придётся кольчугу надевать".
- Эй!! Оглох что ли?! - "недоносок" явно добивался внимания Хельгерсена.
Снорри не спеша нагнулся и поднял с травы пояс с мечом. Так же неторопливо развернулся лицом к крикуну и опоясался. Нагловатая физиономия дружинника изобразила сложную работу мысли. Снорри сделал шаг к наглецу и коротко ткнул пальцами левой руки в кадык горлопана. Парень брызнул слюной и, схватившись за горло, отшатнулся. Его меч невестимо как оказался в руках у противника и теперь был направлен в самое сердце своего хозяина.
- Кому-то я, может быть, и старик. Но тебе, придурок, Мастер Хельгерсен. Ясно? - скрипуче процедил нурманн, правой рукой поигрывая мечом потерпевшего. Орудовал он им без каких-либо усилий, и было видно, что ни секунды не поколеблется пустить оружие в ход.
Парень закивал и булькнул нечто утвердительное.
- Чего надо? - Снорри положил меч на плечо и склонил голову на бок.
Вся фигура бывшего стражника изобразила растерянность и недоумение.
- Припёрся тогда зачем? - последовал новый вопрос.
- Я, это…нечаянно…мастер Хельгерсен! Обознался я… - новичок быстро приходил в себя, как видно испытывая большое облегчение от того, что все обошлось одним тычком, - прости, мастер Хельгерсен, я смотрю…, а приказ был, ну подгонять, значит, ну что б работали! Извини, мастер Хельгерсен, не признал!..
- Ясно… - протяжно выцедил Снорри, - проваливай…
Он небрежно уронил меч наземь и перевёл взгляд на крепость.
"Суетятся, бегают. Раньше надо было суетиться!" - впрочем, тут Снорри лукавил. Спроси его кто ещё с месяц назад о возможности подобного разгрома боярской дружины, и старый скальд посоветовал бы вопрошавшему проблеваться и не пить пива пару дней. Однако развитая Хорем суматошная деятельность вызывала у Снорри раздражение. Как впрочем, и сам Хорь. Хитрожопый, памятливый и … не трусоватый, нет. В бою он не трусил, а вот была в нем какая-то ущербность. Скальду опять вспомнились слова, сказанные два с лишним года назад сотником Ратобором: "Коли такая гнусь наверх полезла - добра не жди."
- Уже не жду… - ответил Снорри своим мыслям.
И пошёл к крепости, следом за бдительным дружинником.
В крепости царила Суматоха. Именно так, с Большой Буквы. А как ещё назвать состояние действа, когда одновременно спешно ремонтируют всё, о чём только вспомнили и при этом складируют припасы везде, где только возможно? Причём, периодически извлекая убранное и перекладывая в "более подходящее место". Вот и сейчас Хорь лично руководил процессом перегрузки каких-то коробов и мешков.
"Что, страшно? - со скрытым злорадством подумал Снорри, глядя на действия Хоря - Правильно, страшно, вернется боярин - может и прибить, под горячую-то руку. Суетись-суетись, так оно легче, поди…", и собирался уже пройти к дружинному дому, но тут Хорь заметил старого скальда и возжелал общения.
- Слышь, Снорри, почто без дела топчешься? - боярский ближник утомился, вспотел и был растрёпан. На левой руке повисла плеть, правая тыльной стороной ладони утирает пот со лба. Каштановый волос всклокочен, глаза воспалены. Ходячее воплощение усердия и деятельности.
- Сходи на Площадку, пособи Ратобору! - сотник поймал рукоять плети и хлопнул ей себя по ляжке. - Сходи, сходи. Там от тебя хоть какой прок будет! - Хорь на миг ехидно осклабился, но тут же опять принял на рожу деятельно-озабоченное выражение. - Неча попусту разгуливать, не то время. Иди - иди, не прохлаждайся тут!
Снорри изобразил лицом некое мимическое движение, смысл коего можно было истолковать и как согласие, вышел из крепости и направился к Площадке, где сотник Ратобор занимался обучением недавно набранных дружинников мечному бою.
К приходу скальда Ратобор, привалившись плечом к соломенному чучелу, наблюдал за процессом выполнения группового упражнения. Пара десятков учеников, прикрывшись высокими нурманскими щитами, плечом к плечу перетаптывалась по утоптанному пятачку. Судя по всему, данное действие имело своей целью отработку слаженности строя. На взгляд Снорри, подобные занятия пристало проводить с ополченцами из числа землепашцев, а не с дружинниками. Но начальство, очевидно, имело свои взгляды на то, что должно и как… Что по этому поводу думал Ратобор - понять было сложно, так как его тонкокостное, четко очерченное лицо выражало задумчивую отстраненность, трактовать которую можно было по всякому.
- О-о-о! Кого я вижу! Сладкоголосый сын Хельгера хлебнул меда Браги и решил почтить воинское занятие своим присутствием! - Ратобор соизволил заметить подходящего Снорри. - Порадуешь нас новой висой, а может быть и сагой?
- Я бы поведал о подвигах славных конунга Олафа из Бьёрнфьиорда… - начал было распев Снорри, но оборвал сам себя. - Но послан я сюда с другим заданием. Сотник Хорь обеспокоен, сможешь ли ты, Сотник - слово "сотник" Снорри подчеркнул голосом, - Ратобор справиться с возложенным на тебя поручением?
- Это с каким? - Ратобор "отлип" от чучела и внимательно посмотрел на Снорри.
- С обучением этих воинов, - Снорри приостановился, выделив особым тоном последнее слово, презрительно сплюнул и продолжил, - воинскому делу. Прости, сотник, моё косноязычие, это от избытка чувств… Здрав будь, Ратобор!
- Здрав будь, Снорри. Можешь передать пославшему тебя, - "пославшему тебя" Ратобор произнёс тем-же тоном, что и Снорри "сотник", - сотнику Хорю, что я со своим делом справляюсь. Ступай.
- А вот о возвращении, значица, Хорь мне ничего не сказал… - Снорри задумчиво почесал затылок, - Говорит, иди, проследи за Ратобором, а то, он, поди, забыл, с какой стороны меч берут. И что им делают.
- Ну-ну… - Ратобор с интересом смотрел на Снорри, - И как же меч брать и что с ним делать?
- Это ножны, - Снорри положил левую руку на ножны, - В них - меч. Его берут вот так. - Снорри медленно вытащил меч из ножен. - Рукой.
Снорри пошевелил сжимающей меч правой рукой:
- А потом применяют. Применяют все по разному. Некоторые, например, в заду ковыряются!
Ратобор хмыкнул:
- Это где ж ты такое чудо узрел? Поди, в странствиях дальних?