- Еще бы не желать, - злобно усмехнулась Моргана. - Передайте моему драгоценному братцу, что спасла я вас не из любви к нему, а в память о несчастном сэре Акколоне. А также скажите королю, что в моей душе нет страха. Да и чего мне бояться, если я в любой момент могу обратиться в камень! И это еще не все. Пусть Артур знает, что возможности мои безграничны. Настанет день, и он сам в этом убедится.
Вслед за тем колдунья направилась в свою страну Гоор, где ей предстояла большая работа. Фея Моргана намеревалась укрепить все города и замки, а также запасти побольше оружия и провианта, ибо - вопреки всей своей браваде - сильно страшилась мести короля Артура.
Гавейн, Ивейн и Мархальт
A король Артур вернулся в Камелот, глубоко опечаленный вероломством сестры своей Морганы. Измену он почитал за худшее преступление, ибо, как известно, нет способа обезопаситься от предательства близкого человека. А обида и недоверие, порожденные предательством, способны на долгие годы отравить душу.
Рыцари Круглого Стола вполне разделяли гнев своего повелителя. И даже более того - они единодушно постановили, что злоумышление против короля равносильно государственной измене, поскольку наносит удар по каждому из подданных. Рыцари дружно требовали отправить на костер подлую предательницу. А сам факт близкого родства, по их мнению, лишь усугублял ее вину. Когда же прибыл сэр Манессен и передал издевательское послание Морганы, все рыцари возроптали и готовы были схватиться за оружие. Однако король Артур лишь горько вздохнул и сказал:
- Теперь вы видите, каково это - иметь любимую и любящую сестру. Ну ничего, я найду способ поквитаться с Морганой. И клянусь, месть моя будет столь страшна, что о ней заговорит весь христианский мир.
Поняли рыцари, что король пока не имеет четкого плана действий, и на время притихли.
Что же касается Феи Морганы, то она впала в ошибку, характерную для всех злобных и жестоких женщин: проявляя завидную осведомленность в мужских слабостях, она явно недооценивала их сильные стороны. Колдунья полагала, что реализовать можно самый невероятный план действий, если только действовать быстро и решительно. В данном случае она сделала ставку на мужской идеализм: все представители сильного пола, считала она, во-первых, склонны преувеличивать силу родственных уз, а во-вторых, почему-то верят (вопреки горькому опыту), что красивая женщина не может быть черна душой. Вот на этих-то основополагающих постулатах она и построила свою смертельную игру. Уж в чем-чем, а в честности и душевной чистоте Артура она не сомневалась! Итак, Моргана подготовила ловушку для брага, в которую он, несомненно, попадется. Силою своих злых чар сотворила она плащ дивной красоты: на драгоценной ткани блистали яркие цветы и причудливо вырезанные листья, и каждый из них был изукрашен золотом и самоцветами. Плащ предназначался в подарок Артуру, и с этой целью колдунья отправила к нему одну из своих служанок, а предварительно научила ее, что говорить.
И вот девица заявилась в Камелот и предстала перед королем. Конечно же, она страшилась монаршьего гнева, но, преодолев страх, повела такие речи.
- Сир, - молвила она, - ваша сестра вполне осознает тяжесть своего преступления и не надеется на прощение. Однако ей хотелось бы, чтоб вы знали: не по злому умыслу совершила она свой грех, а поддавшись чужим злобным чарам. С моей хозяйкой приключилась беда: дьявольский дух овладел душой Феи Морганы, он-то и толкал ее на дурные поступки.
Тут хитрая девица уловила выражение неуверенности в глазах Артура и поняла, что она на верном пути.
- Дабы хоть как-то искупить свою вину, - продолжала прислужница Морганы, - она посылает вам этот плащ. Ибо добродетели, подобные вашим, нуждаются в должном обрамлении. Госпожа умоляет принять сей дар и надеть его, когда станете вершить свое правосудие. Возможно, он поможет вам за невольными злодеяниями разглядеть подлинную Фею Моргану - вашу возлюбленную сестру, которую вы неоднократно согревали своей добротой.
И с этими словами девица развернула перед королем блистающий плащ, а сама, затаив дыхание, следила за его реакцией. На лице Артура отразилась тень удовольствия, и он нерешительно произнес:
- Ну что ж… Всем известно, какую власть злые духи могут забирать над душой человека.
- Ваша сестра изготовила этот плащ специально для вас, милорд, - усилила нажим девица. - Каждый камень пришивала собственноручно, каждый стежок делала своими белыми пальчиками. И не желала, чтобы кто-нибудь ей помогал!
А король все любовался плащом.
- Моргана всегда была умной девушкой, - сказал он. - Помнится, еще в детстве…
Он уже протянул руку к плащу, и в этот момент раздался пронзительный женский крик:
- Не прикасайтесь к нему, милорд!
Нинева Озерная выступила вперед и молвила:
- Выслушайте меня, сир! Я ведь в прошлом уже спасала вас от чужого вероломства.
Трудно было Артуру оторваться от роскошного подарка, но Нинева настаивала:
- Даже если я и ошибаюсь, милорд… Излишняя осторожность еще никому не повредила! Давайте проверим Морганин дар. Пусть вначале ее посланница наденет этот плащ.
Король был вынужден признать ее правоту. Обернулся он к трепещущей девице и сказал:
- И действительно, надень сей плащ. Коли он безопасен, то бояться тебе нечего.
- Ах, сир, да я не смею, - попыталась увильнуть девица. - Не пристало простой служанке носить королевский плащ. Моя госпожа будет недовольна!
- Ничего, - сказал Артур. - Я тебя прощаю. Надевай же!
Но прислужница Морганы в ужасе отшатнулась. Тогда Нинева осторожно взяла плащ и накинула его на плечи девице. И все увидели, как кожа ее сначала покраснела, затем почернела и обуглилась. Несчастная упала наземь, содрогаясь в конвульсиях, и вскоре умерла страшной смертью.
При виде такой картины пуще прежнего опечалился король.
- Вот какую погибель уготовила мне моя сестра, - с горечью сказал он. - Подумать только, моя собственная сестра!
Затем окинул подозрительным взором всех присутствующих и велел сэру Уриенсу явиться для приватной беседы.
- Сэр, - сказал он ему, - надеюсь, вы согласитесь, что предательство - самое страшное из преступлений. Даже если оно не достигает назначенной цели, яд недоверия отравляет все вокруг. В вас-то я не сомневаюсь: перед смертью сэр Акколон пожелал облегчить свою душу и сообщил, что за вами никакой вины нет. Я знаю, что вы - мой друг и брат - не замышляли против меня ничего дурного. Однако самоустранение - еще не оправдание. Мне известно, что вы отказались участвовать в заговоре против своего короля. Но, с другой стороны, вы ведь догадывались о существовании такого заговора! Мне рассказали, что моя сестра пыталась убить вас, как и меня. Потому я с легким сердцем прощаю вас. Хотелось бы и впредь доверять вам… Но я отнюдь не уверен, что пошатнувшееся доверие может быть сохранено. Что же касается вашего сына и моего племянника, сэра Ивейна, то тут наверняка я знаю одно - его вскормили отравленным молоком. Те самые руки, которые нянчили вашего отпрыска, затем любовно украшали драгоценными каменьями мою смерть. Мне нелегко справиться с естественными подозрениями. А посему я желаю, чтобы сэр Ивейн покинул двор. У меня нет времени следить за ним и расследовать все его действия, пусть даже и самые невинные.
- Я все понимаю, милорд, - отвечал сэр Уриенс. - Если есть какой-то способ убедить вас в моей преданности, скажите - я все сделаю, дабы восстановить былое доверие.
- Отошлите прочь своего сына!
Ивейн с покорностью воспринял свое изгнание.
- Что ж, - сказал он, - если это единственный путь доказать мою невиновность, я подчиняюсь. Отправлюсь на поиски рыцарских подвигов, и пусть дела свидетельствуют о чистоте моих помыслов. Слова часто бывают лживыми, зато дела сами говорят за себя.
Его друг и двоюродный брат сэр Гавейн оказался не столь покладист.
- Это несправедливо! - заявил он сэру Ивейну. - А посему я уеду с тобой. Коли при дворе не желают видеть моего брата, то и мне здесь делать нечего.
И стали юноши собираться в дальний путь. Король же, наблюдавший за их сборами, сказал в задумчивости:
- Ах, как мне не хватает моего Мерлина! В прежние времена, когда он был со мною рядом, такого бы не случилось. Тогда-то мне не приходилось теряться в догадках и мучиться напрасными подозрениями. Старый волшебник всегда все знал наверняка и подсказывал, как поступить!
Тут ему припомнились тревожные намеки Мерлина в отношении королевы Гвиневеры, и Артур призадумался. Он вовсе не был уверен, что ему хочется все знать.
- К чему мне такое знание, которое убивает надежду, - вздохнул король. - Ведь утратив надежду, невозможно действовать. Я так бы и сидел сиднем, постепенно ржавея, как старые позабытые латы.