Вооружившись опорой от шатра,
Она колотила меня, причиняя еще больше боли,
И чуть не лишила меня драгоценной жизни.
Хотя у меня есть повод сердиться,
Я буду следовать поучениям Ламы.Тетя, позабудь о своей злости
И дай отшельнику еды!
Благородный Марпа, Милостивый Господин,
Благослови своего ученика и усмири его гнев!
Молодая девушка, стоявшая рядом с нами, прослезилась. Даже тетя казалась немного пристыженной. Ничего не сказав, она вернулась в шатер.
Вскоре она прислала ко мне девушку с куском масла и подпорченной лепешкой сыра. Взяв еду, я отправился просить подаяния к другим шатрам, где я никого не знал. Однако меня знали все. Люди глазели на меня с любопытством и щедро одаривали. Забрав подношения, я покинул пастухов.
Затем я отправился в долину Ца просить подаяние у крестьян. Зная, что мой дядя поступит так же, как и тетя, я решил избегать с ним встречи. Однако само собой случилось так, что я нечаянно оказался у дома моего дяди. Несмотря на то, что я был похож на скелет, он узнал меня и закричал:
– Тебя-то мне и надо!
Он бросил в меня огромный камень, и я едва успел увернуться. Я пустился наутек. Дядя кидался камнями, а я продолжал бежать. Тогда он исчез и вернулся вооруженный луком и стрелами, восклицая:
– Бессердечный негодяй! Позор семьи! Кто превратил в руины родную деревню?
Оглядываясь, он стал созывать крестьян:
– Наш враг у нас в плену! Скорей сюда!
Он принялся осыпать меня стрелами, а люди из деревни стали бросать камни. Испугавшись, я решил пустить в ход черную магию.
– Отцы, Ламы линии Кагью! – взмолился я. – О, вы, океан хищных божеств-охранителей! Йогин, практикующий Дхарму, окружен врагами! Придите мне на помощь!
Селянам я сказал:
– Я могу умереть, но охранители не подвластны смерти.
В ужасе люди отпустили меня и схватили дядю. Те, кто бросал камни, попросили прощения, все остальные принесли подарки. И только дядя не дал ничего. Зная, что мое присутствие лишь усилит гнев родственников, я решил покинуть деревню.
Вечером мне приснился сон. Он сулил мне радостное событие, если бы я задержался еще на несколько дней. Итак, я остался, и о моем появлении в деревне узнала Дзесэ. Она пришла ко мне с подношениями. Обняв меня, она разрыдалась. Дзесэ рассказала, как умерла моя мать, а сестра стала бродягой. Слушая ее рассказ, я едва сдерживал слезы.
Когда она закончила, я спросил:
– Почему спустя столько лет ты так и не вышла замуж?
– Все так боялись твоих охранителей, что никто не взял меня в жены. Но даже если бы кто-нибудь предложил мне замужество, я бы отказалась, – добавила Дзесэ. – Твоя встреча с Учением поразительна! Но что ты собираешься делать со своим домом и полем?
Я понял, куда она клонит. "Я не женюсь, чтобы не нарушить наказ Марпы-переводчика, – подумал я. – Нужно сказать Дзесэ, чтобы она не ждала меня. Наша свадьба не состоится, но как практикующий духовный путь я посвящу ей самые искренние добрые пожелания".
Вслух я произнес:
– Поле и дом принадлежат моей сестре. Пока ее нет, все имущество в твоем распоряжении. Если узнаешь, что Пета мертва, можешь оставить все себе.
– Почему ты не хочешь их сохранить?
– Я практикую аскезу и буду искать пропитание так, как это делают мыши и птицы, поэтому мне не нужно поле. Моим жилищем будет пустая пещера, поэтому мне не нужен дом. Даже властелину вселенной в момент смерти придется от всего отказаться. Тот, кто отречется немедля, будет счастлив здесь и сейчас. Не оглядываясь на других, я оставляю всё и вся. Не ожидай, что я буду мужчиной в мирском понимании этого слова.
Дзесэ ответила:
– Почему твоя Дхарма не такая, как у других искателей истины?
– Кто преследует лишь мирские цели, тот довольствуется чтением нескольких духовных книг. Такие люди радуются собственному успеху и чужим неудачам. Прикрываясь словами истины, они стараются ради богатства и славы. Они называют себя святыми именами и облачаются в желтые одеяния. Я сторонюсь их сейчас и буду сторониться впредь. Те практикующие, чьи умы и медитации чисты, со мной согласятся. Не важно, носят ли они монашеские одежды. Я избегаю лишь тех, кто не следует сущности Дхармы.
– Я никогда не видела такого практикующего, как ты. Ты выглядишь хуже попрошайки. Что это за Махаяна?
– Это самая лучшая из всех Дхарм. Она позволяет развеять по ветру восемь мирских забот и достичь Просветления в течение одной жизни. Мой путь соответствует этой традиции.
– Ты говоришь, что живешь не так, как те, другие. Значит, один из этих путей должен быть ложным – или их, или твой. Если же они оба истинны, я бы предпочла их путь твоему.
– Мне не по нраву эти люди. Даже монахи в желтых одеждах, идущие той же дорогой, что и я, похоже, не до конца избавились от восьми мирских забот. Но если они и освободились, их ожидает неизмеримо долгая дорога до Просветления. Этого ты не понимаешь. Если можешь, практикуй Дхарму, если же нет – ступай и живи, как сейчас. Прими во владение мой дом и поле.
– Мне не нужен ни твой дом, ни твое поле. Я буду практиковать Дхарму, но не пойду твоим путем.
С этими словами она удалилась.
Моя тетя поняла, что мне больше не нужны ни земля, ни дом. Она слышала, как я сказал, что буду следовать наставлениям Учителя. Спустя несколько дней она пришла ко мне, принесла ячменную муку, пиво и немного вяленого мяса. Я понял, что она что-то замышляет.
– Раньше я вела себя глупо, – призналась она, – Но раз ты стал святым, то простишь меня. Если хочешь, я буду возделывать твое поле и приносить тебе пищу. Я ответил:
– Хорошо, тетя. Каждый месяц давай мне мешок ячменной муки, и поле будет твоим.
– Так тому и быть.
Первые два месяца она исправно доставляла мне муку, но потом пришла и пожаловалась:
– Люди толкуют, что если я буду обрабатывать это поле, божества-охранители нашлют порчу на всю деревню. Но ведь ты этого не допустишь?
– Зачем им это делать, если мы оба получаем пользу? Ведь ты возделываешь мое поле и приносишь мне еду.
– Хорошо, племянник. Тебе это ничего не стоит, но я успокоюсь, если ты поклянешься.
Я не знал, что она замышляет, но клятву дал, ведь дарить людям счастье – это и есть Дхарма. Тетя, счастливая, ушла домой.
Я попытался приступить к медитации, но не мог даже на мгновение ощутить блаженство внутреннего тепла. Гадая, что же делать, я заснул. И мне приснился такой сон.
Я обрабатывал свое поле. Земля была неподатливой, и я уже раздумывал о том, чтобы бросить это занятие. Тогда в небе возник почтенный Марпа и сказал: "Сын мой, укрепи свою волю, будь отважным и продолжай трудиться. Так ты возделаешь твердую и сухую почву". Вдохновленный словами Учителя, я быстро вспахал все поле. Тотчас же взошел обильный урожай.
Радостный, я проснулся и подумал: "Поскольку сны – это отражение потаенных мыслей, в их реальность не верят даже глупцы. Я же еще глупее". Благодаря этому сну я понял, что если буду настойчив в медитации, обрету глубинные внутренние переживания. И я спел такую песню:
Молю тебя, сочувственный Учитель,
Благослови меня, нищего, на жизнь в отшельничестве!Землю изначальной равностности
Я орошаю водой нерушимого доверия
И засеваю семена безупречно чистого умственного настроя.
Моя песня грохочет раскатистым громом,
И льется спонтанный дождь твоего благословения.На вола ума, свободного от сомнений,
Я надеваю упряжь искусных средств и мудрости.
Не поддаваясь запутанным мыслям,
Я сосредоточенно гоню его вперед.
Щелкая хлыстом усилия, разбиваю твердыню пяти ядов,
Убираю камни бесполезных поступков,
Выпалываю сорную траву притворства
И пожинаю плоды честных действий -
Чудесный урожай Освобождения.Не цепляясь за идею о цели,
Я наполняю амбар плодами превосходных устных наставлений.
Отличное зерно, обжаренное и смолотое Дакинями, -
Вот духовная пища отшельника.
Все это подсказал мне сон.Постижение смысла не вырастает из слов,
Одними суждениями не обрести подлинных знаний.
Поэтому всех йогинов, стремящихся к состоянию Будды,
Я призываю усердно и настойчиво медитировать.
Со строгостью, энергией и напором
Вы радостно покорите недостижимые вершины.
Пусть же не встречают помех
Достойные искатели Просветления!
Спев песню, я решил идти медитировать к белой скале Лошадиный Зуб.
В тот же день моя тетя принесла три меры ячменной муки, потертую шубу, льняную одежду, немного вяленого мяса, масла и жира.
– Это цена твоего поля, – сказала она. – Возьми все это и уходи туда, где я тебя никогда не увижу и не услышу. Люди толкуют, что после всех бедствий, которые ты принес, я зря снова с тобой связалась. Они скорее покончат с нами обоими, чем будут снова рисковать жизнью. Поэтому тебе, племянничек, лучше уйти куда-нибудь подальше. Если ты останешься, скорее всего, они не станут меня убивать, но тебя прикончат без сожаления.