И вот Арджуна замечает, что к нему приближается колесница Дроны, его наставника, а ныне врага, служащего Дурьйодхане. И он тоже побеждает его, оставляя его поверженным, но живым. Побеждены также Карна, Ашваттхаман и Дурьйодхана. Они лежат на поле недвижимыми. Вспоминая просьбу Уттанки и ее подруг, Арджуна снимает со своих противников их красивые одеяния, чтобы подарить их и заодно оставить память о своей победе.
В царском дворце
Вернувшись во дворец после похода на земли племен, опустошавших пределы его царства, Вирата сразу вызвал Уттару. Но вместо него пришли придворные, и от них он узнал о том, что Уттара покинул город на колеснице, которую вел возничий. В нем узнали служившего царю евнуха. Ему рассказали о похищении скота и о его возвращении в загоны без пастухов, и о битве, в которой будто бы Уттара разбил войско Кауравов.
Голова Вираты пошла крутом. Евнух на колеснице? Где это видано?! И что могло заставить скот вернуться в загоны, а не разбрестись по полям? И как его сыну, никогда еще не испробовавшему свои силы в бою, удалось разгромить неодолимых Кауравов?
И послал Вирата ради спасения наследника свою конницу с повелением: "Быстроузнайте, где царевич, - жив он или нет". И вскоре царские вестники, вернувшиеся в столицу, сообщили, что Уттара жив и вскоре прибудет. И повелел царь подготовить победителям торжественную встречу.
И горожане вышли на улицы с цимбалами, рожками и раковинами, женщины в пышных одеяниях, сказители и музыканты с барабанами, трубами и горнами, чтобы встретить победителя Уттару.
И вот Уттара, окропляемый тонкими благовониями, забрасываемый цветами, проезжает город и, достигнув дворца, сообщает привратнику о своем прибытии. "Пусть ко мне войдут оба, я жажду их видеть", - сказал царь. Но тут появился Юдхиштхира и распорядился, чтобы Арджуна не появлялся у царя.
Уттара вошел один. После объятий и поздравлений Вирата засыпал сына вопросами: "Скажи мне, сын, как ты мог справиться с Карной, который не может промахнуться, если даже ему приходится поражать тысячу целей одновременно? Каким образом смог ты сразиться с Бхишмой, чей натиск невыносим, как огонь при гибели мира? Каким образом ты смог сразиться с Дроной, наилучшим из носящих оружие? Как ты мог сразиться с Крипой, одно имя которого вызывает ужас? Каким образом ты одолел Дурьйодхану, способного пронзить своими стрелами гору?"
- Все это сделано не мной, - отвечал Уттара, - а неким сыном божества. Когда я, перепутанный, убегал, он меня остановил и сам взошел на колесницу.
- Где же этот многорукий герой, который совершил невозможное и отвоевал мой скот, мое богатство, похищенное Кауравами? Я хочу его увидеть и почтить!
- Он тотчас исчез, - солгал Уттара. - Но завтра или послезавтра, о отец, я думаю, он появится.
Собрание знати
На третий день после этой встречи отца с сыном Пандавы, совершив омовение и облачившись в белые одеяния, вошли в еще не заполненный зал собрания и уселись на царских тронах. Когда в зал вошел Вирата вместе с придворными, он прежде всего бросил взгляд на Юдхиштхиру и подошел к нему.
- А почему ты уселся здесь, игрок в кости? Трон, на котором ты сидишь, не для тебя!
На это евнух сказал:
- Мой старший брат, о царь, достоин занять место самого Индры. Он бык из рода Куру, сын Кунти Юдхиштхира. Лучи его славы не уступают лучам Солнца. Невозможно перечислить его достоинства.
- Если это Юдхиштхира, то кто тогда его братья Арджуна и Бхима могучий? Кто Накула и Сахадева и кто прославленная Драупади?
- Арджуна это я! - признался бывший евнухом.
- Так это ты один рассеял войско моих недругов и возвратил мне мое богатство?
- А я был твоим поваром, - проговорил Бхимасена.
Вирата нахмурил брови.
- Бесспорно, ты прекрасный повар. Но ты превратил моего родича Кичаку в кусок мяса.
- Он был очень силен, - сказал Бхима. - Когда мы боролись, дрожал зал для танцев. Но я придушил негодяя, как Индра Вритру. Он шел, распаленный страстью к нашей Драупади. А до того он ударил ее ногой.
- Драупади! - воскликнул Вирата. - Так это она была служанкой моей супруги!
- А я был твоим конюхом, царь, - вставил Накула. - Когда я выводил коней, ты меня похвалил и сказал, что я мог бы служить у самого возницы Индры Матали.
- А я жил в твоем коровнике, - сказал Сахадева. - Я пас твоих коров и выхаживал телят.
- Благодарение судьбе! - воскликнул царь.
Он подошел к Юдхиштхире и крепко обнял его. Затем он обнял Арджуну и Бхиму, а потом близнецов, обнюхав их макушки.
- Благодарение судьбе! - повторил он. - Благодаря ей вы все здравыми вернулись из леса и целый год неузнанными жили среди нас. От своего имени и от имени всех присутствующих я отправляю посла к Дурьйодхане с сообщением, что Пандавы живы и ими выполнены все условия. Теперь его черед выполнить свое обещание и вернуть братьям полцарства.
У Кришны
После того как Дурьйодхана отказался вернуть Пандавам их владения, война стала неизбежной. Надо было подумать о союзниках. И сказал тогда Арджуна братьям:
- Схожу я к Кришне и попрошу его нам помочь. Ведь он, узнав об оскорблении Драупади, поклялся отомстить сыновьям Дхритараштры. Если Кришна будет сражаться на нашей стороне, нам нечего бояться.
- Прекрасная мысль! - воскликнул Юдхиштхира. - Иди немедленно.
Кришна и пастушки–гопи
Быстро бежал Арджуна, и вскоре показались стены и башни Двараки, твердыни ядавов, подвластного Кришне народа, созданной им всего за одну ночь.
Дворец Кришны выделялся величиной, и Арджуна сразу направился к нему. Ворота были на запоре. Страж спросил посетителя о цели его прибытия и удалился. Вскоре он возвратился и проговорил:
- Кришна спит. Можешь войти и ожидать его пробуждения.
Слуга, сопровождавший Арджуну, ввел его в богато украшенные покои. Первым, кого увидел Арджуна, был Дурьйодхана, сидевший в головах постели, там, где находился трон, блиставший драгоценными каменьями. Арджуна понял, что хорошая мысль никогда не приходит в голову одному.
Кришна раскинулся на ложе из сандалового дерева. Одеяло было из чистого золота. Арджуна и Дурьйодхана ожидали молча, не глядя друг на друга.
Наконец Кришна пошевелился и открыл глаза. Взгляд его, естественно, упал на Арджуну, сидевшего в ногах. Но услышав голос Дурьйодханы, бог обернулся.
- Я прибыл первым, - начал Дурьйодхана, - и должен пользоваться преимуществом. Я пришел просить о помощи в войне.
- Да, ты пришел первым, - согласился Кришна, - но я первым увидел Арджуну. Однако я буду справедлив к обоим. Одному из вас я могу дать свою армию, другому - служить колесничим, без оружия в руках. Ты, Дурьйодхана, пришел первым, поэтому выбор за тобой.
- Я выбираю армию! - проговорил Дурьйодхана не задумываясь.
Ведь он знал, что армия Кришны, набранная из племени ядавов, лучшая в Индии.
- Поздравляю тебя с этим выбором! - сказал Кришна, улыбаясь одними губами. Но глаза его как–то странно блеснули.
Не подумал Дурьйодхана о том, что самая сильная армия ничего не стоит, если ее кумир и предводитель на стороне противника.
После этого Кришна протянул Арджуне ладонь для рукопожатия, и тот, ощутив ее упругость и мозоли, натертые тетивой, понял, что под защитой такой руки можно считать, что победа уже одержана.
Курукшетра
Курукшетра - это поле наше,
Милый брат, но мы его не вспашем,
Не рассеем жизни семена -
Обнесем его кровавой чашей,
Смертью перекрестим, опояшем.
Курукшетра… Иначе - война.Курукшетра - это наше поле.
Мы его своей засеем болью,
Биться будем, чтобы лечь костьми.
Сыновей и внуков обездолим,
Чтоб из братской крови не такой ли,
Как и наш, безумный вырос мир.
Необъятное поле Курукшетра, раз в месяц принимавшее богов и мудрецов для принесения жертв, было занято двумя выстроившимися друг против друга армиями - племенами и народами всей Индии, примкнувшими кто к Пандавам, а кто к Кауравам. Во главе войска Пандавов был Дрихштадьюмна, брат Драупади, орел среди людей. Над его колесницей развевалось белое знамя с изображением распростершей крылья царственной птицы. Кауравов возглавлял старец Бхишма, дед Пандавов и Кауравов.
И оба войска были уже готовы к сражению, и над Курукшетрой уже пролетали со свистом первые пробные стрелы, когда Арджуна, стоявший на колеснице со стягом, изображавшим могучую обезьяну Ханумана, обернулся к своему возничему:
- Взгляни, Кришна! Там мои братья, с которыми я вырос в играх. Им зла и смерти я не желаю. Не могу истреблять я род свой. Не хочу!
Душа Арджуны переполнилась состраданьем, и из глаз его, обжигая траву, лились горючие слезы.
- Опомнись, безумец! - воскликнул Кришна. - Откуда взялась эта напасть, эта тобой овладевшая слабость, достойная шудры?! Ты кшатрий, Арджуна! Оставь малодушие слабым. К битве готовься, сокрушитель врагов!
Из груди Арджуны вырвался стон.